Ты не один

      Не так Минхо представлял свои 25 лет.       Не родителем одиночкой маленького альфы, который растет без отца. Сан оставил их на первом году жизни малыша, найдя новое увлечение, заблокировав телефоны и оставив наличку с запиской «Не ищи». Работа выматывала, ведь пособий не хватает на полное содержание ребенка, который растет активным, пусть и немного холодным. Сынмин прилежно учился и не требовал много, с грустью наблюдая вымотанного папу. Омега часто засыпал на диване после вечерней уборки и просыпался среди ночи под пледом. Тихо плакал в ванной, чтобы не разбудить сына. Хотелось выбраться из ямы, но просвета не было на горизонте.       Омега с щенком без стаи уже не мог прибиться ни к какой группе. Арендодатель начинает намекать, что скоро будет продавать жилплощадь под ремонт и искать полную семью для заселения. Только этого не хватало. Минхо работал администратором спортивного центра, подрабатывая хореографом у детей по утрам. Сынмин ходил на танцы, пока отец завершал рабочие смены, ждал за стойкой, с интересом наблюдая за спортивными секциями.       — Пап, а можно я пойду на бейсбол? — чуть дернул за рабочую футболку.       — Минни, совмещать с танцами это будет сложно, — не говорит, что финансово, — нужно выбрать что-то одно. Подумай хорошенько, — садится рядом с сыном на корточки. — А я все узнаю, договорились?       — Угу, — чуть кивает.       — Сходи пока посмотри, мне осталось всего пару бумаг, — треплет по волосам.       Его глаза загораются и он убегает к одной из стеклянных дверей. Ли провожает его усталой улыбкой. Бейсбол дороже танцев, сейчас не самое лучшее время для смены секции, даже при наличии скидки сотрудника центра.       — Ну вот видишь, ты многим сильнее, чем думаешь, — из спортивного зала выходят трое постоянников. — И это ты еще с Чан-хеном не соревновался.       — Завтра будут болеть руки, — фыркает мальчишка, самый младший по виду. — Бин-хен, ты совсем не жалеешь меня.       — Настоящий альфа должен быть крепким и телом, и духом! — восклицает коренастый из всех.       — Чонин, завтра будем тренировать ноги, как раз с Чаном, — парень в кепке хлопает младшего по плечу. — Минхо, я приберусь в зале и отмечусь, я быстро!       — Хорошо, Джисон, — кивает омега, смотря в след убегающего тренера.       Хан Джисон был одним из альф, кто тренировал в спортивном зале, так же там были и омеги, и беты, что помогали сородичам укрепить собственное тело. К нему ходят, как слышал Минхо, члены его стаи. Чанбин — бета, который был больше с признаками альфы, чем среднячком. Крепкое тело получено тяжким трудом в зале, а дух энтузиазма поддерживали и тренер, и стая. Чонин был с ними недавно, ведь Бин и Чан, главный альфа в стае, привели его еще щуплого пару месяцев назад. Ли не особо обратил внимание на подростка, но сейчас этот юный альфа заметно окреп. Джисон был тоже альфой, но более заботливым и мягким, чем многие представители этого пола. По нему даже и не скажешь, что он принадлежит к сильной трети населения. Чан кем выглядел, тем и являлся — альфа и глава стаи с крепким телом и сдержанностью. Минхо мог бы даже подойти знакомиться, но он уже был с меткой, да и весь опыт знакомств завершался на пункте «у меня есть ребенок». Поэтому иногда Ли вздыхал, что нормальных альф разобрали, а беты не сильно горели желанием знакомиться с омегой. Как-то так сложилось. Тряхнув головой, омега отметил посетителей, доделал всю бумажную работу и подготовил журнал для Джисона. Тренеру нужно было только подпись поставить и все, можно покидать центр. Омега отошел оглядеться, чтобы проверить сына.       — Па! — послышался топот со стороны. — Они даже убираются после тренировки круто! — Сынмин тормозит прямо перед папой.       Секция бейсбола заполняла все бумаги до последней тренировки в день и уходила на уборку своей зоны. Поэтому ждать надо было только Хана.       — Я рад, что тебе нравится, — улыбается. — Узнаю все, что в моих силах, — гладит по голове.       — Нам не хватит денег, да? — прижимается к папе, обнимая ногу. — Там все выглядят очень богатыми, а мы не из таких.       Омеге пришлось стиснуть челюсти. Проницательность юного альфы поражала временами, а сил противостоять этому или давать надежду просто не было.       — Мы обязательно справимся, — садится перед ним на корточки. — Я обязательно что-нибудь придумаю, а ты пока иди переодеваться, — обнимает за плечи. — Скоро догоню тебя в раздевалке.       Сынмин кивает и убегает в сторону раздевалок. В минуту затишья начинает щипать глаза.       — Гребанное дерьмо блять, — хрипло шепчет зажимая переносицу, стараясь сдержать слезы.       — Прости! Я воду разлил, пришлось убирать, — Джисон торопливо подошел к стойке, уже накинув толстовку и забрав свою сумку. — Минхо? — оглядывается по сторонам.       — Да, не страшно, — втягивает побольше воздуха и возвращается к стойке. — Ставь подпись и беги, тебя давно ждут, — кивает в сторону выхода.       За стеклянными дверьми стояли Чанбин с Чонином, над чем-то смеясь.       — Все хорошо? Может я могу чем помочь? — ставит подпись и закрывает журнал.       — Все в порядке, — убирает все со стойки и забирает пропуск со стола. — Тяжелая неделя, — улыбается. — До завтра, — машет рукой, задвигая стул.       — До завтра, — поникше отвечает, но, поправив сумку на плече, идет в сторону выхода.       В раздевалке Сынмин уже укладывал свои вещи в рюкзак и достал вещи папы на скамейку. Минхо поцеловал его в макушку за проявленную заботу. Хотелось дать этому ребенку все, но увы, не всегда есть возможность дать это самое «все». Ли очень старался, но последний год все валилось из рук. Сыну уже 7 лет, потребности растут вместе с ним, как и желания. А близившийся переходный возраст пугал. Неизвестно, как поведет себя ребенок в гормональный всплеск, а еще и на высшее образование надо накопить. Дополнением к тревоге было официальное заявление арендодателя, что нужно освобождать квартиру в следующем месяце. Минхо был благодарен за своевременную информацию, но найти варианты на тот же бюджет уже было невозможно. Недвижимость дорожает, а снимать комнату с ребенком не позволит опека. К хронической усталости добавился недосып, ведь только вечерами и ночами омега мог шерстить интернет в поисках жилья. В итоге все сводилось к переезду в более дешевые районы или другой город, позволить который они себе также не могут. На вторую неделю у Ли опускались руки.       — Тяжелая неделя продолжается? — Джисон положил руки на стойку.       — Именно, — вздохнул, отрывая глаза от монитора, на котором было множество сайтов.       — Могу помочь, знаешь же, мы своих не бросаем, — уложил голову поверх рук. — Только скажи с чем, я подключу своих и мы решим что угодно.       — Чтобы помогать своим, нужно быть таким, — пожал плечами. — Но если знаешь дешевое жилье, то буду рад получить рекомендации. Только там, где можно с детьми и без пары.       — А какие у меня сроки? — чуть оживился.       — Неделя, дальше я должен съехать. И если не найду куда, то на улицу, — откидывается на спинку стула, проверяя часы.       Занятия Сынмина будут еще около получаса, надо собраться и перестать выглядеть таким отчаявшимся. Не хочется волновать сына, но и сил практически не осталось.       — Момент, сейчас вернусь, — задумавшись, Джисон поспешно уходит.       — Пап! — окликает сын, стоит Ли только вернуть взгляд на монитор.       Мальчика ведет взволнованный хореограф, а сам альфа держит большую вату у лица.       — Боже мой, что стряслось? — поспешно подбегает к ним и садится на колени.       — Я запнулся, мне наступили на пятку и я упал, — мальчик говорил в нос. — Кроссовок оторвался, я поскользнулся и вот.       — Он упал лицом, кровь пошла носом, а еще, — преподаватель передал салфетку, — выпал зуб.       — Родной мой, как ты себя чувствуешь? — перехватил салфетку. — Дай посмотрю на твой чудесный нос.       Повезло, что синяка не было, а зуб был молочным, но с занятия Сынмина сняли. Минхо усадил его на свой стул, поменял ватку на более маленькую, поставил рядом со стаканом воды.       — А если бы зуб был уже взрослый? — поинтересовался.       — Коренные зубы лечить довольно болезненно, ведь они с тобой на всю жизнь и их делают специально очень крепкими, — прибирался на столе, чтобы больше уделить внимания сыну. — Голова не кружится?       — Не-а, кровь тоже не идет, можно вернуться на занятия?       — Сегодня отдыхай, — подошел ближе. — Кроссовок бы заклеить, пока новые не купим, клей бы найти, — осматривал порванную обувь.       А ведь им даже года нет, как же не вовремя все это. Повезло с зубами, ведь на восстановление коренного зуба ушли бы вообще все запасы, которые откладываются на переезд и успешное будущее ребенка. Пусть хотя бы он будет иметь билет в лучшую жизнь.       — Минхо! Я справился быстрее чем за неделю! — Хан возвращается вместе с членами стаи, которые занимались с ним сегодня. — Чан все расскажет.       — Хитрец какой, — цыкает с улыбкой, тыкая тренера пальцем в бок. — Привет, если помнишь, то я Бан Чан — альфа стаи этих засранцев, — не глядя взъерошивает волосы Хана прямо его кепкой. — Сонни рассказал, что тебе требуется помощь с жильем, у нас есть как раз комната в доме, который мы арендуем. По деньгам это дешевле квартиры, если скидываться всей стаей.       Омега выслушал предложение, почти что кусая губы. Дом стаи Бан находился близко к школе Сынмина, да и к центру было легко добраться. Площадью комнаты больше, чем в многоэтажках, но Ли не знал, как будет чувствовать себя сын, оказавшись в доме полном незнакомых ему людей.       — Мне нужно посоветоваться со своим альфой, — тихо произнёс Минхо.       — Да, конечно, перестановку в доме сделать не проблема, если что, мы сможем вас троих уместить, — Чан убирал телефон в карман толстовки.       — Минни, не против если мы поживем в доме с другими людьми? — омега присел на корточки к сыну. — Зато к школе ближе.       — Целый дом? — округлил глаза. — А сколько человек в комнате будет? Не хочется ютиться в 10 щенков в маленькой коморке.       — Родной, — усмехнулся Ли. — Думаю, вас будет только двое. Либо повезет, и ты будешь один.       — Если надо жить в доме, чтобы играть в бейсбол, то я согласен, — пожал плечами.       Хмыкнув, Минхо поцеловал сына в лоб и вернулся к стойке.       — Поможете с переездом?       В доме стаи было оживленно и шумно. Все старались помочь расположиться новым соседям. Чонин помогал Сынмину обустроиться в комнате, потому что они будут жить вместе, показывал свои полки. Даже склеил кроссовки, заставив младшего засиять. Чан с Чанбином носили коробки в дом, пока Минхо приносил вещи щенка в новую комнату. Сам он не знал, где будет спать, ведь в доме почти все были парами. Главная спальня была у Чана и его омеги — Хенджина, который доставал из кладовки комплекты постельного белья для гостей. Феликс, бета, жил с Чанбином и сейчас готовил обед с большим энтузиазмом, ведь порции стали больше, и это был шанс показать свои умения. Джисон искал второе одеяло в своей комнате и прибирал весь бардак, который устраивал обычно. Ли хотел спать в гостиной на диване, но альфы стаи были против.       — Не дело это, класть омегу-родителя на какой-то продавленный диван, — отрезал Бан. — Лучше уж Джисон будет там, он все равно полуночник.       — Это оскорбительно! — фыркнул Хан. — Но я согласен спать на диване, раз уж наш папочка так решил.       — Джисон, еще слово, и кросс вокруг дома, — смерил младшего строгим взглядом.       Альфа стушевался и понес свое одеяло в гостиную. Все слушались лидера, хоть и могли над ним посмеяться. Стая нарушала привычные шаблоны в голове омеги. В 35 Чан был не просто лидером стаи, но и показательным гражданином, участвовал в жизни района. Его стая даже смогла взять под опеку 15 летнего Чонина, которого забрали из неблагополучной семьи. Главная омега стаи готовился к появлению щенков, проходя курсы и обследования, а также являлся художником на фрилансе. В 32 Хван добился многих успехов. Беты стаи образцово старались на благо общества в образовательных учреждениях. Феликс был воспитателем в детском саду, а Чанбин учителем в старшей школе. Для 28 лет оба хорошо устроились в жизни, пройдя долгие годы отношений через многое. Джисон являлся младшим в стае, не считая приемного щенка, и в 25 лет помимо тренера в центре, зарабатывал написанием песен на заказ. То, что Минхо был родителем одиночкой, без образования и устоявшегося жизненного пути, угнетало. Он увидел, что могло быть в его жизни, не будь беременности по собственной глупости. Но улыбка на лице сына от взаимодействия со стаей давала ощущение, что все было не зря. В новом доме нужно было только следить за порядком и помогать с продуктами, ведь всю готовку на себя взял Ликс. Даже с собой всем на работы подготавливал и подписывал контейнеры, а младшим перекусы в школу.       — Сегодня даже фрукты с собой были! — восторженно лепетал Сынмин, сидя на стуле за ресепшеном.       — Я рад, что тебе нравится, — чуть вздыхает омега, садясь рядом с сыном. — Прости, что раньше не мог сделать такое.       Эмоции копились дальше, заполняя свинцом каждую клетку тела. Минхо не мог вынести той колоссальной разницы в положении дел. Он был рад, правда, но его сердце сжималось так сильно от осознания, что именно он не мог позволить своему сыну, и сколько радости он получал теперь.       — Па! Можно я пойду гулять с Нин-хеном? Он сказал, что мы можем посетить парк аттракционов, если ты разрешишь, — Сынмин впервые подбежал к папе и крепко обнял его, поднимая умоляющие глаза-бусины.       Это стало последней каплей.       — Сходи, конечно. Чонин не сказал, сколько денег надо? — тихо спросил, стараясь трясущимися руками осторожно погладить.       — Он сказал, что братишку проведет за счет своих карманных. Спасибо, па! — еще крепче сжал папу и убежал в коридор.       — Я присмотрю за ним! — Чонин показался из коридора.       — Берегите себя, — махнул рукой омега, провожая.       Вечер субботы был довольно тихим, ведь каждый разбрелся по своим делам, а кто остался дома, то просто отдыхал. Хенджин не отлипал от своего альфы в преддверии течки, поэтому они смотрели фильмы в обнимку в главной спальне. Чанбин и Феликс умотали на очередное свидание в поисках новых мест для сборов стаи на праздники. Джисон пропадал в своей комнате за столом, ведь у него много заказов. Чаще он, конечно, сидел в гостиной, но временами Минхо сам его пускал обратно, пока был в других частях дома. Стоило входной двери хлопнуть, Ли пошел в комнату, закрыл за собой дверь и уперся спиной.       — Минхо? Что-то случилось? — Хан снял наушники и обернулся на дверь.       — Я ужасный отец, — голос дрогнул. — Я столького его лишал, он точно возненавидит меня, — омега медленно сползал на пол.       Альфа сбросил с себя наушники и подбежал ближе, но остановить накатившую истерику он уже не мог. Все, что было в его силах, это прижать к себе и позволить выплакать все. Минхо не мог остановиться, хватался за футболку Джисона и сильно дрожал. На шум даже прибежал Хенджин, который обычно был последним, кто поднимется с кровати перед течкой. Видимо позиция главного омеги стаи имела свои действия. Хван молча положил руку на спину Минхо, поглаживая, а стоило омеге оторвать лицо от промокшего плеча, поманил на себя. Ли послушно потянулся в ответ. Его голову устроили на плече, спину поглаживали и крепко обнимали. Чан принёс стакан воды, а Хан салфетки.       — Простите, — всхлипнул омега. — Я просто… не знаю, не выдержал.       — Тише, все хорошо, — успокаивал Хенджин. — Ты прошел сложный путь, и теперь смог выпустить скопившиеся эмоции. Сильнее истерик, чем у Чонина, все равно не будет.       — Боже, этот ребенок добавил мне седых волос, — вздохнул Бан, опираясь о дверной косяк. — Я уже хотел выкинуть его в окно.       — Да, но почему-то летал я с лестницы и Бин, — встрял Джисон.       — Для вас это как тренировка, а детей швырять нельзя, — закатил глаза альфа.       — Не фоните оба, иначе я здесь лужу оставлю, — клацнул зубами Хенджин. — Развели, блин, бои без правил в одних шортах. Аж вспоминать стыдно. У нас тут более важное дело.       — Спасибо, что разрешили остаться, — успокоившись, Минхо продолжил лежать на плече омеги. — Вы буквально спасли нас.       — Своих не бросаем, — хором ответили.       — Ты прекрасный отец, Минхо, выдержал столько всего в одиночку, — улыбнулся Хан. — Сынмин иногда рассказывал, что ты отключался на диване вечерами, он укрывал тебя пледом, мыл посуду и старался не требовать много.       — Ты правда прекрасный отец, потому что делаешь все для своего щенка. Надеюсь на твою помощь в будущем, — Хенджин кладет свою голову поверх головы омеги.       — Сделаю все возможное, — ответно обнял.       Когда омега полностью успокоился, его уложили на кровать, дополнительно накрыв пушистым пледом. Главная пара стаи вернулась в свою комнату, тогда как Джисон продолжил работу, но уже без наушников.       — Если что, я могу поработать в гостиной, — поворачивается на стуле. — Вдруг заснуть мешаю.       — Все в порядке, просто я давно не наблюдал за кем-то, прости, — отворачивается к стене.       Джисон сидит тихо, а после гасит настольную лампу и подходит к кровати. Минхо хочет повернуться, но тело ломит от усталости, поэтому он может только судорожно вдыхать, когда кровать прогибается за спиной. Альфа не произносит ни слова, устраиваясь за спиной омеги, а потом обнимая поперек тела, тыкаясь носом в затылок.       — Когда у Хенджина была похожая истерика, он не подпускал Чана, поэтому рядом был я, — шепотом рассказывал Хан. — Тогда он сказал, что это единственное, что помогло ему успокоиться.       — А что произошло? — осторожно спрашивает Ли, боясь узнать ответ.       — Выкидыш. Сейчас он уже в порядке, анализы хорошие, но тогда это было катастрофой для него. Как и для всех нас. После этого они с Чаном долго восстанавливали свою связь, — чуть потерся носом. — Поэтому он так рад, что появился ты — омега с щенком.       Минхо и подумать не мог, что такая шумная и активная стая прошла через утрату первенца. У каждого своя тяжкая ноша, которую внешне не видно. Но ее есть с кем разделить. Теперь у него есть целая стая, на которую можно положиться. Теплые объятия утянули в сон, даря успокоение до самого утра. Сынмин радостно рассказывал за завтраком на чем он успел побывать, как весело гулять с Чонином и много разных других историй. Чанбин отпускал шутки на ластившегося к Чану Хенджина, который лишь махал на все рукой.       — Сегодня мы гуляем, а то дети получат травму, — смеялся Феликс.       — Как будто от остальных мы не травмируемся, — вздохнул Ян, допивая свой чай.       — Будешь возникать, не получишь печенье, — заметил бета.       — Па, а мне можно печенье Ликс-хена? Я получал хорошие оценки на неделе, — Сынмин повернулся к омеге.       — Конечно, родной, — улыбнулся, коснувшись макушки щенка.       — Па, ты пахнешь как Сонни-хен, — заметил мальчик, обращая внимание всех на столе.       — Твой папа же спит в моей комнате, ты пахнешь как Чонин, например, — парировал Хан.       Чанбин тактично промолчал, ехидно улыбаясь, за что получил тычок в бок от своего беты. Ли не знал как ответить на очередную проницательность, поэтому лишь согласился. После завтрака и уборки все выбрались на прогулку в парк, оставляя главную пару на несколько часов, чтобы позволить им уединиться.       — А если у тебя гон, тебя также оставляют одного? — спросил Минхо у Джисона, пока младшие играли в догонялки, а беты отошли за перекусом.       — Я просто запираюсь в комнате, — пожал плечами. — Если не нахожу пару, с кем пережить это. Если найду, то меня не будет дома.       — Как быть с Чонином? У него скоро тоже пойдут гоны, — омега оглянулся на площадку.       — Сынмина расположим у тебя, я буду также в гостиной. Возможно, нам стоит найти дом побольше, — задумчиво поднял взгляд вверх. — Чан упоминал это, наверное, он уже занялся этим вопросом. Кстати, а свои течки ты как переносил?       — Таблетки, — спокойно ответил. — У меня не было времени проживать их, а раз один щенок есть, то это безопасно.              — А ты не хочешь еще щенят? — удивленно посмотрел на омегу.       — Было бы от кого, — усмехнулся.       Разговор затих сам собой, а после все вернулись, и было не до этой темы. Прогулка помогала расслабиться, внутренние тревоги снимались счастливым смехом щенка.       — Чонин впервые такой общительный, — мечтательно вздохнул Феликс.       — Ну, хен! — проныл Ян. — Разве можно не хотеть общаться с таким чудесным щеночком?       — Теперь ты понимаешь, почему мы не отлипали от тебя, — хмыкнул Со, заставив альфу чуть покраснеть.       Домой вернулись к вечеру, в приятную прохладу дома. Чан заваривал чай на кухне на всех, отделяя порцию своему омеге. После уединения он всегда был более прилипчив к остальным, но сегодня досталось Чонину, ведь лидер приподнял его над полом и взъерошил волосы, говоря какой он уже большой щенок.       — А еще у нас есть второй герой, — подмечает Бан, выискивая Сынмина, который ставил стакан в раковину. — Пойдешь? — расставил руки.       Мальчик неуверенно подошел ближе, но стоило ему оказаться на руках, то расслабился, хватаясь за шею.       — Такой малыш еще, моргнуть не успеем как вырастет. Скоро Нинни догонит, и будем бегать вместе по утрам, — по доброму улыбается.       Минхо наблюдает за развернувшейся картиной с улыбкой, но чувствует себя лишним. Он рад, что их так легко принимают, но все еще считает себя недостаточным для всей этой заботы и любви. Ли вздрагивает от прикосновения к плечу. Феликс обнимает его и кладет голову на плечо, что повторяет и Чанбин.       — Без тебя ничего бы не было, — вздохнул Ликс. — Спасибо, что выдержал весь путь и не отказался от помощи нашей стаи.       Омега не заметил, как по лицу скатилась слеза, но Сынмин среагировал первый, выбираясь из объятий альфы и подбегая обнимать папу, утыкаясь в его живот лицом. Со спины подошел Джисон, присоединяясь к объятиям, а Чонин взял омегу за руку.       — Сонни предложил мне одну вещь, но мне нужно было убедиться в этом самому, — Чан подходит ближе. — Минхо, Сынмин, мы хотим, чтобы вы были частью стаи, — расставил руки.       Объятия ослабли, оставляя омегу с щенком в центре произвольного круга.       — Это так просто? — удивленно спрашивает Ли.       — Ну, да, мы все так оказались здесь, — отвечает Чанбин. — Внесем вас в реестр и делов-то.       — Никаких заморочек, — поддерживает Джисон.       Омега вопросительно смотрит на сына, который молча кивает. Папа подхватывает его на руки и делает шаг в расставленные руки. Объятия Чана очень теплые, остальные члены стаи также подходят обниматься. Чонин обошелся касанием плеча.       — Спасибо, — тихо выдыхает Минхо.       — Раз мы теперь одна семья, я могу зацеловать эти чудесные щечки, — оживляется Ликс, освобождая Сынмина, и тянется его целовать.       Мальчишка брыкается, смеется, позволяя себя обнимать.       — Мы ведь ничего такого не сделали, чтобы быть в стае, — шмыгает омега. — Хенджин же не будет ревновать к еще одному омеге?       — Как и я не ревную из-за еще троих альф в стае, — успокаивает Бан. — Важно, что вы есть, и нам с вами комфортно.       За чаем засиделись долго, что не заметили как Сынмин уснул, облокотившись на Ликса. Минхо хотел было встать с дивана, чтобы отнести сына, но его за ногу удержал Хан, давая возможность другим позаботиться о мальчике. Чонин отнес его в комнату и сам тоже отправился спать.       — Сходи к Хенджину, пока мы приберем все, — Бан касается плеча омеги.       — Кто-то сегодня спит на диване, — Бин быстро подхватил пару чашек и побежал в кухню, пока в него не прилетело подушкой.       Ли кивает, покидая гостиную. В главной спальне прохлада, а Хван потягивается на кровати, завернутый в плед. Минхо садится на кровать и его валят, стискивая в объятиях.       — Спасибо, что стал частью стаи, — тихо произносит главный омега. — Не беспокойся ни о чем, ты в надежных руках.       — Буду рад помочь всем, чем смогу, — отвечает на объятия. — Тебе стало лучше?       — С парой всегда течки проходят лучше, — хихикает.       Они обнимаются еще какое-то время, пока их не прерывает стук в дверь. Чан принёс чай и печенье для своей пары, а значит, пора разбредаться по комнатам. Джисон собирал мелочи со стола, ведь надо было еще немного поработать.       — Можешь остаться, — тихо произносит омега, касаясь плеча.       — Хотел дописать несколько черновиков, боюсь, что буду мешать, — смущенно улыбается. — Уже поздно, так что ложись.       Ли отпускает его, устраиваясь на постели так, чтобы осталось немного места рядом. Погружается в мысли, чтобы уснуть, но дверь открывается.       — Что-то забыл? — спрашивает омега, не открывая глаза.       — Нет, передумал работать, — Хан кладет вещи на стол.       Альфа устраивается на оставленном месте на кровати, а после притягивает в объятия. Минхо накидывает одеяло и жмется ближе. Ощущение безопасности помогает уснуть, даря долгожданное спокойствие. Жизнь набирает свои обороты. Сынмин сменил танцы на бейсбол, крепко стискивая папу в объятиях. Стая помогла с формой и экипировкой, чтобы юный спортсмен скорее приступил к занятиям. Минхо мог спокойно работать до закрытия, ведь сразу после школы Сынмин приходил на занятия, а забирал домой его Чонин. Можно было вдохнуть и разобраться со многими делами. Стая имела привычку выбираться куда-нибудь взрослым составом, что помогало развеяться. Ли начинал чувствовать себя лучше, это заметили даже коллеги, иногда подкалывая. А с домашней едой от Феликса рабочие перерывы становились приятнее.       — Ты прям расцвел, в чем секрет? — спрашивает сменщик администратор.       — Нашел свое место в жизни, меня приняли в стаю, поэтому часть забот помогли разделить, — с улыбкой делится Ли. — Ты тоже цветешь.       — Удачный брак, — пожимает плечами. — Не всем бетам везет в таком, но я настоящий счастливчик.       Они продолжают работать, разбирая бумаги и корректируя расписание всех отделов центра.       — Что-то я устал, — Джисон облокачивается на стойку, снимая кепку и кладет голову на руки.       Минхо гладит его по голове, оторвавшись от бумаг. Коллега замечает это, но тактично молчит.       — Ты много работаешь, не пора ли перерыв брать? — уточняет омега.       — Завершу проекты и можно будет, — вздыхает.       Альфа хотел бы еще постоять за стойкой и получить приятные касания, но пришел его клиент и пора вернуться в спортзал. Со стороны послышался легкий топот — Сынмин возвращался с занятий, счастливый и взмокший. За ним медленно шел Хенджин с сумкой, ведь у него сегодня были парные занятия танцами. Чан не смог приехать из-за завала на работе, но пропускать занятие Хван не хотел и просто занимался один с хореографом.       — Как все прошло, родной? — омега поворачивается на стуле, ловя в объятия сына.       — У меня получается отбивать, — с восторгом делится.       — Скоро будет юной звездой бейсбола, — Хенджин встает рядом со стойкой, опуская сумку рядом. — Сейчас мы немного посидим и поедем, а то очень жарко что-то.       Омега хмурится и сильнее хватается за стойку. Ли отодвигает сына и рывком встает, чтобы поймать уже падающего Хвана. Главный омега обмякает и почти выскальзывает из рук, но дополнительными усилиями Минхо сажает его на пол. Сынмин ловко достаёт аптечку из-под стойки и протягивает папе, а коллега вызывает врачей. Это было внезапной неприятностью среди наладившихся будней. Омега чуть приходит в себя, но все еще жалуется на сильное головокружение. Он пишет в чат стаи просьбу забрать своего щенка домой, пока он поедет в больницу с Хваном. Отдельно пишет Чану куда подъехать за мужем. Врачи говорят об утомленности, пока некоторые анализы еще не готовы. Омеги сидят в коридоре, обнимаясь, старший слегка подавлен, ведь не ожидал такого поведения организма. Когда медбрат выносит бумагу с результатами, Ли отлучается, потому что нужно кое-что взять в аптеке, а протянув тест на беременность, кивает и помогает дойти до уборной.       — Что написано в бумагах? — спрашивает снова в коридоре, пока тест проявляется.       — Ничего критичного, пару показателей завышено, но главное покажет тест. Это из рекомендации, — гладит по голове, устраивая на своем плече.       — Тебе наверняка говорили про мой выкидыш, — переплетает пальцы со свободной рукой Минхо. — Не уверен, что так быстро получится. Все-таки мы уже год пытались.       — Тест и врачи думают иначе, — улыбаясь, Ли протягивает тест, на котором отчетливо видно две полоски.       Округлив глаза, омега отрывается от плеча и удерживает двумя руками тест. Младший показывает в бумагах строчку с похожим вердиктом, и прячет в плечо всхлипывающего старшего. Чан вбегает в клинику, взволнованно оглядываясь по сторонам. Заметив своих, он быстро оказывается рядом, садясь на колени перед мужем. Он не может ответить на вопросы, сдерживая слезы, поэтому протягивает пластик чуть дрожащими руками.       — У нас получилось, — шепчут в унисон.       Когда-то и Ли также счастливо протягивал тест партнеру, который обнимал его и целовал щеки. Грустное воспоминание из-за произошедших событий после рождения щенка, но это уже в прошлом. Пара уезжает домой, благодаря Минхо за помощь, и вызывав ему такси на работу. Он передал все рекомендации врачей и спокойно вернулся, но коллега вытолкала его домой, ведь сейчас он больше нужен своей стае. Дома тихо, ведь еще не все вернулись с работ, на кухне Чонин убирал посуду от ужина, хваля Сынмина за то, что он к приходу Хенджина приготовил чай, ведь ему было плохо в спортивном центре. Ли гордился сыном, который уже спешил из комнаты к папе.       — Па! — Сынмин подбежал и крепко обнял омегу. — Посмотрим вместе фильм? Сегодня будет крутой.       — Конечно, родной, — гладит по голове. — Сначала душ, потом фильм. И ты молодец, что сделал Хенджину чай, — целует в щеку.       Мальчик счастливо убегает готовиться к просмотру фильма. Омега навещает главную пару, замечая задремавшего на руках Хенджина, пока Чан обнимал и гладил. Альфа просил не беспокоиться, поблагодарил за заботу, не прекращая прикосновений к мужу. Улыбаясь, Минхо оставил их, закрыв за собой дверь. После ужина юный альфа уже во всю ждал папу на диване, зазывая поторопиться. Ли сел рядом с сыном, потрепав его по волосам.       — Я соскучился, — тихо произносит мальчик, забираясь на колени папы.       Минхо почти что прячет в своих руках сына и целует в макушку, замирая. Он тоже скучает по нему, ведь раньше были только они вдвоем. А теперь у них стая и гораздо больше дел, чем раньше. Пусть и было тяжело, но жизнь вдвоем оставляла больше взаимодействия друг с другом. Сейчас взаимодействия со стаей, но это совсем другое.       — Такой уже большой щеночек, — начинает покачивать сына из стороны в сторону. — Зуб уже начал расти?       — Уголок вылез. А еще начал шататься другой, — все еще тихо отзывается.       — Скоро все зубы поменяются, и будешь как взрослый. Эх, где мой малыш Минни, что только учился ходить? — вздыхает омега.       Ли чуть отрывается от объятий и замечает, что щенок уснул на руках. Улыбаясь, он продолжает сидеть с ним на руках, пока не решает отнести его спать вместе с собой. Когда Сынмин много нервничал, то просился на кровать к папе. Так ему было спокойнее. А раз сейчас он очень сильно соскучился, то самое время повторить. Джисон входит в комнату и замирает, завороженно смотрит на омегу с щенком на руках. Чуть кивает, а потом берет вещи из шкафа и поспешно уходит, тихо прикрыв за собой дверь. Ли не придает этому значения, но взгляд альфы застревает в памяти. Укладывает сына на подушку, а сам ложится рядом, обнимая со спины. Перед самым сном посещает мысль, что Хан мог бы тоже лечь рядом. О причинах идеи Минхо подумает позже, ведь завтра снова вставать на работу. Утренний будильник не раздражает, Сынмин ворочается и сонно ворчит. Омега улыбается, целует сына в лоб и мягко будит, напоминая о сборах в школу. Дверь тихо открывается, и кто-то с разбега прыгает в кровать прямо на Ли.       — Доброго утра, засони, — Хенджин крепко стискивает в объятиях младшего. — Кто долго спит не получит вафли от Ликса на завтрак.       Сынмин потягивается, удивлено смотря на главного омегу. Он улыбается и треплет по волосам щенка.       — Хен, тебе уже лучше? — протирает глаза, садясь на кровати.       — Да, твой чай отлично помог, а теперь бегом на завтрак, — тыкает в щеку, заставляя смеяться.       Сынмин убегает на завтрак, а Хван сильнее прижимается к Минхо.       — Ты тяжелый, слезь, — кряхтит.       — Спасибо за помощь, — вздыхает. — Ты же будешь рядом в процессе? Мне точно потребуются советы по беременности и родам.       — Конечно, только слезь.       Хенджин целует в щеку и убегает на кухню, ведь вафли Феликс обещал с сиропами. Шум на кухне и приятная суета радовали. Главный омега нашел и Чонина, который сонно сидел за столом, взъерошивал его волосы и хихикал. С ним все будет в порядке, в этом уверены были все. Минхо смотрел на Джисона, который смеялся с ворчания Яна на испорченную причёску и на неловкие танцы Хвана на кухне, пока он расставлял тарелки. Вспомнился вчерашний взгляд, поэтому, неосознанно, омега подошел ближе, пальцами расчесывая гнездо на голове альфы. Он поднял удивленный взгляд, который чем-то напоминал тот, но с меньшим изумлением. На душе становилось тепло, а когда Хан приложил голову к животу омеги, почти что ластясь на прикосновения, нечто внутри Ли щелкнуло. Что-то забытое вновь зарождалось внутри, разливаясь теплом.       — У меня диабет начнётся, идите есть, — смеется Ликс, отвлекая от прикосновений.       Мелкие подколы были и за завтраком, но все лишь в доброй манере.       — Не хочешь выбраться поесть после смены? — Джисон снова положил голову на руки на стойке. — Бин посоветовал кафе около дома, там вкусная лапша.       — Можно, — омега убирает бумаги в сторону. — Только не долго, а то я что-то устал за сегодня.       Кивнув, альфа вернулся в зал, улыбаясь не то Минхо, не то следующему клиенту. Ли задумывается о том, чего бы он хотел на ужин. Ему приятны проявления заботы, ведь они из одной стаи. Есть ли в этом что-то еще? Он не знал, отвык от проявления внимания именно к себе. По пути в кафе они болтают обо всем, что только можно. Шутят, смеются, делятся впечатлениями. Кафе маленькое, но уютное, встречает их ароматом мясного бульона, заставляя вспомнить о голоде. За едой разговоры продолжаются. Омега ловит себя на рассматривании чужого лица, скользит взглядом по щекам, отмечая родинку, пухлым губам и более смуглому оттенку кожи, чем его собственный.       — Ты в отличной форме, слышал, что роды по разному влияют на тело, но ты отлично справился, — осеняет Хана.       — Пришлось держать себя в руках, ведь я остался один, — пожимает плечами.       — Когда вас оставили? — откладывает палочки в сторону.       — В первый год Сынмина, — переводит взгляд на стол. — У нас не было ни меток, ни свадьбы. Так, сожительство. Он настаивал, что это пережиток прошлого, да и сам я так думал. Глупый был, что тут еще сказать.       Джисон осторожно берет его руку в свою, поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони.       — Мне жаль, но теперь у вас есть мы, целая стая, — пытается подбодрить.       — Верно, — немного улыбается и поднимает взгляд.       Альфа зеркалит улыбку, не отпуская руки. Так они и сидят некоторое время, пока не возвращаются к еде. Фантомное тепло остаётся на коже, щекоча. Улица встретила прохладой, а путь до дома приятной тишиной. Минхо хочет снова ощутить тепло, поэтому прямо перед дверью тянет за рукав куртки Хана, останавливая с ключами в руках. Он удивленно оборачивается, но не успевает задать вопрос, как его обнимают.       — Прости, не хочу на глазах остальных это делать, — шепчет омега, устраивая ладони на спине.       — Ничего, — отвечает, оставляя руки на талии.       Объятия не сильно долгие, но этого хватает, чтобы Ли осознал, как сильно ему не хватало этого. Дома он повторяет действие с Феликсом, который с радостью готов обнять члена стаи. Хенджин сам лезет обниматься, хоть ему и не предлагали. Чан и Чанбин с улыбками смотрят на них, оставляя младшему омеге пространство. В отличии от папы, Сынмин более тактильный со всеми, пока они не начинают его сюсюкать. Привычная хмурость прошла, он больше активничает, а занятия по бейсболу заряжают его энергией на вечер. Минхо думал, что ему просто нужны прикосновения близких людей, но все изменилось, когда он залип на альфу в спортзале. Джисон и сам тренировался регулярно, выстроив свое расписание максимально удобно для этого. Работая на тренажере в майке он часто привлекал внимание посетителей, как и многие другие спортсмены. Мышцы проявлялись четким рельефом от напряжения, выступали вены, а капли пота лишь дополняли картину. Помимо восхищения появилось давно забытое желание оказаться рядом. Или даже под парнем. Омега одергивает себя и обещает вернуться к этим мыслям после работы, чтобы лучше понять, что происходит. Он давно забил на личную жизнь, ведь родительский долг свалился тяжким грузом на плечи. А стоило разделить обязанности со стаей, как он вспомнил, что тоже человек. Ему не стали чужды любовь и желание близости, просто все как-то отошло на второй план.       — Родной, могу я у тебя кое-что спросить? — подошел к столу в комнате.       — Да, конечно, — щенок отложил ручку, и отодвинул тетрадки. — Надо уйти из бейсбола? — грустно спросил.       Впервые Минхо был рад, что он ошибся с вопросом.       — С бейсболом ничего не случится, — потрепал по волосам, садясь рядом на корточки. — Помнишь папа ходил гулять?       — Помню, ты тогда грустный возвращался.       — Ты будешь не против, если я снова попробую? Обещаю, это не будет часто, мы также будем проводить время вместе вечерами и по выходным. Но иногда я буду поздно приходить домой.       — Ну, — задумывается, разглядывая стол. — Если просмотр фильмов не пострадает, то ладно. И если ты не будешь грустным после них.       Омега целует его в лоб, благодаря, и покидает комнату. Одна часть тревог отпала, теперь осталась другая. Хан Джисон. Можно ли заводить отношения в стае? Не будет ли он отвергнут и выставлен за дверь? Почему тянет прикоснуться? Объятия с другими не дают подобного эффекта. Внутренняя омега хочет именно Джисона. Его проявления заботы и внимания трогают, а улыбка заражает и самого Ли.       — Ликс, как ты попал в стаю? — Минхо помогал убирать тарелки в шкафчик.       — Изначально стая состояла из Чана, Чанбина и Джисона. Я познакомился с ними в муниципальном центре. Они только регистрировались как стая, а я как раз выписывался из своей, — с улыбкой вспоминает. — В родительской стае мне стало некомфортно, и отец предложил выйти, чтобы я нашел свое место. Для бет это проще, чем для других, меньше вопросов задают.       — И ты вписался в новую сразу?       — Им тогда не одобрили, — смеется. — Сказали, что маловато их для стаи, да и состав из двух альф и беты не самый благополучный. Они на улице возмущались, ну, Джисон с Бином. Чан смотрел на них устало. Я тогда подрабатывал в кофейне помимо учебы, предложил зайти. Так все и закрутилось. Бин звал меня на свидания, у нас было много общих тем, все-таки преподаватель и воспитатель имеют общую сферу. Мы еще и в одном вузе учились.       — А одобрили стаю когда? — последняя тарелка нашла свое место на полке.       — Когда Чан и Хенджин расписались, это было спустя два года. Мы с Бином тогда только встречались. Дом этот сняли, а предложение мне сделал Бин на этой кухне, — с улыбкой провел ладонью по столешнице около раковины. — И я решил взять его фамилию, как это было принято в моей стае. Все же привычки некоторые от них я перенял.       — Здорово, что все так сложилось, — Минхо облокотился на столешницу, упираясь руками в край. — Вы даже Чонина усыновили, и нас приняли.       — Это все заслуги Чана, он собрал все нужные бумаги. И наши с Бином специальности сыграли на руку, — подошел ближе. — Так что, если захочешь связать свою жизнь с Джисоном или кем-то еще, то тебе лучше обговорить это с лидером.       Омега фыркнул, покидая кухню. Он сам еще не понимал, с кем хочет связать свою жизнь. И хочет ли. Сомнения еще плескались в нем, когда он одним вечером зашел в комнату, чтобы разобрать вещи. Джисон вышел из душа, и это заставило Минхо напрячься, чтобы не пялиться открыто на крепкое тело в одном полотенце. Внутри все скручивало от желания прикоснуться, ощутить жар чужого тела, сильные руки, сжимающие бедра, и член внутри. Ли почти что начал сходить с ума.       — Я могу лечь рядом? — Хан входит в комнату. — Феликс погавкался с Чанбином и спит на диване. Там ничего серьезного, но он сказал, что поспит на диване, пока не остынет. А он так сильно липнет во сне, что мне неудобно.       — Да, конечно. Это ведь твоя комната, — спокойно отвечает, пока не ловит осознание.       Он сам согласился на эту ловушку. Забирать слова назад будет совсем глупо. Но еще глупее будет сорваться прямо сейчас. Альфа садится на край кровати, удивленно оглядывая замеревшего рядом. Вместо ожидаемого недоумения, Ли видит почти что то же, что и в зеркале. Жаждущий взгляд, сдерживаемый внутренним тормозом. Джисон расставляет руки в стороны, приглашая. И это становится точкой невозврата. Омега садится на его бедра и притягивает в поцелуй за лицо. Медленно пробуя, они падают в пропасть, хватаясь друг за друга руками. Воздух заканчивается, но Минхо не мог оторваться от теплых губ, которые было так приятно целовать. Внутренние тормоза сорваны, ведь он дорвался. Джисон смело водил руками под футболкой, прижимал ближе и отвечал на поцелуй.       — Это неправильно, — шепчет омега.       — Плевать, — почти рычит альфа.       Хан мокро целует шею, прижимая совсем близко, устраивая ладони на талии.       — Я так хочу тебя, — трется носом о шею.       — Джисон, — дрожит от прикосновений, — а если кто услышит или войдет?       — Я закрыл дверь, — покрывает поцелуями шею. — Но если не хочешь, я остановлюсь, — поднимает потемневший взгляд.       — Хочу, — шепчет ответ, обнимая ладонями лицо.       Альфа опрокидывает омегу на кровать и утягивает в очередной поцелуй, задирая футболку. Отрывается, чтобы спуститься ниже, лижет широко один сосок, пока другой ласкает пальцем. Обхватывает губами, нежно посасывая и заставляя омегу выгибаться. Сердце начинало стучать в ушах, а белье намокать от требовательных касаний. Одежда отлетает в сторону, постель слегка обжигает холодом, но Хан не останавливает ласки, разгоняя жар. Пальцы толкаются в горячее нутро, и Минхо скулит. Забытое ощущение наполненности сводит с ума, как и горячий рот на члене. Омега не продержится долго, но его не мучают. Разогревают, подготавливают, осыпают поцелуями нежно, с трепетом. Альфа раскатывает презерватив по члену, пристраиваясь. Пробное движение бедрами выгибает омегу дугой. Непривычно, сладко и много. Не встречая сопротивления, Джисон толкается дальше, до упора и тихого писка.       — Не больно? — наклоняется ближе.       — Будь нежнее, у меня с родов никого не было, — горячо выдыхает.       Хан мягко целует, начиная неторопливые толчки. Позволяет за себя цепляться конечностями, устраивая руки за шеей, а ноги на талии. Тихие стоны в поцелуй становятся чуть громче от каждого движения. Альфа двигается размеренно, разрывает поцелуй и ласкает губами шею, выбивая еще больше стонов из омеги. Минхо начинает дрожать от касаний, член задевает простату, подталкивая к краю. Джисон толкается более резко, добавляя руку на член Ли, двигая ее в такт толчков.       — Сон! — почти вскрикивает омега, кончая и сжимаясь.       — Мин, — хрипит альфа от узости, замирая внутри, финишируя.       Когда волны оргазма отступают, Хан медленно выходит, стягивает презерватив и кладет его в салфетки на тумбочку. Он хотел просто упасть рядом, но его притянули в объятия, укладывая на вздымающуюся грудь.       — Спасибо, — шепчет Минхо, перебирая волосы.       — Помочь с душем? — обнимает в ответ.       — Если не сложно.       Джисон помогает, проявляет заботу и осторожность. Предлагает чай, но его утягивают в объятия на кровать. Это сейчас нужнее. Хочется знать, что будет дальше, но нарушать момент нет никакого желания. Давно омега не засыпал на груди кого-либо, тепло разливалось по телу, успокаивая. Даже все тревожные разговоры о будущем отступили на второй план, когда сильные руки прижимали ближе, переодически оглаживая спину. Минхо знал, что захочет снова, даже на блокаторах желание узла повышалось, а при отсутствии постоянного стресса оно проявлялось явнее одной маленькой мысли. Джисон занимал почти все фантазии и навязчивые желания. Хотелось опуститься перед ним на колени и оседлать после, скуля от набухающего узла. Хотелось сцепиться. Омега долго отгонял это от себя, но в итоге поддался своим желаниям. Когда все легли спать, Ли пришел в гостиную, останавливаясь за диваном, где альфа все еще работал за ноутбуком.       — Что-то стряслось? — Хан откидывается на спинку дивана и задирает голову.       Минхо задерживает дыхание, чтобы удержаться и не впиться поцелуем в пухлые губы. Он наклоняется обвивая шею руками, приближается к уху, чтобы озвучить свое желание, но только тихо.       — Я хочу тебя, — шепчет, утыкаясь носом в висок.       — Погашу ноут, и пойдем, хорошо? — кладет ладонь поверх рук.       Ли выпускает из объятий и возвращается в комнату, зная, что за ним идут следом. Дверь закрывается на замок, и они прижимаются друг к другу в крепкие объятия. Омега выскальзывает из рук, опускаясь на колени, приспускает шорты Джисона вместе с бельем и прижимается щекой к твердеющему члену. Касается губами основания, скользит языком вверх, дразнит головку кончиком. Они все еще не поговорили о своих отношениях, но тревоги отступают на второй план, когда крепкая ладонь сжимает волосы на затылке, а на языке тяжесть и солоноватая смазка. Челюсть сводит с непривычки, но Минхо продолжает опускаться до середины, помогая рукой. Горящий взгляд сталкивается с темным, омегу поднимают с пола и целуют, рука скользит под домашние штаны, касаясь пальцами влажного входа.       — У тебя запах изменился, — прижимается носом к шее, глубоко дыша.       — Течка на блокаторах все равно меняет запах, — откидывает голову, освобождая пространство.       — Подумай над отказом от таблеток, теперь ты в безопасности, — нежно касается губами кожи. — Мы не дадим тебя в обиду, сможешь проводить течки в комфорте.       Альфа мягко прикусывает кожу, просовывая бедро между ног, заставляя проехаться возбуждением. Минхо тянет их ближе к кровати, скидывая штаны вместе с бельем. Джисон зеркалит действия, пока его не опрокидывают на постель, стянув футболку. Омега седлает бедра, оглядывая явно жадно тело под собой. Не разрывая зрительный контакт, снимает футболку, отбрасывая в сторону, пристраивается ближе, направляет член в себя и плавно опускается. Хан завороженно смотрит, оглаживая бедра, не в силах отвести взгляд. Дает свободу действий, подмахивает бедрами, а когда замечает, что омега устал, притягивает ближе, целуя. Меняет их местами, закидывая одну ногу на свое плечо и толкается чуть резче.       — Еще, — хнычет Минхо, цепляясь за простынь.       Альфа слушается, стараясь выполнить любое желание. Толкнуться под другим углом, доставить больше удовольствия, сделать как можно приятнее. Омега тянется рукой, стараясь притянуть ближе, Джисон опускает ногу и наклоняется. Ли утягивает в поцелуй, пряча стоны и кончает нетронутым. Хан догоняет свое удовольствие рукой, чтобы не причинить вред. Тяжелое дыхание не останавливает их от очередного поцелуя. Минхо понимал, что это не разовая акция и отразится на обычной жизни. Прикосновений становилось больше, стая была довольно тактильной, а Джисон стал чаще проявлять знаки внимания. Старался прикоснуться в любой удобный момент, обнимал со спины, если Минхо мыл посуду, садился рядом на диване, чаще общался с Сынмином. Они сблизились и проводили много времени вместе, помимо общего времени в стае. Можно ли на что-то надеяться?       — Хочу краба поесть, — Хенджин плюхнулся на диван рядом с Феликсом, устраивая голову на бедрах беты. — Ликс, какие рестораны подойдут?       — В одном акция скоро, можно сходить взрослым составом, — оживляется, начиная перебирать волосы омеги. — Щенки побудут дома, пока мы будем там.       — Как же я устал, — вздыхает Джисон и валится сверху на Хвана в объятия. — В ресторане я угощаю, как раз все проекты закончил.       — Горжусь тобой. Ты славно поработал, — омега целует альфу в макушку. — Бронируй столик, и пойдем, господин Со.       — Не ерничай, фамилия мужа мне нравится больше моей, — фыркает Феликс, взъерошившая волосы омеги.       Минхо протирал тарелки после мытья, удивленно наблюдая за картиной на диване. Понятие личного пространства в стае практически отсутствовало, если они были на общих территориях. В комнаты никто не входил без стука и разрешения. А то, как они легко касались друг друга, без злостных усмешек, поражало. Вид усталого Джисона в руках Хенджина, что смотрел на него с теплотой, заставил омегу отвернуться, возвращаясь к уборке тарелок. Не успело волнение зародиться в голове, как Ли почувствовал тепло со спины и руки на талии. Хан поборол усталость, чтобы подойти и обняться.       — Хорошо потрудился, — тихо произносит омега.       — Спасибо, и за посуду тоже, — зарывается носом в висок.       Чан находит всех, бодро входя в гостиную с кипой бумаг. Садится рядом с Ликсом, целует мужа в лоб и предлагает сесть для обсуждения нового жилья. На распечатке карты отмечены школы и спортивный центр, записано время пешком и на автобусах. Несколько вариантов от риелторов ложатся рядом на кофейный столик. Лидер выслушал пожелания каждого, сделав пометки, и убрал неподходящие дома. Переезд запланирован на летние каникулы младших, чтобы не отрывать от учебы. Ли был тронут, когда у него спросили, что нужно Сынмину для комнаты его мечты. Хан сидел рядом на подлокотнике кресла, но сполз на сиденье от усталости, прижимаясь к омеге.       — Сонни, у тебя скоро гон? — уточнил Бан, чуть склонив голову на бок.       — Вроде того, — сонно пробурчал. — Уйду из дома на день или два.       Эта фраза чуть кольнула Минхо, но он старался не подавать вида. Глупо было надеяться, что их близость нарушит привычное течение дел, к которому альфа привык за многие годы. Вспомнились прошлые знакомства, которые предлагали лишь секс, а потом сбегали, стоило узнать о щенке.       — Собрать тебе еды? — оживился Феликс.       — Обойдусь, — вздохнул, устраиваясь удобнее на плече Ли.       — Не наделай глупостей, — предупредил главный альфа, возвращаясь к обсуждениям нового жилья.       На выходных Хан собрал рюкзак, под строгим взглядом некоторых членов стаи. Минхо словно подозревал, что все в курсе их близости, но тактично молчали. Сынмин и Чонин искали на телевизоре обещанный в афише фильм, предвкушая просмотр. Чанбин был с ними, ведь тоже был заинтересован, пока его муж увлечено готовил печенье по новому рецепту на кухне. Кроме ухода альфы, все было как обычно. Отбросив лишние мысли, омега раскладывал белье и разносил по комнатам, так как в этот выходной его очередь в домашних хлопотах. Уборка занимала голову и помогала отбросить лёгкое волнение. Но в мыслях все равно всплывал Сан, его обещания быть рядом, а потом и уход. Поджав губы, Ли тряхнул головой и продолжил раскладывать вещи в кладовке. Джисон возвращается подозрительно быстро, бросая рюкзак в коридоре и ловит Минхо в гостиной. Падает перед ним на колени и обнимает, утыкаясь лицом в живот.       — Я так не могу, — хрипло бубнит.       — Он ведь только недавно ушел проживать гон с кем-то, — на диване подает голос Чанбин, медленно вставая.       Он был по физической силе равен альфам, поэтому мог, если что, остановить. Чонин и Сынмин оторвались от экрана телевизора. Феликс выключил воду в раковине, судорожно вытирая руки о полотенце.       — Что? — удивленно хлопает глазами омега.       В коридоре оказывается главная пара, внимательно следя за происходящим. Напряжение повисло в воздухе.       — Не могу я, это безумие. Мне не нужен никто другой, только ты. Я не могу проводить гон с кем-то, когда есть ты, Минхо, — почти скулит.       — Развел, блин, драму, — хмыкнул Хван, проходя на кухню.       — Джисон, встань с колен, — просит Минхо.       — Я не сдержусь, если встану, — мотает головой.       Ли мягко отстраняет его от себя и обнимает ладонями щеки.       — Если ты не хочешь, то я выйду из стаи, — кладет свои руки поверх рук омеги. — Потому что я схожу с ума от твоего запаха, им пропиталась моя комната, — прикрывает глаза. — Хочу быть с тобой, но пойму и приму отказ.       Омега убирает руки с щек, чтобы дернуть альфу вверх за плечи и притянуть в поцелуй.       — А вот это детям рано смотреть, — Бин встал перед младшими и заставил их вернуться к просмотру фильма.       — Ликс, с тебя косарь, — утащив печенье, Хенджин хлопнул бету по плечу и пошел обратно к альфе.       — Меня тянет к тебе, но я все еще боюсь, — горячо выдыхает омега в губы Хана. — Попробуем, ладно?       — Ладно, — кивает для уверенности. — Могу ли я просить тебя провести со мной гон?       — Можешь, — хитро улыбается и тянет за руку в сторону их комнаты.       — Эх, романтика, — вздыхает Чан, обнимая Хенджина за талию.       — А говорили, что мы противные, — Хван щелкает пальцами в сторону дивана. — Тут походу новая сладкая парочка.       Дверь в комнату хлопает громче обычного, щелкает замок, и стая отходит подальше от места проведения гона. Пусть стены и хорошо звукоизолированы, сейчас нужно дать пространство. Минхо оказывается прижатым к стене сильными руками, пока губы жадно целуют его. Джисон все еще пытается сдерживаться, но не может мягко касаться. Хватается за ягодицы и тянет на себя, проводит языком по шее и кусает ключицы через ткань футболки.       — Я выдержу, не осторожничай, — омега стонет от грубых касаний, хватаясь за плечи.       