Убей своих любимых

— Здравствуйте, меня зовут Ли Ран. Пришёл по рекомендации Ки Юри. — Здравствуй, Я Мин Юнджо. Я многое слышала о тебе, Ран. — Мне сказали, что вы не совсем человек. — Верно. Присаживайся, — женщина в очках и удобном свитере улыбнулась ему. – Можешь рассказать, что случилось. — Моя подруга считает, что у меня депрессия. Или типо того. — Ты так не считаешь? — Я считаю, что в состоянии справиться со всем этим сам. Мне никто не нужен. Я сам прекрасно справляюсь. Она делает пометки в своем дневнике. Садится по-турецки и начинает раздражать. Рана. Он взрослый мужчина, должен тратить время на психотерапию, только из-за вечно паникующей Юри. Да, он перепил таблеток. Да, он смешал их с алкоголем. Не ест, не спит и вообще не может встать с кровати. Но он же в порядке. Столько лет жить в этом состоянии. Он просто привык. — Что с тобой случилось? – Насилие, ненависть, непонимание и непринятие со стороны общества. Но я в порядке, — он чешет затылок, трогает нос, проверяет часы, немного трясёт ногой. — В полном порядке. — И когда всё началось? — Началось что? — Твоё самовнушение о том, что всё в порядке и вам никто не нужен. Ран смотрит на неё нечитаемым взглядом. Ищет в лице напротив хоть какую-то зацепку, которая поможет сделать ей тоже больно. Как она сейчас давит в уязвимые места. Блондинистые волосы, вышивка на штанах, куча ниток и браслетов на руках. Они как будто из разных миров. На нем костюм, который он регулярно носит, и дорогой парфюм. А она словно только что с митинга против войны. — Однажды мой брат сказал мне одну фразу: Ты выбираешь бить самому или быть избитым. Если ты сам себя не спасёшь, то никто не спасёт. — Ли Ён? В каких вы отношениях? — Ты знаешь Ёна? — Не совсем хорошо, но знаю. Так в каких вы отношениях? В комнате царит тишина. Ран то и дело пялиться на свои руки. на правой-бинт поверх содранной кожи, на левой-свежая. Ран поднимает взгляд на женщину, сидящую напротив него. — Наши отношения не были простыми. Он. и я. мы. вообще это неважно. — Ран быстро отводит взгляд, чувствует, как краснеет, и трогает горящие щёки. Ему стыдно рассказывать об этом. Ран невольно вспоминает, как. *** В комнате темнота. На большой кровати расположились двое парней. Ён стаскивает с младшего футболку и гладит талию. Ран гладит Ёна по шеи, притягивает для очередного поцелуя. — Поцелуешь? — Голос Рана предательски дрожит, но он так давно мечтал о том, что кто-то нежно коснётся его шрамов, что сейчас не может не просить об этом. Ён спускается ниже к животу на колени и смотрит в глаза до последнего, после чего проходится чуть шершавыми губами по старому шраму. Теперь Ран надрывно плачет, а Ён, устало уткнувшись лбом тому в живот, желает лишь одного — чтобы любимый мальчик больше не страдал. Старший наклоняется к лицу младшего Ли губы проходит по щекам, слизывает слезы, ведёт носом по щеке. Ён находит его губы, целует так, словно завтра Рана не станет. Проталкивает язык другому в рот. Девятихвостый жадно пожирает его губы, так, что нечем дышать. Ран бьёт по его плечу. Старший невольно отстраняется, чтобы дать ему отдышаться. — Куда ты так спешишь у нас вся ночь впереди. — Ён снова впивается в его губы, кусает до крови, потом зализывает. Спускается к шеи, прикусывает нежную кожу, оставляет свою метку. Ён, наконец, отрывается от него, разводит ноги шире, гладит по бёдрам, спускается на колени между его ног, целует внутреннюю часть бедра. *** — Нет, Ран, всё важно, каждая мелочь. Ты можешь довериться мне. Расскажи все. — Юнджо смотрит на него, словно пытается прочитать его, как открытую книгу. Но прочитать, Рана, не так уж и легко. — Рассказать что? — О том всём, что было