Герои конца времён: дева стали и долга

Я – командующая Леора Эрен, предводитель всех полков стражи, наёмных дружин и ополченцев, личный советник Грандмастера Святого ордена Теалора Арантеаля. Под моей рукой находились все пять полков, моими усилиями удерживались последние торговые пути и логистические цепи, мои люди и аэтерна лили кровь и погибали, защищая страну от преступников, беспутных, бродячих колдунов и еретиков. Мои войска платили каждый день кровью, спасая народ Речного от вар-банды Рэдрика Скукореза, мы пытались удержать безудержное наступление группировки Пьяласа Най'Дарима. Мои полки лили свою кровь от действий кровожадного Ролафа Крокко, цепляясь с псами его вольницы. И за свою верность я получила достойную награду – меч в спину от моего повелителя, от самого Теалора, что решил всех нас возложить на алтарь собственного безумия и больного величия. Но его предательство не удалось! Безумие, которое он подхватил, сулило нам всем гибелью, было остановлено нами же. Мы сами творцы своей судьбы! Мы не рабы обстоятельств и чужих интриг, а свободные люди и аэтерна, способные сами взять свою судьбу в руки! За моей спиной Храм солнца, штандарты Святого ордена, чёрные стволы кулеврин и выжившие воины. Ласковый, но порывистый ветер ласкает полотна ткани, шелестит ими и меланхолично покачивает их. Немногочисленные офицеры и солдаты за моей спиной с гордостью и тревогой смотрят в Арк, ожидая грядущих перемен, которые принесёт за собой победа. Взирая вниз, на израненный, измученный и залитый кровью город, на Арк, я вижу, что там уже развиваются не наши знамёна. Золотое и пламенное око Светорождённого, пронзённое клинком самого бога, на багряном полотне, царственный белый лев на красной ткани и символ зубчатой башни – всё это сменялось странными хоругвями новой эпохи. Но мне нет до этого дела, ибо главное для меня это то, что Нерим был разгромлен в таком сражении, которого ещё не видел Эндерал! Я отрываю взгляд от объятого горем и разрушением города и вижу буйство небесного огня и золота, и то как с запада мчится тёмная прохладная ночь, сулящая нам всем покой и мир. Вид поднебесных далей, огромных чудесных облаков и эпичных туч у горизонта, сияние небесного светила вдохновляют. Я мгновение я задумалась, с чего начала и как же тут оказалась. Рождена в Арке. Я была выходцем из полуаристократической семьи, в моей фамилии нет волшебной приставки «Даль», а значит моя жизнь предрекалась быть не сахаром. Я с самого детства любила меч, смотрела на то, как полированная сталь сверкает на ясном жарком солнце, на то, как наточенное лезвие с презренной лёгкостью рассекает ткань маникена. Мой отец заметил это и понял, что отдать меня замуж за аристократа не получится… я не буду хорошей и праведной женой, послушной жонушкой для хорошей партии. Я была воином, и я благодарна отцу, что он во мне заметил это и не стал гасить мой талант, а только подложил дров в огонь моего горячего сердца. Стража Арка, столичный полк принял меня как родную, словно бы я была рождена, чтобы стать солдатом… которому предстояло довольно быстро удивиться карьерным взлётам и разочароваться их причиной. Рекрутом я перестала быть сразу – приняв бой, меня быстро сделали сержантом. Нас отправили биться на южное побережье, целую роту направили сбросить морских налётчиков в море. Битва складывалась паршиво, нас быстро потеснили, капитана сильно ранили и он отошёл в глубь строя, отдав командование лейтенанту из аристократии, который едва не обоссался, осознав, что теперь он отвечает за сотню душ. И от него толку было не больше, чем от тука с сеном. Бестолочь! Я же собрала часть новобранцев и бывалых, поведя их к главной стоянке налётчиков. Мы пробились к главе морских волков, где я сошлась один на один с огромным как медведь нордлингом. Он годами всласть грабил и терроризировал южное побережье, в его глазах сияла кровавая свирепость, он