Рабочие отношения

      Раздался громкий звук тормозящего автомобиля. Черная машина кое-как припарковалась на заранее забронированное место, едва не задев стоящую рядом хонду. Было видно, что человек, сидящий за рулем, либо очень торопился, либо почти не умел водить. Наш герой подходил по обоим критериям. Конечно, Хаджиме мог как обычно поехать с водителем. Однако в данной ситуации он не мог этого сделать. Дело было слишком личное.       Спустя некоторое время Коконой вышел из автомобиля, поправил свой идеально выстрианный и выглаженный пиджак и достал телефон.       *Ого, на этот раз я приехал куда раньше. Так, отель и корпус как обычно, а номер на этот раз другой. И какой же? Господи, столько заметок, ничего не найти! Ага, вот. 378. Хорошо...*       Коко ещё раз осмотрелся и направился в сторону входа. Когда он зашел, по его телу пробежали мурашки из-за резкой смены температуры.       *Столько раз здесь бывал, а все ещё не могу привыкнуть к кондиционеру, работающему на полную мощность.* — недовольно подумал он.       Спустя секунду Хаджиме уже стоял возле стойки. — Здравствуйте, Коконой Хаджиме. Рада снова видеть вас здесь. —поздоровалась девушка и вручила ему ключ-карту. — Сегодня вам предоставлен номер 378. — Спасибо, я уже в курсе. — Вас проводить? — Не нужно, я сам дойду       Коко забрал карточку, подошел к рядом стоящему лифту и нажал на кнопку вызова. Пока лифт ехал, он посмотрел на себя в зеркало, убедился в том, что выглядит идеально и зашел в открывшуюся кабинку.       К забронированному номеру Коконой шел почти на автопилоте. Он хорошо знал этот отель. Кисаки считал, что здесь идеальная атмосфера для их "нерабочих" встреч, поэтому звал его сюда. Хаджиме не понимал, что его так зацепило в этом месте, но никогда не спорил.       Вскоре он подошел к нужному номеру, и, даже не постучавшись, зашел туда. Коко знал, что Кисаки готов и долгое время ждет его. Однако на этот раз это было не так.       Зайдя в спальню, он увидел, что там никого нет. Но зато был слышен звук льющейся воды из душа.       *Тетта настолько привык к тому, что я опаздываю, что начал готовиться только сейчас. Получается, своим ранним появлением, я сделаю ему некий сюрприз* — улыбнулся Хаджиме.       Он решил не тратить время зря, поэтому быстро повесил свой пиджак, вскрыл подготовленную персоналом бутылку вина и разлил его по бокалам. После этого он заметил на столе презервативы со смазкой и переложил их поближе, чтобы в нужный момент они были под рукой.       Ждать пришлось недолго. Спустя пять минут Кисаки вышел из душа в одном халате. Коконой уже стоял рядом и поджидал его. Не успел Тетта что-либо понять, как его уже схватили за талию и прижали к себе. — Ай! — вскрикнул он. — Что, не ожидал меня увидеть так рано? — с улыбкой сказал Хаджиме. — Да уж, это определённо было неожиданно... — сказал Кисаки, поправляя очки. — И по какому поводу ты сегодня решил приехать вовремя? — Честно, я за временем не особо следил. Но то, что мы с тобой не виделись две недели тоже сыграло свою роль.       Кисаки усмехнулся, положил свои руки на талию Коко и ещё сильнее приблизился к его лицу. — Значит, чтобы ты не опаздывал, мне каждый раз нужно уезжать по делам на пол месяца? Хорошо, я тебя понял.       Хаджиме не оценил такое предложение. Вместо ответа он взял Тетту за затылок, придвинул его голову к себе и затянул в поцелуй. Ответ на это действие последовал мгновенно. В этот момент они определённо смогли показать, как сильно соскучились друг по другу. Их языки переплетались, толкались друг в друга и периодически облизывали чужие губы. Спустя немного времени они все же смогли отстраниться друг от друга. — Ладно, я передумал. Больше не буду оставлять тебя на такое долгое время. — с видом одолжения сказал Тетта.       Коконой улыбнулся и начал поглаживать Кисаки по голове. Затем он почувствовал, как ему в бедро упирается стояк. — И правда, не стоит. Я вижу, насколько тебе было тяжело без меня все это время. — с хитрой улыбкой сказал он.       Хаджиме взял Кисаки за руку и повел его в спальню. По пути туда Тетта скинул с себя халат и лёг на кровать совершенно голым.       Коко решил не отставать. Он уже чувствовал подступающее возбуждение, поэтому быстро снял свои идеально выглаженные брюки и отбросил их в сторону, не особо заботясь, куда они прилетят. А ведь еще час назад он старательно их рассматривал, чтобы не было видно ни одной складочки. Рубашка полетела туда же, куда и штаны. Спустя минуту Хаджиме стоял в одних трусах, но и от них он в скорейшем порядке избавился.       