между вами. — Мы… У нас было что-то по типу неввысказаных чувств. — Вы встречались? — От этого вопроса Рану хочется куда-то спрятаться, но он лишь устало вздыхает и накрывает лицо ладонями. — Не совсем так. Это были отношения без обязанностей. Думаю, что даже лучше, что мы разошлись. Зачем были эти отношения, в которых один плевать хотел на чувства другого, а второй готов терпеть подобное, потому что боится остаться один. — Что ты к нему чувствовал или всё ещё чувствуешь? — Незнаю. И не хочу знать. — Ран знает, что врёт, потому что его первая влюблённость отдана Ли Ёну. Но Ён вряд ли когда-то узнает об этом. Ему попросту плевать на Рана. Использовал как игрушку, без чувств. потом выкинул. — Чувства делают людей слабыми, а разбитые чувства лишают здравомыслия. Он несколько минут пялиться на неё. Юнджо будто бы покопалась у него в голове и все прочитала. Она опять смотрит на него этим взглядом. Рана уже все бесит. Хочется побыстрее свалить отсюда. — Как вы справляетесь с конфликтами? — Я тот, кто их начинает и заканчивает. Тут не с чем справляться. — Какие качества вы считаете наиболее важными в людях? — Если человек сможет справиться со мной, то, возможно, и заслуживает моё уважение. Это скажет о его силе и бесстрашии, которые я ценю. Такой человек в моей жизни был лишь один. — Как вам кажется каким вас видят окружающие? — Жестоким убийцей и психом? Меня обычно боялись, и из-за этого считали всем худшим, что есть на этой земле. — Вы когда-нибудь задумывались о том, чтобы начать новую жизнь? — То, кем я был, не позволяет мне просто забыть прошлое и начать новую жизнь. Возможно, у меня на это право не было изначально. — Опишите себя тремя словами. — Один. Монстор. Чужой. — Какой подарок вы бы хотели получить? — Никакой. Я никогда не загадывать и ни о чём не мечтал. — Какого человека вы бы назвали лучшим другом? –Мои самым верным и единственным другом была и есть Ки Юри. — Есть ли у вас вещь, с которой связаны важные воспоминания? — Только воспоминания и остались. Шрамы, которые привели к тому, что я есть сейчас. — Давайте на сегодня закончим. — Юнджо только одобрительно кивает. — Да, Хорошо. Буду ждать следующей недели твоего приёма. Внизу его ждала Юри. На своей машине. в солнечных очках и с яркой улыбкой. — Хочешь кофе? *** — Не думаю, что вы можете мне помочь, — с порога заявил Ран, заходя в её кабинет. — Но всё же вы здесь. — На прошлом сеансе вы упомянули ещё насилие. В чем она проявлялась? Она всё ещё абсолютно спокойна. Теперь уже темные густые волосы убраны в высокий пучок. Рану даже интересно, когда она успела перекраситься. На носу все те же круглые очки. Что-то в её поведении было странным. Ран все никак не мог понять, что именно. — Вы же знаете. — Хочу услышать по подробнее. Сегодня он оделся максимально удобно. Вместо костюма — светлые джинсы и толстовка белого цвета, поверх неё — светло-бежовое пальто. Ран смотрит на окно. Осенний дождь окроплял все вокруг, создавая особую атмосферу умиротворения и свежести. Под его шумом и плеском капель, город преображался, становясь немного загадочным и таинственным. Все заботы и проблемы казались мельчайшими и ничтожными, затерянными среди струй, бегущих по земле. Независимо от того, кому дождь доставлял неудобства или радость, он все равно продолжал свое непрерывное течение. С каждой каплей он напоминал о преходящей природе всего на свете и о великой силе даже самых маленьких явлений. — Ревность. что-то вроде этого. — Она выжидающе смотрит, молчит. Даже ничего не пишет. Рану от этого молчания неловко. Оправдаться хочется, но он не знает, как. *** Ран входит в дверь их квартиры. Последние пару недель были тяжелыми. — Где