о пугливых кроликах и настырных кицуне

Субин сидит на диване и нервно елозит по скользкой ткани, которой он укрыт, не переставая при этом хрустеть чипсами. - Ты мешаешь – раздраженно шипит Ёнджун, слегка запрокинув голову, чтобы ненароком не задуть пламя свечей, нанизанных на длинные штыри-подсвечники и расставленных вокруг него. Когда парень раздражён, он имеет привычку слишком сильно и агрессивно дышать. – Если так скучно, можешь выйти погулять, только дверь не открывай широко. Иначе, если устроишь сквозняк и всё испортишь, я тебе обеспечу недельную отрыжку жабами. - Мне не нравится атмосфера. А ещё вон тот платок на зеркале, с рамкой из черных гранатов. Такое маленькое, а из него в прошлый раз демон вылезти умудрился. Ты зачем такой мощный камень выбрал для этой рамки, проблем в жизни мало? – Субин сопит и вытирает об покрывало налипшие на пальцы специи, сразу слыша на это недовольное цоканье. – Да что? Ты же его всё равно стирать собирался. - Слушай сюда. Проект сдавать уже завтра, результаты этого обряда нужны для итогов исследования, а ты вообще в ударения в латыни не можешь. Так что, если не хочешь сам этим заняться и случайно призвать ещё одного гиперактивного инкуба, то посиди смирно и тихо, пока я не закончу. Иначе сам будешь объяснять преподу, почему у нас такая лажа получилась. – Ёнджун говорит со всё ещё запрокинутой головой и, напоследок тяжело выдыхая в потолок, медленно её опускает, тут же переводя внимание сощурившихся глаз на книгу на стойке перед собой. – Начинаю. Субин покорно застывает и даже руку за спину заводит, чтобы удержать хоть ненадолго свой кроличий хвост, как обычно дергающийся от волнения. Хоть он и стал другом Ёнджуна ещё в средней школе и уже в сотый раз видит все эти колдовские штучки, но чувствует себя каждый раз не в своей тарелке. Слишком часто ведьма добивается неожиданных результатов, которые вообще не планировались с самого начала. Кастует усиленное зелье правды вместо микстуры от упырьской сыпи, открывает портал в Мариинской впадине, вместо прохода в каменный грот. Иногда призывает существ с других континентов – демона из мексиканской тюрьмы, того самого, который тогда наполовину вылез из зеркала и размахивал заточкой, пытаясь парней заставить вытащить его оттуда полностью. Ёнджун слишком сильный для среднестатистической ведьмы, потому что в его крови почти 30% «чистых» генов. И слишком гениальный. Потому часто, даже из обычной университетской задачки, делает такое, что про него вновь пишут все газеты города. Хотя иногда ошибки Ёнджуна приводят к не таким уж и плохим последствиям. Однажды, начитавшись в сети постов аля «сложная магия для чайников», парень делает первый в своей жизни портал. Планирует он через него вместе с Субином посмотреть на фестиваль (для физического перехода у него ещё мало опыта и отсутствует лицензия на перемещения в материи) за городом, а в итоге оба видят испуганный взгляд незнакомого пацана, вцепившегося в резинку своих семейников (единственный элемент одежды на нём в тот момент). Они промахиваются на сотню километров. А точнее, попадают в раздевалку баскетбольной команды из соседней школы. «Хорошо, что вы именно в тот момент портал открыли, а то минутой позже могли сразу на мою голую задницу попасть, я ж как раз в душ собирался» говорит парень, представившийся Чанбином, когда они позже встречаются в кафе. Чанбин оказывается одногодкой Ёнджуна. А ещё помесью лесного эльфа и дриады. Потому, не смотря на грозный взгляд, оказывается просто душкой. Субин к парню с первой встречи проникается, особенно потому, что он его, от не в меру любвеобильного Ёнджуна, прикрывает частенько. Даже когда, спустя годы, на полторы головы ниже друзей вырастает и физически закрыть может только