Time's Arrow (Стрела времени)

Первый год своей отставки Чжун Ли проводит в исследовании всего, что Ли Юэ может предложить. Он посещает каждый магазин, проходится по каждой улице, пробует блюда в каждом ресторане и болтает с каждым торговцем, который ему встречается. Он ценит каждый такой опыт, каким бы что ни на есть земным он ни казался — это вкус необузданной свободы, делающий эти взаимодействия такими же сладкими, как откусить свежеприготовленной палочки танхулу. Он делится каждым из таких приключений в своих письмах Чайлду, который, несмотря на все, что произошло, остается дружелюбным и терпеливым другом по переписке. Сегодня я обнаружил новый ларек, в котором продают свиные булочки. Ароматное мясо вместе с мягким тестом — непреодолимое искушение, настолько, что я обнаруживаю себя, покупающего коробку в две дюжины. В следующий твой визит я отведу тебя туда. Он получает ответ неделей позже. Я рад, что вы с толком используете свой заслуженный отдых, господин Чжун Ли, но, прошу вас, поберегите свое здоровье и средства! С нетерпением жду, когда попробую эти булочки в свой приезд! На второй год отставки, Чжун Ли направляется за пределы города. Он спускается по старым тропинкам, которые уже однажды проходил, когда вел своих людей в безопасность, и удивляется всем зданиям и людской деятельности, которые расцвели на когда-то пустынной земле. Его путешествие перетекает в следующий год, затем несколько других дорог приводят его на север, к Каменным Вратам, на запад от деревни Цинцэ, а затем на юго-запад, чтобы навестить своих друзей среди адептов. — Как проходит ваша отставка, мой господин? — спрашивает Хранительница Облаков за чаем. — Успели насладиться? Чжун Ли кивает. — Было успокаивающе и волнующе видеть, сколького смертные смогли достичь. Знали ли вы, что у них есть планы построить новое поселение в Долине Гуйли? — В этом древнем месте? Разве оно не затоплено до сих пор? — Не за одну тысячу лет, но смертные смогли изобрести технологию, способную легко убрать воду, если землю снова затопит. — Как же быстро бежит время. — В самом деле, — мягко гудит Чжун Ли в ответ. — Кстати говоря, я слышал, что вы со своей подопечной собираетесь посетить местную деревню. Вы не против отправить письмо для меня? — Еще одно, мой господин? Кому же вы пишете так часто? Чжун Ли улыбается и думает о стопках накопленных писем, написанных убористым почерком. Им всегда удается его найти, где бы он ни был, сопровождаемые замучено выглядящими служащими Фатуи. Не забывайте заботиться о себе, — гласило последнее послание. — И передавайте привет сердитой женщине-птице, хотя, я подозреваю, она скорее выклюет мне глаза, чем ответит мне тем же. — Очень дорогому другу, — говорит он, и приятное тепло селится у него в груди. Он возвращается в Гавань Ли Юэ через несколько лет, как раз к появлению весенних цветов. Он проветривает свой дом, открывая все окна, чтобы впустить свежий воздух и унести с собой всю пыль, которая лежала в закрытом помещении. Пока его не было, маленькая лавка с булочками выросла в обычный ресторан, его соседи создали семью, а госпожа Ингер, заведующая его любимым магазином парфюмов, вышла замуж за господина Тимуса из Мондштадта. Действительно, как быстро бежит время. И тем не менее, одна константа остается. Господин Чжун Ли, я побывал в чайном доме в Инадзуме и попробовал несколько видов прекрасного зеленого чая. Он напомнил мне о вас, так что я не смог удержаться от покупки небольшого мешочка для вас. Господин Чжун Ли! Я рад, что вы добрались до дома в целостности и сохранности! Благодарю за рекомендации по сумерским ресторанам! Господин Чжун Ли, вы когда-нибудь бывали в сумерских пустынях? Я думал, что в Ли Юэ было тепло, но пустыни — это что-то с чем-то! Я рад, что ты наслаждаешься своими путешествиями, — пишет Чжун Ли. — Надеюсь услышать о всех твоих приключениях в следующий раз, когда ты посетишь