Самари снятся сны.

Самари снятся сны. она избегает реальность, грязную и мерзкую,  сбегает во сны в попытках забыть о черноте социума и скоротать длительность своей жалкой жизни. иногда ей кажется, что больной разум несчастной бедняжки издевается над ней же. Самари видит её во снах. она – прекрасный ангел, представший перед неказистой девушкой, она свет во тьме. Самари – замарашка, ничто по сравнению с богиней. руки вздрагивают и невольно тянутся вперёд, дыхание сбивается, Самари желает только прикоснуться. Марина Марина Марина Марина Марина так близко, дрожащие тонкие пальцы тянутся к нежной светлой коже, робко касаются мягких щёк и Марина смотрит смотрит смотрит смотрит, смотрит не с презрением, не отталкивает. её взгляд нежен а глаза глубоки, и Самари утопает. она забывает, сон это или реальность, неловко водит руками по телу девушки, боится отпугнуть, кончиками пальцев касается ключиц, дотрагивается до нежной шеи. нервно сглатывает, спрашивает «могу ли я...», на что в ответ получает кивок, и только после позволения приближается, склоняется к своему ангелу и целует, целует в шею, целует щёки и мягкие губы, оставляет чёрные следы от помады и размазывает по коже, и Марина совсем не против этого. Самари чувствует, что постепенно сходит с ума. Марина — её единственное вожделение и единственная боль. голова кружится, Самари продолжает трогать девушку. чувство дозволенности нарастает и пьянит, и она осмеливается спустить руки ниже. она боится сорваться, боится, что не сможет сдерживать свои желания, ведь её любимая так близко, прямо перед ней, и не отказывается... Самари мечтает сорвать с девушки белоснежную рубашку, залезть под шёлковую ткань, трогать, щупать, сжимать и царапать нежную кожу. сделать это так, чтоб Марина поняла, что принадлежит лишь ей. хотела ли Самари когда-то навредить Марине? определённо, она мечтала увидеть, как это кукольное личико смотрит на неё щенячьим взглядом, со своими прекрасными заплаканными пурпурными глазами, полными страха и подчинения. но Самари боялась своих желаний... она боялась вредить этому ангельскому созданию, боялась, что сломает эту и без того хлипкую и хрупкую конструкцию, ведь Самари, как никто другой, прекрасно знала о каждом переживании Марины, о причине каждой её слезинки, о всей бушующей боли внутри несчастной девушки. ох, как бы Самари хотела хоть раз утешить её. она дрожащими руками тянется к ленте на шее девушки, длинными кривыми пальцами судорожно расстёгивает пуговицы, лёгким движением заползает под одежду и холодными прикосновениями трогает тёплое тело. собственнически прижимает Марину к себе, желая завладеть ею полностью, с макушки светлых волос до кончиков пальцев на ногах. Самари желает услышать горячее дыхание девушки, хочет почувствовать её дрожание после своих прикосновений... она прикрывает глаза, позволив себе контролировать ситуацию, впиваясь руками в мягкую, невинную Марину. по ощущениям пальцы словно проникают под кожу девушки, она расплывается и растекается в её объятиях, и Самари сходит с ума ещё больше... ...сны всегда заканчиваются, конечно, если ты не умер, и нередко Самари задумывалась о том, чтобы исправить это недоразумение, и она хотела этого каждый раз, когда просыпалась снова, возвращаясь в жизнь. и успокаивала её лишь мысль о том, что ей осталось совсем немного... она морщится и дрожит, чувствуя ком в горле и слёзы, выступающие из уголков глаз. раздражённо отшвыривает подушку, уже не ощущающуюся мягкой и приятной как прежде, дёргает свои тёмные пряди волос и, всхлипывая, произносит вслух: «почему это был сон?»