5
26 апреля 2024 г. в 10:39
"8.201.014.М42
Итак… я – еретик".
Котар даже приподнял перо над бумагой, размышляя над тем, что же только что написал. Через несколько мгновений Котар вздохнул и продолжил запись в дневнике:
"Благими намерениями вымощена дорога в ад.
Сколько уже живых существ прошло по этому пути, и сколько ещё пройдёт? Есть ли какой-нибудь другой финал истории для тех, кто тянется к сверхъестественной силе?
Магистр Сава преследует исключительно свои интересы. Вряд ли и в далёком прошлом он считал главной целью торжество Империума и Бога-Императора, но погрузился в оккультизм куда глубже.
А какие же цели остались у меня? Остался ли вообще я или нечто инородное полностью заменило и тело, и разум, чтобы обмануть, запутать, а потом поглотить и душу тоже?
В голове роится множество мыслей, одна опаснее другой, но мне словно бы и нет до них дела. Крепость самодисциплины обрушена, стервятники пируют над телами защитников, а стяги втоптаны в грязь.
И всё же…
Я продолжу защищать Империум и его граждан.
Я продолжу поддерживать тех, кого люблю и уважаю.
Я примирюсь с любым приговором моих братьев из капитула.
В отличие от записи, эти три пункта я постараюсь запомнить и пронести до конца своих дней, неважно, сколько месяцев или лет мне осталось".
Котар подождал, когда чернила высохнут, а потом приподнял лист дневника, чтобы полюбоваться написанным в свете лучины.
И всё же каким бы тонким и изящным оно ни было, кое-что просто нельзя никому показывать. Котар поднёс листок ближе к свечам, и тот сгорел в руке. Котар почувствовал жар, потёр ладони, чтобы стряхнуть пепел, поднялся и направился к выходу из каюты.
Он открыл дверь ровно в тот миг, когда Ийдана собиралась позвонить. Предвидение – совсем не его дисциплина, но получалось всё лучше и лучше. Котар добился великого прогресса на поприще всего потустороннего.
Ийдана тоже серьёзно изменилась. Ныне она представляла собой сплав чего-то примитивного и одновременно высокотехнологичного, полного предрассудков и таких идей, до которых ещё не все мудрецы додумались.
Кожа здорового оттенка, волосы густые, собраны в пучок многочисленными заколками, выточенными из костей. С лёгкой косметикой на лице получилось очень даже привлекательно. И можно было подумать, что Ийдана ничего не лишилась из-за сделки с нечистым, но…
Она не ослепла, но теперь вынуждена была носить очки. Без них всё перед глазами превращалось в дымную пелену.
Ей пришлось заменить не только зубы на золотые протезы, а ещё и всю нижнюю челюсть, также покрытую благородным металлом.
Порча Князя Велая привела к тому, что сгнили кости, ткани, и Ийдана только благодаря совместным усилиям псайкеров, Серы и тех медиков, кто точно никому ничего не расскажет, сохранила левые руку и ногу. Правая ступня и правая рука по локоть искусственные.
Кроме того, Ийдана получила приращения, которые усиливали её и без того впечатляющие псионические способности. Лоб теперь перехватывало устройство, похожее на диадему, вот только это украшение уже невозможно было снять без хирургической операции.
Ийдана слегка поклонилась, а потом произнесла:
– Дядя Котар, я нашла нужного человека. Пойдём.
Вместе они спустились на одну из нижних палуб "Амбиции", отведённых под жилища не самых богатых членов экипажа, а тех, кто не хотел жить большой семьёй в крохотной каюте или просто предпочитал одиночество, приготовившись за него заплатить. В одном таком покосившемся домике, собранном на скорую руку, Котар обнаружил студию, где занимались нанесением татуировок желающим и шрамированием тех, кто предпочитал острые впечатления.
Молодой человек, черты лица которого почти не разобрать из-за узоров, колец и драгоценных камней, указал рукой на громадную лежанку. Вокруг несколько ламп, регулируемых кресел, ящиков и подставок с разнообразными инструментами и приспособлениями.
"Обалдеть! Настоящий Ангел Смерти!" – пронеслось в голове молодчика, нужных слов он не нашёл.
Котар разделся по пояс и лёг на спину.
Татуировщик не понимал, как так вышло и для чего Ангелу Смерти мог понадобиться тот или иной узор на теле, но именно поэтому рядом стояла Ийдана, – она прорисовывала маркером очертания и направляла чужую руку. Ещё она делала то, из-за чего татуировщик порой отключал машинку, только бы посмотреть. Ийдана прикасалась к протезам и иным искусственным приращениям Котара, и они менялись. На жёстком кожухе появлялся даже не рисунок, а рельефный орнамент.
Татуировщик только покачал головой и проговорил, когда увидел такое впервые:
– Впору мне вам платить, а не наоборот.
Но всё же кое-что куда интереснее этому молодому человеку не суждено было увидеть. Через несколько часов работы он вдруг застыл, словно угодил в стазисное поле, а перед Котаром и Ийданой в воздухе появилась псионическая проекция магистра Савы.
– Что это вы такое здесь делаете? – спросил он.
– Киирэрсир дуу, – отозвалась Ийдана. – Клетка для абаса, но с ошибкой. Намеренной.
– Вот и я подумал о демонхосте и решил вмешаться, – проговорил Сава. – Зачем это всё? – Он указал ладонью на татуировки, выведенные белыми чернилами, и орнамент.
До завершения работы ещё несколько дней. Ийдана закончила с левым протезом руки, татуировщик едва забил живот.
– Если всё-таки демон, с которым я повязан через меч, возьмёт верх, то у меня будет немного времени, чтобы сопротивляться одержимости, – объяснил Котар. – Вряд ли я смогу победить, но постараюсь, чтобы и у него не получилось.
– Всё отступаешь. – Сава коротко посмеялся. – А надо атаковать!
– Он – один из Высших.
Сава покачнулся и спросил спустя короткую паузу:
– Разве? – Он помолчал ещё немного и добавил: – Ты ошибаешься. Он силён, но не настолько. Велай говорил, что вы ему не ровня.
– "Vetus Draco" до последнего скрывает свою суть. Он коварен. Я как-нибудь покажу вам, – ответил Котар.
Сава отмахнулся и проговорил:
– Нет, спасибо. Не люблю иметь дело с силой такого рода. Противная мне стихия.
Сава ещё некоторое время постоял, наблюдая за работой, а потом произнёс:
– Что ж… это всё очень интересно, но у меня и свои дела есть. Идея дерзкая, но раз "Vetus Draco" – тот, о ком ты говоришь, то вряд ли выгорит. Он тоже готовится, Котар, и тоже следит за тобой, даже если ты не замечаешь.
Котар кивнул и ответил:
– Знаю. И всё же я не могу иначе.
Сава рассеялся, словно никого и не было, а татуировщик очнулся от обморока, встряхнулся, потёр переносицу, а потом сказал:
– Прошу прощения. Что-то со мной сегодня не то. Работа интересная, а сосредоточиться никак не могу.