Реакция Дэрила была совершенно инстинктивной. Он услышал звук выстрела, увидел красные брызги крови на ее солнечных, светлых волосах, и, прежде чем он успел осознать, что происходит, его пистолет уже был в воздухе. Он не видел шока на лице женщины и не замечал слов, которые она ему говорила. Внутри него все пылало от гнева и ярости, а в душе пульсировало чувство боли и муки, обволакиваемое нитью чистого холода. Он выстрелил, наблюдая, но не видя, как голова женщины откидывается назад и ее тело падает на землю. Он заметил, но не почувствовал, как рука Кэрол легла ему на плечо. Он слышал, но не вслушивался в голос Рика и его пустые бесполезные слова.
Дэрил вырвался из рук Кэрол и упал на колени с одним словом на губах: "
Бет".
Только когда он начал поднимать ее на руки, он понял.
Она дышала. Он прижал ее к своей груди, наклонился над ней и, поднеся ухо к ее губам, услышал тихий вдох и почувствовал, как теплый воздух приливает к его щеке, когда она выдохнула.
Она дышала.
Эта мысль обрушилась на него яростным потоком, захлестнувшим гнев, страдание и боль. Его первый шепот был низким и почти неслышным: "Она дышит". Но затем он поднялся на ноги с ней на руках, и в его душе зародилась крошечная надежда, когда он хрипло и прерывисто закричал: "
Она дышит!"
После этого все происходило в спешке, и воспоминания приходили лишь отрывочно. Единственное, что оставалось неизменным на протяжении всего этого времени, — это то, что Дэрил Диксон был рядом с Бет. Доктор (он не мог заставить себя вспомнить его имя) колебался лишь мгновение, прежде чем предложить помощь, и полицейские расступились, как спокойное море, перед решимостью на лице Дэрила, который шел за ним с Бет на руках. Он даже не знал, что бы он сделал, если бы они попытались его остановить. Если бы он мог убить их, не причинив вреда невинной девушке, которая была у него на руках, он бы, наверное, так и сделал, но, к счастью, до этого не дошло.
В один момент она была прижата к его груди, а в следующий уже лежала на больничной койке. Он помнил, какой бледной она выглядела, как резко выделялась кровь на ее коже, как ее светлые волосы рассыпались по подушке, словно нимб. Как будто она была ангелом. Ему вспомнилось, как он смотрел на нее и думал о том же. Они были в лесу, рано утром на следующий день после того, как покинули горящую хижину. Она смотрела на него, полусонная, с туманной улыбкой на лице, а солнце проглядывало сквозь деревья прямо за ее спиной, и вдруг ее волосы засияли, словно солнечный свет, в ореоле вокруг ее головы. И он подумал про себя, что она похожа на ангела, что было чертовски поэтично для него, но вполне подходило для такой девушки, как Бет Грин, полной надежд.
Теперь он сам носил эту надежду в себе, горящую, как крошечное пламя, глубоко в его сердце. Он держал ее за руку, стоя у кровати, не желая отпускать, пока доктор осматривал ее рану. Дэрил понимал, что, скорее всего, он все равно потеряет ее. Может, она и держится, но, если бы ей выстрелили прямо в голову, она бы наверняка умерла. Не так ли? От одной только мысли об этом у него сжалось сердце, в горле раздался тихий звук, но он не знал ни черта об этом, он просто знал, что смотрит на нее, видит, как поднимается и опускается ее грудь, и думает, что готов на все в этом чертовом дерьмовом мире, если это поможет ей выжить. Потому что какой смысл в таком мире, если в нем нет такой, как она?
Доктор работал над ней, говорил вслух, но поначалу для Дэрила все это было тарабарщиной. Он смутно различил кого-то в дверном проеме, но не стал смотреть, кто это. Он слышал, как Рик в коридоре разговаривает с полицейскими, и услышал то, что, по его мнению, было Мэгги, рыдающей там. Она появилась в последнюю чертову минуту и должна была быть здесь, молиться за жизнь своей сестры, а она, вероятно, рыдала в объятиях Гленна. Мысли о Мэгги приводили его в ярость, но не за себя. Ради Бет. Потому что она заслуживала лучшего. От этой мысли Дэрил зарычал, снова осторожно сжав руку Бет. Ее ладонь была такой же мягкой, как он помнил, но на этот раз ее пальцы не скользнули сквозь его собственные, чтобы соединить их ладони вместе, как в тот раз на кладбище, и он на мгновение потерялся в надежде на то, что так и будет.
Дэрил как в тумане смотрел на нее, пока наконец что-то не прорвалось в его сознание.
"Дэрил..."
Он поднял глаза и увидел Кэрол, стоящую рядом с ним, и его плечи инстинктивно распрямились при мысли о том, что она собирается оттащить его. Он даже не услышал, как она вошла. Как долго он просто смотрел на нее? Он резко опустил взгляд, с ужасом думая о том, что она каким-то образом умерла, пока он был в беспамятстве, но ему потребовалась всего секунда что бы увидеть, что ее грудь все еще вздымается и опускается. Через мгновение он обратился к Кэрол, но та, вместо того чтобы заговорить, лишь кивнула на доктора. Наконец он повернулся к мужчине и сосредоточился на его лице, стараясь не бояться того, что он может сказать.
