Часть 1
24 апреля 2024 г. в 22:56
Это давно вошло в привычку: все, что мог сделать Е Байи, — смотреть. Провожать взглядом бессмысленно проходящие годы.
Нет, не только годы.
Сначала они смотрели вместе, в одну сторону — Жун Чанцин был рядом, и они делили всё, и горе, и радости, как и положено друзьям.
Потом уже Байи начал смотреть со стороны.
Потом появилась та, другая — Байи всё ещё смотрел.
Она подарила Чанцину — им обоим, на самом деле, но это сущие мелочи, — сына, и Байи смотрел на него, смотрел на него и любил его, как любил бы собственного ребенка. Любил, как отражение Жун Чанцина, воспитывал и учил, и себя в нем видел тоже. Проблесками, малыми оттенками.
Проводить, даже взглядом, не довелось: Сюань сбежал, не попрощавшись, сбежал и украл то, что Е Байи пообещал сохранить. Должен был сохранить, после ухода Чанцина за несбыточной мечтой, после того, как позволил ему уйти, после данного ему слова, не сберег. Ушел в свое горе и упустил.
Никого не сберег.
Годы текли мимо, и не на что было смотреть, кроме ослепительной белизны снегов Чанмина. Не прошла боль, не утихло горе, только будто вмерзло то, заледенело до бесчувствия.
Пока не напомнили о Слове, пока не явились дурни из Пятиозерья. Пока не сменилась морозная бесплодная свежесть насыщенностью звуков, запахов и вкусов. Е Байи забыл, какой бывает жизнь и вспоминал с особым усердием.
Данное слово жгло сердце.
И эти два балбеса, недалекие, дурные, живые. Танцевали вокруг, словно и подступиться боялись, и отойти друг от друга не могли. Смотреть противно. И больно. Словно на огонь.
Искрило между ними. Горело.
Хотелось морщиться, фыркать недовольно. Е Байи ни единого повода не упускал — жалил со всей силы. Невыносимые идиоты. Как не смотреть?
И ученик Хуайчжана, ни капли на того не похожий, упрямый осел, и сын несчастных друзей Сюаня, и даже их глупый ребенок — все они были слишком живыми. Рядом с ними было невыносимо. Даже сбежать в Южный Наньцзян казалось выходом.
Они даже милосердие растопили, которое он и не знал в себе. Не поднялась рука. Даже когда посчитали идиотом, оскорбили обманом. Всё равно не поднялась. Думал, уйдет, не оглянувшись, а все равно провожал взглядом две хромающие, ничтожные фигурки, привалившиеся друг к другу. Хозяин Долины призраков и бывший глава шпионов. Родственные души, ха. Безмозглые мальчишки, чье место в ветхом поместье среди запущенных цветущих слив.
Даже самому себе Е Байи не позволил признаться, что променял бы всё на такую жизнь.
Последние мозги, видимо, тоже растаяли, когда согласился на все эти безумные планы, позволил втянуть себя в эти игры. Не любил никогда и начинать не надо было — всё равно всё прахом пошло.
Глупые дети, глупые. Годы идут — а ошибки старые.
Нельзя было им дать потухнуть, нельзя. Мир — бессмысленное, темное и жестокое место. Нельзя было дать зачахнуть еще и этому огню — совсем не на что будет глядеть
Он провожал взглядом Вэнь Кэсина, который не раздумывая, стремился к своей, как он думал, в чем был уверен, неизбежной смерти. То-то сюрприз его ждет — не нужна его жизнь, только решимость ее отдать. Пусть получает потом на орехи от ученика Хуайчжана.
Провожал, точно зная, что не доведется ему увидеть конец этой истории, но знал одно: эти двое будут смотреть только друг на друга.