Два сантимента

Дождь. Проклятый дождь, заблагорассудился полить именно тогда, когда ему нужно бежать со всех ног в общежитие. Заказы и не написанные до сих пор плагины смиренно ожидали выполнения в компьютере, который чисто по стечению обстоятельств остался в общежитии. А как назло, сегодня не было важных пар, соответственно, он мог бы потратить более продуктивно время, сделав работу до сроков сдачи. Если нет, то хотя бы, там, изучить карту города и поискать всевозможную информацию о портах, внутренней их структуре. Обладать знаниями подобного рода никогда лишним не будет. В особенности, если они — Ло, он и Шэрон — собираются сбегать с острова. Надо и плотный бюджет сколотить, так, для всяких манипуляций и покупок. Поэтому те его любезно дожидаются, сам не прочь сделать. Только вот совсем забыл что принял заказы, в итоге до последнего дня они дожили еле-еле. Конечно, на учёбе он не просто отдыхал. Размышлял, например, о Ричарде, способном стать и плюсом, и минусом. Подбирал варианты решений к столь сомнительной задачи, чтобы в конечном счёте сгенерировать в собственном мозге будущий ответ Лололошке. Все же этот мироходец — удивительный объект. Приблизительно к вечеру, будто по сценарию, сам подходит к нему с новостями или иначе, без них. Ему остаётся высказываться, составлять план и бесконечно говорить до истечения разговора. Дилан выскочил из-под козырька университета, быстрым шагом устремившись к автобусной остановке. Пришлось обходить огромный фонтан, пока об асфальт ритмично бились капли. Он поджал лямки рюкзака крепче. Да, определённо, сына уборщиков необходимо поставить в иллюзорные условия реальной ситуации, где от него будет зависеть исход. Устроить выбор. Не кажется таким уж сложным. От чего отталкиваться в разработке? Какую операцию прописать для действия кода? Понуренный взгляд уткнулся под остановкой в пол. Ветер обволакивал мягко кожу автоматона, музыка барабанщика подходяще звучала на фоне мыслей. Пришлось снять мокрую шапку. Автобусов не видно. Наверное, не приедут в ближайшие минуты. Жаль. Он медленно вдохнул свежий воздух в лёгкие. Любил дожди за их умение очищать воздух от вредных микроэлементов. Да и сама вода необычайно координировала с окружающей средой создавая нестандартную картину от художницы-природы и деятельности человечества. — Ой, Дилан! А я тебя и не заметила! Нежданно для себя быстро выдохнул, прозвучали чужие, но знакомые интонации. Мелодичный, довольно убаюкивающий голос. Шэрон. Дилан прикрыл глаза ладонью, вмиг машинально убрал её, а потом вовсе резко открыл веки. Он повернулся к собеседнице. Та ярко делала вид, будто не было никакой между ними ссоры, не они вдвоём конфликтовали утром посреди какой-то дороги недалеко от универа. Типичный образ. Повседневная одежда, взъерошенные волосы и та любимая ею исходящая напряжённость. Дилан тихо фыркнул себе под нос. — Шэрон. Что ты здесь забыла? — спросил прямолинейно автоматон. — Я? — Да, ты. Нет же тут второй Шэрон, которая свалилась бы нам на голову. Слава богу, что копии этой невозможной женщины нет. Даже встроенная в нём повышенная скептичность не спасла бы от настоящего взрыва его мозга, если бы присутствовала бы ещё одна она. Ему хватает порой детского стремления помогать и показывать собственную полезность через глупые поступки. Помнил он про их посещения подвала. Просто так это не забыть. Повезло им, что обошлось все. Аж умудрились добыть интересные данные от уборщиков. Но будь бы все иначе, и никакие небылицы от Шэрон не повесили бы на уши лапшу. Она накинула лямку сумки на плечо, по-доброму рассмотрела вблизи Дилана. Его подбородок слегка задернулся назад, внимательно наблюдал за дальнейшими действиями девушки. Её указательный палец оказался у женских губ. Светлые брови свелись к переносице, мышцы утончённого лица напряглись. Задумчиво от чего-то прищурилась. — К сведению, я здесь тоже учусь и могу задерживаться. Даже оставаться на дополнительные пары, — сказала обиженно девушка, взглянув на место пребывания транспорта. — Здесь же находится общественное место, так почему я не могу тут ждать автобус? Впрямь. Почему он вообще задал такой вопрос? Не знал. Сломался ли задуманный его сценарий? Давным-давно, когда в первый раз перегрелся. Или маска сценария разорвалась в клочья? Сложно. Теперь он прищурился. От непонимания. Рациональный мозг до костей не находил объяснения. — Ты можешь, никто тебе не запрещает. В диковинку лишь тебя увидеть в позднее для университета время, — ответил Дилан. — Среднестатистически мало студентов до вечера остаются, если мы не берём индивидуальные случаи. — Но остаются же. — Да. Между ними повисла тишина, дождь же, наоборот, параллельно усилился. Серые облака неровными мазками кисти плыли по хмурому небу, взирающему снисходительно на рельеф зданий, мелких строений, дороги. Капли, как стрелы, устремлялись разбиться. Почти безликие тени отбрасывались в одну сторону. Лавочки наверняка с краю промокли из-за