половину Субина. - Слушай, крольчатина, от тебя напряжением фонит так, что я сосредоточиться не могу. Иди реально подыши немного, где-нибудь не здесь. Например, у Чанбина в комнате, он как раз сейчас с новым соседом должен знакомиться. – Ёнджун потирает переносицу пальцами пару секунд, а после медленно указывает на входную дверь. – Я ведь не призыв в этот раз делаю, просто добавляю амулетам магических свойств. Тут даже призраки не появятся, а ты вибрируешь так, будто из-под ковра вот-вот вылезет сапиенс. Субин, в последнее время слишком впечатлительный и ранимый из-за приближающегося сезона кроличьей активности, мигом представляет картину и испуганно икает. Его хвостик не прекращает дергаться так, что его почти невозможно удержать на месте. И парень медленно поднимается, пятясь в ту сторону, куда всё ещё указывает рука друга, попутно пытаясь не споткнуться в полумраке об одну из книг, вечно разбросанных по всей комнате. Он аккуратно открывает дверь и выскальзывает наружу, пытаясь не запустить сквозняк, но всё же слышит из-за уже закрытой двери недовольный стон. Субин поджимает губы и пулей улепётывает вперёд по коридору, а дальше по общажной лестнице на два пролёта выше. На скорости чуть не пролетает мимо нужной комнаты и, пытаясь отдышаться, громко стучит. - Ты опять что-то Ёнджуну похерил? – вместо приветствия спрашивает Чанбин, как только открывает дверь. - Я не виноват, он снова начал свои стрёмные разговорчики в темноте. Почему все ведьмы такие противные? – Субин вздыхает и проходит внутрь, уже собираясь плюхнуться как обычно на кровать друга, но замирает и во все глаза пялится на незнакомого парня, сидящего на кровати напротив. – А это… - Хёнджин, очередная ведьма. Но не такая противная, обещаю.- Парень хихикает и машет рукой в знак приветствия. - У меня направление белой магии, из стрёмного могу только рассказать как от язв лечил кикимор-экоактивисток. Они неделю плескались на загрязнённом участке болот, акцию какую-то проводили. Потом все как одна в инфекционку загремели, а я там практику проходил. Зрелище то ещё если честно, болото образовалось над каким-то ужасно древним захоронением сожжённых заживо. – Парень смотрит на Субина не отрываясь, рассказывая медленно и будто гипнотизируя своим взглядом. – Ах да, я теперь живу здесь, с Чанбином. Он легко улыбается, на что Субин в ответ только неуверенно кивает и всё же присаживается на кровать друга. И наблюдает, как Хёнджин ловко расставляет пузырьки с сушёными травами на своей полке, продолжая рассказ о язвах, потому что Чанбина он вдруг действительно заинтересовал. Субин же почти не слушает, только наблюдает за изящными движениями парня и пытается принюхаться. Он отчётливо чувствует какой-то волнующий его сущность запах, но не понимает, почему его сердце от этого _так_ трепыхается. Парень уже привык жить почти постоянно в напряжении, тревожная натура кролика-оборотня, помноженная на тревожный характер самого Субина, вынуждают его реагировать остро на многое в жизни. Но если от Ёнджуна он скорее бежал на азарте, специально устроив (очередной) спектакль одного актëра, лишь бы не сидеть в полумраке в ожидании очередного «Упс» от друга, то теперь чувствует себя действительно настороженно. Этот Хёнджин не кажется ему простой ведьмой, кроличье чутьё на каждое движение парня выдаёт напряжение и желание сгруппироваться так, чтобы отразить атаку. Субин такое обычно чувствует около оборотней хищных пород, особенно в период своей активности. Так он полгода стороной обходил Бан Чана, популярного старшекурсника и бывшего соседа Чанбина, потому что тот оказался оборотнем-волком. И в гости к Чанбину приходил только с условием того, что его сосед ушёл погулять, а комната будет заранее хорошо