eat my love

Июльское солнце как обычно встаёт рано, начиная прогревать душный городской воздух. Машин на дорогах становиться всё больше, улицы наполняются рычанием автомобилей, разговорами людей и пылью, поднимающейся благодаря им. Тëплый солнечный свет касается всё большего количества многоэтажек, постепенно проникая внутрь через стёкла плотно зашторенных окон. Один из таких лучей ласково касается лица ещё спящего Джеюна. Чувствуя лишний свет, что так легко помешал ему, заставляя щуриться, парень в ответ лишь зарывается в одеяло с головой, желая продолжить свой сон. Но тщетные попытки уснуть ни к чему не приводят, поэтому он решает разбудить Чонсона, чтобы вместе встать и приготовить завтрак. Проведя рукой по второй половине кровати, Шим понял, что лежит один и, скорее всего, уже давно, так как место нагретым не было. Встав с постели и немного поёжившись от утренней прохлады, Джеюн вдруг почувствовал приятный запах кофе, что доносился из кухни, но тут же услышал какой-то грохот в перемешку с тихим недовольным ворчанием. Шим хихикнул и, не торопясь, пошёл в сторону, откуда доносились эти звуки. Остановившись у входа и облокотившись на стену, он начал незаметно наблюдать за происходящим, и улыбка парня стала шире. Чонсон стоял у плиты, пытаясь как можно аккуратнее перевернуть вафли и одновременно следя за кипящим на другой конфорке кофе. Пак суетился при приготовлении так, что не заметил чужих шагов, направлявшихся в его сторону. Чужие руки легко легли на пояс парня нежно обвивая, а голова опустилась на плечо, размеренно дыша в шею. Чон встал в ступор от таких действий, но не надолго, потому что напиток на плите дал о себе знать, начиная выливаться через край. Он тут же убавил огонь, нервно выдохнув. – Не готовь ты этот завтрак, – выдыхает Джеюн туда же где-то в район шеи. – Просто ешь мою любовь. – Если б так можно было, я только этим бы и питался, – Отвечает чонсон. – Но думаю при таком раскладе набрать лишние килограммы не составляет труда. – Усмехнувшись, сказал Пак и продолжил делать вафли, сняв турку с огня. До сих пор сонный Шим утыкается носом в макушку старшего, зарываясь глубже в тёмные волосы и вдыхая уже такой родной запах. Ни что в мире не сравниться с тем, что он чувствует здесь и сейчас. Рядом с любимым человеком, вдали от будничных забот.