Тени прошлого

Наконец-то, этот день настал — день, который я считаю началом моего пути к мечте стать лучшим адвокатом в стране. Наконец-то, я оправдаю все старания моих родителей и смогу совершить всё задуманное! Я шёл к главному входу университета, настроенный на победу и полный сил. По дороге я воображал, как моё имя будет блистать на доске почёта выпускников, и как я буду выигрывать одно дело за другим. Пройдя через ворота, я на мгновение остановился. Вокруг бурлила жизнь: студенты сновали по своим делам, обсуждая лекции и предстоящие экзамены. Я же внезапно ощутил, как мою уверенность как будто вытянули из меня. Оглядевшись, я понял, что не имею ни малейшего понятия, куда идти. В тот момент ко мне подошла девушка в стильном деловом костюме с ярко-красным блокнотом в руках. «Выглядишь как новенький, который потерялся,» — сказала она с улыбкой. «Помочь с документами?» «Это было бы замечательно, спасибо,» — с облегчением вздохнул я. «Кан Дэ Юн, к вашим услугам.» «Чжи-хе,» — представилась она, поведя меня по коридору. «Не переживай, скоро ты будешь чувствовать себя здесь как дома.» Нервозность постепенно уступала место волнению и предвкушению новых возможностей, которые ждали меня в этом университете, в этом новом мире, полном амбиций и стремлений. В следующие часы моя жизнь превратилась в настоящий марафон. Чжи-хе уверенно вела меня через потоки студентов и лабиринты коридоров, от одного кабинета к другому. Мы буквально сбегали по ступенькам вниз, проскальзывали в двери, только что открывшиеся перед нами, и оказывались в очередной очереди за очередной подписью. «Теперь тебе нужно сюда,» — сказала Чжи-хе, протягивая мне какой-то бланк. Я даже не успел разглядеть, что это за документ, так как наш маршрут уже вёл нас к следующему кабинету. Мы заскочили в маленькое помещение, где за столом сидела женщина с серьезным выражением лица и вручила мне карточку студента. «Не теряй, это твой проездной на весь кампус,» — быстро предупредила она, и мы уже мчались дальше. Печати ставились на документы с завидной регулярностью, как будто мы собирали коллекцию странных и непонятных мне символов. Честно говоря, я уже начал терять счёт подписям и печатям, которые нужно было собрать. Каждый раз, получая новую бумагу, я чувствовал себя всё более замешанным в этом безумном круговороте университетских формальностей. Какой-то студент, мелькнув мимо, крикнул нам: «Добро пожаловать в клуб бумажной волокиты!» и рассмеялся, видимо, узнав во мне новичка, перепуганного и перегруженного. Я только кивнул в ответ, пытаясь уловить, куда Чжи-хе тащит меня дальше. Когда мы наконец остановились, чтобы передохнуть, я осознал, что мои руки полны бумаг, а голова — вопросами. «Это всегда так здесь?» — спросил я Чжи-хе, стараясь не звучать слишком шокированным. Она улыбнулась и кивнула: «Первый день всегда самый хаотичный. Но не волнуйся, скоро ты научишься навигировать здесь так же легко, как и все остальные.» Я надеялся, что она права, потому что сейчас я чувствовал себя как в центре вихря, который не собирается стихать. Мы продолжали наш бешеный спурт по коридорам и лестницам университета, уже собрали кучу подписей и печатей, но ещё было не конец. В одном из последних офисов нам вручили студенческие карточки с кредитом на питание. «Вот, теперь ты полноценный студент,» — сказала Чжи-хе, мельком показывая мне свежеполученную пластиковую карточку. Я был настолько ошеломлён и утомлён, что чувствовал себя словно в тумане. Чжи-хе заметила моё состояние и решительно заявила: «Тебе нужен перерыв. Сейчас я вернусь.» Она выхватила у меня из рук карточку и исчезла в толпе, оставив меня одного среди шумного потока студентов. Я опустился на лавочку под раскидистым клёном, закрыв глаза и вдыхая прохладный воздух. Голова моего была переполнена: столько всего нужно было сделать и узнать. Отдыхая, я смотрел вверх, на ветви клёна, играющие с солнечными лучами, и думал о предстоящих испытаниях. Мои размышления прервал возвратившийся Чжи-хе, который тихо подошёл ко мне. В руках у неё были круасан и стакан кофе, всё упакованное в корпоративные цвета Baekdu Bakeries — компании, где когда-то работал мой отец. Мгновение сердце мое замерло, глядя на знакомый логотип, который напомнил о прошлом. «Надеюсь, тебе понравится. Я знаю, что эта выпечка — лучшая,» — сказала она с улыбкой, протягивая мне еду. Я принял её, пытаясь