Все дело в фотографиях

Вечер пятницы. В такое время люди закругляются и готовятся к желанным выходным. Но были индивиды, что целиком и полностью могли посвятить всего себя работе, забывая о личной жизни. Таких были единицы, что даже на пальцах можно было сосчитать без труда. Валентино, к примеру, был из тех, что больше предпочитал лежать и чтобы деньги сами сыпались на него рекой. Отчасти так всё и было. Снять пару фильмов не было великой трудностью. Вряд ли фетешистам есть дело до качества сюжета или наигранности у актеров стонов. Им нужен только продукт, что мотылек предоставляет своим поклонникам. Но если дело в медийной части всё шло как некуда лучше, то в личной проблем было достаточно. Вокс был тем самым индивидом, что предпочтет потратить свое свободное время на дополнительную работу вместо бессмысленных, на его мнение, лежаний на диване. Поэтому вечер пятницы не был исключением. В телестудии все сотрудники готовились к началу нового эфира, что должен был транслироваться по всему Пентаграм Сити через полчаса. Главная звезда этих экранов всё выучивал предложения из сценария, чтобы в удобные моменты не подглядывать в него и вещать всё по памяти, задействуя харизму и импровизацию. Зрители любят такое. Нужно было успеть еще анонсировать новый продукт от ВоксТек. Времени итак вобрез. А тут еще произошли неполадки с оборудованием. Мужчина, подходя к одному из сотрудников, хватает того за шкирку и, поднеся к своему лицу, хотел было заорать, но, открывая рот, его перебивают. Виновный грешник висит в ступоре и указывает на лицо. Вокс и без него прекрасно понимал, что ему позвонили. Отбрасив демоненка в сторону. Звонок из экрана лица быстрым движением руки переносится на телефон. Перед его глазами засветился сутенер, вальяжно лежащий на кровати в форме сердца. Одет он был в белую укороченную рубашку с глубоким вырезом, что были видны его соски и соединяющий их пирсинг ввиде золотой цепи. Низ, к сожалению или к счастью, был скрыт. – Папочка, я так соскучился по тебе, – начал мотылек с пошлой ухмылкой. – Мне так не хватает тепла твоего тела. Может, ты бросишь всё и поможешь мне согреться. – Рука ввела вверх, вниз по груди, иногда задевая пирсинги на сосках. Давно привыкший к таким действиям телеголовый смотрел на это всё с безэмоциональным лицом. – Валентино, не сейчас, – кратко и четко ответил Оверлорд. От чего Порномагнат раздражился и, показав средний палец, выключил видеозвонок. Следом отбрасывая телефон куда то в сторону Мотылька бесила эта трудолюбивость партнера. Ему всегда хотелось прямо здесь и сейчас, но в большинстве случаев они находились далеко друг от друга из за работы каждого. Можно было выловить медиадемона только поздними вечерами, либо врываться на работу любимого, создавая там хаос. Все работники до жути боялись Валентино, ведь неизвестно, кого из них он успеет завербовать в свои ряды "звезд" Ада. Вокс не любил, когда его работников охмуряли и тем более забирали к себе, поэтому вход для сутенера во время работы было закрыто. Споминая это, крылатый хмурится и хотел было уже пойти повеселиться в клубе, как слышит вибрацию с другого конца комнаты. В первые минуты не хотелось даже поднимать телефон и отвечать на сообщение. Он прекрасно знал, что писал его любовник. Возможно, там сообщение с извинениями, а возможно, ругань, про то, что не стоит звонить, пока он занят. Сильный интерес берет свое и незаметно для себя он уже держал устройство на руках и читал сообщение о том, что через минут двадцать три ему выходить на эфир и домой прибудет поздновато. Сначало это не вызывало ни капли интереса, но внезапная мысль в голову заставила ухмыльнуться и направится в сторону комода с чулками. Из всех вариаций были выбраны кружевные, прозрачно-черного оттенка. Медиадемон всегда не мог устоять перед длинными чулками. Хватая зубами, он снимал их с сутенера очень медленно, оттягивая удовольствие того, чтобы просто не разорвать их на куски, оставляя лишь одни тряпки. Для лучшего эффекта шорты были переодеты в короткую миниюбку, что едва могла прикрыть зад. И вот для совершения плана нужно было лишь сесть и начать фотографировать себя с разных ракурсов. Что мотылек и сделал. Пока до эфира оставалось пятнадцать минут, оверлорд успел выучить все, что ему нужно, и даже бездари ввиде сотрудников сумели наладить технику. Можно