ты был? Глубоко вдохнув, чтобы успокоить нервы, Ран напустил на себя беззаботный вид и ответил. — Какое тебе до этого дело? Хотя очевидной реакции на его слова не последовало, Ран почувствовал, как напряжение в комнате усилилось. Выражение Лица Ёна было устрашающе пустым, если не считать легкого нахмурения бровей и едва заметного наклона головы. Учитывая столетия совместной жизни, Ран знал, что это гораздо опаснее, чем Ён гневаться открыто. Он ступал по тонкому льду. — Что ты сказал? Голос был низким и напряженным. Он не чувствует необходимости сообщать Ёну, где он находится, каждую минуту дня. Ему не нравится приходить домой в два часа ночи к старшему и выслушивать тысячу вопросов, когда у него уже раскалывается голова и он просто хочет спать. Неуверенность — самая отталкивающая черта в Ли Ёне. Ревность раздражает. — Ты думаешь, я глупый — Спрашивает Ли Ен.-ты. знаешь, кто я. Ты знаешь, что я чувствую на тебе этот запах. Ран пытается вырваться, но Ен держит его неподвижно, несмотря на все более отчаянную борьбу Рана. — Отпусти меня, придурок! - Ли Ён лишь смеётся, залепляет младшего брату пощёчину настолько сильно, что остаётся след. Он ложит руки поверх пострадавшей щеки. Ран уже сидел на полу, прислонившись спиной к стене, и из его глаз текли слезы. — Ты не имеешь права делать это со мной! — снова, — кричит Ран. — Я не сделал ничего! Ты, придурок. Ен присел на корточки перед Раном и схватил его за лицо. — Дай мне свой телефон, — попросил Ен. – Я не собираюсь повторяться. — Нет, Ты проходил через это миллион раз. Я не сделал ничего плохого, Ен! — сердито воскликнул Ран. Ен усмехнулся и склонил голову набок. — С ума сошел — спрашивает Ён. Сдохнуть хочешь? — Ты слишком слаб, чтобы убить меня, — возразил Ран. — Не умничай со мной, блять! — кричит Ен. Ран закатил глаза. — Ты делаешь это почти каждый гребаный день. Ли Ен, — Ран говорит тихо, охрипшим голосом: Я устал от этого. Ен схватил Рана за горло и с рывком поставил на ноги. — Ли Ран, — предупредил Ен, крепче сжимая горло Рана, ‐ Не испытывай моё терпение. Ран не сопротивлялся, когда Ен душил его. Он просто позволяет этому случиться. Он знает, что Ен сделает ему только больно, но никогда не убил бы. Не смог бы. Не осмелился бы. Ен нуждался в Ране. Ран нуждался в Ёне. Возможно, их судьбы сложились не так, как они хотели. Но они нужны друг другу. — Ё-ён! — взмолился Ран. Его лицо покраснело, и он потянулся к рукам Ен, схватившимся за его горло. Ён отпускает его горло. Ран все кашлял и кашлял, медленно набирая воздух в легкие. Он поднял глаза на Ен. — Мне нужно уйти, — тихо сказал Ран. – Я больше не могу здесь оставаться. — Ты никуда не пойдешь, — заявил Ен, быстро схватив Рана за запястье и потащив его в гостиную. Ен швырнул Рана на край дивана. Удар заставил Рана немного захрипеть и схватиться за ребра. — Ты думаешь, я просто позволю тебе уйти — Спросил Ен, схватив Рана за волосы и откинув его голову назад, чтобы посмотреть на него. Ран от боли покачал головой, а по его лицу потекли слезы. — Тебе следовало бы знать лучше, — предупредил Ен. — Но, думаю, ты не знаешь. Тебе нужно всё время напоминать. Ран проглотил комок боли в горле. — Ли Ен, — умоляет Ран, плача, когда смотрел, как Ен уходит в спальню. Ен вернулся со своим перочинным ножом и клейкой лентой. Ран начал отползать от Ен, но Ен быстро схватил его за лодыжки и забрался на него сверху. Ен раскрыл нож и разрезал рубашку Рана. Он закрыл нож и положил его в задний карман. — Ли Ен! — снова закричал Ран от боли. — Пожалуйста. не надо. Ен не стал слушать. Вместо этого он обмотал лентой запястья Рана. Его руки опускаются к брюкам Рана спереди, и тогда Ран по-настоящему