Колыбельная...

Одна из ночей в одном из дворов. Ци жун все еще находясь в теле мужчины в чье тело пришлось вселиться за неимением альторнатив уже несколько месяцев был вынужден таскаться с маленькой надоедливой забеякой. На самом деле причины почему он вынужден с ним носиться 2. Первое эта забеяка не хочет от него отстовать вторая он хочет его сьесть когда немного подрастет. Ведь детское мясо самое вкусное. Но этот мальченка был мелковат и костлеват. Поэтому демон ожидал когда он наконец сможет отведать мяса этого дитя когда тот подрастет. Вообще будь бы воля демона проглатил и выкинул кости мальчонки еще давно но тут нарисовался его царственый братец с псом хуа ченом на привязи и принился вытряхивать его душу из тела. Что не говори эта парочка стояла друг друга. Сейчас после того как они с трудом но смогли сбежать от царственого братца и кровавого дождя. Гудзы с отцом начивали где попадеться. У добрых людей которых демон благополучна потом сьедал. В постоялых дворах и просто в сараях. Пару раз под звездами. Путь до ближайщего благополучного места не близкий поэтому все это время демон был вынужден следить за ребенком который быть честным страшно доконал демона. и вот в одну из ночей когда отец с ребенком ночевали в первом попавшемся не дорогом постояло дворе ци жун догрызал ногу накануне поймоного человека и считал сколько денег смог выкрать у того чью конечность дредал. на вкус конечно мясо было не очень. Все таки мужчины возрастом 30 лет не самые вкусные. Мясо у таких жесткое и с горьковатым привкусом. Хотя добавь сюда немного специй было бы лучше но денег нет. Ну как нет нет места где можно приготовить. После того как паршивый пес хуа чен почти разгромил его логово а царственый братец с этим никчомным божком тайхуа сварили его тело в супе он потерял глуповатых приспешников что были с ним и кинулся в бега. Но не суть дела. Первое, э Все время, пока отец ужинал, надоедливая забеяка играла с чем-то наподобие куклы воина, что украл Ци Жун у одного из детей по дороге. Со времен его юношества во дворце Сяньлэ прошло, конечно, много, но даже он удивлен, что такие куклы доступны почти всем. Все время, пока отец ужинал, надоедливая забеяка играла с чем-то наподобие куклы воина, что украл Ци Жун у одного из детей по дороге. Со времен его юношества во дворце Сяньлэ прошло, конечно, много, но даже он удивлен, что такие куклы доступны почти всем ***** Вскоре, когда Гудзы зевает уже в четвертый раз и встает с пола, оставляя игрушку рядом с небольшой тумбой, ребенок дергает отца за рукав, пытаясь привлечь внимание. Это остается без внимания, демон лишь отпихивает руку ребенка и откидывает кость куда-то в сторону. –Папа, — уже зовёт ребенок, и только тогда демон, цокнув, поворачивается к ребенку, оперевшись щекой об руку. –И чего тебя надо, мелкая забеяка? — спрашивает демон, смотря на немного подросшего Гудзы по сравнению с тем, которого он планировал сожрать в святилище, где сидел его царственный братец. –Спой мне колыбельную… — просит Гудзы и смотрит в пол. Лицо демона становится изумленным, он слегка приподнимает брови. –Еще чего, — завершает свой шок демон, которому больше 800 лет. Чтобы он и пел, одно из бедствий, пел колыбельную какому-нибудь ребенку. –Ну, пап, — продолжает просить ребенок и дергать мужчину за рукав, — спой мне, м? Ты же всегда это делал, так почему сейчас нет… –Отстань, мелкая забеяка, ты должен радоваться, что я не сожрал тебя еще тогда, в том храме. — Противится демон. –Ну, папа… — ребенок грустно смотрит в пол… — Пожалуйста… –Если так хочется колыбельную, иди проси