Персиковый раф с клубничными нотками

Минхо фыркает, ворочаясь с боку на бок и распихивая своих любимых парней, и мычит протяжно, не в силах найти удобное положение. Наверное, пора уже просыпаться, но не хочется. Тело кажется тяжёлым, неподъемным, глаза не хотят открываться, а мозг работать. Омега мычит снова и прижимается к Чану, который уже, в общем-то, и не спит. Альфа вздыхает, обнимает его за талию, ведёт горячими пальцами по обнажённой спине и целует его в макушку, заставляя грустно улыбнуться. Минхо знает, что у него работа, но никак не может смириться с этим, ведь у него на носу течка, которая уже высасывает все его соки. Кажется, ещё немного, и она точно вступит в свои полные права, чего омега совсем не хочет, ведь ему придётся корчиться от боли и неудовлетворенности до тех пор, пока Чан, или на крайний случай, Феликс не вернутся с работы и учёбы. Конечно, Феликс ему не особо сильный помощник, поскольку он тоже омега, но всё же рядом с ним Минхо может успокоиться. Его клубничный аромат действительно успокаивает, Минхо даже на несколько часов может забыть о боли. Точно так же работает это всё и в другую сторону, ведь Феликс тоже находит успокоение во время течки, уткнувшись носом в его шею и вдыхая персиковый аромат. Но всё же лучше всего на них обоих действует аромат Чана, который способен одновременно и возбудить и успокоить. Минхо вздрагивает, чувствуя на своей обнажённой талии ещё одну ладонь, но более маленькую и нежную. Феликс прижимается к нему со спины, целует в шею, предварительно убрав с неё отросшие светлые волосы, и оставляет на этом же месте засос, отчего Минхо дрожит, но не выказывает протеста, наоборот даже, ему очень это всё нравится. Младший омега игриво желает старшему доброго утра, снова целует в шею и осторожно, ненавязчиво скользит по его талии пальцами. Минхо нервно выдыхает, когда слышит шлепок кожи о кожу и поднимает щенячий взгляд на альфу, который недовольно смотрит поверх его головы на самого младшего из них троих. И почему же он столь категоричен? Минхо бурчит что-то недовольно и прижимается спиной к груди Феликса, недовольно глядя на Чана, который слегка усмехается, не двигаясь совершенно. Минхо это раздражает. Разве он виноват в высокой потребности ласок? — Чан-хён, не будь таким строгим к нему, — просит Феликс и снова оглаживает тело старшего пальцами, скользит от талии выше, переходит на грудь, касается пока ещё не затвердевших сосков и ухмыляется, слыша тихий нервный вздох. — Котёнок, ты же помнишь, что мы должны уйти сейчас? — Ли-младший горячо выдыхает в шею старшего, прикусывает карамельную кожу и улыбается тихому и совершенно нерадостному «да» в ответ. Он ненавязчиво ласкает грудь Минхо под недовольным взглядом Чана и, медленно убирая руку, за которую Минхо хватается словно утопающий за соломинку, хихикает, оставляя очередной поцелуй на нежной коже его шеи. — Котёнок, ты же видишь какой угрюмый у нас альфа, поэтому не спеши. Да и к тому же, нужно уметь держать себя в руках хотя бы до начала течки, — воркует Феликс, насмешливо глядя на Чана, который в ответ на его заявление недовольно фыркает и закатывает глаза. Конечно, он недоволен. В последние дни Минхо стал очень требовательным в плане внимания – за что винить его ни в коем случае нельзя – и часто отвлекает от дел, связанных с работой, а Феликса – с учёбой. Чан достаточно занятой, такая уж у него работа учителя пятых-девятых классов, и Минхо это жутко раздражает. Он даже не раз устраивал разборки по этому поводу, но, благо, Чан умеет держать себя в руках, да и он в принципе не конфликтный. Да, он может поддержать ссору или конфликт, когда тот выходит за границы приличного, но сам ни за что его их не устроит. Касательно своих омег тем более. Он скорее будет их мирить, ведь иногда у них шарики