добавь перчинку в наш грязный секс

Джисон никогда не был против экспериментов. Наоборот. Он был их инициатором. Экстремальный секс, когда их могут в любую секунду засечь — его не пугал. Он возбуждал ещё сильнее. Голова в такие моменты слишком затуманивалась и уже было как-то всё равно на то, увидь их кто-нибудь. Его парень — Минхо, относился к чему-то новому в постели, с долькой скептицизма, но всегда соглашался. Ведь своему милому омеге, который строит глазки уж слишком хорошо, а сосёт ещё лучше — уже не откажешь, совесть замучает, знаете? Поэтому иногда приходится прогибаться под нестандартные идеи и затеи младшего. А Джисон предлагал попробовать лёд на теле. Это конечно было когда-то актуально, но тогда, во время того, как чуть ли не все парочки пробовали лёд на теле, они были отсталыми. То есть — смущались даже обнажённых тел друг друга. Но заварушка со льдом была лишь в начале их отношений. Но они попробовали, спустя пару месяцев, после того как перестали стесняться. Ну и дальше понеслось. Джисон слишком разогнался. Он предлагал попробовать всё, что считал странным, всё что считал интересным и новым. Но сейчас во время того как к нему пришла течка, он сам не понимал о чём просил. Самое интересное то, что и у Минхо начался гон. Их циклы раньше никогда не пересекались, было для обоих удивительно, почему так произошло. Пил ли кто-то гормоны, произошёл ли у кого-то сбой. Второй вариант казался правильным, первый приносил сомнения; у обоих с организмом всё было в порядке, поэтому гормоны были бы бесполезной тратой денег и времени, а тем более проблемой для здоровья, кому бы понадобилось принимать гормоны на совершенно здоровый организм? правильно, никому. Пара лежала на кровати, усыпанной одеялами и одеждой друг друга. Комната пропахла их запахами настолько, что пришлось открыть форточку, от неё становилось зябко. Минхо медленно цеплялся за волосы лежащего чуть ниже Хана, который размеренно надрачивал чужой полувставший член правой рукой, пока левая пряталась за собственными ягодицами. Состояние у обоих партнёров пока что не было каким-то обезумевшим. Они ещё не потеряли разум или рассудок у них не уменьшился. Был легкий дискомфорт в районах чувствительных мест, но они справлялись. Ленивые поцелуи прятались за ушами, в районе шеи и груди. Были ласковые поглаживания по животу и легкие поцелуи на внутренних сторонах бёдер. Но умиротворение и покой длится вечно не могли же? Джисону надо было что-то выкинуть. А это что-то, привело Минхо в состояние не состояния. — Ты можешь засунуть свой волчий член в мою попу? Должно было звучать невинно, но для Минхо — это словно раскаты грома среди ясного неба, прогремели в его голове. Взгляд обескураженных глаз взметнулся к возлюбленному, прильнувшему к его груди и сжавшему основание члена довольно крепко. — Прости, золотце, что? — просьба не поддавалась объяснению. Минхо хотелось встряхнуть Хана, но тот похоже говорит это серьёзно. Джисон перелезает на по-настоящему упругие и мощные бёдра, упираясь ладонями об такую же грудь: крепкую и сильную. Он наклоняется к уху Минхо, прикусывая хрящ и вмиг зализывая место с которого потекла крошечная струйка крови, пускай его клыки были ещё не настолько остры, как в самый разгар течки, но у них ещё всё впереди, но чтобы сделать рану, этой остроты вполне достаточно. — Хочу, чтобы ты выебал меня грубо в долбанной собачьей позе, своим большим и длинным животным членом, дорогой, что непонятного? И да, это прозвучало странно. Да, Минхо в полнейшем шоке. Просьба неожиданная, но такая горячая. Минхо чувствует своими бёдрами текущую смазку из дырочки Джисона и глубоко втягивает воздух через нос. Хорошо, Минхо соврёт если скажет, что это не возбудило его. Он кладёт руки с увеличившимися ногтями на мягкую задницу Хана и сжимает её, вырывая из омеги сладостный стон. Минхо меняет их местами, выполняя одно из пожеланий Джисона — поставить его в позу собачки. Который сразу же как встал на колени, прижался округлой грудью к постели и оттопырил зад. Бархатные половинки почти не скрывали вид, открывавшийся между ними, хотелось облизать и зарыться лицом. Волк внутри альфы заскулил, ему уже не терпится вырваться из тела гнусного человека и прижаться к омеге. Обращение не занимает много времени, но за этот небольшой промежуток, Джисон успел один раз кончить на постель, потому что Минхо решил своими отросшими клыками укусить его за предплечье, синяк останется здоровенным, правда ненадолго, через два дня жаль заживёт. Кровать со скрипом проминается от большей тяжести на ней. Волк предстаёт с чёрной шерстью и тёмными как мгла — глазами, с неожиданной жадностью рассматривавшими голое