А вы проходите диспансеризацию?

В детстве, после утверждения статуса Беспричудного, Изуку часто попадал в больницы из-за того, что дети издевались над ним. Поначалу он пытался скрыть это от своей матери. Но совсем скоро понял, что скрывать травлю от женщины с образованием психолога, имеющей в качестве мужа высококвалифицированного юриста, — это всё равно что верить в успешность карьеры певца, когда тебе за сорок и ты поешь караоке в местном баре на тусовке по случаю дня рождения своего офисного коллеги. Поэтому, да, Инко конечно же узнала о травле. И Изуку довольно быстро нашёл достойный класс, в котором большая часть людей была безразлична к стереотипам общества. Конечно, пришлось пожертвовать одним из накопительных счетов в банке, чтобы оплатить обучение… Но Изуку не позволял себе чувствовать угрызения совести по поводу «лишней» траты денег, потому что, в конечном итоге, у него появилось много новых хороших друзей и понимающие учителя! Так вот, о чем это я? Ах, да. Больница. Мидория-младший помнил, как обожал сидеть на железном кресле или мягкой, потертой от времени лавочке, прислонясь спиной к прохладной стене коридора. Вокруг него была постоянная суета: пожилые люди, в основном бабушки, болтали друг с другом, как будто были знакомы целых сто лет и могли позволить себе поговорить о том и о сëм, потому что почтенный возраст, несомненно, даёт привилегии громко обсуждать соседских котят, полезность советов Интернета и новые интересные рецепты выпечки, которые бабушки обычно используют, чтобы порадовать своих внучат вкусным черничным пирогом или хрустящим сладким печеньем собственного приготовления. Помимо обсуждения жизни каждого соседа, бабушки (ну и дедушки, но, в конечном счёте, здесь соотношение было один молчаливый старик к десяти любопытным бабушкам, так что будем считать, что говорят только старушки) также делились своим драгоценным опытом походов ко врачам, возмущаясь большинством из встреченных в бесплатных городских больницах специалистов и нахваливая очень редких везунчиков. Поверьте, если о вас хорошо отзывается какая-нибудь бабушка, привыкшая всю свою жизнь ходить в бесплатные больницы, — вы выиграли эту жизнь, но теперь обречены оставшиеся до заслуженной пенсии годы принимать всех друзей и знакомых, а также знакомых знакомых этой самой бабушки, признавшей вас знатоком своего дела по гайдам видео из интернета. Вы были счастливы и без признания вашего профессионализма? Что ж, отныне вы известны на весь ближайший округ. Но во всём есть и свои (гипотетические) плюсы: возможно, некоторые из нынешних постоянных клиентов будут достаточно щедры, чтобы приносить подарки за лечение. Принимать их или нет — дело вашей совести. Мама Изуку работала клиническим психологом в одной из таких больниц, поэтому вполне логичным было и то, что она водила своего сына в эту больницу. Она имела некоторый авторитет здесь, поэтому, как только всплывал вопрос о беспричудности её сына, все работники, имеющие предрассудки, были уволены без шанса на возврат, а новые врачи проходили строгое собеседование, теперь включающее обязательный вопрос: а готовы ли вы помогать беспричудным? Так что больница номер тридцать три отныне была открыта и для людей без причуд, и для тех, чьи причуды считались бесполезными или злодейскими. Потому что никто не хотел терять лучшего клинического психолога во всей области. Первые несколько раз Изуку попадал в травмпункт без очереди, каждый раз с несерьезными синяками и ожогами от причуды Кац-чана (и если Инко догадалась, что это был Кацуки, то она ни за что не признается своему сыну, что попросила Хисаши навести некоторую информацию его знакомым в полиции, в частности детективу Тсукаучи). К счастью, короткий разговор с Мицуки и Масару быстро решил проблему с отсутствием манер их сына, и открывать дело против Кацуки больше не было необходимо. Тем