The Mockingbird Dagger | Кинжал Пересмешника

Когда, людьми унижен и судьбой, Изгнанника удел я проклинаю И, воздевая руки над собой, К глухому небу взоры обращаю, Желая быть счастливцем, как иной, Пригожий и друзьями окруженный, От зависти к другим почти больной, Твореньями своими раздраженный, Вдруг образ твой заговорит во мне, И я как будто крылья обретаю И жаворонком в ясной вышине, Душой воскреснув, песни распеваю. Богатства своего не уступлю Я никому - и даже королю.

*** Весть о смерти короля не успела разнестись по всем уголкам королевства, витав лишь в стенах замка тенью шепота слуг. Срочный совет был собран. Алисента сидела во главе стола, сдирая свою кожу на руках в кровь. Глаза, полные страха неизбежного, смотрели вниз. За спиной женщины, словно нависающая гроза, стоял Отто. Его лицо олицетворяло решимость и уверенность, говоря о последних словах только почившего короля. — Всеми любимый король Визерис скончался., – мужчина сделал небольшую паузу, дав присутствующим осознать произошедшее.— Мы скорбим по Визерису Мирному, нашему другу, государю. Перед смертью он изменил свое решение о выборе наследника, сказав имя своей жене, вашей королеве. Его первенец, Эйгон, законный наследник и владыка семи королевств. Молчание длилось пару минут, долгих и мучительных для королевы, однако оно было прервано Лордом Ланнистером. Он заявил о том, что все их планы могут воплотиться в жизнь. Посадить принца Эйгона на железный трон было их давним желанием, которое они скрывали ото всех. Глаза Алисенты расширились, не ожидав, что все это было запланировано далеко до смерти ее мужа. — Все верно. Как мы уже обсуждали, сделать предстоит немало, а значит приступать нужно сейчас же., – Отто хотел было продолжить, но дочь прервала его поток слов. — Как долго вы планировали в тайне короновать моего сына?, – женщина плеснула горячими от переживаний руками, ударив ими о ледяной стол. Такой же холодный, какими были и мысли присутствующих. Она осмотрела людей, сидящих за одним столом с ней. Лица каждого были настроены серьезно, кроме одного. Мастер над монетой будто бы не мог поверить в происходящее, в то, как люди могут спокойно предать человека, в верности к которому присягнули. — Я прошу прощения, но я не могу терпеть подобного вида хамства! Это измена! Как вы можете так спокойно говорить о узурпации трона, который по праву принадлежит принцессе Рейнире, избранной наследнице Короля Визериса?!, – не выдержав, начал Лиман Бисбери, поднявшись со своего места. Завязался спор. От старости он тяжело дышал, издавая небольшие хрипы, его глаза были расширены от ужаса услышанного. — Мне 67 лет и я дольше вас всех знал Визериса, он не мог передумать... Да и к тому же, сказал он об этом, как удачно, лишь своей жене, матери человека, которого вы пытаетесь усадить на трон!!! Умер ли он своей смертью?! — Как вы смеете?, – чья-то фраза издалась эхом в зале, но все глаза были устремлены к Кристону Колю, который в бешенстве ринулся на Лорда Медового Вина. Одним резким движением он усадил того, случайно ударив Лимана об стол. Алисента вскрикнула от неожиданности и прикрыла рот рукой. Остальные сидящие за столом лишь вздрогнули от громкого звука, который издал череп умершего. Гаррольд Вестерлинг, наверное, единственный человек, который первый опомнился от шока и, обножив свой меч, направил острие на своего подчиненного. Однако, Кристон, по прежнему разъяренный, ударил своим клинком по железному строению оружия своего Лорда-Командующего. — Я не позволю оскорблять мою королеву!, – слова вырвались из его уст решительно и быстро, какими были и его действия в боях. Успокоив рыцарей, Алисента услышала щелканье, которое издавал отстегивающийся плащ Лорда-Командующего. Он покинул свой пост, который занимал многие годы, верно служив королю. — Все происходит к лучшему. Нам нужны верные люди, которые поддерживают общепринятые законы., - подытожил Хайтауэр, презрительно смотря на плащ, который лежал неподалеку от Лимана. Многие мысли крутились в голове королевы, начиная с прав ее давней подруги Рейниры, приближающейся войной и заканчивая благополучием ее собственных