наклона падения дождя. С крыши стекались в едино капли воды и тоже ударялись группками об дорожку. Фонари освещали улицы, машины не ездили. Расписание автобуса отсутствовало, приходилось ждать приезда. На остановке осталось двое. Вокруг не было ни души. Он посмотрел ей в глаза. Они тёмно-зелёные, глубокие, одурманивающие и опьяняющие своей изюминкой. В них преклонялся весь гребаный мир, абсолютно полным составом все цветочные поляны, сам господин яркое светило. Хотелось затеряться в них надолго, изучить их устройство изнутри и навсегда отпечатать в памяти. Вплотную впитать в механическое сердце, никаким образом не отпускать. Могли ли они скрывать в себе какую-то загадку? Выдавали они её слишком уж нежную, наивную натуру? Дилан не знал никогда такого рода мысли. Честно, и не хотел бы знать. Ему не до ростков эмоций. Не до неизведанных чувств. До лампочки на них. Но как же хотелось упасть в омут открытий... Хоть что-то почувствовать, чтобы быть полноценным человеком. Быть похожим на неё. Стать человеком, у которого посещают абсурдные или альтруистические мысли. Не вычисления, передаваемые искусственным полимером нейронов в мозг. Да, он автоматон. Чувствует и живёт. Дышит. Но никогда не человек. Запросто его могут убить. Щелчком пальцев. Устранить угрозу в фальшивой утопии. Забрать в любой момент на свалку или стереть память, где грязно подохнет его личность. Перекроют перекачку крови в сердце. Конец. У неё есть сердце. Возможное будущее. У него же единое прошлое-настоящее-будущее. Заведённая программа, рефлекс, сценарий, правда, сломавшийся. Однако откланяться от заданных изначальных характеристик нельзя. Опасно. Там обетованная смертью земля. Запретная зона. Шэрон. По слогам: Шэ-рон. Красивое имя. Чёрт. — Дилан? — окликнула она, прервав зрительный контакт. Смущенно поправила светлую прядку за ухо. Парень приоткрыл рот от удивления. Что это было вообще? Что опять за сплошные вопросы? — Ничего... — нехарактерно для себя неуверенно отозвался Дилан, отведя притупленный взгляд на излюбленный тротуар. Снова стало тихо. Единственное, что прерывает тишину — так это шорох снятия сумки. Затем последовал грохот её падения на скамью. — Сними рюкзак. Послушался. Дилан начал снимать уже со своих плеч рюкзак, положил аккуратно туда же с промокшей шапкой. Продолжил наблюдать за действиями девушки. Вот только он не успел оглянуться, как ладонь обхватили другой и потащили к дороге. — Что ты... — только-только он спросить задуманное, как тут же оказался под проливным дождём посреди дороги. С ней. Девушка прыгнула кроссовками в первый раз на лужицу. Разлетелась вода по разным направлениям. А потом ещё раз. Ещё. Лужи, скапливающиеся повсеместно, отражали едва пробивающийся свет из-за тёмно-серых облаков. Шэрон прыгала невпопад по ним, всё громче показывала миру жизнерадостность. Она всё прыгала по всем лужам, смотрела по-детски на них, не заботилась об одежде и промокших щиколотках. Скорее всего, заболеет. Скорее всего, не учла этого. — Дилан, чего ты стоишь? — она, запыхавшись, перешла на быстрый шаг и подошла к нему. Он огромными от изумления глазами смотрел на неё и сам того не ведая замер. Вся мокрая до ниток стояла перед ним. Прерывисто дышала. Счастливая. Искрящаяся. Дарящая улыбку именно ему. В глазках — детские смешинки, солнечный свет и радость. Решила разделить эти эмоции с ним, с автоматоном, который, в свою очередь, не занимался таким. Шэрон схватила за кисти рук Дилана и вместе с ним закружилась, ходя прямо по лужам. И рассмеялась от души, заражая неосознанно смехом. В груди приятно что-то разливалось, словно алкоголь обжигал внутренности. Смех не утихал, а разгорался. Под всем этим гнётом забылись и обиды, и само окружение. Украдкой он взглянул на Шэрон. Она смеялась так искренне, так невинно, так непривычно для ушей, что он, не пророком, подумал бы, что от такого смеха мог бы попасть на свалку, в грязные его недра просто для того, чтобы ещё раз услышать мелодичный голосок. Шэрон всегда была для него непонятной. Чересчур импульсивная, вечно убегающая от проблем и безрассудная девушка. В противовес ей присуща добродетель, ребячество, открытость. Умение видеть радость в мелочах. Внешняя и внутренняя красота. Дилан, сам того не зная, блаженно улыбался, пристально запоминая каждую деталь. Насколько нежное солнце касалось утончёнными ладонями его. Необыкновенные случайные касания, смехотворные кружения превратились в неряшливые танцы, перетекая в большее наслаждение. — Дилан!.. Из-за путаницы в движениях они свалились на пол. Благо, поймал девушку, будучи под ней. Спина заболела от неровностей дорожной трассы и неудачного падения, но ему было плевать. Стало чхать на всё, да голова забита Шэрон и её благосостоянием. — В порядке? — спросил парень, повернув к себе её. — Да, в полном, — и она слезла с мужских колен. Следом и сам встал. Шэрон поправила одежду. Поступил так же. Счастье в моменте. Кажется, так это зовут. Хорошее чувство.