***
Около двух часов ночи, когда звуки храпа соседей наполнили комнату, Драко бесшумно поднялся с кровати и спустился в гостиную. Отодвинув от стены незакреплённый камень, он достал книгу по тёмным заклинаниям и зельям и вернулся к одному из кожаных диванов. – Люмос, – прошептал он, и начал просматривать страницы. Он загнул несколько из них, на которых подробно описывались довольно простые, косвенные проклятия, которые могли позволить ему забрать чужую жизнь и спасти собственную. Он углубился в них, как делал каждую ночь. Он знал текст достаточно хорошо – на самом деле наизусть. Но каждый раз ему никак не удавалось набраться смелости, чтобы привести заклинания в действие, и каждую ночь он возвращался к книге, читая до тех пор, пока больше не мог удержать глаза открытыми. Он возвращал книгу в тайник, бесшумно возвращаясь в свою постель, где повторял заклинания в уме, пока, наконец, не погружался в беспокойный сон, преследуемый образами бездушного взгляда Тёмного Лорда, полных слёз глаз его матери и дрожащей руки Грейнджер, которая возвращает ему палочку.***
Три дня спустя Драко обнаружил Грейнджер притаившейся в дальнем углу библиотеки вместе с Уизлеттой, Длиннозадым и Полоумной. Небрежно проскользнув вперёд, он отодвинул стул от стола и сел рядом с Грейнджер. – Привет, Драко, – с лёгкой улыбкой произнесла Полоумная. Остальные трое оказали ему значительно менее тёплый приём: Уизлетта бросила на него напряжённый взгляд, положив руку на пергамент, над которым только что работала. Лицо Грейнджер вспыхнуло от эмоций, но было трудно понять, что одержало верх – ужас или гнев. Длиннозадый встал, вытаскивая палочку. – Убери, пока не убил кого-нибудь, Лонгботтом, – холодно сказал Драко, лениво потянувшись за своим учебником по зельеварению. – Я здесь только для того, чтобы учиться среди равных. Он наблюдал, как Длиннозадый настороженно посмотрел на Грейнджер и Уизлетту, прежде чем убрать палочку обратно и сесть. Уизлетта не сводила глаз с Грейнджер, а та делала вид, что слишком занята изучением рун. – В самом деле, Малфой, – раздражённо начала Гермиона, – я не совсем понимаю, почему ты нас беспокоишь. Наверняка у тебя есть свои друзья, с которыми ты мог бы заниматься? Может быть, Панси? Её глаза были холодны, как лёд, когда она подняла взгляд от своего пергамента. – Я думал… – начал Драко, намеренно ёрзая на стуле, чтобы показалось, что ему неудобно, – я думал, когда мы разговаривали на днях после завтрака, ты пригласила меня позаниматься с тобой. Его голос звучал ровно и серьёзно. Он чувствовал жар, исходящий от Длиннозадого и Уизлетты, и с наслаждением купался в нём. – Нет, – коротко ответила Грейнджер, её взгляд пылал. – Нет? – переспросил Драко. – Ну... тогда это просто недоразумение. Он улыбнулся, наклоняясь, чтобы коснуться её руки своей ладонью. Он грациозно встал, обращаясь к собравшимся: – Увидимся позже. Уходя, он улыбнулся, чувствуя, что Грейнджер мысленно проклинает его.***
На следующей неделе во время еды Драко не замечал взглядов между Уизлером и Грейнджер. Никаких нежных прикосновений, пока Поттер не видел. Казалось, расположение сидячих мест за гриффиндорским столом изменилось: Уизлетта оказалась рядом с Поттером, который сидел напротив Уизела. Но Грейнджер больше не была рядом с Уизелом – с ним был Длиннозад. А Грейнджер расположилась напротив Длиннозада. Золотое Трио теряет участника, подумал Драко. Хотя вся школа знала, что сами по себе Поттер и Уизел Золотыми не были – если бы не Грейнджер, они были бы уже мертвы. Как и ты. – Эй, приятель, – заулыбался Блейз, наклоняясь к Драко. – Ты долго смотришь на стол Гриффиндора. В чём дело? Изменил своё мнение по поводу секса с девчонкой Уизли? Драко изобразил рвотный позыв. – Может, она и чистокровная, Блейз, но она просто мусор. Вся их семья такая, – задумчиво ответил он, откусывая тост. – Бог знает, что я могу от неё подхватить, – он помолчал, прежде чем продолжить. – Нет, я слежу за Поттером. Он что-то замышляет. Блейз и Тео одновременно повернули головы и устремили долгие взгляды на Поттера, который был занят чтением учебника. – Возможно, – согласился Блейз. – Но он выглядит таким же глупым, как и обычно. – Я над ним издеваюсь, – заявил Драко. – Я изображаю дружбу с Грейнджер, чтобы позлить его. Тео нахмурился, но Драко это проигнорировал. – Вот это я понимаю! – воскликнул Блейз. – И Грейнджер подыгрывает? Почему? – Разумеется, нет, – решительно ответил Драко. – Она это ненавидит. Она ненавидит меня. – Но при этом она тебя не выдаёт? – поинтересовался Блейз. – Почему? – Гриффиндорка, – просто ответил Драко. Блейз больше не задавал вопросов.***