Ли Юэ. Ты обнаружишь, что Гавань немного изменилась с тех пор, когда ты здесь был… Он останавливается. Неужели и правда прошел десяток лет с того момента, как выпустили Осиала? Он мотает головой и заканчивает письмо фразой «Как и всегда, мое приглашение поужинать и выпить остается открытым». Жду с нетерпением, — отвечает ему Чайлд в письме. — Сперва мне нужно позаботиться о еще нескольких вещах для Ее Величества, но после — я весь ваш. Его сердце пропускает удар. Он игнорирует это, снова качая головой, и возвращается к делам. Следующие несколько лет он проводит, посещая места древних сражений и вспоминая всех друзей, которых потерял в них. Поселение в Долине Гуйли процветает, и со своим текущим ростом оно станет вторым самым густонаселенным пунктом в Ли Юэ меньше, чем за десять лет. Ветер и волны продолжают разрушать острые пики Каменного леса Гуюнь, а некоторые из некогда гордо стоящих утесов превратились в простые камни, выступающие из моря. Древо подавления остается неподвижным и тихим, но толстый покров из растительности и деревьев раскинулся по долине, угрожая поглотить памятную табличку Аждахи. Он очищает ее и направляется к следующему месту. Время бежит, и мир меняется вместе с его течением, но письма от Чайлда продолжают приходить. Господин Чжун Ли! Фонтейн — ошеломляющая страна, полнящаяся новшествами, одно из которых — карманный музыкальный проигрыватель. Я прикладываю его к письму и надеюсь, что вы насладитесь им так же, как я! Господин Чжун Ли, боюсь, я уже не так молод и оживлен, как когда-то был. Я ловлю себя желающим оказаться в мягкой кровати, а не наполненным предвкушением от еще одного дня путешествия по диким и неукротимым землям Натлана. Путешествия вообще переоценены, вы не находите? Господин Чжун Ли, я бы многое отдал за расслабленный день в отеле, где наконец-то смогу принять душ! Чжун Ли смеется. Он никогда не думал, что застанет день, когда Чайлд устанет от приключений. В его голове Чайлд остается все тем же одухотворенным молодым человеком, каким он был годы назад, с копной блестящих рыжих волос, темно-синими глазами и счастливой улыбкой с оттенком озорства. До свидания, господин Чжун Ли! — сказал он тем судьбоносным днем на пути обратно. Он ярко улыбался и с энтузиазмом махал рукой с корабля Снежной. — До встречи! И не забывайте много писать, хорошо? Чжун Ли сбрасывает с себя размышления и делает, как обещал: Хотя это и плохая замена душу, я прикладываю немного парфюма, который магазин госпожи Ингер выпустил в продажу в честь рождения их второго ребенка. Надеюсь, это сочетание придется тебе по вкусу. Он получает ответ неделей позже. Господин Чжун Ли, вы мой спаситель! Это и есть причина, почему я восхищаюсь вами так сильно! Еще один пропущенный удар сердца, сопровождаемый знакомым теплом, заполняющим его грудную клетку. Чжун Ли перечитывает письмо дважды прежде, чем аккуратно складывает его и кладет к остальным письмам Чайлда, в маленькую, богато украшенную деревянную коробку. Все это время уголки его губ приподняты в довольной улыбке. ________________________________________________________________________ Однажды Чжун Ли получает хорошие новости. Я почти закончил! Буду проездом в Ли Юэ примерно через месяц! Жду с нетерпением, когда снова увижу вас! Прошло слишком много времени! Это и правда так, — отвечает Чжун Ли, с трудом удерживая себя, чтобы волнение не отразилось в тексте. Когда в последний раз он ощущал такой сильный взрыв счастья? Не с тех пор, как почувствовал свободу первых лет своей отставки — почти два десятка лет назад. — Я с нетерпением жду твоего визита, Чайлд. Но месяц проходит, и писем от Чайлда нет. Чайлд? Я хотел уточнить, планируешь ли ты все еще нанести визит? Если да, сообщи мне, пожалуйста, свой новый маршрут, спасибо. Чайлд, я не был уверен, что мое письмо потерялось по пути к тебе. Я прошу прощения, если ты получаешь это письмо