детей. Она молчала, ведь каждый ее порыв каких либо высказываний прерывал внутренний голос отца, который считал, что, сев на трон Рейнира, а уж тем более с Деймоном, то все ее дети умрут от их рук. Дети — единственное важное в ее жизни, для которых она, как ей самой казалось, сделает все. Какими бы они не были. По окончанию заседания, женщина долго смотрела на труп Лимана, которого и сама она знала, пусть и не очень хорошо, многие годы. Время, пока она жила здесь, ни разу не возвращаясь в родной дом. Она уже и забыла о высоте той башни, в которой провела детство, была ли она такой высокой или воспоминания обманывали ее? Деревья, что росли вокруг и холодные камни, которые изнуряли волны. Воздух был чище и все было проще. Смерть матери стала отправной точкой в ее трагичной жизни. — Королева., – Сир Кристон поклонился, стоя возле двери, ожидая ее. На пути к нему расплылись капли крови, напоминавшие о инциденте. Алисента брезгливо и с опаской переступала их, приподняв подол платья и молча направилась в свои покои. Она не хотела разговаривать ни с кем, прокручивая в голове весь процесс собрания. Все эти люди, бездушные глыбы льда, место которых на стене, готовы на все ради власти. Власти, которую они получат благодаря ее сыну, управляя им, как марионеткой. Могла ли она что-то сделать, не подвергая никого опасности? Предать Рейниру или обречь на возможную смерть собственных детей? Потенциальность гибели близких пугала ее, вводила в ужас, безумие. И вот дверь открывается. Из окна пробивался маленький луч солнечного света, говоривший о наступлении нового дня. Это было начало чего-то нового, было ли это плохое или лучшее, никто не знал, ведь финал предугадать никому не в силах. Ее тело, будто сплетенное из хрупких прутов, теряло равновесие под гнетом неизвестного. Женщина налила вина, опустошив одним глотком бокал, и тяжело вздохнула. Этот вздох был наполнен решимостью и навязчивой уверенностью, которой обладали сторонники ее отца. Конечно, Алисента всегда говорила Эйгону о важности его положения и о возможности его наследования, но тогда все это было так далеко, будто рассказанная сказка на ночь глубокой ночью, а сейчас это время пришло и наступил момент, когда ее сын в действительности станет королем. — Сир Кристон, войдите., она не оборачивалась на него, смотря в окно, но точно знала, что это он. Звон железных доспехов заглушил мысли на время, пока мужчина не остановился. Закрыв глаза, королева поставила бокал на стол и, сжав руки в замок, обернулась к рыцарю. — Созовите моих сыновей. Сейчас. Должно быть Эймонд уже встал, зайдите сначала за ним... Кристон кивнул и поклонился, вновь оставляя Алисенту наедине со своими мыслями. Она прекрасно понимала, что любые разговоры не делали из Эйгона достойного правителя, он вел праздную жизнь, зная кому по праву принадлежит престол. Спустя несколько минут, которые королева провела в молчании, в дверь снова постучали и не дожидавшись ответа, решительной походкой зашел отец. Лицо Отто было гневным и разочарованным. Он встал рядом с дочерью и, смотря на входную дверь, набрал в легкие воздух. — Я поручил привести Эйгона ко мне. Сразу после совета. Его нет в покоях., - он перевел укоризненный взгляд на женщину, ожидая, что она знает, где ее сын. Но ее лицо говорило лучше любых слов. Потерянные глаза бегали по помещению, будто не зная куда спрятаться от взора отца. — Сир Кристон Коль должен привести его., - рыжеволосая сорвалась с места, не дожидаясь ответа. Ей хотелось как можно быстрее найти сына, чтобы не произошло ничего дурного. Холодные и темные стены замка, давили на ее и без того навязчивые мысли. Она потерла глаза руками в попытке избавиться от этого состояния, но то было где то внутри, в глубине ее души, до куда ей не добраться. Королеве хотелось, чтобы все это скорее закончилось, происходящее перестало ее душить, сидя комком в горле, разрывающимся от напряжения, но судьба подавала ей все новые и новые переживания. В конце коридора королева увидела своего сына, который разговаривал с темноволосым мужчиной. Ускорив свой шаг, она осматривалась по сторонам в надежде заметить неподалеку