. . .
Спустя три дня, когда Феликс уже перевёз свои вещи со съёмной квартиры и спал вместе с ним на кровати, а не на диване, Хёнджин полностью поправился. Наверно, это от выпирающей со всех щелей любви и нежности, которые он не мог выплеснуть на своего парня целый месяц. Теперь они лежали в обнимку за просмотром фильма, и Хван мог позволить себе по-хозяйски закинуть руку на его талию, прижимая к себе спиной. Рай на земле существует. Особенно, когда Феликс поворачивается и целует нежно и трепетно, не так как в первый раз. И Хёнджин не может выбрать, как ему нравится больше, потому что крышу сносит одинаково быстро. Ли седлает его живот, перебирает пальцами пряди волос (оказалось, им это обоим безумно нравится) и тихо стонет от аккуратных укусов на шее. Руки гуляют по его телу, нетерпеливо освобождая от пижамной футболки и сжимая соски. Стоны становятся громче, и Хёнджин почти срывается, теперь подминая парня под себя. Так оставлять поцелуи и засосы куда легче, поэтому Хван не теряет возможности лишний раз прикусить нежную кожу возле кадыка и тут же заткнуть рот глубоким поцелуем. Нет, сегодня спокойного секса не будет: то, как отрывисто дышит Феликс, обвивая чужой торс ногами, заставляет член налиться кровью и болезненно упереться в бедро младшего. Хёнджин стаскивает его штаны вместе с нижним бельём, освобождая стройный ноги, и мягко проводит кончиками пальцев от груди до живота, застывая перед твердой сочащейся плотью. Ли не ощутил больше прикосновений и открыл глаза, Хван заворожённо рассматривал его тело, чуть ли не пуская слюни на кожу, так и держа руку рядом с причинным местом. А хотелось бы на нём. Поэтому Феликс накрыл его ладонь своей и решительно направил на член, Хван повиновался, начиная с медленного темпа, размазывая предэякулят. Ли простонал, громко и совершенно не стесняясь того, что их могут услышать соседи за картонными стенами. Ладонь так хорошо сжималась на его небольшом члене, что хотелось плакать и смеяться одновременно. Его бывший парень и рядом не стоял. А восторженное лицо Хёнджина, у которого это был первый в жизни раз, к тому же с парнем, заставляло расплываться лужицей от такого внимания. — Подожди, — Феликс усмехнулся на замешательство парня и, привстав на локтях, выудил из стоящей на тумбочке косметички лубрикант, — надеюсь защита у тебя найдётся? — Спрашиваешь, — фыркнул тот и сам забрал смазку из чужих рук, выдавливая достаточное количество и разогревая на пальцах. Потом со знанием дела оглядел парня и растянул губы в усмешке. — Как мне стоит тебя растянуть? Видимо вопрос был риторический, потому что Хёнджин не собирался ждать ответа и, подхватив свободной ладонью Ли под спину, перевернул его на живот. Феликс сразу понял, что от него хотят и сам встал на четвереньки, расставляя ноги шире. — Вот умница, а теперь прогнись в спинке, — Хван нарочно тянул время, отпуская ещё пару фраз, хотя у самого член упирался в ткань, заставляя нервно растирать смазку в руке. Феликс собрался было возмутиться такой задержкой, несмотря на комплименты, которые дополнительно стимулировали и так возбуждённое тело, когда Хёнджин коснулся ягодицы вовсе не рукой. Тёплый мокрый язык скользнул по копчику, опускаясь к желаемому, и Ли непроизвольно сжался, почувствовав влагу на колечке мышц, и шумно вдохнул. Хван ласкал его как можно терпеливее, но рука уже поглаживала собственный член, требовавшего большего, и когда Ли наконец достаточно расслабился, толкнул язык глубже. Горячий стон прокатился по квартире. На помощь к языку пришли пальцы в смазке, сначала один, со временем добавляясь ещё и растягивая упругие стенки. Феликс дрожал и цеплялся за простынь как утопающий. — Я готов, только в..ах..