однажды и я смогу

а я ведь любил тебя. и до сих пор люблю. вот только чего это стоит, если тебе эта любовь нахуй не нужна? ты всегда был слишком в себе, слишком с собой, слишком для себя, чтобы быть с кем-то другим. чтобы любить так, как любил я. а может, ты и не видел. ты просто не мог заметить, не мог понять, как сильно мне был нужен. а у меня не получилось. не получилось пройти сквозь твой лабиринт, да что там, не получилось даже в него войти. а ты так и не заметил, как мне хотелось. быть рядом, заставить открыться, любить, но ты так и не заметил. но все еще хочется снова услышать твой заливистый смех, хриплый голос, без стеснения залипнуть на твои красивые руки, увитые голубыми венами, вдохнуть твой, такой родной, запах: мятного геля для душа и черного кофе. хотя запах кофе я никогда не любил. хочется просыпаться рядом, обнимать, пока готовишь завтрак на нашей маленькой кухоньке и рассказываешь очередную историю из театра. ты так сильно в нем, а я так сильно в тебе. неспешно завтракать, лениво целоваться в коридоре перед работой, а после забирать тебя, ловя смущенную улыбку. гнать в ближайшую киношку, неважно на какой фильм, ведь мы все равно даже не вспомним, что в итоге выбрали, пытаясь прийти к компромиссу между моими глупыми комедиями и твоими историческими драмами: слишком будем заняты друг другом. взять один попкорн на двоих, снова пособачившись, ведь я люблю сладкий, а ты называл его «кощунством». но мне так нравилось смотреть на твои закатанные глаза, на то, как ты морщишь свой, словно откусанный, нос, что я бы спорил с тобой из-за попкорна до конца жизни. а после кинотеатра мы снова лежали бы в теплых объятиях друг друга в нашей спальне. теплых, и таких родных объятиях. до конца жизни не получилось. даже наш конец оказался концом лишь для меня: ты был слишком хорошим актером. говорят, человеку нужен человек. и, арс, мне тоже нужен человек. вот только выбить твои ледяные глаза из головы, из переклеенного уже сотым слоем дешевой изоленты сердца я так и не смог. ты где-то внутри: течешь по венам, вместо крови, заполоняешь собой разум, оплетая худые запястья своими шипами. больно? да. люблю? тоже да. я хотел бы быть другим: вечно смеющимся, открытым, счастливым. любимым. но пока я лишь докуриваю очередную сигарету, уже отдающую горечью смолы, до фильтра, стоя на балконе очередной бессонной ночью.  арс, я когда-нибудь высплюсь? я когда-нибудь смогу уснуть не в этой холодной кровати, уже пропитавшейся одиночеством? снова уснуть в теплом кольце твоих рук. не знаешь, почему я спрашиваю это у тебя? а я тоже ведь не знаю. просто поверил, просто полюбил так, что до сгибающихся коленок. впервые за всю жизнь, действительно, полюбил. но ты мне правда по-прежнему ничем не обязан, а я для тебя, по-прежнему, ничего не значу. будь счастлив, арс. надеюсь, однажды и я смогу.