"Ей повезло, - осторожно начал Доктор, и Дэрил заставил свое сердце не биться слишком быстро. Это не принесет ничего хорошего ни одному из них. "Доун не целилась, когда стреляла. Это не совсем царапина, но пуля не проникла полностью. Это..." Он выглядел так, словно собирался сказать что-то более врачебное, полное медицинской ерунды, которые для Дэрила звучали как бредни. Но, возможно, что-то в его глазах заставило мужчину передумать, потому что он замешкался, а затем продолжил: "Пуля просто... Рассекла ей голову. Вошла примерно на полдюйма. Задела череп, но не мозг, я не думаю". Казалось, он собирался сказать что-то еще, но выражение лица Дэрила словно остановило его. Он запнулся и сделал шаг назад, а затем снова поднял руки в перчатках.
Дэрил посмотрел вниз и увидел кровь, испачкавшую перчатки Доктора, а его взгляд переместился на кровь на голове Бет. Не задумываясь, он протянул свободную руку и провел пальцами по шраму на ее щеке. Он даже не заметил, что его пальцы слегка дрожат. "Но она не двигается. Она не... не очнулась".
"Нет, она не очнулась". Доктор говорил осторожно, обращаясь одновременно к Кэрол и Дэрилу. "Ее тело в шоке. Ей нужен кислород, ей нужно время, чтобы отдохнуть. Не похоже, что она в коме, но нам все равно нужно дать ей время прийти в себя. Я должен позаботиться о ране, убедиться, что пуля не задела мозг, очистить ее и наложить швы. И ей нужно время, чтобы прийти в себя".
Для Дэрила и его душевного состояния сейчас это было слишком много слов. Он моргнул доктору, моргнул Кэрол, а потом посмотрел на девушку, лежащую на кровати перед ним. Она казалась такой бледной и хрупкой, темные шрамы пересекали ее лицо, а ее рука была мягкой и слабой в его руке. Он почувствовал, как что-то густое поднимается в горле, несмотря на его попытки загнать это обратно.
Его голос был хриплым, когда он наконец заговорил. "С ней все будет в порядке?"
Доктор выглядел нерешительным, но взгляд Кэрол заставил его ответить: "Если мы сможем обеспечить ей необходимый уход, то да... С ней все будет в порядке".
***
После этого все снова стало как в тумане. Он помнил, как доктор и медсестра подключали ее к жизненно важным аппаратам, надевали на лицо кислородную маску. Он помнил, как они очищали ее рану. Им пришлось сбрить часть ее волос, и он весь напрягся, глядя, как эти хрупкие пряди белокурого шелка падают на пол. Но ему было легче смотреть на них, а не на кровь, окрасившую ее бледное лицо, пока ее не вытерли. Она была так чертовски бледна, что каждый раз, когда он смотрел на нее, что-то внутри него сжималось, потому что это было...
неправильно. Бет Грин не была бледной и хрупкой. У нее были солнечные светлые волосы, большие голубые глаза и щеки, раскрасневшиеся от эмоций, которые она, казалось, даже не пыталась сдерживать в себе. Бет Грин не должна была так выглядеть. Это было неправильно.
В какой-то момент он вспомнил, как Рик пришел и пытался убедить его оставить ее. Как будто он, блядь, когда-нибудь снова оставит ее. Он уже оставил ее однажды, и что из этого вышло? Он помнил, как зарычал, отпихивая Рика свободной рукой, не понимая, сколько страдания и гнева было в его глазах, но он не помнил, как Рик ушел, потому что был слишком занят тем, что смотрел на Бет, следя усталыми глазами за тем, как поднимается и опускается ее грудь. Он помнил, что слышал, как Мэгги плакала в дверях, пока он не поднял на нее глаза и не оскалился. Конечно, это был взгляд Дэрила Диксона, но в то же время и нечто большее. Холодный, злой и осуждающий, но в то же время полный боли за девушку, чью руку он так и не выпустил. Мэгги выглядела так, словно хотела что-то сказать, но не могла или не осмелилась, а когда она позволила Гленну увести себя, Дэрил просто вернул свой взгляд к Бет, надеясь с большей силой, чем когда-либо думал, что способен, что она просто откроет глаза и посмотрит на него.
