Его искусство

Стены, выкрашенные в унылый бледно-зеленый цвет, словно впитывали в себя все краски жизни, оставляя лишь тусклое однообразие. Длинные коридоры, пропахшие хлоркой и медикаментами, тянулись бесконечно, как лабиринт без выхода. Именно так выглядел мир Юрия Колокольникова последние несколько месяцев – мир психиатрической больницы. Его поместили сюда после того, как его необычное хобби – фотографирование фекалий – вышло из-под контроля. Друзья не понимали его, родные отворачивались, а коллеги по театру считали его сумасшедшим. В конце концов, после очередного скандала, его отправили на принудительное лечение. Юрий не считал себя больным. Он просто видел красоту там, где другие видели лишь отвращение. В изгибах и формах экскрементов он находил абстрактные узоры, в текстурах и цветах – уникальные палитры. Его фотографии были не порнографией, а искусством, по крайней мере, так он считал. Но в больнице его "искусство" не находило понимания. Врачи ставили ему диагнозы – шизофрения, обсессивно-компульсивное расстройство, копрофилия. Его пичкали таблетками, от которых он чувствовал себя овощем. Его заставляли посещать групповую терапию, где он слушал истории людей, потерявших связь с реальностью. Юрий не хотел терять связь с реальностью. Он хотел сохранить свой внутренний мир, свой уникальный взгляд на вещи. Он прятал свой фотоаппарат под матрасом и тайком фотографировал то, что находил в туалете. Он верил, что когда-нибудь его поймут, что его искусство оценят. Единственной отдушиной для Юры были прогулки во внутреннем дворе больницы. Там он мог наблюдать за птицами, за облаками, за людьми, которые приходили навещать своих близких. Он мечтал о свободе, о том, чтобы снова увидеть мир за стенами больницы, о том, чтобы найти людей, которые примут его таким, какой он есть. Однажды, во время прогулки, он заметил девушку, которая сидела на скамейке и читала книгу. Она была красива и грустна. Юрий подошел к ней и заговорил. — Привет, – сказал он. – Меня зовут Юра. Девушка подняла на него глаза. — А меня – Аня, – ответила она. Так началась их дружба. Аня была пациенткой больницы, она страдала от депрессии. Юра и Аня проводили много времени вместе, гуляя, разговаривая, делясь своими мыслями и переживаниями. Они понимали друг друга, как никто другой. Однажды Юрий рассказал ей о своем хобби. Он ожидал от нее осуждения, но Аня лишь улыбнулась. — Знаешь, – сказала она, – я тоже вижу красоту в необычных вещах. Я пишу стихи о дождевых червях. Юрий был поражен. Он нашел родственную душу, человека, который разделял его взгляды на мир. Они решили сбежать из больницы. Вместе. Они хотели начать новую жизнь, где их странности будут не проклятием, а благословением. План побега созревал постепенно, питаясь отчаянием и жаждой свободы. Юрий и Аня изучали распорядок дня больницы, искали слабые места в системе безопасности, наблюдали за персоналом. Они решили действовать ночью, когда бдительность охранников притуплялась. В назначенный день, вооружившись лишь смекалкой и отчаянной надеждой, Юра и Аня приступили к осуществлению своего плана. Юрий, используя свое актерское мастерство, сымитировал приступ аппендицита. Он кричал, корчился от боли, катался по полу. Санитары, не желая брать на себя ответственность, вызвали скорую помощь. Когда Юрия выносили на носилках, Аня, притворившись обеспокоенной подругой, пошла следом. На улице, пока санитары отвлекались на разговоры с врачами скорой помощи, Юрий и Аня незаметно убежали в темноту. Они бежали по ночным улицам, не разбирая дороги, лишь бы подальше от больницы, от этого места, которое лишало их свободы и индивидуальности. Они смеялись, они плакали, они чувствовали себя живыми. Но их радость была недолгой. На одном из перекрестков, когда они перебегали дорогу на красный свет, их ослепил свет фар автомобиля. Юрий успел отскочить, а Аня… Аня замешкалась. Раздался визг тормозов, глухой удар, крик. Юрий обернулся и увидел, как Аню отбросило на несколько метров. Он хотел броситься к ней, но его остановил страх. Страх быть пойманным, страх вернуться в больницу. Юрий побежал. Он бежал, не оглядываясь, слыша за собой вой сирены скорой помощи. Он бежал, оставляя позади свою мечту о свободе, свою любовь, свою совесть. Он не знал, что стало с Аней. Он не знал, куда он бежит. Он знал только одно – он больше никогда не вернется в больницу. Теперь в его голове билась одна мысль – добраться до Евгения. Он нуждался в друге, в поддержке, в том, кто поймет его, кто разделит его страсть к… искусству. Дом Евгения встретил его тишиной и покоем. Юрий, словно опытный вор, вскарабкался на дерево и через открытое окно проник в спальню. В полумраке он увидел Евгения и его жену Юлию, мирно спящих в объятиях друг друга. — Женя, – прошептал Юрий, – Женя, проснись. Евгений открыл глаза и в ужасе отшатнулся. — Юра?? Что ты здесь делаешь? — Женя, мне нужна твоя помощь, – взмолился Юрий. – Они не понимают меня, они хотят меня запереть! Юлия, разбуженная шумом, приподнялась на локте. — Что происходит? Кто это? — Это Юрий, – прошипел Евгений. – Мой… друг. — Ты с ума сошел? – вскрикнула Юлия. – Ты привел этого психа к нам домой? — Юля, успокойся, – попытался урезонить ее Евгений, но было поздно. Юлия, женщина решительная и вспыльчивая, схватила с тумбочки тяжелую настольную лампу и со всей силы опустила ее на голову мужа. Евгений рухнул на кровать, без сознания. Юрий застыл в оцепенении. Перед ним разворачивался настоящий кошмар. Он понял, что совершил ошибку, придя сюда. — Убирайся! – закричала Юлия, – Убирайся, пока я не вызвала полицию! Юрий, не говоря ни слова, бросился к окну и исчез в темноте ночи. Он бежал, не разбирая дороги, охваченный ужасом и отчаянием.