Flower of the plateau

Утро возвестило о своём наступлении солнечными лучами, которые едва проглядывали из-за плотной шторки, а петухи заголосили во весь голос, давая понять фермерам и ремесленникам, что пора приниматься за работу. Микулия всегда вставала очень рано, Гилберт в это время всё ещё был погружён в сладкий сон, а лицо его выглядело как всегда слегка напряжённым. Возможно, что его что-то беспокоило, ведь в последнее время он редко выходил из своего кабинета, засиживаясь допоздна. С лёгким сожалением, что девушка не может ничем помочь своему любимому, она вышла из супружеской спальни в коридор, где её встретила одна из немногочисленных служанок. — Вы как всегда рано, фрау Микулия! — Улыбнувшись, сказала юная девчушка. — Да, ты тоже рано сегодня, Катриона. — Вы куда-то уходите, госпожа? Могу я Вас сопроводить? Катриона была новенькой в поместье, потому ещё не знала, что каждое утро Калгараунд уходила собирать цветы, а после запиралась в выделенной ей комнате, составляя новые букеты. — Не стоит, я иду всего лишь за цветами, а после хочу зайти к лекарю. Ты ведь знаешь, что в последнее время мой дорогой Гилберт очень много работал...— опечалено молвила женщина, опустив взгляд. — Хочу помочь ему, приготовив целебную настойку по рецепту одного человека. С восхищением, прислуга посмотрела на хозяйку. Мало какие аристократы были столь приветливы с людьми низшего слоя, да и проявляли такую заботу друг о друге, потому не удивительно, что многие люди действительно благоволили своим господам, желая им только самого лучшего. Катриона приоткрыла дверь, провожая взглядом фигуру, которая всё удалялась от особняка. Цветок Плато знала, что слова её были ложью. Сегодня она собиралась к шаманам отнюдь не за рецептами настоек, хотя нередко приходила именно за этим. Совсем недавно ей поведали о том, что есть лекарство из любимых роз цветочницы. Только стоило переборщить с дозировкой, как чудодейственное средство превратится в самый настоящий яд. Флористка не особо разбиралась в медицине, но прекрасно знала разные травы и как они влияют на организм человека. Возможно, что это из-за её работы? Хотя ранее, будучи ещё наложницей в гареме, Лукана иногда рассказывала про разные цветы. Интересно, как она сейчас? Сложилась ли её жизнь лучше, чем у Микулии? Ах, сейчас это было неважно, потому, отвлекаясь от своих размышлений, дева зашла в знакомое здание, где проживал шаман или по крайней мере этот человек звал себя так. — Фрау Калгараунд, зачем Вы к нам пожаловали на сей раз? — Усмехаясь, произнёс мужчина, подходя к гостье. Полная решимости, эльфенка заглянула в глаза человека напротив, а затем со вздохом шёпотом сказала то, зачем прибыла в этот день в такое место. — Вот значит как... Узнав то, что хотела, Калгараунд направилась обратно в поместье. Так как шла флорист достаточно долго, вероятно, Гилберт уже проснулся и снова принялся за работу. Микулия часто даже представить не могла, как ему тяжело приходится, ведь к важным бумагам и прочим обязанностям графа, муж жену не подпускал. *** Женщина уже разложила разные склянки и розы грионьо для того, чтобы начать приготовление «лекарства». Калгараунд не могла похвастаться тем, что она хорошо разбиралась в том, как смешивать что-то, но глаза боятся, а руки делают, сама того не заметив, девушка уже сделала более половины работы. Несколько жалко было любимые цветы, только они пошли для благого дела, потому отступать и сожалеть уже поздно. Отвар из трав заполнил запахом всю комнату. С блаженной радостью, зеленовласая дева вдохнула этот аромат, будто изысканный парфюм, а после взяла маленький бутылёк, отлив немного варева в стеклянный сосуд. — Вот ты и готов, мой первый... 「Гифт」 Закатив глаза от лёгкой усталости, Микулия вымученно улыбнулась своему творению. По правде говоря, она не в точности следовала данному рецепту, ведь тогда был бы эффект куда слабее, чем хотелось, потому это было именно тем, что создала сама цветочница. Из-за этого, вкус снотворного должен быть чуть более сладким, чем ожидалось, а запах душистый, приятный и даже благородный, если так можно было выразиться. Так как графиня работала достаточно долго, солнце давно начало заходить и слуг в коридоре почти не осталось. Тихими и лёгкими, словно ступала по перине, шагами, девушка вскоре добралась до кухни. Там никого не оказалось, что было только на руку и она быстро разобралась с тем, чтобы заварить для любимого чай, вылив туда своё «дитя». 「Это не просто яд...это знак моей любви к тебе. Знак самой чистой любви к моему принцу. Мой ребёнок」 *** В кабинете горела лишь одна свеча на столе мужчины. Нахмурившись тому, что он совсем себя не бережёт, Цветок Плато подошла к нему. — Дорогой, ты ещё не скоро освободишься? Я заварила тебе чай, может отвлечёшься? — Заботливо предложила Микулия, поставив чашку на стол и целуя мужа в щёку. — Много работы...к тому же, я ведь тебе говорил о том, что мне рассказали на прошлом балу? Дело о пропаже девушек...уже давнее, но про него до сих пор помнят. На этих словах, графиня стиснула зубы, а лицо её стало казаться чем-то озабоченным, но в темноте выражение её лика было плохо различимо. — Да...я помню, милый. Выпей чай и твои проблемы исчезнут, вот увидишь. Ты в последнее время выглядишь болезненным, я беспокоюсь. Калгараунд не стал спорить с женой, отпив ароматный напиток. Женщина не могла сказать, что почувствовал возлюбленный, но после того, как он это сделал, совсем скоро его глаза закрылись, а лицо приняло умиротворённый вид. Последний человек, который начал впутываться в грязные дела, наконец, умер, хотя всё ещё можно было подумать, что он просто спал. Флористка убрала в сторону чашку, накрыв мужа одеялом, пускай это и было бесполезным, когда он уже мёртв. 「Мой Гифт принесёт тебе самый сладкий сон, милый Гилберт...」 Для Микулии Гифт — это... вся её любовь в одном флаконе.