Носитель

Космион становился все более неуправляемым. И это стало понятно слишком поздно, чтобы что-то предпринимать. Мистический космический артефакт ворочался в теле подростка, устраиваясь поудобнее, не считаясь при этом с потерями. Впрочем, ментальное состояние и самого его носителя оставляло желать лучшего. Кира с тревогой наблюдала за скачками настроения ее ученика, то взрывающегося от гнева, то буквально через секунду заходящегося от плача, то принимающегося истерично смеяться без причины. Алиса неотступно следовала за юношей, по непонятной-понятной причине успокоивающимся при ее близком присутствии. Кира догадывалась о природе этого феномена, но молчала, предоставляя молодняку возможность разрешать свои отношения самостоятельно. Правда, чем дольше длились приступы эмоций, тем сильнее искривлялось пространство вокруг мальчика. Космион ясно собирался сделать его своим основным носителем, без возможности переезда к кому бы то ни было другому. С одной стороны, это было хорошо: значит пираты не получат галактическое могущество, что ее не могло не радовать. Но с другой стороны, без должного обучения и контроля, Коля рисковал сойти с ума или того хуже: выпасть из временного потока и навечно потеряться в ничто. Но и до него стало абсолютно не важно, когда после принудительного (Кира не знала, смеяться ей, или злиться от такого своеобразного способа активации артефакта) временного прыжка, они оказались в постапокалиптическом мрачном мире. Вонь нижних уровней пиратского улья, подстерегающие повсюду опасности и кучка беспомощных подростков за спиной уверенности не добавляли. Будь она одна, Кира бы спокойно справилась, опыт не пропьешь, но с ребятами она была связана по рукам и ногам. Потом случился Вертер. Глючащий и сходящий с ума маленький робот, окольными тропами, путаясь в своих мыслях, но, к счастью, не маршруте, провёл их через трущобы к чудом сохранившемуся дому. Возможно, когда-то тот был одной из множества панелек или новостроем, сейчас же замызганный со всех сторон непонятно чем, он ничуть не отличался от какой-нибудь заброшки. Неладное началось сразу после их входа в квартиру пирата. Удивительно чистое место, с удивительно вежливым хозяином, с привычными вещами из обоих времен — и будущего и настоящего. Или настоящего и прошлого. Радушный пират старательно вещал о новой жизни на Земле, или правильнее будет сказать — на базе космических пиратов, не забывая потчевать гостей своей стряпней. Его рассказ о предательстве Глота полностью совпадал с тем предупреждением, которое она пыталась донести до бандита во время их драки в школе сто лет тому назад. Его мотивы были понятны и оправданы. Его алиби выглядело вполне правдоподобно, а замороженные руки в холодильнике лишь подтверждали это… Но все равно что-то противно мельтешило на грани сознания. Странное предчувствие. На свои места все встало тогда, когда после героического предупреждения Алисы и эпичного выступления ребят, окружающее пространство пошло рябью, затрещало электрическими помехами, и иллюзия грязной дороги с лачугами сменилась на плотное кольцо атакующих пиратских шаттлов, притаившихся под голограммой. Никто не успел толком испугаться, когда У, загадочно улыбаясь, принял от подбежавшего пирата высокотехнологичный протез, и пристегнул его на место кустарной поделки. Засада. Все это, фейковое спасение, последнее убежище, исправившийся злодей, жаждущий мести, оказалось обыкновенной шуткой. А они, словно безмозглые овечки, прошли все акты чужого спектакля, чтобы оказаться в нужное время в нужном месте, а конкретно, на их личном эшафоте. Неучтённым фактором для выбегающих пиратских экипажей оказался Коля. Старательно державший себя в руках, и принимавшийся чуть что делать дыхательную гимнастику или медитировать на ходу, подросток сорвался. Вспыхнули золотом