Драко догнал Грейнджер у входа в класс Зелий. Она шла на несколько шагов позади Поттера и Уизела, дружелюбно болтая с Длиннозадым. – Грейнджер! – окликнул он, когда был всего в нескольких шагах от неё. Она стояла неподвижно, её тело словно оцепенело, пробежала лишь лёгкая дрожь. Она не обернулась, но зато обернулся Длиннозадый – выражение его лица было таким же недоумевающим, как и всегда. Поттер и Уизлер тоже остановились, но ненадолго. Глаза Поттера вспыхнули гневом, но Уизлер, очевидно, оценив всю эту ситуацию, просто бросил суровый взгляд в сторону Грейнджер и подтолкнул Поттера вперёд, в класс. – Оставь её в покое, Малфой, – упрекнул Длиннозадый, начиная загораживать Грейнджер своим неуклюжим телом. – Перестань, Лонгботтом, – вздохнул Драко, закатывая глаза. – Я здесь только для того, чтобы вернуть Грейнджер домашнее задание, которое она одолжила мне вчера вечером. Грейнджер медленно подняла голову, и её взгляд наконец встретился с его. Она выглядела так, словно её хватил удар. – Я не... – начала она, подчёркивая каждое слово. Драко больше ничего не сказал: он просто вложил бумаги в руки Грейнджер, когда прошёл мимо них в класс. – Гермиона, что происходит? – услышал он необычно обвиняющий вопрос Длиннозадого.***
Было поздно. Единственными, кто остался в гостиной Слизерина, были Драко и Тео. Ну, технически был ещё Гойл, но он уже давно уснул, растянувшись на одном из диванов и громко храпя. – Как у вас с Панси дела? – внезапно спросил Тео, записывая ответ на один из заданных вопросов по Защите от тёмных искусств. Драко остановился на середине пергамента и повернул голову, чтобы взглянуть на своего друга. – Какого чёрта ты спрашиваешь о Панси? – упрекнул он. Тео пожал плечами, поворачиваясь к Драко. – Не знаю, просто поддерживаю разговор. – Поддерживай лучше, – фыркнул Драко, возвращаясь к домашнему заданию. – Ладно… тогда почему ты издеваешься над Поттером? – спросил он. – Салазар, – вздохнул Драко. – Я сказал поддерживай лучше, а не трепись по пустякам, – он продолжил сосредотачиваться на домашнем задании, больше не утруждая себя взглядом на Тео. – Я уже сказал тебе и Блейзу за завтраком. Он что-то задумал. – Например? – спросил Тео, больше даже не изображая интереса к их школьным заданиям. – Я не знаю, – раздражённо выдохнул Драко. Его перо внезапно проделало маленькую дырочку в пергаменте. – Мерлинова борода, – пожаловался он, скомкав кусок пергамента, над которым работал. – Теперь доволен? Он встал, чтобы выбросить его в мусорное ведро. – Что на самом деле происходит, Драко? – спросил Тео, в его голосе слышалось беспокойство за старого друга. – Это... из-за Грейнджер? Драко почувствовал, словно только что получил оглушающее заклинание в грудь. Он остановился у мусорного ведра, отказываясь оборачиваться к другу. – Что из-за Грейнджер? – зарычал он. – Я имею в виду... между вами что-то произошло? Она тебе… нравится или что-то в этом роде? Мысли Драко лихорадочно соображали. Нет. Ни за что. Тео ни за что на свете не узнал бы о том, что произошло в Лондоне. Если только... он всё видел? Он последовал за мной из клуба и стал свидетелем того, что произошло? Нет. Он бы не стал так долго ждать, чтобы что-то сказать. Придя в себя, Драко развернулся и выдавил из себя смешок. – Ты что, совсем спятил? Спрашиваешь меня, есть ли у меня чувства к этой поганой грязнокровке? – он похлопал рукой по плечу Тео. – Очень смешно, приятель. Тео казался невозмутимым. Он наклонился ближе к Драко, его голос был приглушён. – Драко, мы знали друг друга ещё до того, как научились ходить. Мы выросли вместе. Я знаю тебя. И я знаю всю эту чушь, – сказал он, широко жестикулируя. – Эта грёбанная война тебя меняет. – Ну, нихрена ты... Тео прервал Драко прежде, чем тот смог продолжить. – Мы видели, что это сделало с твоей семьёй, с твоей матерью. Драко стиснул зубы при её упоминании. Угрюмая и иссохшая фигура Нарциссы непрошено всплыла в его сознании. – И ты понимаешь, как и многие из нас, что это дерьмо того не стоит. Драко замялся в поисках ответа, но Тео продолжил. – Послушай, большую часть времени, что я тебя знаю, ты вёл себя как избалованный придурок, который говорит, не подумав. Но это… – прошептал Тео, тыча Драко в рукав, под которым была его Метка. – Это заставляет тебя повзрослеть и осознать, что мир не такой чёрно-белый, как мы думали. Тео встал, теперь возвышаясь над Драко, который продолжал сидеть. – И эта грязнокровка, и эта херня с Поттером, – продолжал Тео, – сейчас это более явное притворство, чем всё остальное. Тео направился из гостиной к спальням. – Я уже говорил это несколько недель назад, и я в самом деле имел это в виду, Драко. Я твой самый старый друг. Если тебе нужно будет поговорить со мной, я всегда рядом, чтобы выслушать тебя. И он ушёл, поднявшись по лестнице.