повторно. Я хочу узнать, думаешь ли ты приехать? Я пойму, если появились новые миссии, и обещаю, я не злюсь, я просто обеспокоен. Пожалуйста, дай мне знать, спасибо. Чайлд, прошло уже несколько месяцев. Все в порядке? Пожалуйста, ответь. Я просто хочу знать, все ли с тобой хорошо. В конце концов, он получает свой ответ. Он жалеет об этом. Моракс, До меня дошли сведения, что мой Одиннадцатый писал вам на протяжении последних двадцати лет. Из уважения к его дружбе с вами, я чувствую потребность рассказать вам, что случилось. Мне жаль, что я стала посланником плохих вестей… Чжун Ли читает письмо. Он кладет его, снова берет и перечитывает его еще, и еще, и еще, и еще… Слова остаются теми же, как бы он ни хотел обратного. К тому времени, как он заканчивает, солнце село, погрузив его гостиную в темноту. Ох. Похоже, что судьба в очередной раз доказывает свою жестокость, и у него забрали еще одного близкого и дорогого сердцу человека. — Я мечтал, — говорит он в пустоту своего дома. — Показать тебе Гавань Ли Юэ еще раз. ________________________________________________________________________ Время идет, и писем больше нет. Чжун Ли пользуется возможностью покинуть Ли Юэ и навестить своего старого друга в Мондштаде. Затем он продолжает путь и посещает Сумеру, Инадзуму, Натлан, Фонтейн… Все это время он держит при себе коробку с письмами, аккуратно уложенную в его дорожную сумку и защищенную множеством талисманов, навсегда сохраняющих их в идеальном состоянии. От него не укрывается то, что он следует тому же маршруту, который Чайлд проложил сквозь годы, когда они обменивались письмами. Он не уверен, чего хочет добиться этим паломничеством. Может быть, шанса попрощаться и похоронить давние сожаления? Или, возможно, последний шанс ощутить связь со старым другом, которого забрали у него слишком рано? Тебе нравились твои путешествия? — задается он вопросом, пока слоняется по диким землям Натлана. — Был ли ты счастлив? Он хотел бы, чтобы на его вопросы у него были ответы. Но время идет, и писем больше нет. Его путешествие заканчивается в Снежной. Он не посещал эту страну со времен Катаклизма. Немногое изменилось, как оказалось: Заполярный Дворец остается тихим, холодным, заключенным в вечной мерзлоте, такой, что каждый вздох вырывается белым облаком перед ним. Даже тронный зал выглядит так же. Царица, с другой стороны, выглядит еще холоднее, чем он помнит, даже холоднее, чем ее земля. Выражение ее лица мрачное, а голубые глаза кажутся ледяными сосульками на фоне бледного, белоснежного лица. — Моракс, — приветствует она с трона. — Я рада, что вы наконец-то нанесли визит. Моему бывшему воину авангарда это понравилось бы. Чжун Ли пытается не вздрогнуть от напоминания. Он склоняет голову в согласии. — Я был бы благодарен, если бы вы отвели меня к месту, где он похоронен. Место последнего упокоения Чайлда — тихое кладбище в маленьком прибрежном городе. Оно находится на вершине холма, укрытое кроной большой лиственницы, отмеченное простым надгробным камнем с выгравированными словами: «Лорд Аякс Рябаков, возлюбленный сын, брат и друг. Одиннадцатый Предвестник и преданный подданный Царицы» Аякс Рябаков. Это ему подходило. Чжун Ли склоняет колени и стирает снег с надгробной плиты. Затем он убирает снег с земли рядом и кладет свою дорожную сумку. — Здравствуй, Чайлд, — говорит он. — Мне жаль, что это заняло столько времени, чтобы приехать сюда. Я знаю, как сильно ты хотел посетить Ли Юэ еще раз, поэтому надеюсь, что ты не против, что я привез некоторые угощения для тебя. Он тянется к сумке, достает оттуда коробку, снимает печати и вытаскивает содержимое. — Я говорил о том, чтобы отвести тебя в булочную лавку, хотя она и выросла с тех пор в популярный ресторан с множеством витрин. Я принес тебе их известные мясные булочки и счастлив сказать, что они остаются все такими же вкусными, какими были всегда… Он выкладывает