энергетические потоки, и женщину вместе с сгрудившимся в кучку школьниками затянуло неумолимым потоком времени в прошлое. — Еще секунда, и твоя подружка станет кормом для крыс. — Холодный громкий голос Весельчака заставил Колю замереть истуканом. Алиса, поднятая пиратом за шею, болталась в десятке сантиметров над землёй, силясь ослабить стальную хватку или хотя бы пнуть мерзавца, куда придется. У противно хихикнул на эти потуги, и легонько тряхнул вытянутой рукой, заставив тем самым девочку захрипеть, и прекратить попытки к сопротивлению. Глядя на то как страдает его подруга, Герасимов, планировавший до этого оказать хоть какое то сопротивление, вырвать, там, у какого-нибудь головореза оружие, всех запугать, и вынудить Весельчака отпустить девушку, отказался от этой, без всякого сомнения, гениальной идеи. Но, в конце концов, с ним оставался космион. Пусть и работающий по своему собственному разумению, но пока что (и Коля надеялся что это «пока что» продлится еще хоть сколько-нибудь, а не оборвётся от шального выстрела ему в голову), остающийся их последним с Алисой шансом. Надо только до нее добраться и прыгнуть в прошлое, а там они все исправят, они ведь..! Тело знакомо онемело. Руки, поднятые к груди в неумелой стойке, покорно опустились вниз, повинуясь чужой воле. На поле вышел гроссмейстер партии. — Напомни, У, почему я должен выполнять за тебя твою работу? — Глубокий голос, раздавшийся из-за спины, пробрал до мурашек. — Обижаешь, твое темнейшество! Все же сделал, как и просчитано! У школы встретил, до дома довел, накормил, напоил на последок, до точки рандеву проводил. Везде я молодец! — А тот факт что Кира с Наумовым успели бежать тебя, значит, не волнует. — Равнодушно настолько, что от холода в голосе волосы встали дыбом, поинтересовался ксенос. — Да куда они денутся, любезный! Ни в жизнь не поверю, что ты не совладаешь с глупой девчонкой с перчатками, да тремя детьми. Мне ли тебе напоминать, что ты первым делом тогда вызвонил себе охрану по высшему классу! Не дотянутся даже до твоей тени, сопляки. — Ну что ж, если смотреть с такой стороны — ты прав. Уговор дороже денег. Ты получаешь космион, а я… — Да-да-да-да! Драгоценная моя Белоснежка, я назубок помню наш договор! Хоть посреди ночи разбуди — мигом расскажу! Тащи сюда пацанчика, сейчас я буду мировое господство устанавливать! — Не смей мной командовать, У. — Предупреждающе протянул Глот, но сделал несколько шагов сам, и поставил тем самым Колю прямо перед Весельчаком. Тот благородно чуть опустил руку, позволяя Алисе дотянуться носками до земли и получить тем самым немного воздуха. Глядя на нахмуривашегося Колю, пират сюсюкая затараторил: — Уй ти какие мы мрачные! Уй ти какие злобные! Боюсь-боюсь-боюсь! — Вам все равно не победить. — Процедил юноша, глядя в наглые глаза перебежчика.— Кира Людвиговна с ребятами что-нибудь придумают, и вы как и в прошлый раз проиграете. — А-баттюшки! — Посуровел Весельчак. — Вы поглядите на него! Вот это сила воли! А знаешь что мне думается? Я раньше хотел твою подружку просто пришить по-тихому. Ни к чему лишняя патетика и трата ресурсов. Но ты натолкнул меня на дельную мысль, мой кудрявый друг! — У, завязывай с театральной. —Предупреждающе начал было Глот, но пират, не обращая на него внимания, продолжил. — Но после твоего напоминания о Кире, мне в голову пришла замечательная идея! Раз ее величество Ледышка убежала от влюблённого меня сверкая пятками, так почему бы мне не заменить ее кандидатуру той, что помоложе и посимпатичнее. А? Что скажешь? — Почти потерявшая сознание девушка была бесцеремонно перехвачена за плечи, и даже не попыталась сопротивляться. Коля почувствовал, как затаившаяся внутри него сила космиона наполняется его яростью, вбирая ее до капли, и увеличивая стократно. Он успел заметить, как испуганно отшатнулся