проветрена. Только позже он увидел картину, из-за которой к старшему проникся и первым подошёл извиняться за свой враждебный настрой. Однажды Субин заметил, как на ступеньках корпуса Бан Чан стоял, прижав ушки к голове и потупив взгляд, пока его отчитывал какой-то шумный пацан, в конце речи натянув тому на голову шапку с дурацким помпоном. Пацана, как оказалось, звали Джисон, и он был возлюбленным старшего. А ещё оборотнем-белкой. По идее, он мог быть уязвимее даже самого Субина, но волка не боялся совершенно и вёл себя так, будто в любой момент может тому в наказание поводок на шею нацепить. Чан на извинения Субина реагирует слишком мило и ярко – беспокойным своим хвостом виляет так, что выбивает из рук проходящего мимо студента стаканчик с кофе. И потом извиняется долго, держа не успокоившийся хвост в своих же руках и восторженно поглядывая на Субина. Со старшим Субин себя позже чувствует так спокойно, что от Ёнджуна чаще прячется уже за его спиной, а не чанбиновой, хоть и ростом Чан тоже не особо вышел. Его хищник, сидящий на подкорке сознания, оказывается таким ручным и надёжным, что кролик Субина рядом с ним чувствует себя почти умиротворённо. Зато джисонова белка наоборот бешеная и так хорошо с энергетикой Ёнджуна взаимодействует, что парни порой жалеют, что этих двух вообще решили когда-то познакомить. - Но Хёнджин совсем другой. Спустя пару недель он часто вместе с Чанбином таскается повсюду, знакомится со всей их компанией и быстро становится её частью. Он игривый и часто подшучивает над Джисоном, после чего катается с ним же по полу комнаты в шуточной потасовке. Громко смеётся даже над самыми тупыми шутками Ёнджуна, попутно лупя руками по любому, кто в этот момент к нему оказывается слишком близко. Хёнджин яркий, красивый и слишком популярный. Стоит Ёнджуну закинуть руку на широкие плечи нового друга, пока они обедают в кафешке около университета, как его прожигают взглядами все девушки вокруг (даже официантки). Парня в компании все обожают, но только Субин от него продолжает щемиться куда подальше и недовольно дёргает носом. Потому что за всей этой весёлой мишурой видит подвох. У Хёнджина слишком плавные, почти опасные движения. Реакции стремительные, как у самого настоящего хищника, запах приятный, но подавляющий. Субин не понимает, почему чувствует себя около Хёнджина так настороженно. Пока не замечает вертикальный зрачок, оранжевую радужку и небольшие клыки, когда тот широко лыбится Чанбину. «Твою мать, он кицуне» думает парень. «А я чёртов кролик» осознаёт он чуть позже, вибрируя всем телом, когда ловит на себе этот внимательный, хищный взгляд. - - Парни, я достал билеты! – кричит Ёнджун, врываясь в свою комнату, где уже расположились остальные. – Сеанс в семь вечера, потом даже успеем в бар сгонять. - Так радуешься, будто в последний момент перед Хэллоуином смог выцепить их на что-то стоящее, а не на очередной трэш категории «бэ». – Чанбин закатывает глаза и немного ворочается на кровати Субина, пихая его длинные ноги. - Ты не поверишь, но да, смог. Слышал же, что сейчас все кассы срывает новый ужастик «Человеческий рой»? Правда, это были реально последние билеты. Кому-то из нас придётся садиться на поцелуйные места – говорит Ёнджун и играет бровями, тут же переводя взгляд на Субина. - Не не не, даже не думай. Я вас вообще лучше около зала подожду, с другой стороны двери. Ненавижу фильмы про первородных сапиенсов. – Субин передёргивает плечами и пихает возмущённого Чанбина в отместку, тот ему неплохо так под колено зарядил. - Ничего не знаю, я уже свои кровные на эти билеты потратил, так что пойти ты обязан. К тому же, это наша традиция, так просто слиться ты не сможешь. Надо будет, Чана попрошу тебя затащить, он мне должен