за ролики закатываются и они начинают делить его. Ничего удивительного. — Чани-хён, я же не виноват… — бурчит Минхо и замолкает на полуслове, когда кровать со стороны альфы проминается, а сам парень поднимается. Он оборачивается к нему, взглядом потерянного щенка смотрит снизу-вверх и поджимает губы, когда тот вздыхает и склоняется над ним. — Я тебя не виню, котёнок. Но лучше потренируй выдержку, — ласковый голос заставляет Ли улыбнуться и вытянуть губы трубочкой для поцелуя, который он тут же получает. Чан целует нежно, долго, слегка прикусывает пухлые губы омеги и довольствуется тихим мычанием. Он отстраняется так же быстро, как и прижался и дарит поцелуй Феликсу, который тут же начинает сиять как звёздочка. Боже, как же Минхо их любит. Если вспомнить начало их отношений, то тогда было много неловкостей и некого недопонимания. Чану было сложнее всех, ведь одно дело одарить лаской и любовью одного омегу, а тут их двое, так ещё они готовы были подраться за него. Только вот Минхо всегда прогибался под Феликсом, ведь как оказалось, тот намного доминантнее него. Чану иногда даже кажется, что Феликс куда более доминантнее него самого, и от этого мурашки бегут по его коже по сей день. Познакомились парни в очень даже приятных обстоятельствах. В то время Минхо и Феликс уже состояли в отношениях, и так уж вышло, что после окончания школы они решили поехать в Австралию. Точнее, не они решили, а отец Феликса и его мать собирались съездить отдохнуть, но так уж вышло, что из-за беременности поездку пришлось отложить. Минхо и Феликс были приятно удивлены тем, что мистер Ли отдал билеты им. Так и сложилась их поездка, в которой они познакомились с прекрасным куратором младших классов, который тоже очень заинтересовался ими. Стоит ли говорить, что они сбегали ночами на «свидания», которые потом можно было с уверенностью так назвать? Кажется, Чан совсем не удивился тому, что двое омег состоят в отношениях. И это очень хорошо сыграло на руку троим. После этой встречи Минхо не мог выкинуть прекрасного, как он его обозвал, альфу из головы, чему Феликс не очень-то был рад. Младший Ли открыто приревновал своего парня к левому чуваку, что старшего только позабавило. Феликс милый. А когда ревнует так тем более. Только вот потом случилось то, чего никто из них не ожидал. Чан прилетел в Корею, чтобы стажироваться и дальше. В итоге потом он стал причиной всех бед и несчастий в отношениях омег. По крайней мере, так считал Феликс, пока сам не начал испытывать чувств к нему. А дальше там совсем уж началась санта-барбара, и в итоге вот уж идёт третий год их отношений. — Хён, ты опоздаешь. Я ещё немного посижу с Минхо, ладно? — Феликс переключает внимание Минхо на себя, целует его коротко, отчего тот хнычет от недостатка ласк, и усмехается, передразнивая его хныканья. — Выдержка, Хо-я, — напоминает он и совсем отстраняется от старшего под явно одобрительный кивок альфы. Чёрт, они издеваются? Минхо уже начинает думать, что ненавидит их, но это, конечно же, не так. Он снова хнычет и подтягивается поближе к краю кровати и к альфе, который со вздохом опускается на корточки рядом с ним и запускает руку в светлые волосы, теребит пряди и притягивает поближе к себе, чтобы коротко поцеловать в губы. — Котёнок, прости, что бросаем тебя в таком состоянии и в такой момент, но ты сам всё понимаешь, — Чан снова прижимается губами к губам Минхо коротко, после так же коротко целует Феликса и отстраняется под недовольное мычание старшего Ли. Конечно, Минхо понимает. Но неужели нельзя взять выходной ради него? Чан совсем зверь, раз лишает омегу своей персоны. Минхо обижается и это видно по его надутым губкам, сведенным к переносице бровкам и кислому персиковому аромату, который заставляет Феликса сморщиться, а так же по резким движениям. Того