***
На полпути к Хогвартсу в их вагоне появился полный пожилой мужчина. Драко показалось, что он его знает, но он не мог вспомнить, где они встречались. — Привет, слизеринцы! — поприветствовал он, представляясь с гордостью. — Я профессор Гораций Слизнорт. Для Драко это щёлкнуло где-то в памяти. Гораций Слизнорт ранее был главой факультета Слизерин и одним из любимых профессоров его матери. Она была членом того, что называла «Клубом слизней», и до сих пор хранила фотографию с одного из их собраний в рамке в своей чайной комнате. Отец Драко, с другой стороны, не был фанатом, часто называя его «позором имени Салазара». — Я надеюсь украсть у вас мистера Забини, — заулыбался профессор Слизнорт. Его взгляд скользил по студентам, пока не достиг Блейза. — Ах, да, — сказал он, протягивая Блейзу руку для пожатия. — Без сомнения, вы мистер Забини. Вы очень похожи на свою мать. Блейз скептически посмотрел на него, но пожал руку и поднялся, чтобы присоединиться к профессору Слизнорту. Затем взгляд старого профессора остановился на Драко. — И нет никаких сомнений в том, кто вы, да? — спросил он, и его улыбка сменилась чем-то менее приятным. — Сын Нарциссы и Люциуса? — Да, — ответил Драко, протягивая руку. — Драко Малфой. Профессор Слизнорт не пожал ему руку: его руки были сложены на круглом животе, и отсутствующее выражение омрачало его лицо. — Ваша мать была отличной ученицей, — промурлыкал он. — Особенно по зельеварению. Я всегда надеялся, что она станет зельеваром, — он вздохнул, его взгляд по-прежнему был устремлён куда-то вдаль. — Но, увы, я полагаю, у вашего отца были на неё другие планы. Драко так крепко вцепился в подлокотник скамьи, что хрустнули костяшки пальцев. — Ну, неважно, — сказал он, возвращая себе сосредоточенность. — Мистер Забини, проследуйте за мной. Блейз кивнул и последовал за ним из вагона, бросив растерянный взгляд на своих друзей. — Что, чёрт возьми, это было? — зашипел Драко, как только они оказались вне пределов слышимости. — Не привык быть не в центре внимания, Драко? — поддразнил Тео, хитрая ухмылка растянула его щёки. — Как будто я хотел бы быть частью тупой компании студентов этого старого болвана, — усмехнулся Драко. — Но твоя мама была там, разве нет? — спросил Тео, улыбка всё ещё не сходила с его лица. — Да, — коротко ответил Драко. — Но отец говорит, что этот человек псих и позорит Слизерин. — Я думаю, это так романтично, что твой отец так заботится о твоей матери, — мяукнула Панси, кладя голову Драко на плечо и рассеянно произнося заклинание, которое покрыло её ногти блестящим чёрным лаком. Драко закатил глаза. — Мой отец в Азкабане, Панси, — как ни в чём не бывало заявил он, когда Тео подавил смешок. — Я знаю, — парировала она, нежно целуя его в подбородок. — Я имею в виду, он очень хорошо её обеспечил. Ну, то есть, разве ты можешь представить Нарциссу Малфой, работающую в какой-нибудь вонючей лаборатории зелий? Она поморщила нос. — Да, вообще-то, я могу, — съязвил Тео. — Заткнись, Тео, — фыркнула Панси, коротко пнув его в голень. — Женщины вроде миссис Малфой выше подобной грязной работы. Она заслуживает того, чтобы её баловали. Драко снова закатил глаза, когда Тео рассмеялся, и прислонился головой к прохладному окну, пока поезд с шипением мчался по изумрудной сельской местности.***
Блейз отсутствовал почти два часа. Когда он вернулся, то сообщил группе, что, как и ожидалось, Поттер также был приглашён на обед, как и Уизлетта, и Длиннозад. Долбанный Длиннозад. Его отец был прав — старый профессор, должно быть, был полным психом. Когда компания готовилась выйти из вагона, Драко безошибочно услышал вскрик с багажной полки, когда Крэбб неудачно схватился за свой чемодан. — Идите вперёд, — сказал он остальным своим друзьям. — Я вас догоню. Он подождал, пока они не окажутся вне пределов слышимости. — Петрификус тоталус! — произнёс он, направляя палочку на багажную полку. Раздался громкий стук, когда что-то тяжёлое упало на землю. Когда Драко подошёл к этому месту, его нога столкнулась с каким-то невидимым