Воспоминание, которое, как он знал, останется с ним надолго, пришло, когда они остались в комнате одни. Прошло почти шесть часов, но он не знал об этом. Он сидел на том же стуле рядом с ее кроватью, его грубая рука все еще сжимала ее руку. Он смотрел на нее, когда она лежала, ее грудь вздымалась и опускалась от медленного дыхания. Белая повязка на ее ране должна была бы выделяться на фоне ее лица, но она была так бледна, что почти сливалась с кожей. Он изучал ее лицо, как делал это много раз, когда она не смотрела на него, когда пытался понять, что именно в этой девушке заставляло его чувствовать себя так, как он чувствовал рядом с ней. Ее мягкие полные губы, которые так быстро изгибались в улыбке, темные шрамы на щеках, которые обычно были нежно-розовыми, а не такими бледно-белыми, бахрома ресниц на коже, когда ее глаза оставались закрытыми, а не трепетали перед ним. Даже в таком состоянии он мог представить, как они открываются, как раньше, как большие голубые глаза лани, которые каким-то образом смотрят на него, туда, куда никто другой не может заглянуть.
"Давай, Бет", - грубо пробормотал он, едва осознавая, что говорит вслух, пока не начал, давая волю мыслям, которые копились у него внутри все эти недели, что они были в разлуке. "Давай, девочка. Я знаю, что ты сильнее этого. Ты не очередная мертвая девочка, помнишь? Я никогда не думал, что ты такая, все это время. Я не переставал искать тебя, потому что знал. Ты сильная. Ты боец". Он наклонился ближе, его дыхание коснулось ее уха и щеки, и она сказала, обращаясь только к ее ушам: "Ты изменила мое мнение, и я еще не изменил его обратно, Грин. Я все еще верю, что в мире есть добро, и ты тоже. Так что давай... Я знаю, ты сможешь. Я не знаю никого, кто был бы так силен, как ты".
На последнем слове его голос прервался, а затем он сделал медленный, тяжелый вдох и почувствовал, как сжимается его сердце... А потом он почувствовал что-то еще. Нежное прикосновение пальцев, обхвативших его, мягкое и нежное сжатие. Едва заметное, но оно было. Она сжала его руку. Она услышала его.
Он посмотрел вниз, и, хотя ее глаза оставались закрытыми, он мог бы поклясться, что на ее лице появилась слабая улыбка.
Бет, мать ее, Грин. Самая сильная девушка из всех, кого он знал.
***
Он знал, что это эгоистично, но был рад, что, когда она проснулась по-настоящему, он был единственным, кто находился с ней в комнате. Не то чтобы он думал, что это его право, даже если он был единственным, кто находился здесь все это время, ни разу не отходя от ее. Просто в тот момент он почувствовал себя счастливчиком. Он был в полусне, но изо всех сил старался не заснуть, особенно когда снова почувствовал прикосновение пальцев на своей руке. Дэрил мгновенно сел и посмотрел на нее. Он ожидал увидеть, как она зашевелится или, возможно, дернулась во сне. Но чего он не ожидал, так это увидеть, как ее глаза распахнутся, дав ему возможность заглянуть в эту идеальную, великолепную синеву. Он не ожидал, что его заворожит вид ее приоткрытых губ и звук ее легкого хриплого дыхания. И уж точно он не ожидал, что она посмотрит на него своими огромными глазами, которые казались еще шире на бледном лице, но сосредоточенными на нем, когда она тихо прошептала: "Я знала, что ты... придешь за... мной".
И Дэрил Диксон определенно не ожидал, что на мгновение лишится дара речи от нахлынувшего на него потока облегчения, радости и намека на то теплое чувство, которое он в последний раз испытывал в похоронном бюро, глядя в те же самые глаза. Он неожиданно рассмеялся, негромко и хрипловато, но на его губах заиграла мягкая улыбка. "Знал, что ты выживешь. Знал, что ты будешь бороться за то, чтобы встретиться со мной". Он вспомнил, как она шла по длинному коридору, опираясь руками на инвалидное кресло Кэрол. Эти шрамы на ее щеках привели его в ярость, но, взглянув на нее, он почувствовал тот же прилив облегчения, и она снова посмотрела на него, такая сильная и живая, и он был так горд тем, какой храброй женщиной она была.
"Я же говорила тебе, что я сильная". Ее голос был хриплым, и он знал, что ему следует позвать доктора, потому что она была такой бледной и хрупкой, но он не мог удержаться от эгоизма еще на мгновение.
"Ты такая, - прошептал он в ответ, его глаза были такими теплыми, когда он смотрел на нее, а его большой палец гладил тыльную сторону ее руки. "Самая сильная девушка из всех, кого я знаю".
Она подняла на него туманный взгляд, на ее губах играла слабая довольная улыбка, и, хотя в голубых глазах мелькнул призрак чего-то еще, он был счастлив, что она казалась счастливой, по крайней мере в данный момент. Они оба одновременно открыли рты, и их голоса зазвенели в воздухе:
"Дэрил..."
"Бет..."
Она рассмеялась, мягко и хрипло, но в то же время заливисто, и он инстинктивно потянулся, чтобы убрать волосы с ее лица. Но как раз в тот момент, когда он втягивал воздух, чтобы выразить словами бурлящие внутри него чувства, дверь в комнату открылась, кто-то вошел, и они больше не были одни.
Но это было нормально. Потому что она была жива. Она была жива, и он не собирался покидать ее, так что можно было потерпеть. По крайней мере, еще какое-то время.