и старшего сына, но безуспешно. Подойдя ближе, Кристон опустил голову и сказал, что Эйгона нет в его покоях, также, как и нет в покоях Хелейны. — Дайте мне немного времени и я приведу вам его., - Эймонд улыбнулся краем рта и посмотрел на обеспокоенную мать, проводя ладонью по ее трясущейся руке, успокаивая. — Я прошу тебя, будь осторожен. Лишние сплетни нам ни к чему. Сейчас уж точно., - женщина перевела взгляд на вечно верного ей воина и, кивнув тому, дабы их поиски ускорились, развернулась. *** Красные шторы, окутывающие каждую комнату, скрывали происходящие от посторонних глаз. Стены были достаточно толстыми, чтобы заглушить звук живущего города, однако в последнее время гостей борделя было все меньше. Последним завсегдаем был молодой принц Эйгон, который разбрасывался монетами, скупая каждую новую девушку. Одна из работниц сказала, что каждый мужчина с белыми волосами так делал, достигая определенного возраста. Однако, Эймонд был здесь единожды. Исключение из правил. Среди работниц часто ходили слухи о знатных людях и знали они куда больше, чем кто либо. Мужчина это осознал еще с юного возраста, когда впервые оказался в подобном месте. После этого он решил, что наилучшим вложением денег, полученных от работы в Просторе мастером над монетой, будет — приобрести заведение, полное сплетен и слухов, которые помогут ему. Знания всегда были сильной стороной Петира Бейлиша, которые могли купить, продать, украсть и получить абсолютно все. Меч этого не сделает. От острия можно ускользнуть, выкрутиться, но от информации, которая может сломить — нет. Несколько лет назад Бейлиш скопил достаточно денег, чтобы основаться в Королевской Гавани, на Шелковой улице, купив один из борделей. Он приезжал туда редко, только забрать выручку. Знатные лорды и леди платили достаточно, чтобы Петир не беспокоился о своем кошельке. Однако, как и всем другим, получив что-то — всегда хочется большего. Он никогда не был в Красном Замке, ни разу не ходил по его коридорам, не видел знаменитый Железный Трон. Быв воспитанником, а позже и служащим Лорда Хайтауэра, он нечасто покидал Высокую Башню. Принц Дейрон, находившийся там, часто говорил о мечах, что украшали тронный зал и место, где сидит Визерис. И нечасто говорил о матери, быть может причиной тому была душевная рана, которую не хотелось терзать тоской. В дверь постучали и, как входит в обязанности ведущей проститутке, Рослин встретила гостей, но спустя несколько секунд никто так и не зашел, а девушка боковым зрениием изредка посматривала на Бейлиша. Немного отодвинув ткань у окна, мужчина вгляделся, не беря в поле зрения узоры решеток, которые служили дополнительной защитой его вложения, и заметил двух мужчин. Один из них был словно лишь паж, но второй привлек его внимание. Он скрывал свое лицо под капюшоном, но бледная кожа и темное пятно на глазу, которое служило повязкой, напомнило ему о истории принца, потерявшего глаз за дракона. Недолго думая, Мизинец отпустил ткань шторы и, сложив руки в замок, направился к входной двери. — Доброго утро, милорды., – он натянул привычную ему улыбку и перевел свой взгляд на Рослин, которая стояла рядом, давая понять, что ее полномочия на данном этапе закончены. Девушка кивнула и, седовласый вновь обратил взор на двух гостей., — Я могу вам чем то помочь? — Дело очень деликатное и, если вы понимаете с чем имеете дело, то позаботитесь о том, чтобы об этом никто не узнал., – лицо Петира не теряло присущую ему ухмылку, внимательно слушая темноволосого мужчину., — Мы в поисках юного принца Эйгона. Насколько нам известно, он частый гость в вашем заведении. — Ах, да...