тело под собой. Волк альфы был большим. С этим поспорить никак нельзя, среднестатистический альфа, то есть обычный, мог быть ростом около 170 сантиметров в длину, и имеющим вес около 65 килограмм. Совсем малютки по сравнению с доминантными альфами. Коим и родился Минхо. Их рост составлял чуть ли не 200 сантиметров, как весили они около 90 килограмм. Такими размерами могли похвастаться немногие, а если уж уродился таким, то считай колесо фортуны повернулось к тебе передом. Большой тёмный и мокрый нос резво обнюхивал вспотевшую тушу омеги и ароматно пылающую на всю комнату запахом. Яркие нюансы пряностей и небольшие акценты миндаля витали по пространству, волк с удовольствием впитывал всё в себя. Длинный и шершавый язык задвигался по коже неожиданно. Джисон взвизгнул, сложив руки перед собой и облокотившись на них, твёрдые соски тёрлись об белоснежную ткань, идеальный прогиб в спине почти не дрожал бы и дальше. Если бы волк не повел по нему языком ниже, он едва не прыгал с одной стороны постели на другую, лишь бы не оставить ни единого сухого места. Но такие ведь были. Его большая мохнатая морда как могла пыталась проникнуть к любимой груди, но тщетно, ведь Джисон начинал смеяться и отталкивал локтем надоедливый мокрый нос. Который слегка обиженно фыркнув побрел ниже. Живот облюбовать удалось. Любопытный нос задвигался к месту, которое уже нетерпеливо сжималось и извергало столько смазки, что хватило бы на полторы поллитровых бутылок. Место под задницей было настолько мокрым, что колени Хана едва не соскальзывали с пристроенного места. Нос жадно впитывал всё в себя, пока наконец не уткнулся в долгожданную дырочку. Джисон затаил дыхание. Но через пару секунд стали слышаться тихие, а после переходящие в громкие вздохи, далее стоны. Язык скользил резко, быстро и размашисто. Он с таким удовольствием и упоением ввинчивался внутрь пару раз, на эти пару раз Джисон яростно взвизгивал. Пушистый хвост отбивал сзади чуть ли не чечётку, а Джисон протянул свою левую руку к мохнатой голове волка и со всей, что есть силы прижал к своей раскрывшейся от экстаза — дырке. — Да... вот так! Ах... — слова не вязались, мышца дающая ему невероятное наслаждение творила чудеса. — Какой хороший мальчик! Фух... какая милая собачка, укуси меня! Волк внезапно зарычал, но движения не прекратил, тем временем как Джисон замер, но уловил в чём суть и почему тот так отреагировал. — Альфе не нравится, когда его называют собачкой? — издевательским тоном тянет он. Волк скалится ещё раз, но на этот раз ощутимо кусает за правую ягодицу, вынуждая Джисона повернуть до этого уткнувшуюся в постель голову влево и, смотреть точь на мощные лапы, которые были расставлены по обе стороны бёдер его хрупкого человеческого тела. — Какой гордый волк, обижается на то, что его псиной обозвали? — продолжает Хан. Джисон замечает как когти на лапах протыкают их общую постель и хмыкает. — Пёсик оказался ранимым... ах, сука ты, Минхо, блять! — Резко выкрикивает омега, ощутив в своей дырке глубоко вошедший язык. Волк, удовлетворенный содеянным урчит и вылизывает мокрые и сочные стеночки. Пару раз попадает даже по простате, заставляя зад Джисона подпрыгнуть несколько раз. Бёдра слегка потрясывает и омега снова кончает с тихим стоном на постель. — М-минхо, можно я кое-что сделаю? — тоненький голос звучит грузно и как-то неуверенно. Волк услышав это, издаёт одобряющий рокот и с интересом усаживается на постели, маша хвостом в разные стороны как маятник. Альфа весь в предвкушении. Ему любопытно, что сейчас собирается выкинуть его омега. Джисон, всё ещё дрожащий, разворачивается к альфе и плотоядно улыбается. То есть, то было напущенным? Омега лишь поворачивается, почти не меняет положение, лишь движется в сторону разведённых в стороны бёдер волка. Джисон заглядывает в блестящие глаза и выпячивает попу для лучшего вида, слегка наклоняется вниз и проводит правой ладошкой по препуцию. Волк выпускает тяжелый выдох. Омега ухмыляется одним уголком губ, когда видит выглядывающую головку, он сразу проводит по ней большим пальцем, принимаясь поглаживать его и тереть как можно тщательней и осторожней. Джисон с таким восхищением наблюдает за тем, как тонкий до этого член выползает из крайней плоти и увеличивается в размерах, становясь намного объёмнее. С головки выделяется и капает на постель смазка, а во рту собирается ком слюны, который омега не глотает, а сплевывает прямо на волчий член. С упоением наблюдает за текущей вниз жидкостью и наклоняется ниже, только для того чтобы взять член в рот. Сверху слышится скулёж. Джисон вскидывает взгляд, скользя вниз и обсасывая его ювелирно. Губы начинают потихоньку