Невозможный

— Смотри, что я нашел среди конфискованных вещей, — хвастался Дирк, гарцуя перед Бротцманом в одних трусах и гобеленовом корсаже со всратыми щенками. Он был туго затянут на теле Дирка, делая его и без того узкую талию осиной, и он был ему мал, так что его малиновые соски торчали над жестким бюстом. У Тодда остановилось дыхание, влюбленное сердце, казалось, распухло и вместо крови качало сироп. Во время Звуков Ничего им всем вроде как немного сорвало крышу, и Тодд с Дирком держались за ручки, прыгали от радости, лепеча что-то о вечной любви и о том, ах, как все в их жизни поменялось, стоило им друг друга встретить… Они были так счастливы, так близко, и они танцевали, а Вселенная сшивала их друг с другом яркими, крупными стежками, нежно мурлыча в такт обволакивающей их музыке. Дирк смотрел ему глубоко в глаза, а потом на губы, снова в глаза и снова на губы… И тут в них врезались грязно целующиеся Фара и Тина. Дальше река из людей, алкоголь, женские трусики и блестки, и Дирк в желтом сомбреро и розовой шубке, Дирк в рваных голубых шортиках, Дирк, пахнущий потом и малиновыми фантазиями… Боже, они протусили в полицейском участке с подростками до самого утра. Дирк и Тодд очнулись в объятиях друг друга, а Бартин с любопытством глазела на них и рисовала сношающихся человечков. Этот, прости Господи, Панто Трост из Бандимура, Бендимура?.. Блять. Показал им большой палец и ухмыльнулся. Дирк и Тодд остались в доме Хоббса одни и целый день избегали друг друга. Сам шериф отправился в дом Кардинезов и еще не звонил. Наверное, пока не нашел ничего холистического. Что-то холистическое и даже пизже двигалось перед Тоддом и хмурилось, натягивая корсет на свои плоские сиськи. Тодд, наверное, тоже овладел магией — он буквально моргнул и все, очутился из одной точки в другой, трясущимися пальцами распутывая шнурки. Джентли шлепнул его по руке и вывернулся из объятий с поистине дьявольской улыбкой. Тодд не был бы удивлен, если бы узнал, что именно темные силы помогали ему завязывать этот долбаный корсаж в одиночку. Игриво ускользающий Дирк не рассчитал пути отступления. Под колени ему коварно кинулся журнальный столик, и он растянулся бы, если бы не подхвативший его Тодд. — Принцесса моя, — ухмыльнулся в краснеющее лицо Тодд. Целовать едва-едва торчащие над корсажем, припудренные черным кружевом соски. Обводить фигуристые бока. Не обращать внимания на глазеющих на него чертовых щенят, максимально неуместных на таком соблазнительном предмете одежды. Дирк тихонько застонал, и все мысли смыло гремящей волной возбуждения. — Господи, Тодд, сними его с меня, я не могу дышать. Они вместе распутывают узелки, вместе вытягивают шнурки из люверсов. Их пальцы постоянно соприкасаются, грудь Дирка ходит все быстрее. Тодд вытаскивает его из корсажа, словно из скорлупки, и отбрасывает его куда подальше. — О… наконец-то, — с облегчением вздохнул Джентли, обвивая плечи Тодда руками. Бротцман исступленно целует его влажное от испарины тело. Он помнит этот вкус, он познал его прошлой ночью, и он сводит его с ума. Дурацкие трусы Дирка хочется просто разодрать к чертям собачьим, но он сдерживается, стаскивая их по бесконечным, бесконечным ногам. Рот наполняется слюной. Их взгляды сталкиваются. Над Дирком все еще витает легкий запах чужих духов. Наверное, какой-то проститутки из шестидесятых. — Дирк, ты просто невозможный, — качает головой Тодд. — Нет, ты, — задыхается Дирк, и Бротцман обрушивается на него со всей возможной страстью. Если бы хоть предмет одежды посмел остаться на нем, от него полетели бы клочки по закоулочкам, Тодд готов был поклясться. Дирк сует ему тюбик смазки подрагивающими пальцами, Бротцман не может подцепить ногтем крышку и матерится. Потные пальцы скользят, обоюдными усилиями справляясь с тюбиком и судорожно его сжимая. Опорожняя его почти весь Дирку на живот, Тодд загребает смазку ладонью и пихает ее в Дирка. Тот скулит. Бротцман и сам готов скулить от желания всунуть ему покрепче и чувствует, что Джентли все еще слегка растянут после их прошлого раза. Блеать. Быстро, и удовольствие нарастает так быстро… как по нотам, Тодд смычок, а Дирк его скрипка, и высекать из него мелодичные, нежные стоны так прекрасно… Тодд снова вспоминает прошлую ночь и его обдает зноем, он двигается быстрее. Чувства забивают в него гвозди, он кровоточит, Дирк кровоточит, Вселенная кровоточит. Джентли кусает губы, уперевшись пятками в диван и двигаясь его члену навстречу. Они ударяются друг о друга так сильно, что даже больно. Тодд сжимает зубы, понимая, что у них есть минута, не больше. И он не хочет себя останавливать. Он хочет кончить в Дирка и заставит его кончить под ним. — Да, еби меня, Тодд, — Дирк закидывает руки за голову и царапает ногтями обивку дивана, его губы округляются, а глаза бездонные-бездонные и мокрые, как два омута, — Да, аррргх! — его залитая смазкой дырка надевается на член все чаще. Тодд целует воздетые вверх локти. Тодд целует его скулы, его нежные соски, делает несколько толчков поглубже и порезче, чувствуя, как дрожь в них обоих нарастает, словно заряд электричества. — Поцелуй меня, Тодд, — шепчет лихорадочно Дирк, — Поцелуй по-настоящему, а не под кайфом от какого-то там любовного заклятья… Тодд подчиняется, и разрядка догоняет их обоих. Дирк на последних фрикциях хватает его за зад и буквально всовывает в себя, пошло охая Тодду в рот. — Ой, мне так хорошо, Тооодд! — из последних сил выдыхает он и исступленно дрожит, изливая свое удовольствие в атмосферу громкими стонами. Бротцман горячо рычит в ответ, колотит его бедрами еще несколько ударов сердца и наконец замирает, высвобождая всю свою страсть прямо в любовника… Дирк изможденно размыкает поцелуй и вжимается мокрым лбом в его. За окном накрапывает дождь. Ветер давит на обветшавшие оконные рамы. Задницу покалывает от впившихся в нее ногтей. Пальцы Дирка наконец расслабляются, и он обнимает Тодда. — Так это все правда, — плачет он, — Правда… — Конечно, — нежно отвечает Бротцман, — Прости, что вел себя, как ублюдок и не разговаривал с тобой. Я был немножко оглушен свалившимися на меня чувствами. Джентли улыбнулся. — Я тоже, Тодд. Они медленно целовались под звуки дождя. Бротцман не спешил выходить из его чрева, и через пару минут они снова занимались сексом. Но теперь уже не спеша, желая распробовать друг друга, вкушая друг друга. В дожде, казалось, слышалась мелодия. Музыка Вселенной…