и гляди омега прибьет их обоих, глазом не моргнув. — Не истери, маленький. Ты же всё равно своего добьёшься, — конечно, Минхо своего добьётся, когда течка вступит в свои полные права, но сейчас он хочет, чтобы его любимые просто были рядом, а не сбегали от него при первой же возможности. — Так, ладно, Феликс, нужно умываться, одеваться и ехать, позавтракать не успеем уже, — альфа кидает взгляд на часы, и Минхо чувствует себя виноватым, потому что задержал любимых, и им теперь как можно скорее нужно уезжать, иначе опоздают. Чёрт, он такой ранимый. У него уже глаза на мокром месте, а носик мило покраснел, чему Феликс лишь улыбается и целует его в вышеупомянутую часть лица. Он обещает вернуться с учёбы как можно скорее, чтобы вместе поваляться на кровати, и убегает в ванную комнату, не забыв прихватить вещи, чтобы поскорее переодеться. Минхо со вздохом падает на кровать, укладывается на спину и складывает руки на груди, громко фыркая. И чего он нюни распустил? Нужно взять яйца в кулак и что-то придумать, чтобы не страдать весь день. Только вот идей совсем нет, а лёгкое неприятное жжение внизу живота уже даёт о себе знать. Минхо мычит, переворачиваясь набок, и крепко обнимает одеяло, слушая шебуршания любимых из коридора. Он тоненько скулит, сжимая ногами вышеупомянутую часть комплекта белья, и мысленно обещает парня отыграться на них за то, что они вот так нагло бросили его, а на Чане так тем более.

***

День проходит очень нервно, медленно и скучно. Минхо уже не может выносить этого одиночества, а потому, как только время на часах достигает двух часов, бежит к зеркалу. Раз Феликс и Чан вот так нагло оставили его, пускай теперь мучаются. Ли скидывает с себя одежду, стоя перед зеркалом в пол, смотрит игриво, дабы самому не отказаться от своей же идеи. Он слишком стеснительный, да и фото интимного характера ни разу не делал, в отличие от Феликса. Феликс действительно раскрепощен и берет от жизни всё, в то время как Минхо берет минимальное, но всё самое важное. Взяв телефон, омега включает камеру. Первые фото он делает, сидя на полу и широко расставив ноги, а одна рука располагается прямо на пока ещё мягком члене, который вскоре будет просить разрядки и извергаться вязкой спермой. Далее идут фото, где парень сидит боком к зеркалу. Одна его рука располагается на ягодице, пока другая держит телефон. На самом деле, он волнуется, и его руки дрожат, но благо, что фото получаются неразмытыми, а вполне себе приемлемыми. Интересно, как отреагирует Феликс? А Чан? Они же сейчас оба заняты работой и учёбой. Может, это плохая идея? А вдруг они поленятся даже их общий чатик открыть? Минхо не хочет почувствовать вкус разочарования на языке, поэтому заключительные фото делает самым откровенным, демонстрируя все свои прелести, и не стесняется этого. Закусив губу, Минхо выбирает более-менее горячие фотки, которые кажутся ему таковыми все до единой, и отправляет их в общий чат. Ему теперь нужно отвлечься, но тянущее чувство внизу живота заставляет лишь обронить стон и промычать. А что если он будет ходить по дому полностью обнажённым? Благо, живут они в шикарном пентхаусе, в котором нет никаких надоедливых соседей и лишних глаз. Поэтому омега принимает решение, что встретит своих любимых, – если не сгорит от стыда, – во всей своей красе. Боже, как неловко. Но будет ещё более неловко, если течка настигнет его в ближайший час, и придётся уйти в кровать. Когда на телефон поступает сообщение, холодный пот выступает на спине и шее Ли. Он даже боится открывать чат, что уж говорить о том, чтобы увидеть реакцию любимых парней. Но он берет себя в руки. Чан же не настолько обиделся на него, хотя это даже обидой назвать нельзя, верно? Минхо просто очень требовательный, а его выставили врагом мира, и теперь этот уход