Шпилька легкомыслия

Принц в задумчивости присел на край стола. — Саньлан… Дай, пожалуйста, свою руку. — Гэгэ снова хочет мне погадать? — письменные принадлежности тут же были отложены. А озорная улыбка свидетельствовала о том, что никакие сокровища трех миров не убедят Хуа Чэна продолжить занятия, после того как «наставник» самолично прервал их. Се Лянь не знал, смеяться ему или плакать, поэтому лишь тихонько вздохнул. Взял протянутую руку, развернув её так, чтобы раскрытая ладонь смотрела на него, а пальцы указывали в потолок, и мягко приложил свою ладонь. Ему показалось, что Хуа Чэн вздрогнул. Рука князя демонов оказалась несколько больше руки принца. Он невольно засмотрелся, поэтому ответил не сразу. — Не совсем… Я тут подумал, раз можно передать духовные силы и даже удачу, может, получится поделиться и мастерством? Что скажешь? — налюбовавшись, Се Лянь медленно, как будто поглаживая, скользнул пальцами, сцепив руки в замок, и улыбнулся. — Хотя в данном случае проблема так глубока, что стандартными подходами не обойтись. Может, попробовать так? Принц стремительным движением перехватил ладонь демона двумя руками и, приблизившись, нежно поцеловал в основание большого пальца. Не отрывая губ, посмотрел на замершего Хуа Чэна. Взгляд сквозь пальцы казался на удивление вызывающим. — Ваше Высочество… Ты… хорошо… себя… ч-чувствуешь? Каждый раз, когда Се Лянь целовал ладонь, речь князя демонов как будто спотыкалась. Когда же принц провел языком вдоль указательного пальца и, поцеловав подушечку, снова замер, Хуа Чэн и вовсе прикусил язык. Глаза принца довольно прищурились, он приложил ладонь Хуа Чэна к своей щеке и поцеловал подушечку большого пальца. — По-моему, вполне неплохо. А Саньлан считает, что что-то не так? В спокойном голосе Се Ляня ощущалась какая-то странность. Едва заметная и в то же время очень знакомая. Хуа Чэн с удивлением понял, что принц крайне успешно имитирует его собственную манеру речи. Это озарение помогло немного прийти в себя, уголки губ приподнялись в улыбке. — Гэгэ сегодня удивительно… напорист… Хуа Чэн только вернул себе самообладание и привстал со стула, собираясь перехватить инициативу в свои руки, как неожиданно сам оказался на руках. Се Лянь радостно рассмеялся. — Попался! Как тебе мой новый приём? — принц отошёл на пару шагов от стола, чтобы ничего не задеть, и крутанулся вокруг своей оси. Хуа Чэну ничего не оставалось, кроме как прижаться к принцу потеснее и обнять его за шею. — Он безусловно интересен. И исполнен безукоризненно. Но, Ваше Высочество, может, ты меня всё-таки поставишь? — Ну уж нет. Когда ещё представится такая возможность! — Давай всё-таки поменяемся местами. Честное слово, я могу хоть вечность носить тебя на руках. — Так не пойдёт, — отрезал принц. — Кстати, Саньлан, ты как-то обмолвился, что исполнишь любую мою просьбу. Это так? — Неужели Гэгэ хочет у меня что-нибудь попросить? — Хуа Чэн приподнял бровь. Се Лянь перестал улыбаться и сделался крайне серьёзен. — Тогда побудь сегодня послушным, договорились? — Гм… Любые попытки сопротивления были пресечены на корню. С последовавшим поцелуем у Хуа Чэна не осталось решительно никакой возможности отказаться. Кажется, впервые за свою бытность непревзойденным князем демонов, самим Собирателем Цветов под Кровавым Дождём, он чувствовал себя настолько… неоднозначно. Уже стало своего рода традицией, что главным инициатором подобной близости выступает он сам. Принц же, наоборот, стеснителен, иногда даже чересчур. Хуа Чэн в порыве вдохновения не раз поддразнивал его, но, оказавшись в обратной ситуации, несколько растерялся. А придя в себя, обнаружил, что уже лежит на кровати и руки крепко привязаны к изголовью с помощью Жоэ. — Гэгэ?! Се Лянь как раз закончил развязывать пояс красных одеяний, положил руки на грудь Хуа Чэну и мягким скользящим движением обнажил бледную кожу. Когда же принц наклонился, чтобы продолжить ласку, Хуа Чэн заметил, как в волосах принца что-то блеснуло. — Гэгэ, я очень рад, что сегодня ты так открыто проявляешь свою любовь. Но, кажется, что-то запуталось в твоих волосах. Боюсь, это может помешать в самый неподходящий момент. Принц неохотно отстранился от Хуа Чэна. — Пожалуй, ты прав. Будет жаль, если какая-то мелочь доставит неудобства. Се Лянь провел рукой по волосам и с удивлением уставился на предмет, оставшийся в руке. Глаза его округлились, а уже через секунду не только лицо, но и уши принца залила краска. Он не находил в себе сил ни пошевелиться, ни поднять взгляд на Хуа Чэна. Послышался смешок. — Вот теперь я уверен, что Гэгэ в полном порядке. — Саньлан, ну что ты такое говоришь? В каком порядке?! — Как минимум, Гэгэ больше не находится под влиянием шпильки легкомыслия. Се Лянь с силой потёр лоб. — Как она вообще оказалась в моих волосах? — Кажется, когда ты убирал исписанные листы, зацепил дверцу… — И чуть не обрушил на себя шкаф, но успел придержать. А с верхней полки на меня что-то упало… Гм… Твоя коллекция артефактов поистине обширна. Я и не знал, что у тебя есть такая вещица. — Кто-то из подчинённых оставил в дар на днях. Говорят, некогда жившая Королева воров за свою жизнь открыла такое великое множество замков этой шпилькой, что теперь она способна снимать даже оковы человеческого сознания. Ограничения утомляют, а освободив свои желания, можно почувствовать небывалую легкость. Что скажешь, Гэгэ? — Определённо, интересный опыт. Хотя насчёт легкости я не уверен, скорее расслабленность… — принц в задумчивости поднял взгляд на Хуа Чэна и осознал, что всё это время тот был привязан к кровати. — Жоэ, будь добра, отпусти уже Саньлана. Лента медленно ослабила хватку. Кажется, её и так всё устраивало. И не только её. Не переставая улыбаться, Хуа Чэн сел и потёр запястья. — Знаешь, Гэгэ, необязательно было так торопиться. Сложившаяся ситуация была по-своему интригующей, я бы даже сказал, будоражащей. Теперь мне крайне любопытно, что Гэгэ намеревался делать дальше. — Саньла-а-ан! — принц уткнулся лицом в грудь Хуа Чэна. Его уши всё еще оставались ярко-красными, а пальцы свободной руки слегка подрагивали. — Ну же, Ваше Высочество, я ведь и правда готов исполнить любое твое желание, — Хуа Чэн нежно прижал к себе Се Ляня. — В таком случае, Саньлан не будет возражать, если я посмотрю на эффект этой вещицы со стороны? — помолчав какое-то время, принц немного отстранился и поднял руку, чтобы князю демонов тоже стала видна шпилька. — А тебе не кажется, что ты можешь оказаться… в несколько опасном положении, если у меня не останется никаких ограничений? — усмехнулся Хуа Чэн. — Как будто сейчас они у тебя есть, — не удержав вздох, проговорил принц. — В любом случае вряд ли мне будет грозить реальная опасность. Саньлан так никогда не поступит. Но мне в самом деле любопытно, как ты будешь себя вести под действием этого артефакта. Хуа Чэн лишь шире улыбнулся и, прикрыв глаз, наклонил голову, чтобы принцу было сподручнее закрепить шпильку. Се Лянь едва успел опустить руку, как оказался зажат в объятиях. На плече ощущалось прикосновение прохладных губ. От их движений становилось щекотно, и лишь нечеловечески острый слух помог разобрать слова. — Гэгэ… Даже когда придёт конец этого мира… Всех миров! Падут небеса, разверзнется земля и не останется ничего… Моя любовь к тебе останется неизменной. Верь мне. Я всегда буду с тобой… Молниеносным движением принц вытащил шпильку из волос Хуа Чэна и откашлялся. — Я оказался прав. Саньлану и без артефактов ограничения неведомы. Хуа Чэн рассмеялся и приподнял голову, теперь щекотно стало уху принца. — Не скажи, Гэгэ. Если бы я не сдерживался, ты бы уже устал от моих речей. — От них невозможно устать! — Значит, я могу продолжить? Се Ляню показалось, что Хуа Чэн набирает полную грудь воздуха, чтобы выдать ещё более поразительное признание. — Саньлан! Прошу тебя… — принц отстранился и в панике обеими руками накрыл губы князя демонов. Снова послышался смешок, а на кончиках пальцев Се Лянь ощутил поцелуй. Не двигаясь и не переставая улыбаться, Хуа Чэн посмотрел принцу в глаза. Теперь уже горящий взгляд князя демонов, сияющий ярче любой звезды на ночном небосводе, не давал успокоиться принцу. — Саньлан… — тяжёлый вздох принца давал понять, что у него не осталось никаких моральных сил и дальше переносить подшучивания князя демонов. Он нежно обхватил руками лицо Хуа Чэна. — Виноват! В его голосе Се Лянь не услышал и капли раскаяния. Впрочем, он на это и не рассчитывал. Зато последовавший за этим поцелуй и длинная ночь полностью соответствовали предчувствию, которое охватило принца, стоило ему встретиться взглядом с князем демонов.

