Исповедь

Еле заметный топот босых ног раздался в конце коридора, он становился всё громче и быстрее. Мужчина приоткрыл глаза и устало посмотрел на свет бьющий из-под двери. Глухая камера не оставляла никакой надежды на спасение, даже малейшей. Его руки были скованы над головой, тело страшно болело после допроса, а во рту стоял привычный привкус крови. По голому торсу, огибая рельефы мощного тела и татуировки, ручьями скатывался пот. Замок камеры громко заскрипел и дверь медленно отворилась. На фоне лунного света, до боли прожигавшего роговицы глаз, стоял хрупкий силуэт. Девушка тут же бросилась к чернокнижнику и со слезами упала прямо перед ним. «Господи, что они с тобой сделали… " — Ловчая пыталась найти в себе силы посмотреть любимому в глаза. Она хотела было потянуться к его лицу, которое он попытался спрятать за волосами, опустив голову. Мужчина резко дёрнул подбородком. " Ну скажи же что нибудь! " — Нова подползла ближе, стараясь разглядеть глаза измученного. Тяжело дыша, он приподнял голову и девушка с ужасом смогла рассмотреть каждый порез, синяк, разбитые губы и нос дорогого ей человека. Дыхание перехватило, а сердце забилось с бешеной скоростью. Из его отёкшего глаза медленно потекла слеза полная боли, от самого страшного чувства — предательства. Шен сомкнул веки. С тихими всхлипами Девушка поднесла руку к щеке чернокнижника и тот вновь вернул на неё свой взор. Она нежно прикоснулась своими губами огрубевшей кожи мужчины. «Если ты найдешь в себе силы меня простить, то прошу, сделай это. Я совершила ошибку. Наверное единственную и самую большую в своей жизни.» — Нова достала что-то из-за спины и поднесла к наручникам, плотно сидящих на руках Шена. Раздался характерный щелчок. Чернокнижник с глухим звуком упал на пол. -"Главное, забудь обо мне как можно быстрее и беги. Беги, как только можешь. Предупреди Веспер, что церковь знает о планах наступления Союза. Необходимо поменять стратегию.» Нова медленным шагом направилась к двери, но резко остановилась. " О! Я чуть не забыла… " — Она достала откуда-то очередной предмет и кинула на пол перед чернокнижником. Им оказался кусок мела. — «Поторопись, любовь моя.» Дверь камеры захлопнулась.