парней вообще считается наказанием. Наверное, Феликс остался бы с ним, но он просто попал под ауру альфы, несмотря на то, что он тоже доминантный, пускай и омега. С ними тяжело. Минхо прогибается под Феликсом, а тот, в свою очередь, под Чаном, который так же давит на Минхо, заставляя прогибаться ещё и под ним. Минхо буквально окружён со всех сторон, но ему это очень нравится, и он ни за что не променял бы такую жизнь на что-то другое. Чан-и «Хо-я, ты не мог бы заняться чем-то менее извращенным?» первое сообщение, – от Чана, – которое бросается в глаза Ли, кажется ему угрожающим. Он даже нервно сглатывает, уже представляя недовольную гримасу альфы. Чан в принципе не любит, когда ему пишут во время работы, а тут ещё и фото интимного характера присылают. Одно из двух, либо Чан ещё больше рассердится на него и оставит его течную задницу без члена, либо наоборот отжарит так, что омега имя своё забудет. Если бы Минхо дали выбор, он не задумываясь выбрал бы второе. Солнышко «Минхо-хён.. Фото, конечно, горячие, но зачем сейчас?» кажется, Феликс одновременно и в восторге и смущён, что несомненно радует Минхо. Омега даже победно ухмыляется, но сообщения парней игнорирует. Недолго думая, он отправляет ещё одну фотографию, которая получилась немного худшего качества, но она такая же горячая, как и остальные. Пусть эти двое знают, что с ним лучше не играть, ведь он обязательно обернёт игру в свою сторону. В ответ на сообщение поступают гневные тирады от Чана и просьбы Феликса успокоиться. Кому именно он адресует эти просьбы непонятно, но ясно одно: Минхо не остановится, пока не утихомирит свою сучью сущность. За милым омегой скрывается та ещё сучка, которую Чан и Феликс любят, конечно, но всё же тихий, милый, белый и пушистый Хо им нравится куда больше. Чан-и «Хо-я, милый, пожалуйста, угомонись. От того, что ты будешь нас заводить сейчас, раньше положенного мы всё равно не приедем» а вот это уже обидно. И почему нет? Минхо так старался! А Чан даже не оценил его фото. Он поборол ради них всё своё смущение, которое у него только есть, а ему сейчас выдают такое. Ли фыркает и откидывает телефон, насупившись словно ребёнок. Чан слишком уж сильно его наказывает, и Феликс с этим бы обязательно согласился. А впрочем, ладно, действительно пора прекращать игру, пока Минхо не завёл её дальше, чем положено.

***

Минхо нервно выдыхает, с сомнением глядя на игрушки, которые разложил рядом с собой, и оглаживает своё чуть влажное колечко мышц, которое конвульсивно сжимается вокруг пустоты, прося себя поскорее заполнить. Течка только начинается, но она слишком быстро набирает обороты, и Минхо это совсем не нравится. А ещё не нравится то, что его любимые задерживаются, хотя должны были быть дома ещё двадцать минут назад. После тех фото Минхо перестал что-либо писать в чат, а кидать фотки так тем более. Видеть сообщения, в которых Чан буквально угрожает ему тем, что не приедет, больно. Ли надеялся, что Бан уже остыл и не станет заводить старую шарманку, но нет. Минхо немного просчитался. Может быть, он тоже не прав. Не стоило вот так чрезмерно лезть к парням со своими потребностями, от которых он никак не мог бы избавиться, но мог бы держать себя в узде. Он знает, что это такое, когда тебя отвлекают от учёбы, сам учится, но у Феликса скоро экзамен, и ему нужно хорошо подготовиться. А у Чана работа, которая тоже требует много времени. Да и к тому же, Минхо мог бы удовлетворить себя в ванной, но вместо этого он приставал к парням. Минхо нервно ёрзает, чувствуя, как первые капельки смазки вытекают из его колечка мышц, и мычит, укладывая руку на пах. Начинается. А Чана и Феликса всё нет. Минхо нервничает, а его аромат становится кислым, вместо того, чтобы стать приторно-сладким. Они специально это делают? Да нет, конечно