за последний доклад по зельям, я на него все прошлые выходные убил. – Ёнджун фыркает, проходит ближе к окну и запрыгивает на крепкий каменный столик, чуть не сшибая с него пустой подсвечник. – Ну и по карте зала ближайшие выходы как раз у поцелуйных мест. Если захочешь тихо слинять, как делал это в прошлом году, то хоть нам не помешаешь. И там подсветку обычно около кресел забывают вырубать, будет не так темно. - Я тогда с Субином сяду, у меня может голова от громкого звука разболеться. Если в фильме будут сцены со стрельбой, возможно, это я самым первым слиняю – внезапно говорит Хёнджин, развалившийся на кровати Ёнджуна, и лениво потягивается. – Мои уши в последнее время слишком чувствительные. Всю неделю ночью просыпаюсь от того, что этот – парень дергает подбородком в сторону другой кровати – сопит постоянно, потому что нараспашку по холодным улицам гоняет. Субин оставшиеся часы только молча наблюдает за друзьями и пытается не нервничать. Ему никуда не упёрлось два часа так близко сидеть с парнем, от которого чуть ли не кровь иногда стынет в жилах. У Хёнджина ведь не глаза, а две алые пропасти с тонкими вертикальными зрачкоми, которыми он будто смотрит прямо в душу, пробирается глубоко. От этого у Субина постоянно мурашки по коже и ушки слегка приподняты от эмоционального напряжения. Ёнджун с его состояния «вечно на стрёме» гадко хихикает. Но по вечерам, пока они болтают перед сном лёжа на своих кроватях, друг пытается в очередной раз напомнить, что парню пора перестать настолько тревожиться. - Хёнджин же, хоть и по родословной той ещё гремучей смесью оказался, и мухи не обидит. И кролика тоже ни за что не обидит. Да ты, блин, даже питаясь одним раменом и из упражнений делая только «лежание лёжа», выше и шире него. И, если не знал, когда напрягаешься те ещё мрачные рожи корчишь. Если бы не дружили столько лет, подумал бы, что ты пацана планируешь стукнуть в ближайшей подворотне. И вся эта чепухня про «хищников и добычу» работает только в умах тех, кто этими установками пользуется, чтобы оправдать своё мудацкое поведение. Ну что ты думаешь, он тебя и правда сожрёт? – спрашивает ведьма, на что Субин пожимает плечами и заказывает в интернете какой-то сомнительный флакон с феромонами для отпугивания лисьих. И только за полчаса до сеанса, теребя несчастный билет в руках, Субин вспоминает о флакончике, который после получения так ни разу и не открывал. Из-за недавних экзаменов и предпраздничных мероприятий в универе он ни с кем, кроме своего соседа по комнате, и не виделся, потому необходимость в защите отпала сама собой. Парень хмурится и оглядывает с ног до головы Хёнджина, который на пару с Чанбином пытается решить что лучше взять поесть – попкорн или начос. Он заразительно смеётся над другом, который не может определиться потому, что хочет всё сразу и побольше, и выглядит счастливым до безобразия. Вокруг его глаз от смеха проявляются морщинки, улыбка растягивается так, что клыки видно полностью, руками по привычке лупит по мощным плечам возмущённого Чанбина. Субин думает, что пока не находится в поле зрения Хёнджина и не чувствует его запах, ему даже нравится за парнем наблюдать. Он красивый и искренний в своих эмоциях, от души веселится, не пытаясь поддерживать образ холодного красавчика, который часто цепляет на себя в стенах универа. Не был бы он кицуне, Субин может и сам бы к парням присоединился. Это куда веселее, чем продолжать мять билет и решать когда лучше будет бежать из зала – после первого или второго скримера. - Ты не переживай, если страшно будет можешь за меня схватиться – говорит Хёнджин, когда они усаживаются на своих «поцелуйных» местах на последнем ряду. – Но не гарантирую, что не заору из-за этого громче главных