хозяйку постоялого двора, она не откажется, — говорит демон и отворачивается. –Я хочу, чтобы мне спел именно ты… –Не буду я тебе петь, уясни ты уже… Ребенок всхлипнул и сжал кулачок, держа в руках ткань одежды отца. Отец вздыхает еще раз, не желая слушать нытье мелкого пацаненка, которое его изрядно бесило. Демон поворачивается и смотрит на ребенка. –Хорошо, если спою, отстанешь? –Да! — Ребенок радостно смотрит на отца и улыбается улыбкой, в которой не хватает 1 зуба, ведь у него недавно выпал еще один. Се Лянь отреагировал на то, как ребенок плакал, думая, что это болезнь, с улыбкой и старался объяснить ребенку, что это нормально. Когда отец его посмотрел и просто сказал: «Ты умираешь, поздравляю, можешь пойти на речку, вдруг в последний раз». Демон выдыхает в душе, радуясь, что то, как он сам зеленый фонарь, сейчас будет петь какому-то ребенку колыбельную никто не увидет. Ци Жун кладет руку на черные волосы ребенка и немного агрессивно трет его по голове, от чего шмыгающий ребенок покачивался из стороны в сторону. –Тогда садись или стоя слушать будешь. — Отец вновь кладет руку на колени, а ребенок, как и привычно, забирается на кровать и ложится калачиком где-то в складках между покрывалом и стеной и готовится слушать. Демон вздыхает еще раз и, проведя уже отросшими ногтями по голове, думает, что петь. Ведь он отродясь не помнит никаких колыбельных… Тут в голове фонаря что-то появляется, и он начинает сочинять колыбельную на ходу, только бы ребенок от него отстал. –Баю-баюшки-баю, — немного нехотя начинает демон и убирает монеты обратно в мешочек и кидает их на тумбу. –Не ложисч на края, –Придет серенький волчок — и укусит за бочок! — Демон открывает глаза и смотрит на забеяку, что, загрыв глаза, слышал голос отца. Демон улыбается. –А потом придет медведь и отхватит ножки тредь, Отец касается ноги ребенка и проводит ногтями сквозь ткань одежды, гудзы от этого вздрагивает. –Ручку вынесет лиса! –Зайка засасет глаза! — А какой-то рыжий кот горло вмиг перегрызет, Продолжает свою колыбельную отец, смотря за реакцией ребенка, что немного дрожит от такой та колыбели. Около 5 минут спустя гудзы, кажется, пожалел, что доконал отца спеть ему колыбельную, но героически, как мог, ребенок дослушивал песню. Пусть и детское воображение рисовало ему картинки похлеще тех, что он видел в логове того демона, что почти сьел его отца. –В легких моль уже сидит, –А веселые цветочки прорастут тебе сквозь почки, — Вскоре доедят тебя уже –в общем, спи, спокойной ночи, забеяка. Закончил демон свою колыбельную и, затушив свечку, и сам завалился спать рядом с маленьким тельцем в той же одежде, в которой они целый день с Гудзы шли вдоль пыльной дороги. Ребенок же еще минут 10 сдерживал страх и желание заплакать, ведь, как говорил его отец, какой же он воин, если плачет от простой песни. Так ему говорил отец, когда в их родной деревне одна девчушка читала книги, в которой были описания демонов. Эта девушка была грамотна и часто читала детям, сидя за окном своей комнаты. Местные детишки, в том числе и Гудзы, приходили слушать. И иногда, когда после таких сказок ему снился кошмар, отец говорил ему: «Ну чего ты слезы льешь от такой мелочи, как сказка или песня». Спустя еще минут 30 ребенок открывает уже усталые глаза и смотрит на отца, что уже давно в отключке. Ну и пусть после той пещеры с его отцом что-то произошло и все-так закрутилось, этот человек — его папа, просто немного болеющий. Ребенок медленно подвигается к отцу и, прижав руки и ноги к себе, ложится, прижимаясь к груди отца. –Спокойной ночи, папа…