было подумать, что вечер пройдет как нельзя лучше, пока телефон не стал вибрировать от количества сообщений в секунду. Открывая чат с Валом, ожидалось, что там будут ругательства и оскорбления, но увиденное потрясло его и вызвало легкое смущение. Ведь если бы он умудрился открыть чат на большом экране, все бы увидели стройные ноги в кружевных чулках и пальцы рук, лезующие под ткань. Это была не единственная фотография. Их было вполне придостаточно, чтобы успеть представить, как бы он разорвал их прямо на нем, начав целовать внутреннию часть бедер, с легкими покусываниями, чтобы не оставлять по началу заметные окрававленные следы. Как неоновый язык дразняще проходящий по лобку, намеренно не приближаясь к члену. Он уже слышал эти всхлипы, молящие о гораздо большем, чем простые ласки. Самое последнее изображение заканчивалось тем, что мотылек сидел на полу без юбки, раздвигший ноги по сторонам, прямо перед зеркалом. Медиалорд застыл на мгновение, перебирая все свои фантазии. В штанах стало слишком тесно, а охладитель стал работать сильнее, предосторижая о сильном нагреве устройства. До прямого эфира оставалось примерно минут десять, он должен был успеть за это время, снять напряжение. Сидеть с ставшим хуем на весь Пентаграм Сити не хотелось, уж никак. Встав с кресла, оверлорд обернувшись электрическим током, перемещаеться сквозь камеры видеонаблюдения прямиком около уборной. По близости не виднелось не единой живой души. Все были максимально сосредоточены на своих обязонностях, но видимо кроме самого шоумена. Уборная была просторной и одноместной. Чаще всего здесь происходили любовные утехи вместо назначенной функцией помещения. Хотя всем давно было всеровно. Телеведущий садится на опущенную крышку от унитаза и первым делом открывает фотографии своего любовника. С звонким стуком об кафель, на пол скидывается длинный ремень, а следом брюки с трусами, опустившиеся до колен. Рука почти дотронулась до заветной стимуляции, как вдруг ему звонит виновник его эрекции. Трубка не сбрасывается, но и поднимать в такой то момент не особо хотелось. Палец потянулся на кнопку отмены звонка, но неудачно соскочил, когда за дверьми послышались чужие шаги, проходящие мимо. Из трубки раздается радостный голос. Не оставалось не единого выбора, кроме как поговорить. – Неужели мой маленький Ву поднял трубку, у кого то ведь намечается важный эфир. Или все дело в фотографиях, м? – с ноткой издевки сутенер протягивал каждое слово в слащавой форме. – Обещаю, Я убью тебя за твои поступки. – Ты хотел сказать "трахну". – Убью, а после буду ебать твой труп до потери сознания. – Папочка явно очень зол. Они оба замолчали на некоторое время, просто слышали дыхания друг друга. Оверлорды понимали, что сейчас соревновались в терпеливости. Пока через трубку Вокса не стали слышаться томные, тяжелые вздохи, сопровождающимися схлюпами. Проигравший найден. Мотылек торжествует, что коварный план сработал как нельзя лучше. – Позволь мне помочь, Вокси. Представь, как я целую в твои сладкие цифровые губы, намеренно размазывая всю слюну по твоему экрану. Ты недовольно ворчишь, но мы оба знаем, что тебе это пиздецски нравится. Мы валимся на кровать, не остраняясь друг от друга ни на миллиметр. Я начинаю водить головку твоего толстого члена, пока другой рукой сжимаю твои яйца. – Речь Валентино была манящей и тихой, а голос до ужаса сексуален. Телеведущий покорно проводит рукой так, как описывает его партнер. Телефон лежал на бочке, поэтому руки были свободны. Для полноты картины не хватало еще одной парочки рук, но больше всего хотелось сутенера. Простых ласк явно не хватало. Ладонь уже начала опускаться, провожая по всей длине, но Валентино будто был рядом и всё видел. – Рано – коротко и четко утвердил порномагнат. Сутинер был подготовлен и в отличии от своего приятеля, у него были реквизиты для полного погружения в картину. Вверхние пары рук водили по головке фалоса, представляя, как бы сейчас дразнил своего любовника, не давая того, чего он хочет. Тем временем нижняя пара стимулировала соски, оттягивая соединяющию цепь пирсингов вниз, как бы это делал телеведущий, будь он рядом. – Что ты сделаешь, если бы я сейчас лежал перед тобой с одним лишь желанием, чтобы меня выебали во все щели твоим хуем, papito – испанская речь очень красиво звучала из уст