более, что после этого Изуку был переведён в другую школу, где у него уже были друзья — Киришима, милый темноволосый мальчик, и Мина, девочка с розовой кожей. Изуку часто приглашал их в гости, и Инко была рада видеть, что её сын счастлив в новой школе. Впрочем, всё это было очень давно, и сейчас Мидория привык ходить в тихий и скучный лазарет в академии, чьим единственным обитателем была Исцеляющая Девочка, заботливая, но ворчливая и скучная. Никаких шуток про современную медицину, никаких сплетен о щенках троюродной внучки. Обычная унылая комната и полная изоляция от внешнего мира. В лазарете UA будто царил свой закон и порядок, владения Исцеляющей Девочки казались другим миром, не подчиняющимся чужим законам. В общем и целом, Изуку ещё в первый день вынес вердикт — скучно, уныло, слишком правильно. Больницы, которые он привык посещать, обладали своей особенной атмосферой: врачи постоянно сновали туда-сюда, не стесняясь перекинуться шутками с коллегами, проходя мимо пациентов, а сами пациенты при этом охотно вставляли свои пять копеек туда, куда не требовалось, постоянно обсуждали насущные проблемы и сетовали на большие очереди. И вот сейчас, сидя на старом железном стуле в одной из обычных городских больниц с зафиксированной рукой, Изуку счастливо улыбался, наслаждаясь знакомым миром маленьких больниц. Рядом сидел Айзава, недовольно скрестивший руки на груди и прикрывший глаза в попытке задремать. К сожалению, постоянный фоновый шум в виде переговаривающихся старушек и обсуждающих воспитание детей молодых мамочек не давал осуществить задуманное, а потому от учителя исходила та самая аура, которая вещала всем вокруг «если в ближайшие пять минут я не смогу уснуть, вы познаете всю боль этого мира». Изуку совершенно не обращал внимания на недовольного ситуацией про-героя, активно слушая сплетни группы знакомых друг с другом бабушек, ожидающих очередь на приём к лору, по воле случая сидящих прямо напротив Мидории и Сотриголовы. Казалось, их тоже абсолютно не волновали исходящие от Айзавы волны бессмысленных ментальных угроз. Вскоре даже вечно недовольный герой смирился со своей участью, видя, что его техники запугивания остаются полностью проигнорированными этими удивительными существами (бабушками). Собственно, почему сейчас герой и его стажёр сидели в обычной больнице и ждали обычную очередь, вместо того, чтобы отправиться в академию и получить супер-быстрое исцеление сломанной руки? У Айзавы было только два аргумента в пользу их решения, и все они с прошествием минут казались всё более и более незначимыми. Во-первых, стажировка проходила не в Мусутафу, потому что Айзава получил задание в другом городе, находящимся по соседству. Во-вторых, он хотел приучить проблемного ребёнка к городским больницам, потому что последние полгода он посещал лишь лазарет Исцеляющей Девочки и мог легко привыкнуть к удобствам. Вопреки его убеждениям в том, что Мидория будет нервничать из-за долгого ожидания медицинской помощи, этот странный ребенок счастливо болтал ногами, увлечённо слушая разговор группы бабушек о новом враче в городе двоюродного брата одной из старушек. В основном они критиковали его методы общения с пациентами (откуда они вообще узнали о них? Они даже не были в том городе, и это тоже мелькало в их разговоре). Можно было поздравить нового врача с потерей авторитета среди людей почтенного возраста минимум в нескольких округах. Айзава мог лишь мысленно посочувствовать этому парню. До слуха донесся разговор такой же секты компании с другой лавочки, стоящей немного ближе к кабинету терапевта. Какой-то дед затеял разговор на актуальную, по мнению стариков, тему — диспансеризация. Шота устало вздохнул, чем заслужил весёлый взгляд Изуку, который тоже уловил разговор. Похоже, проблемного ребёнка забавляло слушать все эти сплетни и бесполезные споры. Невольно Сотриголова