неметь, но омега не останавливается, языком дразняще проводит лишь по головке, не заостряя внимание на шишке, сильно вздувшейся посередине члена. — Выеби меня, прошу, альфа... — с пылу щебечет Джисон и отшатывается от тычка в него огромной головы. Радостно посмеивается и снова встаёт в долгожданную позу собачки, сильно прогибая спину и раздвигая ноги, ведь знает, что волк попадёт в него далеко не с первого раза. Альфа рычит, а омега от неожиданного давления начинает скулить. Повиливает бёдрами из стороны в сторону, топчется на месте и заманивает. Дырочка призывно раскрывается и выпускает ещё одну порцию смазки, которая течёт вниз по яйцам и капает на постель. Волк тяжёлый, а лапы его вполне увесистые и мощные, носящие в себе весь вес альфы. Передние лапы, зацепляются на бёдрах, а Джисон уже стонет, от ощущения чужого веса на себе. Волк толкается и омега был прав, с первого раза не попадает. Нетерпеливые задние лапы норовят запрыгнуть и прогнуть омегу ещё ниже, но Джисон протягивает левую руку и с премногим удовольствием помогает просунуть в себя член. От размера которого он тут же стонет. Альфа вбивается в него грубо и в какой-то степени жёстко, но Хан не жалуется, ему нравится. Он придерживает руками передние лапы на своих бёдрах, постоянно норовящие соскользнуть и двигается навстречу. — Да, ах... вот так! Минхо! Б-быстрее, альфа! Сильнее! Прошу-у, — пронзительно и в совершенном бреду выстанывает омега. В какой-то момент Хан думает, что готов кончить третий раз лишь от стимуляции простаты. Этот член трахает его действительно хорошо. Практика показывает успех, может иногда повторять этот удачливый эксперимент? — Альфа... я, хух, скоро кончу, а ты? — Джисон забывает, что в животном обличии Минхо ему не ответит, но всё равно продолжает говорить. — М-можешь кончить в меня? Заполнишь меня своей спермой, мой волчонок? останешься там? внутри? я х-хочу твой уз-зел... Начавшиеся запинки в словах наталкивают на то, что омега уже на пределе. Член пару раз всё же выскакивал, посему Хан со смешками вставлял его обратно, а волк двигался в нём всё небрежнее и уже не так быстро, толчками. В конце концов омега не выдерживает и первым с визгом спускает на мокрую постель, руки обвисают с легким хлопком падая на кровать. Его тело движется взад вперёд воздушно, потому что его Джисон уже не контролирует, альфа заканчивает только через пару минут после Хана. С громким рыком выпуская толчки спермы внутрь омеги. В порыве даже кусает его в бок, но сразу же зализывает, извиняясь и тихонько поскуливая. Волк не спешит выходить, зарождавшийся и медленно разраставшийся узел, закупоривает дырочку словно пробка бутылку шампанского. От ощущение чувства чего-то настолько большого как узел внутри, омега любопытно и даже восхищенно рокочет. Ей нравится, до безумства. — Т-твой узел такой потрясающий, альфа... — вздыхает Джисон. Подбородок укладывается на уже сложенные перед собой руки. Попа трясется в приподнятом положении. — Н-не думал, что будет настолько хорошо... Волк что-то порыкивает позади, но омега всё равно не понимает. — Скажи мне это в лицо, когда человеком станешь... — зевает омега. — Пёсик... И засыпает.

‧˚꒰🐾꒱༘⋆

— Хан Джисон! — Слышится сквозь сон, приглушённо. Омега не помнит как уснул, но помнит, что сделал это вместе с чужим членом внутри. С волчьим. Стало неловко даже открывать глаза. — Хан Джисон! Я знаю, что ты не спишь! — Снова повторяет, сидячий где-то справа от него Минхо. — Да что!? — Омега вскакивает с постели, уже чистой и совсем другой. Видимо альфа позаботился о них, щёки заплыли румянцем, мило. — Ты меня поразил, Хан Джисон! Мало того, что спровоцировал меня на становление в иное обличие, так ещё и обзывал! Я запомнил, как ты меня пси— Джисон прерывает внезапную тираду взмахом руки. — То есть, ты серьёзно сейчас разбудил меня только лишь из-за того, что я назвал тебя ёбанной собакой? Издеваешься? — обессиленно пищит омега. — Я бы сейчас сотый сон видел, Ли Минхо! — Да я тоже только что проснулся! Из-за сна между прочим, где ты меня долбанной собакой со всех сторон и во всех вариациях! — Хмурится альфа, тыча пальцем в чужую грудь. А потом неожиданно сжимая её. — Ладно, я возможно погорячился... Омега фыркает. — Хах, ты серьёзно успокоился от того что— — Молчи, — цедит мужчина. — Просто, блять молчи. Давай спать. Минхо обхватывает омегу со спины и накрывает их обоих одеялом, Джисон возмущённо что-то бормочет, но ладонь, снова сжавшая его грудь, окончательно его затыкает. Омега хмыкает и кладёт свою руку поверх другой руки. В комнате всё ещё витает яркий нюанс пряностей и небольшой акцент миндаля, а также прибавившееся к нему смолистые ноты.