сопротивляется. — Нет, Хен, я не. Пожалуйста. Пожалуйста, Хен, я обещаю. Ран рыдает, когда Ен отталкивает его руки и продолжает расстегивать брюки. — Я тебе не верю, — фыркает Ен, а затем срывает с младшего штаны. Ран даже представить себе не мог его хен может сделать с ним это. И все же он чувствует себя таким безнадежным и разбитым. Это не его вина. Не только его. — Хен, ты делаешь мне больно. Отпусти, — просит Ран, хотя знает, что это вряд ли сработает. Это давно не срабатывало, — Хен, пожалуйста. Рана быстро разворачивают, и его лицо утыкается в пол. Он чувствует, как на его скуле начинает расцветать синяк. Но Ли Ен не сдается. Он прижимается ближе, полностью вторгаясь в личное пространство намдонгсена и прижимая его деревянному полк. У Рана даже не было возможности снять обувь. — Ты мой! — рычит Ен ему на ухо, и его дыхание обжигает кожу, а затем в голосе появляются плаксивые нотки, которые проникают Рану под кожу. — Тебе меня недостаточно? — Да, это ты, — выдыхает Рэнг. — Ен, пожалуйста. — Тогда почему ты настаиваешь на том, чтобы заняться проституцией с. — он глубоко вдыхает свой аромат.– С каким-точеловеком — В его голосе слышится разочарование.– Ран почему? — Я не делал этого, Хен, пожалуйста. Ран уже устал умолят, знает, что это безнадежно. Он ему все равно не поверит. — Я тебе не верю. *** Ран сворачивается калачиком у дивана, обнимая свои босые ноги, а тихие слезы капают из его глаз и скатываются по носу. Все его тело ужасно болит, а между ног горит огонь, который он не может потушить. По ногам течёт алая кровь к белоснежным лодыжкам. Ён заправляет себя обратно в штаны и застегивает брюки. Идеально собранный, как будто он не потратил последний час, разрывая Ли Рана изнутри. Это никогда не заходило так далеко. Но все когда-нибудь случается в первый раз. И Ран не знает, сможет ли он справиться, если это повторится снова. Или, не дай Бог, регулярно. *** Юджон спокойно кивает и, даже не глядя в блокнот, продолжает писать. Ран рассказывает о том, как он даже не понимает, что именно его расстраивает. А когда пытается разобраться, все мысли пропадают, оставляя после себя ком в горле и отвратительную печаль, отравляющую жизнь не только ему, но и окружающим его людям. Ему хочется кричать, чтобы заглушить поток мыслей, выть от отчаяния и боли. И он ничего не может сделать с этим состоянием. — Вам не кажется глупым помогать другим, когда сами не справляетесь со своей жизнью? — Я справляюсь. — Оо, Правда? Вот оно. Эта интонация. Эта фраза. Этот взгляд. Насмешливый и саркастичный. *** — Вы бежите от своих проблем, углубляясь в проблемы других. У вас же самого было не лучшее время. — он пытается что-то сказать, но она продолжает. — Не перебивайте. Вы не ели, плохо спали. У вас был стресс, который вы игнорировали. Не лучшие отношения с братом. Неужели вам не было тяжело? — Не было. Упрям, как баран. Не признает своей слабости ни в коем случае. Она лишь улыбается, немного, вздыхает устало и продолжает терапию. Нельзя помочь человеку, который не ищет помощи. Но в глубине души боль есть. И она отравляет всё. — Так вы бы простили брата за все? Хотели бы с ним встретиться? Он задумывается над этим вопросом. Простил бы он Ли Ёна? — Если бы он хоть раз просил бы у меня прощения. Простил бы. Ран, наверно, самый глупый человек на этой планете. Самый сильный из-за своей боли и самый слабый из-за своей любви. Как ему справиться с собой, если на это ни желания, ни сил? Как умертвить свою память и забыть о каждом светлом моменте, связанном с Ёном? Как перестать мучиться? Как запретить себе его любить? — Мне когда-нибудь станет легче? — Если ты по-настоящему любил, то это не пройдёт.