же нет. Они же не знали, что течка начнётся прямо сейчас. Нельзя теперь сваливать всё это на них. Минхо, не в силах терпеть, скользит пальцами вниз, оглаживает чуть припухший ободок, собирает смазку и проталкивает сразу два внутрь. Он мычит от недостатка, двигает пальцами, но их чертовски мало. Пальцы Чана ощущались бы внутри куда лучше. Думая об этом, омега не слышит и не замечает открывшейся двери и тихой поступи парней, которые с явным удовольствием наблюдают за ним, скулящим и извивающимся. Минхо стонет громко, когда чувствует проворные горячие пальцы на своём члене, и открывает резко глаза, бегло оглядывает парней и нервно сглатывает, чувствуя как их ароматы приятным послевкусием оседают на языке. Он загнанно смотрит на Чана, который выглядит более-менее благосклонным, а после на Феликса, который хитро улыбается, нависая над ним. — Ох, котёнок, я надеялся, что ты встретишь нас у самой двери полностью обнажённым, но так даже лучше, — воркует младший Ли и большим пальцем ласкает головку члена старшего, заставляя того скулить. Минхо облизывает губы, стараясь двигать пальцами внутри себя в такт движений парня, но его нагло прерывают. Чан осторожно, дабы не доставить дискомфорта, вытаскивает его пальцы и уводит руку подальше от заветного места, успокаивающе поглаживая нежную кожу. Минхо резко чувствует контраст его настроения, от того напрягается и закусывает губу, виновато глядя из под полуопущенных ресниц. — Тише, котёнок, тебе не о чем волноваться. Чан-и хён очень высоко оценил твои фото, как и я, — Феликс успокаивающе целует его обнаженную грудь, почувствовав напряжение, играется с бусинками сосков, заставляя скулить и выгибаться в спине, пока рукой скользит к колечку мышц и проникает в него двумя пальцами. — Чан-и хён, думаю, ты должен помочь ему сейчас. Даже несмотря на то, что он был не очень-то хорошим мальчиком, — младший Ли смещает пальцы в сторону, задевая комочек нервов, и довольствуется его громким стоном. Он усмехается тихим мольбам и убеждающе смотрит на альфу, который колеблется между желанием и своими принципами. Чан так же колеблется в сторону своей вины, ведь он знает, что Минхо просто ненавидит игрушки, а потому его нежелание использовать их совершенно понятно. И всё равно, Минхо тоже виноват. Он видел, насколько парни заняты, и всё равно не мог утихомирить своё либидо. — Да-да, ты прав, Ликси. Да и в этом есть отчасти и моя вина, — негромко соглашается Чан и забирается на кровать, сканируемый пристальным взглядом Минхо. Он склоняется над парнем и прижимается к его губам своими в страстном поцелуе, от которого тот только распаляется сильнее. Он умело вылизывает чужой рот, глотая громкие стоны, которые вырываются от сильной стимуляции простаты, а руками ведёт по стройному телу, сжимает тонкую талию и спускается к бёдрам. Он останавливает движения Феликса, заставляет Минхо обронить стон разочарования и оставляет горячий поцелуй на шее, прямо там, где в бешенном ритме дёргается жилка. — Хо-я, потерпишь ещё немного, хорошо? Нужно занять нашего Ликси, пока я буду помогать тебе, — Чан обворожительно улыбается, оставляет поцелуй на животе омеги чуть выше пупка и отстраняется под нервный вздох. Минхо наблюдает, как он обращается к Феликсу, прося выбрать его одну-две игрушки, которыми он мог бы довести себя экстаза, и усмехается, когда тот как всегда выбирает вибратор на пульте управления. Он кажется ещё большим извращенцем, нежели Минхо, если честно. — Котёнок хорошо поработал пальчиками, правда? — голос альфы становится ниже на октаву, отчего Минхо дёргается, но кивает положительно. Он кидает взгляд на Феликса, который удобно располагается на кровати справа от него, и закусывает губу, в нетерпении ёрзая на простыни. Младший Ли, не стесняясь, играется с собой, прежде чем погрузить