Носитель

Шаг-шаг-перекат-бросок вперед-удар-блок-удар. С тех пор, как У вплотную занялся ее тренировками, не было ни дня, когда девушку не загоняли до состояния нестояния, на практике так сказать, демонстрируя пользу обучения в режиме реальных боевых действий. Алиса двинула ногой, делая подсечку и замахнулась для удара локтем в нос неугомонному болтуну, незатыкающемуся даже во время боя. И вместо того, чтобы услышать желанный хруст хрящей, получила ощутимый шлепок по боку, пришедшийся на часть нижних ребер и живот. — Проиграла. — Весело резюмировал пират, не помогая ей подняться с пола, куда ее отшвырнуло по инерции. — Это почему? — Пропыхтела девочка, стараясь восстановить сбитое дыхание. — Потому что бей я в полную силу, твоя печень, желчный пузырь и лёгкое с ребрами превратились бы в однородную красную пюрешку. Как ты думаешь, насколько критичны такие повреждения? Алиса смолчала, проглатывая обиду. А ведь раньше она считала, что ее уровень рукопашного боя если не высок, то точно выше среднего! Теперь же какой-то там космический пират раз за разом раскатывал ее на тренировках, и даже не успевал запыхаться, когда она уже валилась с ног от усталости. — Давай-давай, отползай в сторонку, твоя аренда меня прекрасного истекла, я сейчас следующую жертву мучить буду. Эй, кучеряшка! — Весельчак принципиально не использовал общепринятое сокращение имени парня. — Заканчивай с космосом трындеть, успеешь еще с Глотом намедитироваться. Греби сюда, твоя очередь валяться подо мной в позе звёздочки, которую переехали катком! Несмотря на то, что в первое время после пленения ребятам казалось, что все кончено, и что они находятся на грани смерти (что, справедливости ради, было недалеко от правды), жизнь продолжалась. Нет, они по-прежнему находились в весьма подвешенном состоянии не то личных пленников, не то нежеланных учеников. Они по-прежнему были лишены большинства неотъемлемых прав всех разумных существ, таких как свобода слова, перемещения, выбора. Их тщательно сторожили, и не давали даже призрачной надежды на улучшение положения. Но они были живы. И даже по большей части здоровы. Если не считать того, что после образовательного взаимодействия с преподавателями, они выползали едва живые. За их биопоказателями тщательно следили, чтобы ценные заложники не самоубились в процессе. Так прошла неделя спустя их освобождения из тюремных камер. А потом они с Колей поссорились. Вдрызг разругались из-за какой-то мелочи. То ли Алиса не глядя плюхнулась на кровать, где лежали Колины вещи, то ли Герасимов очередной раз не закрыл за собой дверь... Но кричали они тогда друг на друга долго, и не особо стесняясь в выражениях. Спать впервые разошлись в разные комнаты. Весельчак даже удивился, когда утром его третируемые ученики пришли не парочкой неразлучников, как обычно, а двумя однополярными магнитами, заняв разные углы зала и все оставшееся время старательно избегая друг друга. У наблюдал за развернувшейся трагедией пару дней, пока ему не надоело, что надутые подростки стали меньше реагировать на его подколы, и он не запряг их на целый день делать комплексы парных упражнений, загоняв вусмерть. И будто мало ему этого показалось, после тренировки он их задержал, заставив сидеть в позе лотоса на полу и тупо пялиться друг на друга. Под конец экзекуции ребята в край обозлились на приставучего, как никогда, наставника, и смотрели на него волком, однако, снова вместе. Весельчак, убедившись, что своей цели он достиг, радовался как ребенок, и попросил заранее сообщать о предстоящих поворотах в отношениях, чтобы успеть запастись попкорном. Коле, за которого всерьез взялся Глот, оставалось только посочувствовать. Нет, что вы, физическое насилие он применял редко. Чего нельзя сказать про психологическое. От постоянного давления, угроз и шантажа, чередующихся с внезапным равнодушием и поощрениями, молодого человека мотало на эмоциональных качелях, будто былинку на ветру. Достижения своих целей Глот требовал безукоризненно. В особую немилость Коля впал после того, как ксенос понял, что тот не способен из-за низкой концентрации выполнять одну из простых, с точки зрения Глота, разумеется, техник. А именно отмотку времени на конкретно взятом участке. Герасимов сначала буксовал с временным потоком на часах, потом трясся и рыдал над лабораторными мышами, которым Глот методично наносил травмы не совместимые с жизнью, и требовал пустить время обратно на конкретной части тела зверька, спасая его. Весельчак, пусть и был более человечным с виду, но требовал отнюдь не ниже партнера. Алиса злилась, бесилась, кричала, но У, гаденько улыбаясь, раз за разом обламывал ей возможность