своим молотом разбил головы троим хранителям и бахвалился этим, перемотав кусками их плащей древко. Он думал, что с молодой девушкой так же легко справиться. Но мне только стоило ловко поднырнуть под стальной махиной и вогнать острозаточенный меч в грудь. Клинок с лёгкостью рассёк кольчугу и вошёл в плоть этого урода. После этого всё было кончено – без вожака воинство было сломлено и разбито. Я стала сержантом, в торжественной обстановке на меня повесили бронзовый знак льва – символ должности. У этого была и пугающая составляющая, первый звонок грядущих бед – кадровый голод только набирал силу. Меня поставили быть сержантом на место, которое пустовала около года. Моё полуаристократическое происхождение и решающий удар в сердце вражеского командования обеспечили стремительный взлёт. Вновь смотря на город, на догорающий Арк, я ощутила, как моё сердце сжалось. Он представлялся мне совершенно разграбленным и выжженным. Там смерть нашло множество верных и истинных сынов и дочерей Эндерала, улицы завалены телами неримлян, пушки раскрасили улочки города тошнотворным багрянцем. Все предместья моего любого города завалены телами… слеза, горячая слеза чертит линию по моей щеке, размазывая грязь, порох и кровь. Это чистая боль, которую неспособно выразить ни одно слово в этом подлунном мире. Лейтенантом я стала в двадцать пять лет, когда лично сожгла стоянки ватиров. Козломордые твари с севера устроили страшный набег на деревни Сердцеземья, они вырезали целые хутора, грабили и приносили эндеральцев в жертву своим тёмным жестоким богам, зелёно-изумрудные поля и дали стали красными. Пока два полка лоб в лоб рубились со зверолюдьми, я, возглавив три группы лазутчиков, оказалась в глубоком тылу, где они устроили свои временные селения. Их женщины и дети ничего не могли противопоставить нашему гневу и ярости, острой стали и жаркому огню мести, мы отплатили сполна за все ужасы, за наши потери. Огонь мести сожрал пару десятков стоянок, сталь возмездия забрала сотни ватиров тогда, раскрасив день алым. Наградой за карательную операцию мне стала новая должность и новые люди под командованием… и серебряная печать офицера. Капитана мне дали в тридцать лет в миг, когда командира моей роты не стало. Толпа бездушной нежити на границе с Мрачной долиной просто порвала его в клочья, вспорола броню и достала внутренности, насытившись ими. Остальные подразделения дрогнули, видя, как из тёмного вонючего сырого леса вылезают волны серо-синюшних, ахающих и протянувших руки с оружием. Я со своим отрядом должна была сражаться с толпами восставших мертвецов, и я приняла бой со своим подразделением. Мы сражались отчаянно, мы бились до по последней капли крови. Под моим командованием мы смогли занять оборону на возвышении и отсекали волну за волной, мои слова вдохновляли людей держаться дальше, мой меч отсёк голову самому большому мертвяку, закованному в ржавые доспехи хранителя. Только мне стоило взмолиться Мальфасу о помощи, как нам на помощь пришёл отряд боевого братства хранителей Святого ордена, поставивший жирную точку в этом противостоянии. От моего взвода осталось всего десять воинов, но мы выстояли! Мы не пустили неуспокоенных дальше, не дали им войти в малые селения и пустить кровь крестьянам и трудягам. То, что случилось дальше, трудно вспоминать, ибо это была жестокая и кровавая компания, лишившая три полка руководства, уничтожившая четверть всей армии. В самом начале правления Натары Даль’Верам, решившись воспользоваться её неопытностью, хаосом при смене нашего богоблаженного руководства, мятежные северяне, заручившись поддержкой бандитов, беспутных магов и общинами еретиков, решили прибрать Фермерский берег к себе. Но Святой орден не спал – контингенты четырёх полков, сводный наёмный корпус и ополченцы с хранителями прибыли на роскошные жёлто-золотые поля пшеницы и ржи в провинции. Ох, не описать той картины – целое полотно золота, от края до края горизонта, объятого огнём роскошного пламенного заката, просторные деревеньки, чудесные добродушные люди… но наш путь лежал дальше, к берегу, где собрались враги, уже запустившие свои гадкие щупальца измены в провинции. Проведя грандиозную наступательную операцию, выбив группки мятежников, проведя расследования и обезглавив авангард предательства, мы думали, что выигрываем, что наших сил хватит, чтобы покарать их… но я ошиблась, все мы ошиблись. «Арк…» … Арк, я снова возвращаясь к взору в свой город. Неужто нам нужно было пройти через всё это? Через падение, крах, предательство… через кризис и поражение, чтобы победить. Нос ловит нотки смрадной вони крови и гари, глаз высматривает целый ковёр огоньков средь полуразрушенных домов. При виде всего этого, при виде умирающей родины мне трудно стоять и взирать на всё это… но тем не менее я ощущаю, как нос покалывает сладкий аромат ладана, как по улочкам града ходят люди и аэтерна, что помогают раненным, убирают мёртвых, пытаются восстановить то, что можно восстановить. Солдаты «нового порядка» стоят на страже новых завоеваний, куда бы они нас не привели. Неримляне жестоко недооценили потенциал Эндерала, не углядели изменений внутри него. И не увидели, как теократия пала под напором союзных сил, новых феодалов и магократий, республик и аристократии… …И чем-то эта битва мне напомнила ту, что гремела несколько десятилетий назад, побоище, после которого я стала тем, кем являюсь сегодня. Голоса битвы, её дикий хтонический ужас и кровавый раж вновь встали пред моими глазами. В тот момент я думала, что умру, что мои дни сочтены, на у мёртвых богов были другие планы на меня. Армии врагов оказались в трое нас превосходящими, но это не смутило нашего командира – Джорека, он уверенно повёл войска вперёд, думая, что полки и наёмники быстро разобьют повстанцев. Долбанный идиот! Буквально через час мы оказались в окружении, наёмный корпус был деморализован и бежали… те, кто больше всего бахвалились, кичились, бежали так, что аж пятки сверкали. Весь удар, всю сокрушительную мощь бандитского натиска с левого фланга приняли ополченцы и лёгкая пехота. О Мальфас, о бог, даже не представить, что испытали те крестьяне и вчерашнее горожане, но они не сломались! С вилами, тесками, плетёными щитами и грубыми мечами они держались храбро, достойно детей Эндерала. А потом кланы опальных чародеев, собрав всю силу, всё своё могущество в единый кулак, свершили то, что мне и не снилось, никто не ждал этого. И клянусь всеми мёртвыми богами, этого я не забуду никогда, это… навсегда останется в моей памяти. Они разорвали саму суть материи и пространства, призвав огненную глыбу. Небеса вмиг стали кроваво-красными, наполненными бушующим смертоносным пламенем. Это был самый настоящий апокалипсис, конец света, который обрушили на наши головы, осколки небесной тверди пали, чтобы уничтожить нас. И где Мальфас была твоя защита!? Когда он столкнулся с землёй, мы думали, что ярость всех возможных божеств пала на нас, что покарать за грехи и ереси. Я была там, куда упал метеорит с неба… полковники стали только лишь призрачным воспоминанием, элитные части возле командования стали прахом и пеплом… казалось, что это конец. Объединённое управление было уничтожено, противник стал давить на нас, ополченцы, воины и даже сами хранители дрогнули, мы уже думали, что поражение было ниспослано самими Светорождёнными. И вновь мне нужно было решать… под моей рукой оказалось две тысячи воинов, подразделения, чей офицерский состав стал печальным воспоминанием, сгинув в страшном огне и буйстве стихии. Две тысячи, способных либо изменить ход боя, либо спасти Джорека Бартарра, который кинулся в самоубийственную атаку, словно сам желал сложить голову в этом побоище. Спасение одного из праведников Мальфаса, абсолютная слава и обеспеченное место в «Вечных путях» или