Тук-тук

***

Она слышала биение своего сердца, стоя перед дверью Портера. Под действием алкоголя её понесло по коридору сюда, в его гостиничный номер, и если она постучит, то пути назад уже не будет. Этим утром они впятером прибыли в Вегас, обременённые грохотом чемоданов на колесиках по блестящему полу и раздраженные от недостатка кофеина. Она была немного удивлена, что именно её отправили в эту поездку, потому что её должность была не такой важной в компании. Но её коммуникабельность послужила проходным баллом. Ей также было любопытно посмотреть, каков ее офисная «зазноба» Портер за пределами рабочего места, а возможность провести с ним некоторое время стало приятным бонусом. Портер во время полёта ворчал о том, как сильно он ненавидит Вегас, а Дэнни отвечал, что с таким же успехом переходить из одного конференц-зала в другой можно в любом городе. Портер всегда был к ней внимателен в офисе, но они мало работали вместе, поэтому, когда в тот вечер за ужином с группой она оказалась напротив него, то с облегчением обнаружила, что с ним легко общаться. Им подали исключительно вкусные стейки, что подняло настроение, и их разговор за столом протекал в непринужденной беседе. Самоуверенным, но не таким отталкивающим, как у многих сотрудников Уолл-стрит, тоном, он искренне интересовался как она провела день, где предпочитала поужинать. Она полагала, что неплохо справляется со своей задачей, сохраняя хладнокровие, и лишь изредка ей приходилось отводить взгляд от его шеи и рта, пока он говорил. В конце концов, она была всего лишь человеком. Она обратила на него внимание с первого дня начала работы в офисе, и когда одна из сотрудниц заговорщически сообщила ей у кофемашины, что Портер участвовал в двух Олимпийских играх, она, не теряя времени, загуглила его фото. С экрана монитора на нее смотрел офигенно красивый спортсмен в футболке сборной США. Его натренированные греблей руки и мышцы плеч были чем-то особенным, и , когда она увидела однажды, как он гневно вычитывает кого-то у себя в кабинете, это окончательно снесло ей голову от любви к нему. Увидев сквозь стеклянные стены кабинета его подбоченившимся и выслушивающим что-то, что ему определенно не нравилось, она обнаружила, что постоянно фантазирует. Представляет, как он вызывает её в свой кабинет и нагибает над столом, задирая юбку; или зажимает в углу копировальной комнаты. Представляет то, о чем ей придется стараться не думать сейчас, когда он сидит напротив, щурясь как кот от смеха над историей, которую она рассказывала о том, почему она больше не пьет текилу. Когда их группа, наконец, закончила ужин, все направились в бар отеля. Сначала Портер отказывался, но согласился на рюмочку. Она изо всех сил старалась не показать своего разочарования. К счастью, когда разговор перешёл на кино и все начали спорить о том, кто лучший Бонд. Изначальный план Портера слиться, похоже, им был благополучно забыт в его удивительно горячей защите Тимоти Далтона. За весь вечер она не могла избавиться от ощущения, что между ними с Портером парила определенная химия. Они неотвратимо сближались. Его колено коснулось её колена, когда он повернулся, чтобы заказать еще напитки, пока они сидели в баре. Во время разговора они наклонялись друг к другу, и она игриво хлопала его по руке, когда он морщился, на доводы в пользу Пирса Броснана. В конце концов, остальные их коллеги начали расходиться, пока не остались только они вдвоем, все еще обсуждающие тонкости «Золотого Глаза». Они только что допили остатки выпивки и решили отказаться от еще одного раунда, когда Портер взглянул на часы и понял, сколько времени, и тяжело вздохнул, расстроенный тем, что на следующий день у них всех ранний старт. Атмосфера, когда они шли по вестибюлю и поднимались наверх на лифте, немного изменилась. Они увлеченно болтали, в воздухе витали флюиды ожидания секса, и от осознания этого у неё кружилась голова. Но, когда они подошли к её двери, Портер на секунду заколебался, затем неловко пожелал спокойной ночи и пошел по коридору в свою комнату. Это заставило её задуматься, учитывая, что обычно он он излучал уверенность в себе. «Не стоит рисковать хорошей работой из-за глупой влюбленности в коллегу» По крайней мере, так ей казалось, пока Портер не выдержал её взгляда всего на секунду дольше, чем необходимо, прежде чем вытащил ключ-карту и вошел в свою комнату, закрыв за собой дверь. Она открыла дверь и вошла к себе, покусывая губу. «Я схожу с ума? Или он тоже…» Она зашла в ванную и посмотрела на своё отражение в зеркале, продумывая потенциальные последствия и худшие сценарии развития событий. Затем строго взглянула на себя, глубоко вздохнула, вышла в коридор и постучала в его чертову дверь. «Господи, что я делаю» Его дверь открылась, и появился Портер с растрепанными волосами, все