в себя вибратор. Он ёразает ровно так же как и старший и, несколько колеблясь, отдаёт альфе пульт управления. — Хён, не забудь про защиту. Я против деток ничего не имею, но.. — Феликс многозначительно качает головой и вздыхает, уже предвкушая скорую стимуляцию. Он накрывает ладошкой свой член, ласкает его, пока Чан избавляется от одежду и выуживает из кармана джинсов пакетик с латексом. Собственно, из-за них они и задержались. Парни надеялись быстро съездить в аптеку и поехать к своему ненаглядному, но, увы, произошла небольшая заминка в виде дорожных работ. Не столь важно, но они потеряли добрые двадцать минут. Альфа, наконец-то сделав всё, как нужно, всё равно не спешит. И нет, это не из-за того, что он хочет подразнить омег. Он проверяет Минхо на готовность, ловко орудует пальцами внутри него и даже заставляет кончить, хотя коснулся простаты он максимум два раза. Минхо мелко подрагивает из-за оргазма, сильно сжимается вокруг пальцев, которые всё ещё массируют комочек нервов, и скулит, пытаясь насадиться на них сильнее. Когда Чан убеждается, что всё в порядке, то становится более прытким и активным. Он гладит Феликса по ноге, ласкает его член и подставляет головку своего к жаждущей дырочке Минхо, подняв его ноги и сцепив их за своей спиной. Вместе с тем он хватает и пульт, который уже подключился к вибратору внутри младшего Ли, и вместе с движением своих бёдер включает игрушку на третью мощность. Звонкий и низкий стон в унисон заполняют комнату. Феликс тихо выдыхает, лаская свой член, а Минхо скулит от ощущения долгожданной заполненности. Чан же роняет грудной стон от узости омеги, склоняется над ним, уперевшись руками в подушку по разные стороны от его головы, и двигает бёдрами активнее, вторгаясь в тело омеги под собой. Минхо хнычет, выгибаясь в спине, пока Чан активно меняет углы проникновения, избегая простату. Феликсу же повезло больше, ведь вибратор внутри ласкает именно её, а ещё у него есть доступ к своему члену, в то время как старшего Ли ласкает только альфа, сжав его руки над головой своей большой рукой. Но Минхо довольствуется и этим, ведь ощущать чужие губы на «горячих» точках своего тела очень ему нравится. К тому же, Чан постепенно перестаёт издеваться и наконец-то устанавливает один темп, а головка его члена стимулирует исключительно простату омеги. От этого возбуждение внизу живота Минхо скручивается только сильнее, стенки его ануса сильно сжимают член альфы, отчего тот стонет протяжно и носом тычется в место, где шея омеги плавно переходит в плечо. — Хён… Чан-хён, пожалуйста.. Я хочу узел, — Минхо словно в бреду вертит головой, стонет между словами и хнычет, когда очередной сильный толчок приходится прямо на простату. Чан кидает взгляд на Феликса, который несмотря на скорый оргазм выглядит собранным, и отрицательно качает головой, после откидывая её назад и выгибаясь в спине. — Ты получишь его, маленький, но чуть позже. Мы не можем так рисковать сейчас, — Чан делает ещё несколько толчков, которые доводят омегу до края, и протяжно стонет от сильного давления гладких стеночек на член. Он приостанавливает свои движения, ожидая, когда Минхо расслабится и позволит ему покинуть своё тело. Когда это всё же происходит, альфа усиливает мощность вибратора, чему Феликс несказанно рад, и доводит себя рукой, после чего белёсые капельки спермы окрашивают живот Минхо. Он устало выдыхает, слыша загнанное дыхание обоих омег, и склоняется над Минхо, чтобы исцеловать его лицо, пока Феликс, явно чувствуя себя лучше после оргазма, уходит на кухню за противозачаточными, чтобы потом можно было дать Минхо то, чего тот так просит, несмотря на возможность забеременеть сейчас. Они втроём хорошо проведут время, и Чан даже возьмёт выходные за свой счёт, чтобы побыть со своими любимыми подольше.