героев. Субин на это дёргает уголком губ и кивает, переводя взгляд на впереди сидящих друзей. Их байки про последние оставшиеся места оказались полнейшим враньём. В зале места заняты едва ли на треть, а между ними и местами, где расположилась остальная часть компании, и вовсе четыре пустых ряда. Субин обещает мысленно, что обязательно отомстит за такую подставу Ёнджуну (а парень не сомневается даже в том, кто был зачинщиком), предварительно выпытав причину. Но почему-то не может показательно встать и тут же выйти из зала, разыграв вселенскую обиду. Возможно из-за того, что Хёнджин купил парню его любимый карамельный попкорн и протянул со словами «Держи, хоть на еду отвлечься сможешь», будто стараясь Субина успокоить. А теперь сидит и сам же обтирает потные ладошки об собственные дизайнерские джинсы. Субин чувствует во всë ещë пугающем запахе кислые нотки волнения и впервые переживает за парня сильнее, чем за то, как близко он находится к хищнику (аж локоть к локтю сидят). - Если что, сбежим отсюда вместе как и планировали, правда ведь? – спрашивает Субин и устраивается в кресле так, чтобы слегка отклониться в сторону пустующего соседнего места. Хёнджин на это утвердительно кивает и заранее открывает бутылку газировки, чтобы не шуметь во время сеанса. После первого же скримера Субин вдруг понимает, что отклонился обратно к парню и почти вцепился похолодевшими от страха пальцами в тонкое хенджиново запястье. "Ну молодец, в момент опасности прятаться за спину кицуне, они же естественные друзья кроликов, конечно" думает Субин, но не спешит отпрянуть. Он смиряется с тем, что, так или иначе, Хëнджина самостоятельно отбуксует к выходу из зала, чтобы бегство было не так позорно. Но по итогу они досматривают фильм до конца и даже обсуждают наиболее тупые моменты, хихикая и стукаясь головами. Субин и думать забывает о том, что вообще-то парня рядом сидящего столько времени избегал и боялся. Возможно, Ëнджун был прав впервые в жизни, а Бан Чан не единственный добрый хищник в этом мире" думает он под конец сеанса, когда после титров Хëнджин поднимается, продолжая улыбаться, и щебечет что-то про то, что его выдержка для хорроров, кажется, стала лучше. *** - Ну согласись, было же не так плохо как ты думал? - Ëнджун хитро улыбается и протягивает Субину открытую банку сладкого пива. Субин пожимает плечами, стараясь держать лицо без эмоциональным и банку принимает. Рядом с ним Хëнджин сидит вплотную и задорно улыбается, тут же чокаясь уже восьмой стопкой соджу о донышко и почти расплескивает жидкость на себя самого и на субиновы джинсы. После сеанса кицуне к парню будто приклеился и до самого кафе, столик в котором Чанбин заранее забронировал, вокруг вертится, продолжая обсуждать фильм. И конечно же внутри никуда деваться не собирается, сразу находит за столом самое удобное место и тащит Субина к себе за руку. Будто не замечает довольных улыбок остальных, начиная за парнем ухаживать, как только им за стол заказ приносят - пытается с каждой порции только что прожаренного мяса побольше кусков умыкнуть прямо в тарелку парня, с них же потом крутит самые огромные конвертики с закусками и листьями салата, которыми чуть ли не с рук пытается Субина кормить. В перерывах подбухивает конечно же с остальными, из-за чего становится всë веселее и всë меньше может координировать свои движения. Субин потихоньку эти конвертики жуëт и поглядывает на раскрасневшегося Хëнджина, пытаясь прикинуть, насколько реально тому будет после этой посиделки на своих двоих до общаги добраться. - Чанбин его дотащит, не бойся. С Хëнджином так каждый раз, он уже привык. Главное его ловить когда выйдем, иначе может опять куда-нибудь в темноту сигануть и будем его потом полночи по всему Сеулу