Завтрашний день

      Вещи собраны, да и их не нужно много. Ирука закидывает лямку на плечо и закрывает душную маленькую квартирку. Ехать до места их возможной встречи три часа, он успевает вздремнуть и проснуться от монотонного голоса через динамики. Ирука поправляет кепку, прищуривается от заходящего солнца и осматривается. Маленький провинциальный городок встречает тишиной и уютом — нет шумных машин или громких разговоров прохожих. Всё та же статуя местного божества стоит рядом с деревом, а на специальном камне для подношения находятся маленькие моти. Ирука кланяется статуе, поднимается наверх по асфальтированной дороге, с улыбкой смотрит на пробегающих мимо детей и заходит в небольшую гостиницу, за специальной длинной стойкой его встречает женщина, что не меняется спустя годы — всё такая же добрая улыбка и тихий смех. Её сын Шоичи подрос с прошлого года и уже ходит в старшую школу. Как примерный сын и помощник, он моет полы и машет рукой, узнав в Ируке их редкого, но регулярного посетителя. — Добрый вечер! — улыбается мальчишка. — Ну вот мы снова встретились, — слышится голос сзади, и следом за Ирукой заходит мужчина.       Ирука улыбается, когда встречается с взглядом тёмных глаз. — Какаши-сан, и давно вы здесь? — Ирука протягивает карточку, чтобы заплатить за номер. — Приехал только что. — Ой! — женщина хмурится и поправляет очки. — Остался только один номер! Сейчас такой сезон, что… — Не волнуйтесь, можете нас поселить вместе, — прерывает Какаши. — Мы с ним друзья.       Ирука негромко смеётся, ощущая странное облегчение.       В этой небольшой деревне находится тихий и мирный пляж, Ируке нравится это безмятежное место, предпочитает прогуливаться вечером с банкой чего-нибудь некрепкого и смотреть на молочную речку из звёзд. — В городе такого не увидишь, — Какаши присаживается рядом на песок. — В городе ничего не видно, — хмыкает он. — Только бетонные здания и много-много незнакомцев. — Так здесь почти то же самое, — говорит Какаши, и они стукаются банками.       Мягкая горечь пива освежает, и Ирука зажмуривается от приятного вкуса. — Здесь ты, Какаши-сан. Мы не хорошо знакомы, но такое чувство, будто я знаю тебя долгое время. — Это судьба.       Ирука громко смеётся в ответ на слова мужчины. — Учитывая, что мы встречаемся в одном и том же месте при одних и тех же обстоятельствах, то получается — судьба?       Ирука смотрит внимательно в тёмные глаза, улыбка идёт Какаши, а родинка странным образом привлекает внимание и становится изюминкой на безумно аккуратном лице. — Ты забавный, Какаши-сан, — Ирука расслабляется полностью, когда банка оказывается опустошена.       Всё напряжение, скопившееся за год, будто сходит на нет. В этом месте всегда спокойно — тихий шум прибоя, приятный мягкий ветер и огромная луна. Запах моря отрезвляет, в голове пустота — не нужно думать ни об отчётах, ни о злом и вредном начальнике, ни о чужих ожидании и разочаровании. Здесь только он, море и Какаши-сан, что улыбается ему и просто рядом.       Ируке хорошо, и он позволяет себе оголить душу перед почти незнакомцем. Какаши-сан внимательно слушает, подставляет плечо и ненавязчиво по-дружески приобнимает. — Помнишь, как ты был не доволен? А сейчас спокойно сидишь рядом и без умолку болтаешь, — говорит Какаши с лёгким упрёком. — Тогда я был очень злым. К тому же, промок под дождём, а ты оказался неплохим человеком. Пусть и выглядишь как бандит с этим шрамом. — А сам, — подначивает Какаши и тихо смеётся. — Что, если я действительно бандит?       Ирука изгибает бровь и с подозрением смотрит в серьёзные глаза. — Тогда я хочу заказать убийство моего начальника. Сделаешь? — Без проблем. — Эй-эй, я же шучу, — смеётся нервно Ирука. — Забей! Ложись рядом.       Он утягивает Какаши за собой на песок. Звёзды раскинуты по чёрному тёмно-синему полотну, тепло тела рядом успокаивает расшатанные нервы, и Ирука вздыхает.       Какаши чувствует песок в волосах, немного странно — лежать вот так вот бок о бок с почти незнакомцем, но одновременно умиротворяюще. Ирука младше на пять лет, он разговорился о том, откуда он, кем работает, где и что делает по выходным в два часа дня. Слишком много информации, которую Какаши запоминает быстро.       