свои подношения перед надгробным камнем один за другим, пересказывая истории о том, как город изменился в последние двадцать лет. Когда у него заканчиваются истории о городе, он рассказывает об остальной части страны, о поселении в Долине Гуйли и множестве развивающихся деревень, усеивающих пейзаж, а затем рассказывает о своих друзьях среди адептов. И посреди этого всего он не может не думать: если бы я мог тебе показать все это, если бы ты был здесь, если бы, если бы, если бы… Но время бежит, несмотря на его желания. Когда он приходит в себя, свежий слой снега покрыл землю и его самого. Он стряхивает снег и поднимается. — О, Небеса, — бормочет он. Сколько же дней прошло? — Боюсь, я задержался гораздо сильнее, чем должен был. Спасибо за твое терпение ко мне. Ты всегда был терпелив. Он проводит рукой по имени на надгробной плите еще один раз. — Береги себя, Чайлд. Покойся с миром. Я приеду снова, как только смогу. И когда он покидает маленькое кладбище, он почти может услышать знакомый веселый голос в ветре: До свидания, господин Чжун Ли! До новой встречи! ________________________________________________________________________ Перед тем, как он уезжает, Царица наносит ему еще один визит. — Это для вас, — говорит она, протягивая ему запечатанную коробку. — Мы нашли их в доме моего бывшего воина. — Что это? — Черновики писем со словами, которые должны были быть произнесены. Он благодарит ее и убирает коробку в свою сумку. Затем он возвращается домой. Он открывает коробку тут же, когда оказывается в доме. Из-за многолетнего отсутствия воздух сперт, и пыль покрывает слоем все поверхности, но пока он не утруждается уборкой. Он только уделяет немного времени тому, чтобы смахнуть пыль со стола, чтобы коробка не запачкалась. Он ломает печать и снимает крышку. Быстрый осмотр показывает, что письма были сложены в хронологическом порядке для него. Он берет самое старое и начинает читать. Дорогой господин Чжун Ли, это мой первый день за пределами Гавани Ли Юэ, и я уже ужасно скучаю по городу. Я скучаю по его запаху, по бушующему ритму, по еде, но больше всего я скучаю по вам… Черновик обрывается здесь. Чжун Ли берет следующий и продолжает читать. Дорогой господин Чжун Ли, я прибыл в Инадзуму, и достопримечательности невероятны. Я заскочил в чайный магазин, чтобы купить немного чая, и вспомнил те истории, которые вы мне рассказали, о сортах чая и чайных листьях, и я мог слышать ваш голос в своей голове. Я скучаю по в… Он схватил третье письмо. Затем четвертое, пятое… Дорогой господин Чжун Ли, вам нравится ваша отставка? Все ли у вас в порядке? Вы хорошо питаетесь? Достаточно ли у вас моры? Я стараюсь заставлять своих людей покрывать ваши расходы, чтобы хотя бы касаемо финансов я знал, что у вас в порядке, но что насчет всего остального? Мой горячо любимый Чж господин Чжун ли, это забавно. Я всегда хотел путешествовать, но чем дальше я от вас оказываюсь, тем менее веселым мне это кажется. Ваши письма заставляют меня осознавать, как сильно я бы хотел приехать назад в Ли Юэ. Я ужасно по вам скучаю и не думаю, что когда-нибудь перестану. Мой дорогой Чжун Ли, Сумеру чудесен, и рестораны, которые вы посоветовали, неплохие, но я бы предпочел перекусить с вами в лавке когда угодно. Я бы хотел прийти в эту булочную лавку с вами. Мой дорогой Чжун Ли, пустыня ужасна, и я скучаю по вам. Письма продолжаются и продолжаются, и каждое из них содержит разные оттенки тоски Чайлда по Чжун Ли. Нежные чувства можно ощутить по чернильным словам, написанным трясущейся нервной рукой. Иногда слова сбиваются в неуклюжую кучу. Будто бы написавший это настолько переполнен эмоциями, что они льются из него водопадом. Они очень отличаются от писем, которые на самом деле были отправлены ему, написанные аккуратным почерком с выверенным до идеала каждым предложением. Мой дорогой Чжун Ли, сегодня я посетил театральное представление, и