скрыть волнение, вызванное неожиданным напоминанием о семье. «Спасибо, Чжи-хе,» — произнёс я, стараясь звучать как можно спокойнее. Мы сели рядом, и я откусил кусочек круассана, чувствуя вкус, который был так неразрывно связан с моим детством. Мои первые воспоминания о детстве тесно переплетены с ароматом свежей выпечки, который постоянно витал в нашем доме. Мой отец работал в Baekdu Bakeries, компании, которая с самого начала была частью мощного чеболя, владеющего различными предприятиями по всей Южной Корее. С момента моего рождения и до первых шагов в школу, карьера моего отца стремительно взлетала. По мере того как он продвигался от рядового менеджера к одному из ключевых директоров, наше семейное благополучие также улучшилось. Я помню переезд в новый дом, который стал для нас символом успеха отца. Это было большое и светлое место с просторным задним двором, где я проводил бесконечные часы, играя в игры и бегая с соседскими детьми. Отец рассказывал мне о своей работе за обеденным столом, делал это с таким энтузиазмом, что я не мог не восхищаться его страстью к делу. Он был для меня примером настоящего профессионала, который с уважением относится к своим сотрудникам и требует от себя максимума во всём. Он учил меня, что успех приходит к тем, кто работает усердно и всегда стремится к совершенству. Особенно я гордился тем, как он умело управлял сложными проектами и решал непростые задачи, что делало его уважаемым не только в нашей семье, но и среди коллег по работе. На корпоративных мероприятиях, которые мы иногда посещали, многие подходили, чтобы выразить своё восхищение его работой. Его успешное продвижение по служебной лестнице, его принципы и трудовая этика были мне образцом для подражания. Он достиг пика своей карьеры, когда его назначили ответственным за все ключевые операции компании в области логистики и качества продукции. В тот период наша семья испытывала самые светлые моменты. Но я тогда ещё не знал, какие трудности ожидают нас впереди, и как всё это повлияет на моё решение посвятить себя правосудию. Мой разум перенёс меня к одному особенно напряжённому вечеру, когда в наш дом впервые ворвался Хён Сук, высокопоставленный начальник из чеболя, к которому принадлежала компания в которой работал отец. Этот вечер остался в моей памяти, потому что тогда я впервые увидел отца в состоянии полного беспомощного гнева. Хён Сук был человеком резким и требовательным. Он громко спорил с отцом о ситуации с поставками, которая разворачивалась в порту Пусан. По его словам, из-за непогоды и некомпетентности управления портом, которое также контролировалось другой логистической компанией входящей в наш чаболь, грузы с ингредиентами для выпечки были не только задержаны, но и неправильно хранились. В результате большая партия муки и других продуктов оказалась просроченной. Мой отец, хотя и выражал своё несогласие с предложением использовать эти ингредиенты, в конечном итоге подчинился требованиям Хён Сука. Это решение было принято в тени его чувства субординации и долга перед компанией, хотя глубоко в душе он понимал, что это не совсем правильно. На тот момент он казался мне сломленным, потому что поставил интересы чаболя выше своих принципов. Отец никогда не обсуждал эти моменты дома, стараясь защитить нас от корпоративных бурь, но я видел беспокойство в его глазах. Тот вечер оказал огромное влияние на моё восприятие мира бизнеса и юриспруденции. Я понял, что иногда система заставляет даже самых честных и принципиальных людей поступать против своей воли. Это было первое знакомство с темной стороной власти и контроля. Ну а дальше, лучше не стало. В один вечер, сидя перед телевизором, я стал свидетелем новостей, которые изменили всё. Экраны заполнили кадры людей, страдающих от отравления, и заголовки о массовом инциденте в нашей сети пекарен. Моё сердце замерло. С каждым сообщением о страданиях людей мой отец становился всё мрачнее и замкнутее. Не прошло и дня, как я увидел его сидящим в новой машине под дождём, разговаривающим по телефону. Я наблюдал из окна своей комнаты, как он плакал во время этого разговора. Он казался совершенно разбитым. Вскоре после этого отец собрал нас всех на кухне. Серьёзность момента была написана на его лице. «Я совершил ошибку,» — начал он тихо, «но мне пришлось поступить так ради чаболя. Сейчас передо мной стоит ещё одно тяжёлое решение, но