еще в клетчатой ​​рубашке, хотя и с большим чем обычно количеством расстегнутых пуговиц. Она заставила себя снова взглянуть ему в лицо. — И? — сказал он, слегка нахмурив брови и понизив голос. — Привет. Я просто хотела, э-э… — и прежде чем она успела перестать думать и дать себе шанс струхнуть, потянулась на цыпочках вперед, обхватила руками его лицо и поцеловала нежно и сладко. Его губы были мягкими, и она чувствовала намек на вечернюю щетину под подушечками своих пальцев, обхвативших его щёки. Она отступила назад и посмотрела в его бесстрастные, глубокие, карие глаза. — Это всё. — Она повернулась, чтобы уйти или, может быть, побежать в свою комнату, прежде чем он успеет что-то сказать. В голове девушки все путалось, и ей не хотелось услышать, что она ему не нравится. Но прежде чем она успела отойти, почувствовала, как его сильная рука сжала её руку. — Стой! Портер притянул её к себе в комнату и закрыл дверь. Предположительно, комната была идентична её собственной, расположенной несколькими комнатами дальше, но она не могла бы точно сказать, поскольку его торс закрывал обзор. «Боже мой, что происходит?» В голове шумело, и она дико паниковала, что у нее проблемы и ее вот-вот уволят за неподобающее поведение. Но как раз в тот момент, когда она задавалась вопросом, имеет ли Портер вообще право уволить ее, он приблизился. Она была прижата спиной к двери, и отступать было некуда. Не то чтобы она этого хотела, но внезапная ошеломляющая близость к нему всё ещё сбивала с толку. Он возвышался над ней всем своим ростом и широкой грудью, сокращая то небольшое пространство, которое было между ними. Портер наклонил голову и прижался лбом к её лбу, кончик его носа коснулся её переносицы, и она утонула в нем. Её окутал запах виски и дорогого одеколона, исходивший от него, обнаженной под расстегнутой рубашкой, тёплой кожи. Сильные руки с закатанными рукавами рубашки — всего этого было так много. Очень много. Желание захлестнуло её от ощущения крепкого торса гребца так близко к ней. И все, что ей нужно было сделать, это поднять подбородок вверх, и их губы встретились бы снова. Но она и так уже первая поцеловала его несколько секунд назад, и теперь упрямо не собиралась этого делать снова. Её руки бесполезно свисали по бокам, от того, что ей непонятно было, что с ними делать, пока он нависал над ней. И тот небольшой промежуток воздуха между ними потрескивал электричеством. Подняв глаза, она увидела, что он вдыхает её запах, прикрыв глаза. — Мы не должны. — Его голос прозвучал соблазнительно низко, раздаваясь из великолепного горла, на которое она так любила пялиться на всех этих нудных собраниях. Его рубашки всегда были широко расстегнуты у шеи, и она часто оказывалась загипнотизированной его кадыком, когда ей полагалось сосредоточиться на том, что было дальше по плану. «Нам не следует», — подумала она. — «Но он хочет. И, о боже мой, я тоже.» Он открыл глаза и отступил назад, но лишь на полшага. Она хотела его так сильно, что её тело словно полыхало огнем. И то, как его глаза скользили по ней и задерживались на её губах, только разжигало страсть. — Никто не должен знать, — выдохнула она. Портер провел языком по зубам, задумавшись на секунду, и, прежде чем она поняла, что говорит, лукаво добавила: — Сэр. Он усмехнулся, изогнув бровь. Глаза светились озорством, но усмешка и выражение лица вызывали трепет. — Ну, если сэр… Он снова шагнул к ней, и на этот раз взял её за затылок, наклонился и накрыл её рот своим. И это был совсем другой поцелуй по сравнению с тем целомудренным поцелуем, с которого всё это началось. Этот был требовательным и страстным. Губы девушки приоткрылись. Его язык скользнул ей в рот, он взял в пригоршню её волосы, и жадный поцелуй стал глубже. Она скользнула руками ему под рубашку, лаская крепкий торс мужчины, ощущая кончиками пальцев его горячую, влажную кожу, когда безошибочно почувствовала твердость прижатую к её бедру. Натыкаясь на стол и стены, не отрываясь от ласк, они прошли вглубь комнаты. Портер отстранился и развернул её за плечи, чтобы расстегнуть платье. На стене напротив стола висело зеркало, и их глаза встретились в отражениях, пока он медленно расстегивал молнию, наслаждаясь каждой секундой. В то время как её покалывало от нетерпения и ощущения его руки на своей обнаженной коже. Платье упало ей под ноги, и Портер поцеловал её в плечо, расстегивая лифчик. Когда и он упал, она почувствовала его дыхание на изгибе своей шеи, а его руки обхватили её грудь. Она застонала и её соски затвердели, когда его большие пальцев коснулись их. И, когда она увидела в зеркале, как желание заливает его глубокие карие глаза, она выгнула спину от удовольствия, прижимаясь к нему задом. — Ты такая чертовски сексуальная, — выдохнул он ей в шею. — Я давно хотел это сделать