Хан почти рычит, сбрасывая с Минхо мешающую футболку, подхватывает на руки и прижимает к стене, впиваясь в губы очередным поцелуем. Страстным, жадным, мокрым. Омега хватается за волосы альфы, тихо стонет от жара и накатывающего возбуждения. Они перемещаются к кровати, падая на матрас. Джисон стягивает оставшуюся одежду с партнера, покрывая тело влажными поцелуями, растягивает пальцами, опускаясь ртом на истекающий член. Терпения не хватает делать это долго и кропотливо, но его успокаивают и позволяют не стараться, как в обычное время. Вся одежда оказывается на полу, когда омегу переворачивают на живот, поднимают таз за бедра и толкаются, прижимаясь носом к затылку. Альфа обнимает рукой поперек тела, двигая бедрами с особым усилием. От попадания по простате Минхо стонет, зажмурившись, хочется упасть лицом в подушку, но его держат. Хан поднимает их на колени, продолжая толчки, и добавляет руку на член омеги, двигаясь в такт толчков. Ли откидывает голову назад, цепляясь пальцами за сильные руки, и кончает, скуля. Даже в состоянии гона, Джисон не позволяет себе причинить неудобства омеге, доводя себя рукой и кончая на бедра. Вместе они падают на постель, восстанавливая дыхание.       — Не оставлю, — шепчет Хан, прижимая ближе. — Ни тебя, ни щенка.       — Придется взять ответственность, — омега разворачивается в объятиях, оказываясь лицом к альфе. — Я отказался от таблеток, придется быть осторожнее при проведение вместе еще и течки.       Джисон округляет глаза в удивлении, а потом приближается, целуя, расположив руку на щеку Ли.       — Я возьму ответственность, даже если будут еще щенки, я никуда не денусь и буду лучшим отцом, — разрывает поцелуй. — Если позволишь мне быть с тобой до конца.       — Это говорит за тебя гон? — скептически шепчет.       — Это говорю и я, и альфа внутри.       — Докажи, что можешь обуздать свои желания и не перестанешь заботиться, — откидывает пряди со лба альфы.       Джисон снова мягко целует, переворачивая на спину омегу, спускается ниже и устраивается на груди, обнимая. Набрасывает сверху одеяло, укрывая обоих.       — Мне нужен ты, а не твое тело, — немного возится, ложась удобнее. — Я не сделаю ничего, пока ты не попросишь. И не важно, в какой стадии гон, обуздаю рвение и остановлюсь.       — Почти что клятва у алтаря, — усмехается, но кладет ладони на лопатки. — Доказательства не считаются одними словами, мне нужны еще и действия.       — Наблюдай, я человек слова, — гордо хмыкает. — Чан подтвердит, да и стая тоже.       Минхо улыбается, начиная гладить по голове. Пальцы путаются в прядях, но не останавливаются. Дыхание Хана чуть тяжелеет от второй волны, но он лишь ниже спускается от шеи, что начинает манить его сильнее.       — Нужно в душ, — напоминает Ли.       — Ты первый, я тут подожду, — отрывается от объятий. — Мне потребуется больше времени. Заодно постельное сменю.       — Вместе это будет проще, — поднимается с кровати. — Это приглашение.       Омега направляется в ванную, не закрывая за собой дверь, специально проверяя альфу. Джисон входит следом и закрывает дверь. Теплая вода стекает по коже, не давая желанного успокоения. Хан практически сходит с ума и позорно скулит, но сдерживается, позволяя себе лишь обнять Минхо, уткнувшись в шею. Руки спокойно находятся на талии, пока челюсть стискивается. Ли проводит рукой по волосам, наблюдает и ответно кладет руки на спину альфы. Он не выдерживает, чуть скуля.       — Черт, это сложнее, чем я представлял, — хнычет, отрываясь от шеи. — Прости, мне лучше побыть в комнате.       — Тогда сделай это, — обнимает руками щеки. — Все, что так хочешь, — шепчет, смотря прямо в глаза.       — Это просьба?       — Желание.       Альфа прижимает за талию омегу, впиваясь поцелуем в губы, наощупь выключая воду. Подхватывает на руки, заставляя обвить свою шею руками, разрывает поцелуй, чтобы прислонить омегу к стене и слабо укусить в шею. Минхо дрожит, поджимая живот, ведь его раньше никогда не прикусывали. Это кружит голову, и он упускает момент, когда головка члена пристраивается ко входу. Чуть резкий толчок выбивает стон, но крепкая хватка не дает упасть. Поза не самая удобная, но Хан не останавливается, скулит и покрывает поцелуями шею, в погоне за удовольствием.       — Прикоснись к себе, — хрипло просит Джисон, и этому тону невозможно отказать.       Ли до позорного быстро кончает от дрочки, пока в него вбиваются, попадая точно по простате. Толчки становятся хаотичнее, пока альфа не перехватывает омегу под ягодицами, выходя и кончая на стену. Поцелуй и включение душа на ощупь, медленное опускание Минхо на ноги, но объятия не разрываются. Они продолжаются и после душа, лежа на чистых простынях. Джисон чуть возится на постели, пока не встречается взглядом с омегой.       — Минхо-я, ты станешь моей парой?       Первые соревнования Сынмина посещает вся стая. Они сидят на трибунах, пока Минхо сидит около поля, как родитель. Маленький альфа радуется командной победе, папа подхватывает его на руки, целуя щеки, пока остальные из команды со всеми родителями хвалят своих щенков.       — Сынмин-а, а у тебя только один родитель? — спрашивает сокомандник.       — У меня целая стая хенов, — гордо отвечает маленький альфа.       Ли улыбается на ответ, ведь у них и правда есть целая стая. Когда они выходят с поля, их ждут. Джисон берет на руки юного чемпиона, также целуя в щеку. Щенок смеется, благодарит за похвалу, уворачиваясь от остальных в стае, кто хочет его потрепать по голове или щекам. В кафе отмечали первое достижение вкусной едой. Хенджин уложил голову на плечо Чана, беременность повысила его утомляемость, но он все равно такой же активный. Теперь любой поход в кафе напоминал семейное застолье, где подросток Ян много был недоволен, но все также пробовал еду первый, пока Сынмин терпел неудачу с палочками и кимчи. Его еще научат и передадут право первой порции. Чанбин любезно укладывает мужу в тарелку еду с другого края, заигрывая с ним плечами. Джисон кладет ладонь на бедро, мягко поглаживая. Минхо даже хотел ластиться как Хенджин, но пока еще стесняется этого. Но точно знает, что дома за закрытой дверью повторит жесты главного омеги. И его не осудят, притянут ближе, даря желанное тепло. Дорога домой не занимает много времени, но они не торопятся. Теплый закат играет яркими красками на лицах. Минхо идет с щенком позади всех, пока остальные шутят и пытаются догнать друг друга после очередной шутки.       — Па, — Сынмин чуть дергает руку, которую крепко держит. — Я люблю тебя.       — И я тебя люблю, Минни, — омега улыбается, высвобождая руку, чтобы коснуться макушки ладонью.       — Спасибо, что нашел нам стаю и отвел на бейсбол, — обнимает поперек живота, заставляя остановиться.       — Тебе спасибо, что столько выдержал по пути, — чуть отстраняется, чтобы опуститься на корточки. — Я многого лишал тебя долгое время, но теперь все будет по другому, — обнимает сына, стараясь скрыть наворачивающиеся слезы. — Обещаю, теперь у тебя будет много всего.       — Па, ты плачешь? — цепляется за куртку.       — Нет, родной, — шепчет. — Я просто очень рад, что ты счастлив в стае. И я тоже очень рад быть со всеми.       К ним подходят альфы, помогая нагнать остальных. Чан сажает щенка на плечи и уходит чуть вперед, позволяя паре позаботиться друг о друге. Минхо встает, и Джисон вытирает дорожки от слез со щек салфеткой, мягко целует в губы и ведет вперед, крепко держа за руку. В новом просторном доме их ждёт шумный быт со смехом и шутками, а после вечерней рутины — кровать с теплыми объятиями и тихими признаниями в любви с поцелуем в щеку перед сном.       Минхо и представить не мог свои 26, но именно такой расклад дел его устраивает больше всего.