препятствием. Он наклонился и нащупал ткань. Он дёрнул её. Поттер лежал неподвижно, как доска. Драко криво усмехнулся. — Шпионил за мной и за моими друзьями, Поттер? — прорычал он, присев на корточки. Глаза Поттера расширились от тревоги. — Собирался вернуться к своему Уизелу и Грязнокровке, и рассказать им, что задумали большие, плохие слизеринцы? — рычал он, наклоняясь близко к лицу Поттера. Драко снова откинулся назад. — Знаешь, в чём проблема, когда суёшь нос в чужие дела, Поттер? — риторически спросил он. — Он может сломаться. С этими словами он ударил Поттера кулаком прямо в лицо и снова накинул на него мантию-невидимку. — Приятного возвращения в Лондон, — холодно пожелал Драко, выходя из поезда.***
Общая комната Слизерина принесла Драко чувство утешения — возвращение к нормальной жизни. — Ребята, вы видели Миллисенту Булстроуд? — спросил Крэбб. — Она выглядит так, словно проглотила гиппогрифа целиком. — Кто бы говорил, жирная задница, — съязвил Драко, не отрываясь от книги, которую читал. Крэбб ткнул его кулаком в плечо. Драко вырвал из книги ранее прочитанную страницу, скомкал и швырнул в него, попав прямо в затылок. — Знаешь, кто хорошо выглядит? — поинтересовался Блейз. — Сестрёнка Уизли. Что думаешь, Драко? Ты бы её трахнул? Драко хихикнул. — Как бы мне ни хотелось помучить Уизела знанием того, что его сестра была запятнана слизеринцем, я бы не опустился на такое дно. — Она не может быть на самом дне, когда существует Полоумная Лавгуд, — возразил Гойл. — Полоумная не на дне, она в подвале дна, — пошутил Драко. Группа разразилась смехом, включая Драко. Он был благодарен, что немилость его отца не повлияла на его социальный статус в глазах друзей. — Ладно, придурки, — сказал Тео, поднимаясь со своего места. — Как бы ни было забавно оценивать жалких ублюдков, я устал. Я пошёл спать. — Да, я тоже, — сказал Драко, медленно поднимаясь с кресла и закрывая книгу. — Ой, да ладно тебе, — взмолился Гойл. — Это наш первый вечер после каникул. И Крэбб стащил немного огневиски. Гойл поднял бутылку, которая была почти полна. — Не-а, — ответил Драко. — Я не хочу заниматься зельеварением в девять утра с похмелья. Крэбб и Гойл усмехнулись, но не сказали больше ничего. Блейз насмешливо отсалютовал Драко и Тео, выхватив огневиски из рук Крэбба и сделав большой глоток. Драко и Тео направились в сторону спальни, медленно поднимаясь по круглой каменной лестнице, которая вилась вокруг похожей на подземелье общей комнаты. — Эй, — сказал Тео, внезапно остановившись на середине лестницы. — Ты в порядке? В последнее время ты будто сам не свой. — Я в порядке, Тео, — ответил Драко. — Просто кажется, что у тебя много чего на уме, — сказал Тео с серьёзным и озабоченным выражением лица. — Может, начнём с заключения моего отца в Азкабан и пойдём оттуда? — Драко был невозмутим. Друзья расплылись в одинаковых ухмылках и продолжили подниматься по лестнице. — Ладно, ладно. Но я просто хочу, чтобы ты знал — ты мой лучший друг. И что бы с тобой ни происходило, ты можешь мне рассказать, — они остановились на пороге спальни. — И ты можешь доверять мне. Что бы это ни было.***
Малфой был разочарован, когда обнаружил, что на следующее утро Поттер присутствовал за столом Гриффиндора. Должно быть, кто-то обнаружил его съёжившимся под мантией-невидимкой перед отправлением поезда обратно в Лондон. Возможно, ебучая Грейнджер с её комплексом героини. В отличие от того, что было в поезде, за завтраком она сидела с Поттером и Уизелом. Хотя, пока Драко наблюдал за ней со стола Слизерина, она разговаривала почти исключительно с Уизлеттой и Длиннозадым. Что-то случилось, подумал Драко. Он задавался вопросом, не было ли это как-то связано с той ночью в Лондоне. Или, может быть, это была своего рода ревность к её привязанности между Поттером и Уизелом, которая разрушала отношения. Если их преданность друг другу настолько слаба, то Тёмный Лорд легко сокрушит их. Его желудок скрутило, и он оттолкнул остатки завтрака. Мгновение спустя Грейнджер встала и дружески