После этого Коконой залез на кровать, уперся в нее локтями и повис над Кисаки. Тот улыбнулся, немного приподнялся и обхватил шею любимого руками. В ответ его снова взяли за затылок и стали целовать. Во время этого поцелуя они поднялись и Тетта сел на колени Коко. Это позволило Хаджиме взять его за упругую задницу и начать немного её поглаживать. Кисаки знал, что после такого действия обычно следует шлепок, поэтому прервал поцелуй, оставляя за собой тонкую ниточку слюны. Ему не хотелось прикусить язык (не важно, свой, или чужой). Однако вместо этого Коко чуть наклонился и стал целовать его шею. Он знал, что это место является чувствительным. Но одними поцелуями дело не ограничилось, и скоро на шее Кисаки начали появляться засосы. С его губ стали срываться тихие стоны, а голова периодически поворачивалась, подставляя непомеченые участки. Хаджиме это очень нравилось, поэтому скоро почти на всей поверхности красовались бордовые пятна.       Когда работа в области шеи была закончена, Коко спустился чуть ниже, туда, где находились соски и принялся вылизывать один из них, а второй начал теребить рукой. Дыхание Тетты участилось, а из головки уже сочился предэякулят. Свободной рукой Хаджиме стал гладить его по голове и аккуратно перебирать волосы. Это вызвало ещё большее наслаждение, и учащенное дыхание нередко превращалось в стоны.       После недолгого петтинга, Коко мягко уложил Кисаки и раздвинул его ноги пошире. Каждый раз, когда дело доходило до этого момента, он любовался тем, каким идеальным являлся Тетта, каким великолепным был каждый кусочек его тела, и как освещение в номере и падающие тени подчеркивали все его достоинства. Оторвать взгляд было невозможно. Кисаки улыбался и терпеливо ждал. Ему нравилось смотреть в глаза напротив и видеть в них огромную любовь и восхищение, которые были адресованы лишь ему, и которые ничуть не угасали со временем.       Спустя несколько минут Хаджиме все же смог оторваться от рассмотрения горячо любимого тела. Он наклонился и стал снова целовать губы возлюбленного. Тот в свою очередь охотно отвечал на эти ласки. — В этот раз я не успел себя растянуть, так что боюсь, тебе придётся делать это самостоятельно. — Ты так говоришь, как будто я против — усмехнулся Коконой.       Он приблизился к его паху и слегка провел языком по рефлекторно сжавшемуся колечку мышц. Тетта тихо вздохнул и расслабился, после чего почувствовал, как его сфинктер стали обильно вылизывать и смачивать слюной. Но ему показалось этого мало, поэтому он немного подался вперед и начал насаживаться на ублажающий язык. Действие продвигалось вглубь, и скоро влажные стенки также были обласканы, а стоны становились все громче.       Вскоре Коко потянулся за лежащей рядом смазкой, и, продолжая свою работу языком, выдавил немного себе на пальцы. Он сразу приставил их к нужному месту, и вместо того, чтобы сразу войти внутрь, стал медленно его поглаживать, а также начал оставлять поцелуи и засосы на внутренней части бедра. — Боже, Коко... Неужели у тебя остались силы и выдержка на то, чтобы меня дразнить? — притворно недовольным голосом сказал Кисаки.       Хаджиме хитро улыбнулся, смотря ему в глаза, а после резко вставил сразу два пальца, задев нужную точку внутри. Он прекрасно знал, где конкретно нужно потрогать, надавить или лизнуть, чтобы доставить любимому максимальное удовольствие. Конечно, и в этот раз он не ошибся. В подтверждение этому до него донесся протяжный стон наслаждения. Естественно, на этом он не остановился. Коко продолжал растягивать Кисаки, не забывая надавливать на чувстительное место. Тетта в свою очередь продолжал стонать, чем очень подогревал и так болезненное возбуждение Коконоя. Но тот терпел, потому что перед основным актом он хотел сделать ещё кое что, что очень сильно любит его парень.       Коко ещё ближе склонился к члену и аккуратно лизнул головку вместе с выступающей жидкостью. Со стороны Кисаки вновь послышался тихий стон. Секунду спустя головка оказалась полностью во рту Хаджиме, а язык облизывал всю ее площадь, иногда толкаясь в уретру. Пальцы внутри также продолжали свою работу, поэтому единственное, что оставалось Кисаки, это издавать звуки удовольствия и неосознанно взять Коко за волосы, не давая отстраниться и как бы прося о большем. Ему по два раза повторять не надо — и вот член во рту уже почти полностью, а количество пальцев увеличилось до трех. Тетта даже не пытался сдерживаться. Он изгибался и стонал, показывая, насколько ему хорошо. Однако этого все ещё было мало для Хаджиме. Он не хотел простого "хорошо". Ему нужно было "ахуенно". Коконой расслабил свою глотку и вобрал орган во всю длину, продолжая вылизывать и ласкать его, а так же расстягивать дырочку. Кисаки вскрикнул, а из его глаз брызнули слезы. Имя Коко теперь звучало чаще, чем стоны, а сами они были такими громкими, что по ощущениям их могли услышать все люди на этом этаже. Сам он неконтролируемо вбивался ему в горло. Хаджиме делал такой минет уже не в первый раз, поэтому достаточно хорошо контролировал свой рвотный рефлекс. Наконец Тетта с криком кончил, а Коко с удовольствием проглотил все без остатка.       