***
Наступил вечер. Бледно-оранжевые лучи застывали в мокром тумане, окропляя лондонские улицы железными каплями света. Шерлок Холмс, сидя за дубовым столом в своем кабинете на Бейкер-стрит, перечитывал загадочное послание, принесенное Джорджем Лестрейдом. Глаза его сверкали, а мозг работал на полную мощность, стремясь разгадать эту загадку. В комнате было тихо, только время от времени слышался шелест бумаги под легкими прикосновениями пальцев Холмса. В его голове кружились различные мысли, строящие гипотезы и пытаясь найти связь между убийством аристократа и посланием загадочного убийцы. Внутри детектива боролись две стороны: желания «победить» убийцу и познакомится с этим гением. Он жаждал битву с тем, кто равен ему. С тем, кто полностью смог скрыть за собой следы. Вдруг, в комнату вбежал Джон. Он тяжело дышал, а глаза его бегали по комнате. Когда он смог востановить дыхание, то наконец произнес: — Новое убийство!***
Что им удалось узнать и забрать с места реступления? Мало что. Снова перчатка, снова конверт и то, что убитая была простолюдинкой. Семья ее была бедной, жила вместе с мужем, который пол года назад видимо, дал дёру. Самое интересное, на этот раз конверта было два. И вроде как от разных людей. Первое, от имени жертвы, второе — от убийцы. — «Снова стих. Значит, это письмо тоже от Гладиатора. Может он попытался что-то в нем рассказать, что было бы связано с ней?» — перед глазами предстал текст:«Я была словно птица, в клетке вольна,
Крылья обрубил мне мой муж.
А я, как наивная, верная жена,
Лишь от боли шипела, как уж.
И я, слепо верила, просто ждала,
Пряча раны бинтом.
Но он не вернулся, оставил одну!
Оставил меня «на потом»!
Погиб на войне? Не верю я вам!
Не выходит супруг мой на фронт.
После битвы одной, тот лишился ноги,
Так как бы пошел он с ружьем?
Нет он ушел… Он предал меня!
А я не хочу больше жить.
Эта тварь обрушила всю мою жизнь,
Так зачем мне тогда вообще жить?!
Я пыталась, пыталась покончить с собой:
Веревки, голод, вода.
Но спасали меня, и страдала так я,
Но видима карма пришла!
Мой благодетель, ангел с небес!
О Господь, ты услышал мой зов.
Гладиатор, он мне обещал,
Что вырвусь я навеки с оков!
Застрял нож в грудной клетке,
А я в небесах, с ангелом распиваю вино.
Сейчас я смеюсь, пусть муж горит,
Ему тоже скоро конец.
Ведь последней мольбою, моему «божеству»
Было: «Убей эту дрянь наконец!»
Он отомстит, я верю теперь,
Он тот, кто меня не предаст.
И я посмотрю, как сгорит муж в аду,
Очень нервно смеясь.»
Это ввело в заблуждение. «Благодетель? Какой к черту благодетель? Он убил девушку и зовет себя благодетелем? Он — идиот?» — пронеслось в голове брюнета. Позже пришло осознание. — «А если он убил ее по ее же просьбе?..» Стоило открыть второе письмо. Что же скажет на это сам убийца?«Сердца слабые, тихие горюющие,
Прости, что не мог я спасти тебя в борьбе.
Против игр судьбы, где «святые» на крестах,
Ты, Шерлок Холмс, будь осторожен в сей час.
Тенью брожу, в мире лжи и измен,
Мой голос ветер несет сквозь вечерний туман.
Сплетни ткались, нитями судьбы плетут,
Только слушай, чтобы свой путь ты спасал.»
И внизу была надпись:«Я не хотел ее убвать, но она жаждала смерти и мести.»
Кто же ты — благодетель, убийца, или сам — жертва своего спектакля?