с тобой в офисе. Портер молча скользнул рукой вниз по её туловищу под нижнее бельё и провёл средним пальцем по гладкой поверхности между ее ног. Другой рукой обхватил её горло и скользнул пальцем в нее, заставив девушку ахнуть. Она видела в зеркало, как его руки ласкали её тело, а темные глаза полуприкрыты от похоти. — Это приятно? — пробормотал он, касаясь губами ее уха. — Да, — выдохнула она. Его рука перестала двигаться между её ног, и он устремил на её отражение взгляд настолько неодобрительный, что она почувствовала, как становится еще влажнее вокруг его длинного, неподвижного пальца. — Да, что? — Да, сэр, — промурлыкала она. — Хорошо. Произнося эти слова, он скользнул в неё вторым пальцем. Она подалась бедрами к его руке, трение его ладони о её клитор заставило пульсировать от желания. Она чувствовала знакомое давление, уже нарастающее внизу живота, когда он умело трахал её пальцами. И наблюдала за ним в зеркале, чтобы видеть и ощущать всё, что он с ней проделывает, вызывая слабость в ногах. Со стонами удовольствия она протянула руку и провела рукой по густым волнам его волос, и этот его выбившийся локон, который, казалось, всегда вырывался на свободу, скользнул по его брови. Этот "грёбаный локон Супермена", как она втайне называла его, стараясь не смотреть на него через весь офис. Теперь же он стоял позади неё, держа пальцы в её киске и обхватив рукой её шею, говоря ей, что хотел наклонить её над столом и трахнуть, когда впервые увидел. Его голоса обычно было достаточно, чтобы заставить её ерзать на стуле, когда он говорил о ценах на акции, а теперь, когда он подробно описывал все способы, которыми он хотел её не трахнуть все это время, шепча ей на ухо грязные фантазии, было достаточно, чтобы у нее закружилась голова. Вид его, когда он смотрел ей в глаза в зеркале и облизал пальцы, вызвал в ней еще одну волну возбуждения. — Лучшее, что я когда-либо пробовал в этом богом забытом городе, — ехидно ухмыльнулся он. Она засмеялась, обернувшись, затем поцеловала его, ощущая вкус себя на его губах и языке. Расстегнула его ремень. Он помог ей, сняв рубашку и скинув туфли. Она снова провела руками по его груди, с восхищением рассматривая его мускулистую фигуру, и поспешно сняла оставшееся нижнее белье. Портер поднял её вверх, как будто она ничего не весила. Девушка ахнула и обвила руками его шею, наслаждаясь ощущением своей обнаженной кожи, прижатой к его. — Если я не могу трахнуть тебя на своём столе, то придется на этом, — сказал он, поднося девушку к столу у окна и усаживая на край. Под ними сверкали огни Вегаса, как лоскутное одеяло из освещенных бассейнов отелей и мигающего неона. Портер смел папки, бумаги и канцелярские принадлежности отеля со стола на пол. Она обхватила рукой его член, схватила основание и посмотрела на него своими большими по-детски круглыми глазами. Он наклонился вперед и поцеловал её в рот, шею, слегка прикусил кожу и, придерживая за спину, уложил на стол. Он погладил свой член и провел им по её гладким складкам, а его трение о клитор заставило бедра дернуться вверх. — Я буду трахать тебя до тех пор, пока ты не забудешь своё имя, — выдохнул он. — Да сэр. С этими словами он медленно ввел в неё свой член, наслаждаясь каждым вздохом удовольствия, срывающимся с ее губ, когда он погружался в неё. Она была такой мокрой и готовой принимать его, а ощущение его присутствия внутри неё было даже лучше, чем она могла себе представить. Большим пальцем он кружил по клитору, вбиваясь снова и снова, выстраивая ритм наслаждения. Он наклонился над ней, мышцы его плеч напряглись, а голос стал напряжённым от возбуждения. — Хорошая девочка. — Его голос становился прерывистым по мере того, как нарастал оргазм, отражая нарастающее давление глубоко внутри неё. — Да, вот так, — прошептала она, ощущая, как его огромный член скользит в ней в едином ритме пальцами на клиторе. — Папочка, положи руку мне на шею, — простонала она. Он повиновался, обхватив пальцами её горло и трахая всё сильнее и глубже, преследуя свой и её кайф. Пик возбуждения внутри неё наконец достиг предела, и девушка кончила, вскрикнув, когда «дамба прорвалась», и волны блаженства прокатились по её конечностям до пальцев ног. Она сжалась вокруг него, схватившись за края стола и медленно расслабляясь под ним. Звёзды мерцали из-под её век. Он напрягся в последний раз, услышав своё имя из её уст и облегченно выдохнул; его бедра вздрогнули, прижавшись к ней. Нависая над ней, тяжело дыша, он уткнулся ей в шею. Девушка засмеялась и обняла его, запустив пальцы в его волосы. — Спасибо, сэр, — прошептала она ему на ухо. — Ох, черт, — пробормотал он сквозь улыбку, совершенно измотанный, выпрямляясь, чтобы посмотреть на неё. — Спасибо, что постучалась в мою дверь. Может быть, в Вегасе все-таки не так уж и плохо.