сомнительный бросок в центр вражеского построения… выбор столь же лёгкий для хранителя и столь тяжёлый для солдата. И я решилась! Джорек сам сунул голову в это побоище, так пусть сам и разбирается. Я взяла воинов и направила их вперёд, там, где вражеский строй был менее плотный, там, где отступила гвардия мятежников, там, где открылось червивое и чёрное сердце этого восстания. Две тысячи боевым клином, распевая погребальные военные песни, ринулись в самый шторм боя. Противостояние было страшным, кровавым и жутким, но мы выдержали. Из двух тысяч выжило чуть больше половины, я и ещё пятеро сержантов сошлись в жутком побоище с Цэдеем «Когтем чёрной стали». Наши щиты превращались в шлак, клинки мгновенно тупились и ломались при встрече с его боевыми когтями, от которых шёл пар, они искрились и трещали словно грозовые молнии гневливого бога. Мои боевые братья падали один за другим, их плоть и тела взрывались, разлетались ошмётками. Сама я чуть не погибла, если бы не помощь Лексиля Мерраджиля. Чародей достаточно отвлекал на себя вар-лорда… достаточно, чтобы я могла добраться до арбалета и одним точным выстрелом пробить колено этому монстру. Тут же подоспевший Джорек со своими людьми сошёлся в битве с ним и одним мощным поставленным ударом переломил ход боя. Цэдей пал, его тело рухнуло будто бы повалился боевой штандарт. Бандиты сильны числом, но слабы организацией. Только вожак был уничтожен, как орда распалась – слух о гибели вар-лорда словно предсмертный нервный импульс тела, что лишает плоть силы и жизни. Войско противника довольно быстро распалось на группировки, часть из которых поспешно отступили, другие же бежали. Это была победа, но какой ценой? На алтарь свободы и мира было в тот проклятый день пролито слишком много крови. Эта была одна из четырёх великих битв в Эндерале, после осады и штурма мятежного Вестгарда. Её, как и остальные строго засекретили, тела жгли три дня, оружие и броня вывозились малыми партиями. Никто не должен знать, что кто-то способен поднять столь мощную и сильную руку на праведников Мальфаса. После неё на совете командиров полков меня избрали быть Командующей всеми войсками, что сражаются под стягом гордого льва, и быть предводительницей всех наёмных рот и воинств ополчения. Пара других полковников под давлением Джорека отказались от этой должности, открыв мне дорогу к власти, дрогу к высшей военной должности. Это был пик моего пути… Леора Эрен, праведница Мальфаса, все-командир штатных войск, вторая во всей армии после Джорека Бартарра. И тогда я взялась за свою работу, но показалась, что сам мир ополчился против нас. Разорённые фермы и города, тотальная нищета, необычайная плодовитость привели к тому, что Арк оказался в окружении врагов – все пополняли ряды северных варваров, беспутных, еретиков и бандитов. Далёкое восстание Киланы «Молотобой» разделило страну на «до» и «после», показав вольным народам, что они могут сражаться… и они с тех пор не покладая рук сражаются и в те тёмные времена удача благоволила им, в долгом и неустанном противостоянии у них появился шанс не просто выбить себе клочок на жалкое существование, но преуспеть и процветать. Командующая войсками Леора Эрен… это звучало столь грандиозно и славно, сколь и горько. Мой предшественник оставил мне тяжёлое наследство – Эндерал медленно, но верно умирал. Политика Натары Даль’Верам привела к тому, что войска по сути превратились из мощной армии в разрозненные обедневшие полки, которые не сражаются ради завоевания, не ради утверждения власти Светорождённых и Ордена, но только лишь ради удержания остатков власти и влияния. Год за годом я теряла провинции. Одна за другой, крепость за крепостью мои войска выбивались и оттеснялись. Из-за торговой блокады, неумелого управления Натары, безмерной и абсолютной жадности аристократии и торговцев, тупости провизоров и снабженцев мои войска испытывали