и сам начал прислушиваться. — Я решил, буду проходить диспансеризацию каждые полгода, — твёрдым голосом заявил единственный на всё отделение дед. И Изуку, и Шота уловили несколько веселых взглядов старушек, переглядывающихся между собой. — И зачем это? Айзава закатил глаза. М-да, типичная ситуация. Неужели за столько лет у них не появилось тем для обсуждения получше? Изуку, с другой стороны, заинтересованно сколь-нибудь голову в их сторону. Этот ребенок очень любопытный, не так ли? — Ну как, зачем! Вот найдут какие-нибудь скрытые болезни, о которых я даже не знаю, — со знанием дела отвечал дед. — Буду лечить. Одна из старушек, достаточно смелая, блеснула глазами. — Меньше знаешь — крепче спишь. Глаза проблемного ребёнка комично расширились от такого заявления, и он поспешно повернулся к учителю. Сотриголова мысленно попрощался с остатками спокойствия и надеждой на сон. — Айзава-сенсей! Вы слышали? Та леди не хочет лечиться? Шота устало вздохнул. Снова. Лениво перебросил съехавший конец захватного оружия через плечо, он воззвал к высшим силам с просьбой дать ему терпения. Он не хотел разбираться с этим. — Думаю, если ты продолжить слушать, то найдешь ответ. Изуку тут же вернулся к изначальному занятию и теперь с ещё большим усердием слушал слова стариков. Айзава сдержал улыбку, наблюдая за тем, как ученик воспринимает все его слова как важный урок. — К ним как не придешь, так они что-то новое находят. То же мне, лечение, тьфу! Гораздо надежнее способ, который мне советовала моя прабабушка… Мидория уже повернулся обратно, выжидающе глядя на учителя. — У них что, так много болезней, что врач каждый раз что-то находит? — его поражённый шёпот в сочетании с наивными круглыми глазами могли бы заставить кого угодно посмеяться над слепой верой ребёнка. Но Сотриголова не был «кем угодно», поэтому предпочёл устало закатить глаза, всем своим видом показывая, что его всё достало. Изуку профессионально игнорировал напускной вид грозного уставшего учителя. Поэтому Айзаве пришлось ответить. — Ребёнок, тебе стоит поменьше верить словам и побольше думать. Он собирался разъяснить ситуацию, но Изуку опередил его. — Вы хотите сказать, что они преувеличивают? И что бесплатные врачи, особенно старого выпуска, могут просто не вникать в суть проблемы? Они просто могут поставить случайный диагноз, если увидят парочку симптомов, которые можно отнести к любой болезни? Но это же так непрофессионально! Я понимаю, что предыдущее поколение не получало достаточно знаний и что большинство проходили медицинский по связям, поэтому у нас довольно много осталось не компетентных врачей, но почему их не увольняют? Люди не жалуются, а просто принимают всё на веру либо перестают доверять медицине вообще, что тоже имеет плохие последствия… — Притормози, — недовольно пробурчал Шота, видя, что ребенок привлёк ненужное внимание. — Ты опять бормочешь. — О, простите, я… Я больше не… — Не извиняйся. Просто неподходящее место, — Айзава устало вздохнул. Ему недостаточно платят за всё это дерьмо. Мидория, секунду назад выглядевший как побитый котёнок, снова вернул свой заинтересованный вид и слушал разговор мамочек о споре, какое из производимых питаний для детей от трёх месяцев надежнее всего. И он выглядел так, как будто готов был вмешаться, чтобы дать свой, несомненно, очень ценный совет, но в этот момент их очередь, наконец-то, наступила, и Айзава торопливо потащил травмированного ребёнка в медкабинет. Разочарованно вздохнув, Изуку недовольно посмотрел на учителя, прежде чем смириться со своей судьбой. Он надеялся, что те молодые женщины получат совет от других людей. У Айзавы было припасено много вопросов о том, почему проблемный ребенок так спокойно, даже воодушевлённо, отнёсся к походу в обычную больницу. Но это проблема на потом. Сейчас нужно было сделать рентген повреждённой руки маленького героя.