похлопала Уизлетту по спине. Она, казалось, обратилась к Уизлеру, но ушла, так и не встретившись взглядом с Поттером. Когда она направилась к выходу из Большого Зала, Драко решил проверить свою теорию. Будучи почти на фут выше, он легко обогнал её, прежде чем она достигла выхода. Он остановился всего в нескольких дюймах. Она не заметила его приближения, и её движение вперёд прекратилось только тогда, когда она оказалась вплотную к его груди. — Малфой! — воскликнула она, и её щёки порозовели. В её глазах были та же печаль и усталость, но было ещё что-то — паника. Она резко повернула голову обратно к столу Гриффиндора. Драко выглянул из-за неё и увидел, что Поттер и Уизел уставились на них обоих с выражениями ярости на лицах. Ну, в этом нет ничего нового. Но как только Поттер взглянул на них, он бросил ложку и зашагал прочь от стола, а Уизлетта последовала за ним по пятам. Уизел, конечно, ничего не сделал, только печально уставился в свои хлопья для завтрака. Снова взглянув на Грейнджер, он смог это увидеть. На её глазах выступили слёзы. Бинго, подумал Драко. Это насчёт Лондона. С удивительной для её небольшого роста силой, Грейнджер оттолкнула Малфоя, выбегая из Большого Зала. Потратив лишь мгновение на то, чтобы насладиться своим вновь обретённым чувством контроля, Малфой последовал за ней. — Грейнджер, — рявкнул он, наблюдая, как она пугающе быстро остановилась. — Да, Малфой? — спросила она напряжённым голосом. Она отказывалась встречаться с ним взглядом, её глаза были прикованы к чему-то вдалеке. Драко оглянулся через плечо и обнаружил, что коридор пуст. — Грейнджер, посмотри на меня, — сказал он ровным голосом. — Нет, — запротестовала она сквозь стиснутые зубы. — Да, — уверенно ответил он, беря её рукой за подбородок и заставляя посмотреть ему в лицо. Несколько мгновений она подчинялась, её покрасневшие и встревоженные глаза сверлили Драко. И тут его поразило — в буквальном смысле. Она дала ему пощёчину. Снова. — Грейнджер, какого хрена? — зашипел он, убирая руку с её подбородка и поднося к своему лицу. Она стояла, как вкопанная, всё ещё в нескольких дюймах от него. Она напоминала ему дикое животное, отбившееся от остального стада — раздражительное и непостоянное. — Я просто хотел поговорить с тобой, — солгал он ровным голосом. — Что ж, очень жаль, — надменно сказала она. — Потому что я не желаю с тобой разговаривать, а тем более позволять тебе хватать меня. Она поправила свою школьную сумку и повернулась, чтобы уйти. Драко инстинктивно протянул руку, чтобы коснуться её предплечья. Но, увидев, как она быстро повернула голову и сжала кулаки, он убрал обе руки назад замедленным саркастическим движением. — Чего ты хочешь, Малфой? — спросила она, останавливаясь, чтобы скрестить руки. Он вздохнул. — Я хочу… выразить благодарность за то, что ты сделала для меня. Не знаю, почему ты это сделала, но ты избавила меня от лишней головной боли, — он помолчал. — И, знаешь, я извиняюсь за тот стресс, который это вызвало в твоих отношениях с Поттером и Уизелом. — Как я понимаю, это было нечто большее, чем головная боль, — ответила она, и в её голосе снова послышалось неподдельное презрение. Она не клюнула на наживку «Поттер и Уизел». Он заскучал от её ответа, так что снова надавил. — Я сказал то, что должен был сказать. Я не собираюсь провести остаток своей жизни в долгу перед грязнокровкой, у которой нет друзей, — ответил он. В её глазах вспыхнул гнев. — Мне не нужно, чтобы ты был у меня в долгу, — ответила она резким, как бритва, голосом. — Знать, что маггл чуть мозги тебе не вышиб, для меня достаточное утешение. Драко полагал, что ему следовало бы рассердиться, но он не рассердился. Напротив, его это позабавило. Он вытянул руку и опёрся о стену напротив, его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от её лица. — Ох, как страшно, — упрекнул он. — У этой сучки есть зубки. Знакомая усмешка растянулась на её лице. Чувствуя себя больше самим собой, чем когда-либо за последние недели, Драко лишь криво улыбнулся и хладнокровно ушёл.