острый голод в самом необходимом. Броня и оружие, порох и пушки, провиант и амуниция, зелья и свитки, магические посохи и боевое снаряжение – всего этого не хватало даже в войсках у столицы, не говоря уже о дальних армиях, которые выживали как могли. Первым пал Нортвинд – горцы стремительным наступлением выбили аркчан оттуда, водрузив своё снежно-белое знамя свободы. А затем понеслось… Ад’Балор, крепость «Чёрной звезды», Нордклифф, старый Бордватч, Огненная скала, крепости Златолесья, артиллерийские бастионы, многочисленные шахты и мелкие поселения, фермерские хутора… мои армии не выдерживали сумасшедшего натиска вар-банд, орд и еретических культов, мы отступали, год за годом уступая свои земли, не способные контратаковать. Я умаляла Натару дать армии ресурсы, едва ли не на коленях ползала, чтобы она открыла мне дорогу в казну Святого ордена, дабы я смогла взять оттуда золота и ресурсов, чтобы снарядить полностью хотя бы один полк и провести им наступательную операцию. Но она запретила мне под предлогом, что эти деньги нужны Ордену. Натара Даль’Верам только и делала, что собирала возле Арка и в самом Арке все доступные силы и ресурсы, надеясь на то, что сам Мальфас придёт карать за свой святой феод... или думая, что потребности Арка и его аристократии намного важнее потребностей окраины. Но он не пришёл, он не услышал наших молитв. Этот бог умер для меня ещё до того, как Теалор рассказал о его падении. Командующая Леора Эрен… потерявшая Эндерал. Мои полки не удержали родной земли, десятки тысяч, сотни тысяч эндеральцев остались на своих землях, которые мы клялись защищать кровью Мальфаса и которые мы оставили с постыдной лёгкостью. Кто-то пополнил ряды преступников, а кто-то сложил голову, кто-то покинул страну, кто-то осел в Арке, в его самом тёмном и мрачном месте. Мы проигрывали… мы терпели поражение, за нами осталось крайне мало земли. Сама столица, вокруг горла которой уже затягивалась петля из вражеских банд, отдалённое Речное со своими землями, Фермерский берег, чей лендлорд Борек больше напоминал вольного барона и Дюнное… далёкое и пустынное Дюнное, что едва ли не вопило о своей независимости. «Теперь они сражаются вместе с нами. Независимые и вольные, свободные и единые», - эта мысль мне не даёт покоя. Смотря на тлеющий Арк я видела, как вместе идут мои солдаты и ралаимы, варвары и бандиты Конана радостно пьют вместе с хранителями, дикие маги показывают фокусы аркчанам и лечат раненных, дюннийцы и кочевники вместе берут под патруль целые кварталы. Столетия вражды закончились здесь, в жарком и кровавом бою. Только став раздельными мы обеспечили Эндералу небывалое единство. Мой глаз выхватывает чудесную картину – какой-то парень в форме стражи Арка идёт за руку с девушкой, обнимает её и целует. Сама же она явно из банды Конана, но это не мешает им сейчас быть вместе и вкушать сладкие плоды любви после горького и острого дня. Сама же эта картина дала мне вспомнить, что часто мой ум обременяли вопросами о личной жизни… … и у меня её не было. Мой Эндерал, моя служба – вот вся мой жизнь и другой мне не нужно. В самый тёмный и мрачный час, когда мы уже не надеялись на спасение, явилось спасение… на нашу погибель. И тогда пришёл Арантеаль Теалор. Наш Великий магистр вернулся, принеся с собой боль, горе и ужас. Он во всеуслышание заявил про смерть наших богов, про крушение старого порядка и что в Нериме победила революция. Но больше всего он говорил о странном цикле и о том, что некие существа из инфернального подпространства в безудержной алчности и неутолимом голоде стремятся пожрать души живых. Я же отбросила всё это, ибо я командующая и мой долг — это спасти людей и аэтерна Эндерала, их защищать и оберегать. И мои первым вопрос Арантеалю был один единственный – «Куда нанести удар?». Но то, что произошло дальше, лишило меня почвы под ногами… именно его решение бросить все ресурсы на