все, о чем я мог думать, это то, как мы ходили в оперу, и каким счастливым вы выглядели тогда. Мой дорогой Чжун Ли, дикие земли выматывающие, и все, чего я бы хотел, это оказаться в ваших объятиях. Мой дорогой, дорогой Чжун Ли… А затем: Мой милый Чжун Ли, Я так рад, что возвращаюсь в Ли Юэ. Все эти годы на расстоянии с вами были невыносимы, но сейчас еще более нестерпимы, когда я знаю, насколько близок к завершению всего. Я попросил Царицу о продленном увольнении, что означает, что после этой миссии я буду весь ваш столько, сколько захочу, и я собираюсь… Я… Чжун Ли, даже после того, как я писал вам в течение двадцати лет, я обнаруживаю, что у меня не хватает слов. Как мне описать, насколько вы важны для меня, как ваши слова держали меня на плаву тогда, когда я думал, что тонул? Вы единственная константа в моей жизни, посреди моря хаоса, моя тихая гавань, и я… Я не могу поверить, что поддерживал весь этот глупый фарс на протяжении двух десятков лет. Целых два десятка лет. Я глупец, несмотря на то, что хотел бы думать иначе. Поэтому я скажу это здесь. Я скажу это на этих страницах, чтобы, надеюсь, когда увижу вас лично, наберусь смелости сказать это вслух. Я люблю вас, Чжун Ли. Я любил вас с того времени, когда был в Ли Юэ, двадцать с лишним лет назад, и я не переставал вас любить с тех пор. С каждым письмом, которым мы обменивались, моя любовь только росла, как и желание. Я надеюсь, что мы встретимся скоро. Скоро. Я почти закончил. Почти закончил, и тогда я смогу отдохнуть. Я, наконец, смогу сказать вам обо всем, что чувствовал и… И, надеюсь, вы примете меня. Это сделает меня самым счастливым человеком на свете. Ждите меня, Чжун Ли. Пожалуйста. Всегда ваш, Чайлд Аякс Рябаков Чжун Ли перечитывает письмо. Когда он тянется к коробке, чтобы достать еще, он обнаруживает пустоту. Писем больше нет. Писем не будет больше никогда. — Ох, Аякс, — говорит Чжун Ли. Его дом тихий и темный, и все кажется давящим. Было ли это всегда так? Всегда ли это было таким невыносимым? Он перечитывает письма, как он обычно делает с другими его посланиями. Когда он заканчивает, и каждое слово въелось в его память, он осторожно убирает их в коробку и снова запечатывает их. ________________________________________________________________________ Время бежит дальше, и Чжун Ли… продолжает. Он посещает Гавань Ли Юэ, выросшую в три раза с тех пор, как Аякс впервые приехал сюда, и наблюдает за деятельностью людей вокруг него. Его соседи давно скончались, но их дом был унаследован их пра-пра-пра-правнуками, которые хорошо о нем заботятся. Булочная лавка, превратившаяся затем в известный ресторан, теперь стала мировой франшизой, продающей те же самые булочки во всех крупных городах, в том числе, в столице Снежной. И хотя Чжун Ли удобнее покупать булочки здесь, когда он навещает Аякса, он все равно заказывает их из оригинального магазина там, где раньше стояла маленькая лавка. Время идет, и мир вместе с ним. Царица продолжила вести войну против Селестии и с объединенной мощью всех гнозисов с трудом закрепила за собой победу ценой своей жизни. Чжун Ли наблюдает за смертными, освобожденными от тирании Небес, и за рассветом новой эры равнодушным взглядом, с вершины горы Аоцан. Аяксу понравилось бы быть частью этой битвы, — думает он, потягивая инадзумский чай. — Но сейчас он хотя бы может покоиться мирно, зная, что его вклад помог Царице. Время идет, и привлекательность жизни среди смертных медленно тает. Кажется, что каждый раз, когда он моргает, появляется новое технологическое улучшение. Небесный горизонт Гавани Ли Юэ в один момент превратился в огромные, высокие небоскребы, закрывающие обзор. Яркие флуоресцентные огни витрин, которые больше не кажутся знакомыми, наполняют когда-то причудливые улочки, а первые владельцы этих витрин давным-давно покинули этот мир. Поэтому, в одно весеннее утро, когда снег начинает таять, Чжун