это решение я принимаю ради нас с вами, ради нашей семьи.» Он говорил о том, что должен взять всю вину на себя, чтобы защитить компанию и нас от дальнейших последствий. На следующий день отец появился на телевидении. Он публично извинился перед всеми пострадавшими и обещал компенсировать ущерб. Но его слова вызвали не сочувствие, а волну гнева и осуждения. Люди в СМИ называли его преступником, ответственным за страдания многих. После этого отец стал ещё более замкнутым. Он перестал разговаривать даже с нами, его собственной семьёй. Мне казалось, что я теряю его с каждым днём всё больше и больше. Он уходил в себя, исчезал в своих мыслях и воспоминаниях, которые, казалось, были полны лишь печали и сожалений. В то время, когда я заканчивал среднюю школу, мои одноклассники планировали выпускные вечера, обсуждали будущие университеты и мечтали о светлом будущем. Для меня же эти дни были омрачены переживаниями о судьбе отца. Моя радость от окончания школы была затмена беспокойством и тревогой за него и за нашу семью. В редких моментах, когда отец находил в себе силы говорить со мной, он делал это очень серьёзно. Он часто повторял, что надеется, я извлеку уроки из его ошибок. «Стань тем, кто вносит справедливость в этот мир,» — говорил он. «Стань отличным адвокатом, не позволяй власти и деньгам склонять тебя на путь, который приведёт к разрушению.» Эти его слова глубоко запали мне в душу, и я начал всё серьёзнее размышлять о карьере в юриспруденции. Однако окончательное решение пришло после одной трагической командировки. Отец отправился на инспекцию на транспортный корабль, что стало обыденностью после инцидента, чтобы убедиться, что все стандарты соблюдаются. Но этот раз был не как все остальные. Он так и не вернулся домой. Всё, что нам осталось, это сообщение о том, что он, вероятно, сбросился с корабля в море. Полиция и сотрудники порта сочли это самоубийством, основываясь на давлении и стрессе, которые он испытывал последние месяцы. Это событие стало решающим в моей жизни. Я точно знал, что должен стать адвокатом. Не только чтобы защищать других от несправедливости, но и чтобы найти способ отомстить Хён Суку — человеку, который, как я верил, стоял за моральным и физическим разрушением моего отца. Я пообещал себе, что Хён Сук ответит за свои действия, и что я буду тем, кто приведёт его к справедливости. Несмотря на всю трагедию, которая обрушилась на мою семью, и шумиху в СМИ, компания Baekdu Bakeries удивительно быстро справилась с кризисом. После многочисленных PR-кампаний и изменений в управлении, она не только восстановила свою репутацию, но и начала активно расширять свою деятельность. Одним из значимых шагов стало заключение контракта на предоставление скидочного питания для студентов, что значительно укрепило их позиции на рынке. Моя мать и я, в свою очередь, получили от компании лишь небольшие выплаты. Эти деньги были далеко не тем, что могло компенсировать потерю отца и моральный ущерб, который мы испытали. Все эти средства пошли на мою подготовку к поступлению в университет и на оплату обучения. Хотя эти выплаты помогли мне получить желаемое образование, они также стали ежедневным напоминанием о том, как мало ценится человеческая жизнь по сравнению с корпоративными интересами. Из глубины моих мыслей меня вырвал неожиданный вопрос Чжи-хе, сопровождавшийся дружеским толчком в плечо: «Правда круто, что теперь студенты могут есть по скидке в Baekdu Bakeries? Когда я поступала, такого ещё не было. У нас был только кимчи.» Она улыбалась. Я почувствовал, как во мне вскипает возражение. Хотел было рассказать ей всю правду о том, как мало стоит эта скидка перед лицом потерь, которые понесли многие, включая мою семью… «Мне пора, — сказала она, улыбнувшись и отступив назад, смешавшись с толпой студентов. — Мы ещё увидимся, Дэ Юн!» С этими словами она скрылась из виду, и я остался стоять с недоеденным круассаном и полным стаканом кофе в руках. На мгновение я задумался, но затем с решимостью выбросил остатки еды в ближайшую урну. Я направился в столовую университета, где взял себе кимчи. Сидя за столом среди шумной толпы студентов, я взял в руки палочки и начал есть, позволяя острой пище пробудить мои чувства и сфокусировать мысли на предстоящем дне. Я знал, что впереди меня ждут новые вызовы, и я должен быть готов ко всему, что принесёт этот новый этап в моей жизни.