Потому что интересно наблюдать за искрящимися глазами и сменяющимися быстро эмоциями. Никогда Какаши не доводилось видеть столько по настоящему детских и искренних эмоций у взрослого. Он запоминает грустный взгляд, когда Ирука говорит, что не хочет возвращаться обратно в Токио, что там душно, что все серы и грустны. Какаши понимает. Знает, каково это, когда бесконечное одиночество затягивает в рутину обыденности, убежать и спрятаться от подобного — вполне нормально. Жаль, что ненадолго. — Ты здесь надолго? — Ирука поворачивает голову вбок и встречается с внимательным взглядом, изучающим его. У Какаши острый взгляд — пробирает в дрожь от того, какие они кажутся тёмными, глубокими и пленяющими. Невозможно оторваться. — Уезжаю завтра.       Ирука приехал сюда в надежде отвлечься, совсем чуть-чуть — встретиться с Какаши, пусть и шансы были равны нулю, но это случилось. Контактами они не обменялись, а Ирука даже и не спрашивал, подумав, что это, может, их первая и последняя встреча. — Вот как… — вздыхает Ирука, ощутив укол горечи. — Так скоро? — Да… Но у нас впереди целая ночь, Ирука-кун. — Тогда… — парень резко встаёт. — Пойдём в горы! В прошлый раз я не успел, а оттуда, говорят, открывается потрясающий вид!       Идти куда-то ночью кажется Какаши плохой идеей, но, глядя в глаза, полные надежды, он не может отказать.       Путь удаётся длинным, но спустя тридцать минут они добираются до вершины горы, густые деревья перекрывают весь вид, но Ирука находит то самое место, которое видел в Инстаграме. — Вот! Скажи же, красота!       Какаши вытирает пот со лба, не понимая, откуда в Ируке может быть столько сил и устало садится на камешек. С вершины можно увидеть огни небольшого городка, бетонные здания и коричневые дома превращаются в одну смесь, а небо кажется ещё ближе. — Красота, — отзывается Какаши.       Ирука довольно делает фотографии. Сначала на пляже, теперь — здесь, быстро выкладывает серию снимков и убирает телефон в карман, затем садится рядом с Какаши. — Звезда! Загадывай желание!       Какаши вряд ли верит в подобные суеверия, а рядом с Ирукой будто окунается в прошлое — давно забытое и тёплое. Когда-то он так же сидел с друзьями, глядел на звёзды и уходил домой. Мать ругала за поздний приход, а отец взъерошивал волосы и говорил, что сын слишком быстро растёт. Прошлое растворяется, исчезает, словно пенка моря, воспоминания меркнут перед неизвестным будущим, а тоска с годами лишь сильнее. Какаши смотрит на Ируку, готовый упиваться этими глазами и детской наивностью.       Никогда прежде Какаши не ощущал такое облегчение. — Сфотографируемся? На память?       Какаши кивает. Ирука садится ближе, прижимается — тёплый, улыбается — искренне и красиво, фотографирует. Получается смазано, их лица ярки из-за вспышки, и Ирука довольно улыбается. — А дальше? — Какаши смотрит на него, в глаза, кажется, бесконечно долго, но проходят секунды. — Не знаю, наверное, спать? — неловко чешет затылок Ирука. — Спать так спать, держись.        Какаши протягивает ладонь, Ирука хватается за неё, боясь снова упасть. Успел споткнуться на ровном месте, удариться о ветку и испугаться заодно пролетающего мимо мотылька, а небольшую рану Какаши обрабатывает уже в гостинице. Хозяйка всё так же по-доброму улыбается и подготавливает заботливо поздний ужин.       В онсэне хорошо — Ирука отмокает и честно старается не смотреть на сильное тело Какаши в каплях, соблазнительно стекающих по прессу ниже и ниже… Отворачивает голову, боясь оказаться пойманным с поличным за бесстыдным разглядыванием. Можно и заметить шрамы и уж точно трудно не увидеть татуировку на правой руке, но Ирука зажмуривает глаза, чтобы не пялиться нагло. В воде лишь они вдвоём — остальные посетители уже давно спят, хозяйка, опять же — радушна и мила. — Я пойду первый, Какаши-сан, — в паре Ирука не видит отчётливо лица мужчины и стремится быстро ретироваться. — Я скоро приду.       Парень почти бежит в их номер, не понимая, отчего всё тело дрожит, а сердце заходится. Странное и пугающее чувство, которое он старается унять. Трудно. Какаши приходит позже и глядит на распластавшегося Ируку. Он занимает всю кровать, в прошлый раз он не мог уснуть всю ночь из-за напряжения, ведь засыпать с незнакомцем в одной кровати как минимум страшно. А сейчас без задних ног тихо храпит от усталости. — Ирука-кун, — Какаши мягко будит, касается щеки, на что он лишь буркает что-то.       Какаши решает аккуратно отодвинуть и укрыть его. Оставляет гореть лишь настенный ночник и не спит всю ночь, глядя на спокойное лицо Ируки во сне.       На следующее утро Ирука просыпается резко. Замечает пустую комнату и не видит вещей Какаши, отчего успевает расстроиться, но небольшая записка на тумбе привлекает внимание. Я вернусь сегодня до шести вечера. Подумай, чем мы займёмся сегодня.