нанести себе хоть сколько бы то ни было значимый вред, спокойно ушатывая ее саму до беспомощного лежания пластом. Нет, прогресс был, и не слабый, но Селезнева, увлеченная погоней за недостижимым идеалом, не замечала этого. Так что, выползая после занятий со своими мучителями, Коля валился с ног от непрекращающейся мигрени из-за постоянного напряжения, а Алиса с грустью осматривала свое тело, постоянно подкрашенное разными оттенками синего и желтовато-зеленого. Отдельного беспокойства девушке добавлял тот неприятный факт, что по непонятной причине у нее началась задержка. Нет, это конечно, иногда случалось и раньше, но сейчас, после того, что с ней произошло, это навевало нездоровые подозрения. Вероятнее всего, дело было в непрекращающемся стрессе, высоких нагрузках и физических повреждения (да и к своему облегчению никакой тошноты по утрам она не замечала), но неизвестность относительно себя пугала. Можно было бы легко узнать в чем дело, будь у нее доступ к показателям биодатчиков, но увы, их знали только Весельчак, и, скорее всего Глот. А к кому-кому, но к ним с таким деликатным вопросом Алиса по своей воле не подошла бы ни за что. Проблема разрешилась сама собой, когда проснувшись очередным утром девушка поняла, что никуда она сегодня не пойдет. Позорный стыд опалил лицо и шею, и Алиса, проигнорировав свалившееся на часы уведомление-приглашение, только плотнее завернулась в тонкое одеяло, отворачиваясь к стене. На деликатный стук в дверь от Герасимова она только крикнула, чтоб тот оставил ее в покое, и сильнее свернулась в позу эмбриона. Вопреки ее словам, дверь тихо зашипев открылась, и Алиса еще более раздражённо попросила, чтобы Коля шел на тренировку без нее. Юноша ничего не ответил, и прикрыл за собой дверь. Звука открытия внешней пневмодвери не прозвучало. Вероятно, за игнорирование приказов пленителей их ждали какие-то карательные санкции, однако, на удивление, было все равно. Через десять минут от истечения активности приглашения в тамбур без стука явился Весельчак, весьма недовольный такому акту неповиновения. Он несколько минут громко и в подробностях рассказывал Коле, где он видел такие выкрутасы, не обращая внимания на его жалкие попытки оправдаться и перевести внимание взбешенного пирата на себя. Дверь в Алисину комнату отъехала быстрее, чем могла бы сделать это автоматически, видимо ей помогли. Ввалившийся в комнату пират быстро преодолел небольшое расстояние и навис над девушкой, явно собираясь и ей все высказать, но вдруг остановился, с шумом втянул воздух и странным тоном поинтересовался. — Это что тако ты тут устроила? - Он схватил край одеяла, рванув на себя. — Ты когда и чем успела начать резаться, а? Мозгов совсем не осталось? Алиса со своей стороны вцепилась в ткань, не желая расставаться с последней линией защиты. В голове крутилось множество мыслей, остроумных, дерзких, которые чертовски хотелось бросить в лицо наглому пирату, но горло предательски прихватило спазмом, а на глаза навернулись слезы, которые девочка попыталась скрыть за отросшей чёлкой. Переключившийся с покрывала на девушку У резкими движениями закатал рукава Алисиной кофты почти до самых плеч, бегло осматривая светлую кожу на предмет повреждений. Но кроме давешних синяков, которые он сам же и понаставил, не нашел ничего. Сунувшегося было под руку Колю он отослал подальше, недовольный тем, что молодой человек попытался влезть и что-то ему возразить в защиту подруги. Не обнаружив повреждений в прогнозируемом месте, Весельчак задумался на секунду, глядя на красную от гнева и смущения Алису. А затем с очень гулким звуком ударил себя ладонью по лбу, выругался и вышел прочь из комнаты. Секундой позже уже из общего коридора рявкнул Герасимову, чтобы тот шел в зал и не смел отлынивать. В маленьком жилом отсеке наступила тишина. Через несколько минут от отсека, в котором по мере необходимости появлялась их одежда после стирки, раздался звуковой сигнал. На коммуникатор девушки прилетело короткое уведомление о том, что она освобождается от тренировок на два дня. В бытовом контейнере обнаружились так необходимые сейчас средства личной гигиены, и две плитки молочного шоколада. На тренировках, на которые Алиса пришла спустя отпущенные ей выходные, Весельчак вел себя как обычно. *** — Ты уверен, что это необходимо? – Поинтересовался Весельчак у замершего пред экранами с трансляцией камер Глота. Тот не ответил. На картинках было видно, как от одной из летных палуб вглубь флагмана прорывается вооруженная группа сепаратистов альянса. Прорывается с той стороны, где находился маршрут ребят, по которому те, ничего не подозревая, пойдут через считаные минуты.