Любовь — не только гормоны

Королевство F могло быть чудесным местом с развитой экономикой, устойчивой властью, высоким уровнем жизни и счастливым населением. Впрочем... Почти все факторы были соблюдены. Если бы не рабство. Всё население делилось по классам силы, начиная с четвёртого можно было заводить себе "питомцев", с первого по третий лишь подчиняться, а пятый класс мог без всяких проблем делать рабами четвёртых, а низших хозяевами. Правда, никому это было не нужно. Сильных и так устраивал их статус общества, а безумная власть сводила многих с ума. Впрочем, помимо прочих, был в городе один невзрачный лекарь. Работу свою выполнял хорошо, единственный лечил даже некогда смертельные болезни, но тех, кого вылечить не мог оставлял себе, не позволяя семье и хозяевам даже попрощаться с обречённым. По всем городам он собирал разных подростков с отклонениями в здоровье. Никто не знал ни его рассы, ни ранга... Но многие побаивались, ведь каждый знал, что бедные дети пойдут на опыты, но сделать никто ничего не мог. Лекарю было плевать как на пятых, так и на "Стражей порядка". Звали его Эрнест. Он ходил по улицам в длинной бордовой куртке, закрывая её капюшоном голову и лицо, да, в целом одежда тоже была совсем закрытой, что только по пальцам можно было увидеть цвет кожи. Дом его был не очень большим, но лишь с виду... Никто из приходящих за помощью не видел того, что в его подвале не просто стерильные комнаты с жертвами, а целая лаборатория. Раз в неделю, стабильно из какой-либо комнаты выводился подросток или уже взрослый, после чего, в одной из стен, все остальные могли видеть сквозь стекло, что с ним делают. Эрнест на живую проводил полосные операции, доводя пациента до болевого шока, редко давая слабый обезбол или усыпляя, в случае, если проблема в органах и требует живого носителя, либо идут исследования организма. Оставшиеся в комнате ребята падали в обморок и, каждый раз, по возвращению хозяина плакали, кричали и пытались убежать, за что бывали зверски избиты об стену и пол. Лекарь наслаждался, смотря на то, как не угодный ему экземпляр плакал, молил о пощаде и извиаался от боли, пока его кожа на голове медленно стиралась от ударов, а череп постепенно трескался. После нескольких десятков таких ударов голова превращалась в кровавую кашу. Многие впадали в депрессию или сходили с ума. С одной стороны разрезанные товарищи, у которых видно рёбра и ещё бьющееся сердце, а с другой дверь, в которую увести могут в любой момент. Эрнест, конечно, наблюдал за подопытными и выделял для себя того, чьё состояние ухудшалось всё сильнее. Правда... Был среди них один мальчик, который болтается в той комнате уже почти три года. Руки до парнишки никак не доходили, а став старше, он, кажется, стал привлекать лекаря. Заходя за новой жертвой, мужчина всегда пристально смотрел на него, не в силах оторвать взгляд, пусть и полностью отвергал любую симпатию. Но этот первый... Совсем похожий на девочку... Тонкая талия, густые длинные волосы, большие глаза, в которых был необычный дефект с меланином. Обводка радужки собрала в себе все цвета... А сами глазки были почти чёрные, выражая невозможную красоту при свете ламп. Родион попал сюда когда ему было четырнадцать... Улыбчивый и оптимистичный, тихий мальчик, боявшийся Эрнеста как огня, но никогда даже не кричавший при нём. Лекарь, не понимающий своего состояния, упорно старался забрать парня на опыты побыстрее, но рука на него не поднималась, даже желание убить своими руками сходило на нет, когда были видны глаза мальчика. В очередной день, собравшись с мыслями и силами, Эрнест зашёл в комнату, грубо схватил Родиона за руку и потащил прочь, в немом удивлении, что тот даже не вырывается, лишь боязно и нервно осмотривается, поглядывая на своего мучителя.