Ли собирает вещи, закрывает дом и уходит. Он проводит несколько лет в Заоблачном пределе в компании своих дорогих друзей, и, когда он начинает чувствовать себя неспокойно, он берет сумку и покидает Ли Юэ. Он проходит по тому же старому маршруту Аякса, хотя и он изменился невероятно. Инадзума и Сумеру полнятся городами с даже более яркими небоскребами, и однажды непроходимые пустыни и дикие земли Натлана сейчас усеяны дорогами. Даже сонный прибрежный городок, где находится место упокоения Аякса, расцвел в зажиточный центр торговли. Хотя бы кладбище остается тем же, отмечает Чжун Ли, пока пробирается по занесенной снегом дорожке к холму и большой лиственнице, на пятисотую годовщину смерти Аякса. По крайней мере, его Аякса никто не беспокоит. За исключением того, что это не совсем так. Чжун Ли застывает. Кто-то спит рядом с надгробным камнем. Укутанная фигура устроилась удобно, лежа на спине, с расставленными ногами и одной рукой на животе. Совершенно очевидно, это не человек. На первый взгляд, он выглядит совсем не потревоженным зимней стужей, кроме того, что одет он, кажется, в тонкий слой мерцающей ткани с темно-синим капюшоном, надвинутым на голову. С другой стороны, Чжун Ли может ощутить сильный поток силы гидро-элемента, исходящий от этого создания, даже на добротном расстоянии в несколько шагов. Чжун Ли хмурится. Элементальный дух? И при этом наглый. Он подходит к нему и прокашливается. — Я хотел бы попросить тебя найти другое место для отдыха, дух, — говорит он с оттенком упрека. — Кладбище — место для поминания умерших, а не твоя личная спальня. Место, на которым ты спишь, также, по случаю, является могилой моего дорогого друга, поэтому я был бы признателен, если бы ты прекратил проявлять неуважение к его памяти в такой невежливой манере. Дух медленно садится. Хотя Чжун Ли не может определить его лицо под тяжелым капюшоном, кажется, что дух — мужчина. — Благодарю, господин, — он дожидается, пока дух встанет и уйдет, после этого счищая снег и ставя свою сумку. — Я вернулся, Аякс, — приветствует он, дотягиваясь до камня, чтобы убрать снег и оттуда. Вот так. Аккуратно и чисто. Даже спустя пять сотен лет высеченные слова остаются четкими благодаря его благословению. — Надеюсь, я не заставил тебя долго ждать. Я хотел навестить тебя раньше, но боюсь, все эти новые дороги и виды передвижения по ним застали меня врасплох. Кажется, мир оставил этого старого человека позади. Он тянется к своей сумке, достает коробку и ломает печати, открывает крышку. — Сегодня я принес тебе еще мясных булочек. Магазин расширил свой ассортимент, поэтому я взял для тебя несколько новых вкусов, но, попробовав все, самый первый из них остается самым вкусным. Рука выхватывает коробку с мясными булочками у него из-под носа, едва он заканчивает предложение. Он поворачивает свою голову, видя, что гидро-дух весело уплетает одну из булочек. И у Чжун Ли все краснеет перед глазами. — Ты, — рычит он и поднимается. Земля дрожит под его яростью. — Положи коробку сейчас же! Как ты смеешь проявлять такое вопиющее неуважение… — Хм, вы правы, булочки действительно вкусные, — говорит дух, и Чжун Ли замирает. Этот голос. Он знает его. — Но правда, господин Чжун Ли. Стоило ли вам покупать каждый из этих вкусов? Подумайте о своем кошельке. Дух касается своего капюшона и снимает его. Чжун Ли открывается вид на яркие рыжие волосы, темно-синие глаза и улыбку, смешанную с озорством. — Аякс, — выдыхает он. Выражение его лица сыпется. — О, мой дорогой Аякс. — Здравствуйте, господин Чжун Ли, — говорит Аякс с нескрываемым довольством. — Спасибо, что дождались меня. Я ужасно по вам скучал. Чжун Ли сокращает расстояние между ними в пару шагов, а затем притягивает его для нежного, долгого поцелуя, более сладкого, чем палочка танхулу и даже слаще первых дней его свободы целую жизнь назад. Наконец-то. Наконец-то. — Я тоже по тебе скучал.