искать. Дикая порода в нëм часто под градусом просыпается и просится на прогулку. - Джисон уже икает от перебора алкоголя и семафорит алыми щеками, но держится в относительном сознании. - Для тревожных кроликов сразу ремарочка - это практически единственное природное проявление в Хëнджине - говорит Ëнджун, когда подмечает, что на слова друга у Субина слабо дëргаются уши. - Вот такого хищника, которого он представляет из себя сейчас, я как-то и не особо боюсь - отвечает на подколку парень и тут же слышит на ухо возмущëнное пыхтение. - Меня?! Ты меня боялся? - Хëнджин воет слишком громко от досады и тыкает костлявыми пальцами под чужие рëбра так, что Субин болезненно ойкает. - Поэтому от меня шарахался как от прокажëнного? А я всë голову ломал, что успел сделать не так. Тыыы- - Давай потом об этом поговорим, умоляю. Понизь тон, иначе аджума нас сейчас выгонит. - Субин в ответ плечом дëргает, заезжая по подбородку и слышит еще больше пыхтения. - Будешь продолжать так липнуть и мне таки придëтся воспользоваться отпугивающими феромонами. Хëнджин на это дуется сильнее прежнего, но старательно пытается держать дистанцию, всë ещë подкладывая время от времени в субинову тарелку еду (которую тырит уже из остатков с чужих тарелок, потому что больше они ничего заказывать не стали). Из-за чего пару раз по рукам получает от Чанбина конечно же и от него же злобное обещание "Я щас оставлю твою хитрую лисью жопу на улице до утра куковать, если не прекратишь". Что конечно же было пустой угрозой, потому что до закрытия Ëнджун напаивает парня до такого невменяемого состояния, что тот снова на плечах Субина виснет с закрытыми глазами и протестующе мычит на все попытки его отцепить от, как он сам чудом выговаривает, "моего кролика". *** После того вечера Субин окончательно решает, что, как опасного хищника, Хëнджина он не может воспринимать. Потому что на следующий день, ближе к вечеру, получает кучу голосовых, где хрипящим похмельным голосом кицуне извиняется как провинившийся щенок. Благо, что не скулит. "- Я, честно говоря, ни черта не помню. Чанбин мне всë утро полоскал мозги за то, что я его еду тырил. Ну ты знаешь, он ненавидит ей делиться. А потом рассказал во всех подробностях, как я к тебе лез весь вечер. И как у двери в нашу комнату уговаривал тебя остаться на ночь. Предлагал, кажется, даже руки мне связать, если ты меня боишься из-за генов - говорит он медленно и часто тяжело вздыхает. - Прости пожалуйста, не знаю что со мной в этот раз произошло. Я так хотел с тобой сблизиться, видимо моя тупая лисица в этот период активности слишком в себя поверила, когда зелëный свет увидела. Обычно я так себя никогда не веду. А тут, ну... Прости меня, ещë раз." Субин слегка краснеет, когда вдруг понимает между строк то, что Хëнджин не смог озвучить. Но решает на всякий случай уточнить свою догадку у эксперта по близкому общению с хищниками. - Джисон, скажи, как себя вëл Чан, когда вы познакомились? Говорят, у волков какие-то свои заморочки есть, если они пару выбирают. Он говорил, что ему сразу по мозгам дало, поэтому вëл себя странно. - Как щенок с пропеллером в заднице он был. Насчëт всех волков не уверен, но конкретно мой с неплохой такой придурью оказался. Не знаю откуда у него комплексы эти все взялись, но он сначала боялся ко мне даже поздороваться подойти, хоть и заметил в первый же день учëбы. А потому со стороны пырился при любой возможности и почти везде как тень преследовал. Ты же знаешь, у таких как мы чутьë на хищников, особенно если они толком маскироваться не умеют. Ну и я конечно подумал - пиздец, приплыли, сталкера себе заимел. - Джисон, по привычке, громко рассказывает и активно жестикулирует. Со стороны кажется, будто изливает другу всë своë