Не успел Кисаки отдышаться и прийти в себя после такой агрессивной ласки, как его губы нежно облизнули и накрыли своими. На этот раз поцелуй был более спокойным. Он как будто давал немного передохнуть после произошедшего. А передышка действительно нужна была, потому что впереди должно случиться самое интересное.       Тетта лежал и с блаженным видом смотрел на то, как Коко старается как можно быстрее натянуть презерватив, а потом поливает свой член смазкой. Затем Хаджиме положил его ноги на свои плечи и опять поцеловал. Кисаки обхватил его обеими руками, а затем почувствовал, как его орган снова наливается кровью, а твердая головка старается протолкнуться прямо в дырочку. Он послушно ее расслабил, и вот половина чужой длины уже оказалась внутри него. С его стороны снова послышался стон, который уже давно стал любимым звуком Коконоя. Тот двигался медленно и не спешил входить полностью, дабы не позволить любимому чувствовать и капли боли. И только когда он увидел, что бедра Кисаки подаются вперед, а в его глазах заметен умоляющий взгляд, тогда в мозгу отдался сигнал — можно.       Коко стал толкаться на всю длину, задевая чужую простату, и чувствуя сводящую с ума влажную тесноту. Он и сам начал стонать, отчего их голоса слились воедино, показывая, что тела и души этих парней окончательно стали единым целым. — Коко, пожалуйста, не останавливайся! — кое-как смог вымолвить Тетта. — Я так хочу тебя!       После этих слов Хаджиме окончательно потерял голову. Он ускорился ещё сильнее, буквально втрахивая возлюбленного в кровать. Шлепки тел смешались со стонами и стали неразличимы. Кисаки сжимал член Коко со всех сторон, а тот в свою очередь ударял по простате и полностью заполнял его внутри. Казалось, оба парня потеряли рассудок. Однако и этого было мало.       Одна ясная мысль все таки осталась в голове Коконоя.       *Максимум. Я должен доставить ему максимум удовольствия. Он этого заслуживает*       Ладонь Хаджиме сначала нежно сжала чужую мошонку, а потом принялась ласкать пульсирующий орган, двигаясь вверх-вниз. Из глаз Кисаки снова брызнули слезы, настолько ему было хорошо. Он почувствовал, что уже на грани. Тяжело сдерживаться, когда любимый человек тебя целует, ласкает и трахает. Каждый секс этих двоих проходил именно так, и каждый раз был как первый.       Наконец они кончили практически одновременно. Хаджиме ещё немного подвигался внутри, а затем вышел, оставляя неприятную пустоту внутри. Тетта лежал полностью обессилевший, поэтому Коко вытер с его живота сперму, а затем заботливо накрыл одеялом, не давая замерзнуть. — Я люблю тебя, Тетта. — сказал он — Я тоже люблю тебя. — улыбаясь, пробормотал Кисаки.       Спустя несколько минут он вышел из душа в подготовленной персоналом пижаме, и заметил, как Кисаки лежит на боку и улыбается. Коконой улыбнулся в ответ и лег на другую сторону кровати. — Я думал ты уже спишь, — сказал он, обнимая Тетту за талию. — Ты слишком меня недооцениваешь. — засмеялся Кисаки, прижимаясь к любимому в ответ. — Хочешь сказать, что хочешь повторить прямо сейчас? — лукаво спросил тот. — Хотеть то хочу, жаль не могу... — ответил он, уткнувшись в плечо.       Коко улыбнулся, легонько чмокнул его в губы и принялся гладить по голове. Спустя минуту он услышал довольное сопение.       *Давай, хорошенько отсыпайся. У нас обоих завтра тяжёлый день*       Он закрыл глаза и стал думать о том, как завтра им снова придется скрывать свои отношения на работе и оказывать внимание лишь "случайными" прикосновениями. Ему стало немного грустно от этой мысли, и он поспешил отогнать ее от себя. Затем он снова посмотрел на спящего Тетту и непроизвольно улыбнулся.       *То, что будет завтра, уже не так важно. Мы привыкли к тому, что нужно постоянно изображать лишь деловых партнеров. И несмотря на это, наши отношения остаются такими же крепкими, как и раньше. Это значит, что наша любовь достаточно сильная, чтобы не нуждаться в подпитке в виде постоянного внимания. И это самое главное.*       Прийдя к такому позитивному умозаключению, Коко последовал примеру Кисаки и провалился в сладкий сон.