***

На следующее утро принц чувствовал себя более усталым, чем обычно. Выйдя из спальни, он с удивлением обнаружил Хуа Чэна, упражняющегося в каллиграфии. — Доброе утро, Гэгэ! — заметив Се Ляня, Хуа Чэн заулыбался. — Кажется, твой метод действительно работает! Подойдя поближе, Се Лянь и вправду заметил прогресс. На этот раз лишь один из пятнадцати иероглифов не поддавался определению. — Саньлан, это же замечательно! Я всегда был уверен, что постоянная практика и должное усердие дадут плоды! Ещё не до конца проснувшись, принц не обратил внимания на хитрую улыбку Хуа Чэна. — Гэгэ, мне кажется, дело тут вовсе не в прописях. Вчера ты высказал довольно смелое предположение… И судя по всему, попал в точку. — Какое предположение?.. — воспоминание о событиях вечера окрасило уши принца в красный. — Этого не может быть! Даже если бы мастерство можно было передать подобным образом, я вчера и попробовал всего ничего. И сколько времени уже прошло… — Но и мой уровень не сравнить с умениями Вашего Высочества. Уверен, если подойти к процессу более серьёзно, то и результат окажется значительно лучше! — Кстати, я вчера не успел должным образом убрать шпильку… — откашлявшись, Се Лянь поспешил сменить тему. — Ты её случайно не видел? — Гэгэ, она такая маленькая. Вероятно, завалилась куда-то. Тебе не стоит об этом беспокоиться. Пошли лучше завтракать. Хуа Чэн стремительно поднялся навстречу принцу. Увлекаемый князем демонов, Се Лянь уже не сомневался, что скоро шпилька легкомыслия найдётся в каком-нибудь неожиданном месте. И принц даже догадывается, на чью голову снова падёт её влияние…