недовольство. Но Субин видит то, как нежно он улыбается, вспоминая былое время. - Короче я был немного в ужасе, но решил что надо этого говнюка ловить вместе с Чанбином, пока меня самого в какой-нибудь подворотне не поймали и не уволокли куда-нибудь. Прижали быстро, он реально просто ходил за мной с небольшой дистанцией, думали будет мордобой. А Чан хвост поджал и сразу извиняться начал. Ну, а дальше ты, думаю, и так знаешь - они с Чанбином влëт спелись, я агрессировал как мог. Но со временем к нему проникся и простил за то, что он меня чуть поседеть раньше времени не заставил. А Чан как почувствовал, что я не собираюсь его ногами от себя отпинывать, начал все эти свои ухаживания. - Парень под конец фыркает и шумно прихлëбывает уже остывший кофе. - А какие ухаживания? Типа как обычно, свиданки и подарки? - Субин и сам начинает улыбаться, представляя как старший, весь из себя серьëзный и сильный волк, мельтешит перед Джисоном, прижимая уши и стараясь лишний раз не выдохнуть как-то особо бесяче. - Неее, сначала эти первобытные тащат тебе то, что ценилось у первых хищных оборотней больше всего - еду и свой запах. Я думал меня на убой уже закармливают, чтобы в конце реально сожрать. Все карманы забил конфетами, на любую нашу подпивасную посиделку тащил мне по целой курице гриль и на Чанбина порыкивал, когда тот пытался себе хоть пару кусочков урвать. И постоянно "беспалевно" об меня тëрся. - Джисон уже во все лицо улыбается и крутит кольцо на среднем пальце, которое Чан ему подарил на первую годовщину. - Особенно его накрыло в период активности один раз, да так, что хватило на признание мне и приглашение на свидание. Субин после рассказа друга тяжело вздыхает и понимает, что догадался с первой попытки. Он точно не планировал в своей жизни никаких влюбленных в него лисиц. Да и взбалмошной ведьмы ему в единственном экземпляре хватало по самое не хочу. Но позже Хëнджин слишком растерянно смотрит на него в коридорах универа, слишком мило старается передавать свои извинения в виде коробочек со сладостями (непомерно дорогими, между прочем, что парню аж неловко становится). И слишком нервно спрашивает Субина, не против ли он с Хëнджином сходить в кино ещë раз, не на ужастик конечно же. Субин чувствует, что не просто не может отказать, после таких-то долгих извинений. Он не хочет. Хëнджин, даже если всë ещë выглядел со стороны опасным и недоступным, рядом с парнем превращался в ванильную булочку. С блестящими глазами и неуклюжими попытками незаметно трогать субиновы ушки, которые теперь почти никогда не дëргались от напряжения, пока он рядом. При этом с неплохо подвешанным языком, что помогало всю неловкость разогнать за считанные минуты. Хëнджин, конечно же, перед сеансом вручил Субину самое огромное ведро карамельного попкорна, а на ошалевшие глаза пожал плечами и "Ну, фильм почти три часа идëт, думал вдруг тебе не хватит". А во время просмотра постоянно на ухо шептал парню настолько смешные комментарии, что у Субина пару раз чуть кола носом не пошла и хвостик беспрестанно по сидению елозил. Когда они вывалились из кинотеатра, Субин смеялся почти на всю улицу, таща в руках и наполовину не съеденное ведро, изредка кидаясь в Хëнджина попкорном, потому что тот так и не останавливал поток шуток, заставляя парня смеяться до боли в животе. Субин ничуть не пожалел, когда после пятого похода в кино, у двери в свою комнату, помог Хëнджину убрать карамельную крошку с уголка рта своими губами. Потому что, оказывается, прикольно чувствовать языком чужие острые клыки и хочется позже увидеть следы от них на собственной шее. А ещë прикольнее чувствовать то, насколько хрупким и податливым может ощущаться лисица в руках огромного и непомерно трусливого кролика.