Одна сигарета на двоих

Над нами полночь Она безмолвна Но она навсегда прощает нас В этих темных дворах навсегда теряет нас

      Лаграс неспокоен сегодня ночью. Языки пламени контрастируют с темным ночным небом. Вокруг все суетятся, пытаясь потушить пожар. Аккомпанементом им служит задыхающийся кашель неудачливых постояльцев сгоревшего дома. В воздухе стоит запах дыма и жженого пластика.       Все еще пытаясь прийти в себя, Марк краем глаза замечает, что Лу пошатываясь идет к горящему зданию из которого они только что еле выбрались.       — Черт… — только успевает сказать мужчина: его снова охватывает приступ кашля.       Вокруг пробегают люди, раздаются крики. Сквозь шум доносится неприятный лязг металла. Звук повторяется, неприятно режа слух. Местные мужчины достают из здания старушку. Девушка падает на траву.       — Рид!       Марк находит в себе последние силы и поднимается на ноги. Кашель отвратительно терзает горло. Он садится на колени рядом с потерявшей сознание Лу. Оглядывает ее беглым взглядом, проверяет пульс: замедленный. Кровавые слезы текут по перепачканной гарью коже девушки. Не задумываясь он достает из внутреннего кармана своего кителя платок, аккуратно проводит им по ее щекам. Ткань стремительно окрашивается в красный. Марк коротко вздыхает. Перенапряглась сильно, но не критично, скоро придет в себя.       — Месье Жонсьер, — за спиной раздается голос запыхавшегося Фарука, — как Рид?       — Она будет в норме, — оборачивается через плечо инквизитор, — я позабочусь о ней. Помоги местным.       Фарук кивает и спешно направляется к зданию. Марк убирает окровавленный платок обратно, поднимает Лу на руки и несет ее к небольшому навесу рядом с местным зданием Корпуса. Найдя там небольшой диванчик, он аккуратно опускает девушку на него. Прохладный ветер неприятно обдувает кожу. Мужчина ежится. Плед или хотя бы кусок ткани сейчас ему никто не найдет, поэтому он снимает инквизиторский китель и укрывает им Лу.       Кровавые слезы течь не перестают. Марк хмурится и бегло оглядывается. По всей видимости, пространство под навесом используется в качестве зоны отдыха. Небольшие столики, вендинговые автоматы… Взгляд останавливается на кофемашине. За несколько шагов преодолевая расстояние до нее, мужчина находит рядом бумажные салфетки.       Он возвращается к девушке, аккуратно приподнимает ее туловище, присаживается на диван и бережно кладет ее голову к себе на колени. Поддерживая голову Лу, он методично подтирает кровь, текущую из ее глаз. Замечает, что непроизвольно начинает всматриваться в черты лица девушки. Одергивает себя и мысленно проклинает этот день.       Марк тянется за пачкой сигарет и зажигалкой в карман. Обычно он не курит, но такие стрессовые ситуации вынуждают. Перемещает корпус тела чуть в сторону, чтобы дым случайно не попал на Лу. Достает сигарету, зажимает ее пересохшими губами, чиркая зажигалкой. Из-за легкого ветра зажечь с первого раза не выходит. Второй рукой он продолжает вытирать щеки девушки. Делает затяжку, дым заполняет легкие. Марк опирается на спинку дивана.       Еще одна затяжка. Нервничает. Утром все это отделение будет ждать разнос. Хотя, в целом, зачем ждать: Рид придет в себя и можно будет начать. Он наблюдает за тем, как пожар начинает постепенно стихать.       «Главное, что никто сильно не пострадал… — косится на Лу, — самоотверженная», — констатирует Марк. Возвращая взгляд на лицо девушки, он внезапно сталкивается с удивленно смотрящими на него полуприкрытыми серыми глазами.       Инквизитор непроизвольно дергается, пепел сигареты падает на подлокотник дивана. Черт. Рука с салфеткой все еще лежит на щеке девушки. Она хихикает, явно очень старательно пытаясь сдержать смех. Марк спешно убирает руку.       Девушка приподнимается и занимает сидячее положение. Обращает внимание на лежащий на ней инквизиторский китель. Удивленно поднимает бровь, кинув озадаченный взгляд на инквизитора. Он делает еще одну затяжку. Она невозмутимо накидывает китель себе на плечи и облокачивается о спинку дивана, поджимая ноги к себе.       — Вы будто призрака увидели, месье Жонсьер, — не скрывая озорной улыбки произносит Лу, повернув голову к мужчине.       — Поменьше пяльтесь на людей таким образом, посвященная, — он не смотрит на нее, делая еще одну затяжку, — люди меньше пугаться будут.       Выдыхает. Почему-то сердце ускорило свой ритм.       — Даже не знаю, как вели бы себя вы, если бы ваша голова оказалась на коленях инквизитора.       Марку нечего ответить. Сердце все еще бьется чаще, чем обычно. Марк сжимает окровавленную салфетку в руке.       — Не знала, что вы курите, — прерывает повисшее молчание Лу.       — Только изредка, — мужчина достает пачку сигарет и протягивает ей. — Будете?       — Не откажусь, — она ловко достает сигарету, — спасибо.       Он роется в кармане и передает Лу зажигалку. Она закуривает, делая глубокую затяжку. Устало опускает голову на спинку дивана и прикрывает глаза. Сильнее укутывается в китель.       — Как вы себя чувствуете, Рид?       — Паршиво.       Молчание.       — Сколько я была в отключке? — снова поворачивает голову к мужчине Лу.       — Минут десять, — повисает пауза. — Вы молодец.       Тишина. Очередная затяжка. Марк слишком сильно нервничает. Заталкивает дальнейшие размышления куда-то вглубь в себя. Списывает нервозность на беспокойство из-за пожара. Они ведь все могли там умереть.       Мужчина резко встает. Осматриваясь, находит на стоящем неподалеку столе пепельницу. Тушит сигарету. Спиной ощущает на себе пристальный взгляд Лу.       — Думаю, кто-нибудь из местных впустит вас принять душ, — он прерывает затянувшееся молчание и направляется на улицу.       — Спасибо, месье Жонсьер, — с ноткой теплоты на выдохе промолвила Лу.       Сердце пропускает удар. Марк оборачивается и встречается с серыми глазами. Она отводит взгляд, мягко прильнув к сигарете. Он позволяет себе небольшую улыбку и коротко кивает. Уходит.       Уже давно за полночь. Воздух все еще пахнет гарью. Сгоревший дом — напоминание о провале. По возвращении в Нью-Пари инквизитора ждет выговор. И, скорее всего, очередное депремирование в придачу. Но это ему не впервой, с этим он справится — даже не сомневается.       Но он не уверен, что справится с этим странным щемящим чувством внутри.