Принц Эйгон, насколько мне известно, время от времени наносит свои визиты, но, кажется, я не видел его целую вечность., – он сделал небольшой шаг вперед и наклонил голову, чтобы его слова были услышаны лишь ими, — Однако, я могу узнать, где он. Следуйте за мной. *** То недолго время, которое потребовал Эймонд, длилось вечностью. Все высокопоставленные люди в замке с замиранием ждали появление нового короля. Отто Хайтауэр, как только прознал о смерти Визериса, созвал всех лордов в Королевскую гавань, не объясняя причин, дабы те, кто не понесут присягу его внуку, не смогли рассказать все принцессе Рейнире. Коронация должна пройти как можно скорее, но вестей о Эйгоне так и не было. *** Эймонд прошел в коридор, смотря в спину мужчине, который казался ему смутно знакомым. Быть может он слышал о нем или видел здесь, в то единственное время, когда Эйгон чуть ли не силой заставил его сбежать сюда. С момента его последнего пребывания тут мало что изменилось, все те же бордово-алые шторы, которые, казалось, покраснели от того, что видят изо дня в день. Те же картины, изображающие непристойные вещи, чтобы возбудить посетителей и запах остался тем же, приторно сладкий с примесью горечи. Все это делало из него того же юного мальчика, на которого, словно змеи, сползались блудницы, желавшие получить хотя бы на одну ночь одного из принцев. — Вы можете подождать здесь, – Петир небрежно указал рукой на один из диванов, стоявших у его письменного стола, и развернувшись, продолжил, — Чтобы время не проходило для вас зря, могу предложить другую комнату, с более интересными занятиями. — Время не терпит. Мы пришли не для развлечений., – бросил Эймонд, стоя возле Кристона Коля, всем видом показывая, что даже садиться они не хотят, чтобы не потерять драгоценные минуты. Каждый уголок публичного дома прослушивался, ничто не ускользало от Мизинца. Все придворные люди, ходившие сюда, не держали свой рот на замке, с охоткой рассказывая о жизни Замка. Так что, прознать заранее какую то весть, о которой еще даже не могли знать многие, не составит трудности. Язык всегда был врагом человека, как и похоть, которая и развязывала это желание поведать все. Мужчина с нетерпением ждал момента, когда его змеи приползут к нему, шипя о разговорах принца. Ждать, как никто другой, он умел. Крутя железную монету в одной руке, Бейлиш вышел из комнаты, направляясь к Рослин. Девушка стояла у входа одной из комнат так, чтобы видеть, когда кто-то подходит к главной двери. Схватив ее за локоть, Петир завел желтоволосую в эти же покои. Наклонившись к ее уху, он еле слышно произнес: «Мне нужно знать все, что тебе стало известно за последние сутки.» Она пробежалась глазами по стенам, будто составляя в своей голове порядок произошедшего и, повернувшись к мужчине, сказала: «Люди Королевы ищут сбежавшего принца Эйгона. Вальма говорит, что в замке ходят слухи о смерти Короля Визериса. Белая Пиявка покинула свое пристанище и направилась на площадь. Алиан ждет дитя, а Оливер снова напился и отказывается ра...» Не успев договорить мадам, как Петир, разжав свои пальцы, вышел из комнаты. О том, что правитель скончался он не знал, но догадывался, получив письмо Отто Хайтауэра о скорейшем созыве лордов. Теперь активные поиски принца обретают больший смысл. Но Мисария, покинув привычное ей место, волновала его еще больше. Мизинец знал, что в деле знаний ее сила равнялась с его, но сейчас, казалось, он проигрывал, чего он не любил. В этом мире, по его мнению, все существующие люди делились на два типа — игроки и пешки, и что он, что Мисария, были первыми. Встретив по пути одну из работниц, которая несла воду Оливеру, Бейлиш бросил ей передать тому, что, если он сейчас же не приступит к своим обязанностям — Петир продаст его Северу. Открыв двери, мужчина с улыбкой поклонился все так же стоявшим в ожидании гостям, и, закрыв за собой двери, начал говорить: «Вам стоит искать его в районе главной площади, центра Веры в Семерых. По моим сведениям, он должен быть там. Однако, думаю, что он сам найдет вас.» *** Лорды и леди постепенно собирались в тронном зале. Гвардейцы указывали дорогу и, охраняя входную дверь, не пускали никого другого. Хайтауэр стоял перед железным троном, гордо подняв голову вверх. Собравшиеся люди осматривались по сторонам и шептались, не понимая, что происходит и к чему была такая срочность. Однако, один человек, стоявший позади всех, выбивался из толпы. Он не испытывал нервозности, а просто ждал, когда собрание обретет начало. Руки мужчины, согнутые в локтях, были аккуратно и элегантно сложены пред ним. Лорд Бейлиш уже знал все, что произошло и произойдет сейчас.