Весельчак, не забыв при этом перехватить поперек тела Алису и не позволяя ей попытаться дотянуться до парня. Осознал, что пираты, выстроившиеся в кордон вокруг них, отступили на дальние позиции и держат его на прицеле. Коля успел подумать о матери, которая, наверное, волнуется за него, когда сумасшедшей раскраски потоки энергии окутали его. А потом ощутил сильный удар в голову и отключился. *** Весельчак редко слышал, как Глот на кого-то орал. Он даже не повышал голос. Никогда. Разозлившие его несчастные попросту находились мертвыми в рекордные сроки, и не доставляли больше неудобств. Но сейчас похоже даже стальное терпение ксеноса подошло к концу. — ТЫ ЧЕМ ДУМАЛ, ОСТАТОК ИДИОТА?! У ТЕБЯ БЫЛА ОДНА ЗАДАЧА, ВСЕГО ОДНА! СКАЖИ МНЕ, ОТРОДЬЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ, КАК ТЫ МОГ ПРОВАЛИТЬ ТАКУЮ ПРОСТУЮ МИССИЮ ДВАЖДЫ. КАК?! ЗАЧЕМ ТЫ УСТРОИЛ ЭТОТ ЦИРК С ДЕВЧОНКОЙ?! ИЛИ ЗА ТО ВРЕМЯ КАК Я ТЕБЯ НЕ ВИДЕЛ ТЫ В КЛУБ АНОНИМНЫХ ДЕГЕНЕРАТОВ ЗАПИСАЛСЯ?! — Да не думал я, что так получится! — Отчаянно оправдывался У, сидящий на несколько уровней дальше вышедшего из себя Глота. Бесчувственную тушку девочки он предусмотрительно сгрузил на балкончик этажом ниже. — Я просто подшутить напоследок над пацаном хотел! Понимаешь?! По-шу-ти-ть! Кто ж знал, что он так отреагирует! Не надо на меня так смотреть, я с тобой не первую сотню лет живу, ты лучше меня знаешь, что я детей не трогаю почти ни при каких обстоятельствах. Разве что если они сами меня убить попытаются! Слышишь?! Не по клубничке я! Мне мать ее нравилась! Ма-ать! На кой мне это мелкое чудовище с отвратительным характером сдалось?! — Ты это мне зачем сейчас рассказываешь! — Продолжал яриться Глот. — Ты вообще в курсе, что ты только что сделал?! Что по твоей глупости произошло? — Ну попытался пацан космионом воспользоваться, ну не получилось у него, раз ты ему по котелку врезал. Это не повод пытаться меня убить, если ты не в курсе! Глот замолчал на несколько минут, задрав голову к небу, явно с трудом справляясь с непривычным потоком эмоций. На этот раз даже У не решился его тревожить. — Да в том проблема, безмозглое ты отродье, что космион имеет маленькую, но крайне необычную особенность. Этот артефакт по-своему разумен. И если он находит подходящего носителя, то начинает интеграцию в его нервную систему. Чем выше уровень эмоций генерируемых носителем, тем нестабильнее он, но в то же время интеграция происходит быстрее, пусть и травматичнее для носителя. — Глот гротескно заломил руку, так, что та вывернулась под неестественным углом. — А ты своей выходкой, такой же идиотской как и ты сам, спровоцировал достижение точки невозврата интеграции! Космион теперь будет принадлежать только одному хозяину и всячески того оберегать, в своем, разумеется, понимании. Посмертно! Тебе понятно такое слово как «посмертно» в данном контексте? Это значит что со смертью мальчишки артефакт самоуничтожится! А ты, глупый ублюдок, своим грязным помелом вместо языка сделал так, что сотрудничество, лесть и контакт стали практически невозможны. — Погоди-погоди! Ну ведь можно же все исправить! Да и девчонка все еще у нас! Ты же умный у нас! Вот тебе и рычаг для шантажа! Дави — не хочу на мальчишку сколько твоей чёрной душеньке угодно! На резонное предложение Глот задумался, краем глаза наблюдая, как бесчувственного юношу грузят на носилки и перетаскивают в спешно подогнанный катер с установленной в него изоляционной камерой. Да, У умел выводить из себя. Делал он это регулярно и со вкусом, не добиваясь правда при этом желанной визуальной реакции. Но и умные мысли иногда все-таки выдавал. Изредка. Раз в сто лет примерно. Рядом с поостывшим напарником приземлился спрыгнувший с перекинутой через плечо девчонкой пират. На самодовольную улыбку Глот отвечать не стал. Много чести для такого… Ксеноса.