войди скорее, — Хёнджин отпрянул, оставляя в младшем ноющую пустоту, поспешно стянул мешающую одежду. Член гордо выпрямился, напоминая о долгом возбуждении приятной болью. За это время Феликс решил, что хочет лицезреть весь процесс и улёгся на спину, подкладывая под себя подушку. Надо было признать — размер Хвана внушал уважение и предвкушение, губа закусилась сама собой. — Ты первый, кто протестирует эту штуку, — рассмеялся Хёнджин, замечая интерес и нетерпение в глазах напротив, и раскатал презерватив. Ли призывно поднял бёдра, но у старшего были иные планы на этот счёт: он просунул ладони под поясницу и поднял почти всего парня на уровень своего живота, оставляя на подушке только голову и шею. Феликс не успел даже пискнуть, только застонал, когда почувствовал медленное проникновение. Чувствовать себя пушинкой в сильных руках — прекрасное дополнение к возбуждению, особенно когда видишь розовые щеки, горящие глаза и тяжёлое дыхание напротив. — Ликси, прошу тебя, расслабься. Если хочешь, мы можем сменить позу, — Хёнджин остановил движение, но Феликс, ожидавший большего, обиженно захныкал и попытался облегчить напряжение. Хван толкнулся на половину и шумно выдохнул. — Какой же ты тугой, милый, — стоны слились в один, когда член скользнул до конца, Ли сжался в последний раз, дрожа всем телом, и Хёнджин медленно вышел, вгоняясь уже сильнее. Буквально пару минут длился терпимый темп, пока оба ещё понимали, что происходит. Хвану первому сорвало крышу, и он вколачивался в податливое тело, насколько позволяло их положение — Феликс стонал, громко, каждый раз, когда член проезжался по простате, поддерживая сумасшедшее состояние обоих. Дикий ритм, рука Хёнджина на его члене: Ли увидел звёзды, плывущие по потолку и лице партнёра и закончился. Белёсая жидкость оросила его тело, и он сжал Хвана в себе, вырывая последние стоны из обоих. Через несколько секунд старший выскользнул, заканчивая дело рукой и смешивая их сперму вместе на животе Феликса.. . .
На часах было около одиннадцати, когда они нашли в себе силы добраться до душа, если медленные поцелуи под горячей водой можно назвать купанием. Обоим хотелось ласки, чем больше, тем лучше, и каждый с радостью дарил и получал её обратно. Кажется, Феликс уже и забыл, как это — быть действительно счастливым, просто находясь рядом с человеком. А Хёнджин был благодарен тому вечеру, когда Ли ошибся номером и решился приехать к незнакомцу.. . .
Мини бонус
Наутро Феликс сонно заглянул в холодильник, цокнул языком и пошёл будить своего парня. — Джинни, вставай, — прохрипел (ещё бы, такая ночь была) Ли, навалился всей тушкой на спящего и легонько пощекотал его подбородок. Глаз лениво приоткрылся, оповещая, что человек готов слушать, и кольцо рук обвило чужую талию, — в холодильнике мышь повесилась, пойдём в магазин. Через полчаса, после борьбы в кровати, Феликс таки вытолкнул парня в общий коридор и начал обуваться сам. В это время открылась соседняя дверь, и оттуда выбежала девочка лет пяти в красивом розовом платье, ведя за руку свою маму. — Мама, смотри! Это те дяди, которые вчера кричали за стеной. Во что они играли? — Девочка показывала пальчиком и с интересом ждала ответа от матери. Хёнджин с Феликсом застыли и тоже ждали ответа. Женщина ровно секунду просверлила их жгучим взглядом и переключилась на малышку. — Вырастешь – узнаешь, солнышко... Пойдём, нас ждут на празднике. Малышка вспомнила что-то важное и побежала к лифту. Парни так же молча, не шевелясь, подождали пока в коридоре стихнет, и пошли к запасному выходу, чтобы избежать ещё раз встречи. — Кхм, неловко вышло, — голос Феликса больше напоминал засорившуюся трубу, которую пытались прочистить. Сразу ясно, кому было больше неловко. — А я говорил...