Помню, как она глядела —
Помню губы, руки, грудь —
Сердце помнит — помнит тело
Не забыть. И не вернуть.
Но она была, была!
Да, была! Все это было:
Мимоходом обняла —
И всю жизнь переменила.
Иоганн Вольфганг фон Гёте
Перевод Б.Заходера
Я не понял в какой момент всё кардинально изменилось.
Промокшая трава щекотила кожу, сырой воздух с трудом удавалось вдыхать в лёгкие, но переносимо. Парень в пальцах сжимает траву, чувствует как липнет песок к его мокрой спине, слышет своё учащённое дыхание и слышит как журчит река Дон, как перекатывается и словно чувствует на кончиках пальцев как обволакивает. В горле ком встаёт, проглотить ели выходит. Глаза он свои прикроет, выдыхая глубоко ртом. Было печально вновь оказаться здесь.***
Заливистым смехом разливался мелодичный голос. Пальцы аккуратно стискиваются вместе и тянутся следом. —Не отставай, Лёшенька! - вдыхая тяжкий воздух, она выпускает ладонь. Бежит к речушке, почти падая на колени, пачкая белый фартук на юбке. На лицах улыбки, он вглядывается в лицо её. Оно светлое, приятное и красивое. Смехом льётся тоже, только грубее. Глядит на девушку, мочащую руки в ещё прохладной воде. Сердце теплом заполняется до полна, по телу чувством приятным разливается. Приспускаясь на корты, руками тянется к ромашкам. Здесь их много, вся земля если не травой, так ими усеяна точно. Стебли нежные отрывает, переплетает, друг к дружке складывая. Со штанов кармана выуживает ткань, белую как и лепестки. Оборачивает нежно, точно как дитя новорождённое, оглаживая по бокам и крепко к себе прижимая. До ушей мелодия доходит. Красивая, переливистая и знакомая. —Наринэ! - Лёша в несколько шагов рядом оказывается, протягивая к спутнице большой, только-только собранный букет ромашек. Она охает, ахает, заливается ярким смехом, перехватывая. Покрытую платком голову чуть в бок клонит и с улыбкою на милого глядит. А он руками обнимет еле-еле, словно боясь сломать, и сам вглядывается в красивые, карие глаза. —Спасибо, Лёшенька. - она вытягивает один цветок, обламывая стебель ещё раз и меж шатеновых локон милого вплетает. Лёша то и дело румянцем заливается, слегка смеётся и к плечу головой тянется. Уткнётся милой в плечо носом и вдыхает аромат. Что её, что тёмно-синей одежды.***
Губы поджимаются сами. Он глаза открывает и вглядывается в синеву неба. Рукою тянется ввысь, пытаясь дотянутся до самых облаков. —Ты ведь счастлива там? - по щекам разольются давно забытые слёзы утраты. Ему не хотелось вспоминать, но он всё помнил.