крылатого. В целом Вокс мог возбудится лишь от одного голоса младшего – Я, близко приближаясь к тебе, обхватываю твои бедра своими когтями, оставляю глубокие царапины до крови, но слизываю и целую эти места в качестве извинения. Я слышу твои стоны и возбуждаюсь сильнее. Я знаю, что ты давно себя подготовил и сейчас так похож на течную шлюху. Поэтому, подхватывая за вверхние плечи, усаживаю прямо на свои колени. – Телеголовый звучал грубо, но солидно. На некоторых предложениях тембр голоса менялся, скочил от низких, до высоких частот. Валентино не может держаться еще хотя бы пару секунд. Ему хочется стимуляции. В отличии от любовника, он стимулировал себя очень мало и пора бы начинать действовать во благо собственного удовольствия. Перебив чужой рассказ, он начинает свой. Они оба не против, чтобы их перебивали при любовных утехах. Иногда можно было выйграть выгоду ввиде наказаний. – Ох, папочка, ты слишком мучаешь меня. Я смотрю в твои глаза, начиная постепенно опускаться на член, мх – первый стон заглушается. Хоть телеведущий не видел, но он понимал, что сейчас его партнер опускается на секс игрушку. Никогда так не приходилось ревновать какому то фалосу. – Я..блять. Я опускаюсь до конца, начиная ах сука.. начиная блядски скакать. – Из трубки раздаются громкие, не сдержанные стоны и схлюпы. Телеголовый всё это слышит, кажется, не только он, но и весь остальной павильон. Динамики стояли на максимальной громкости, дабы абсолютно каждый шорох и вздох был слышен так, будто он рядом. Рука проводит по набухшему члену, голова откидывается назад, и оставалось только ловить кайф, представляя, как Вал не может остановиться, махая своими крылышками от болбшого удовольствия. Руки бы потянулись прямиком к разодранным чулкам, а язык маняще присосался бы к опухшим соскам. Зубы хватают цепь и тянут на себя. Мотылек красиво выгибает спину в огромном стоне боли и удовольствия. – Вал.. включи сраную камеру, ах.. блять. – Ему хотелось увидеть собственными глазами, как это происходит. Подхватывая свободной рукой с бочка телефон, он ожидает желанной картины. Тем временем сутенер не мог остановиться в своих движениях, не переставая скакать. Услышав чужой голос, он с усердием выискивает свой мобильник закрытыми глазами и, включая фронталку, мигом показывает свои действия. Перед Воксом был виден отчетливый член и черно-синий фалос, сильно напоминающий его деторонный орган. Как бы он сейчас хотел оказаться там, вместо сраной игрушки. Им больше ненужны были никакие слова. Видеозвонка вполне хватало, и не нужно было никаких лишних слов, чтобы обеим ускориться и кончить чуть ли не одновременно. Первым сдулся Вокс, опрыскивая свою жилетку, вместе с пиджаком, а следом и Валентино, прямо излившись на кровать и живот. Оба без сил, с легким головокружением. Они молчат, слушая тяжелые вздохи друг друга. Первым оклимается порномагнат. – Вокси, как насчет второго раунда? Я мог бы отсосать – улыбка рассплывается на всё лицо. Телеведущий приопускает голову, чтобы взглянуть на довольное лицо. Он был бы сейчас очень непротив, если бы не посмотрел на время. Он задержался. Сильно задержался. С момента эфира прошло минут пятнадцать. Его не волновала никакая усталость. Понимая, что он проебался, штаны натягиваются обратно, а сперма с одежды смывается в воде. Маленькие крупицы остались, но с далека не должно было быть видно. Все это время сутенер смеялся и успокаивал тем, что это самый ахуенный секс по телефону за последнее время. – Не переживай Ву, прос.... – его перебивают. – Не переживать? Да я матьево просрал расписание! Все из за тебя хуе... – Все дело в фотографиях, Вокси. Ты сам виноват, что так легко возбудился только из-за них. Но знаешь, мне понравилось. Накажешь меня позже ночью, papito, – ласково протягивает моль. И телеведущий не может больше злится, с тяжелым вздохом, он смиряется со своей участью. Они прощаются, и телефонный разговор заканчивается. Смирившись даже с тем, что сегодняшний выпуск пройдет хреново. Он приходит на павильон и сильно удивляется. Сотрудники, видимо услышали посторонние звуки с уборной и догадались, что босс занят чем то более важным и перед началом включили рекламы. На больших экранах светились фотографии Валентино, где он держит любовные зелья и парочку из них изливающий себе в рот. Что ж, вечер прошел как нельзя лучше.