игры видений и переплетения нитей грёз и снов заставило нас усомниться, что из Нерима вернулся тот самый Теалор… казалось, что пред нами его фанатичный двойник, карикатура на него самого. Ни вылазки Джорека Бартарра и его погромы пиратов и отступников, ни контрнаступление Арантеаля у Арка, выбившее ренегатов из предместий Арка, ни на йоту не изменили наше положение. Мы с остервенением фанатиков сражались уже не за мёртвых божеств, но за свою землю. Однако состояние войск сделало своё гибельное дело. Я с горем вспоминаю, что финал сражения за Фермерский берег стал концом нашего недолгого триумфа. Хотя инициатива оставалась у нас, власть врагов над Эндералом была колоссальна. Свободной от их влияния осталась земля возле Арка, Речного, Дюнного и Фермерского берега, а также пары угодий, важных дорог и шахт, что угрюмо сопротивлялись тотальному разрушению. Мощным давлением вар-банды выбили остатки наших сил из аванпостов в Золотом лесу, а также смогли занять Двойные башни, отрезав Арк от Речного. Но тут же они получили бодрый контрудар у шахты Порывы света. Но лишь ради того, чтобы ресурсы штолен были высосаны досуха. То, что не могло удержаться Арантеалем разорялось им, уничтожалось и разбиралось на ресурсы во имя решения неизвестной цели. «Горе! Горе! Горе!» - рыдала тогда я, смотря на то, как большая часть некогда могучего Эндерала лежала в руинах, расхищалась воронами. Множество населённых пунктов и городов, хуторов и шахт подверглись тотальному разрушению. Эндерал, за который я сражалась, вступал в период окончательного распада. И так бы продолжалось до бесконечности, но новый гвоздь в крышку эндеральского гроба решил забить Таранор Коарек со своей армией, что пришёл попрать святые цели Великого магистра, ибо сам стал слугой «высших». Два экспедиционного корпуса пришли на нашу землю, но даже это не изменило взгляда Теалора, его идей и целей. Он дал жестокий приказ – остановить наступление любыми средствами и ценой, но что могла бы противопоставить слабая и хрупкая эндеральская армия его войскам, перекованным и закалённым? Мы оказались в отчаянном положении. Арантеаль Теалор, Великий магистр Святого ордена, ставленник Мальфаса, и наместник его божественного феода медленно сходил с ума. Он всё больше закрывался и посвящал разговоры «светочу» и очищению. «Высшие», машина спасения мира и пророчества завладели его сердцем, умом и самой душой, оторвав от нужд, от воплей Эндерала. Его не беспокоили не тысячи беженцев, ни тающая на глазах армия… даже попытка штурма порта, его захват и прорыв в центр столицы не сбили Теалора с идей и целей о возрождении «светоча». Столь нужные нам деньги и ресурсы, силы Ордена с беспечной растратой распылялись ради ведений, ради охоты за призраком, когда двери родного дома жгли, когда мужчин убивали, а женщин насиловали. Он словно бы пытался найти блоху на мираде, когда враг уже занёс свой топор. Эндерал… мой славный и любимый Эндерал оказался на грани забытья. Мне не оставалось ничего иного… я предала любимого Великого магистра. Но не так, как это сделали Натара или Джорек. Бездействие Арантеаля, его безумие, его фанатизм и одержимость только лишь светочем бросили меня в руки Военного союза, что образовался вокруг Велисария. Только он своими действиями что-то противопоставлял неримской свирепости и мощи. Коалиция вчерашних врагов громила неримлян, показав им, что в родной земле есть её верные гордые сыны и дочери. Так или иначе, но всё закончилось в Арке, там, где я стою сейчас. Предательство Натары открыло врата для войск Коарека, и они хлынули в столицу, в святой город Мальфаса. Последний полк пытался дать достойный бой, но численность и опыт врага сделали своё дело – пара часов и он оказался практически разгромлен, пал в жестоком сражении на площади, доказав свою честь, свой героизм. И тогда, в тот час, Теалор Арантеаль полностью раскрыл своё безумное нутро, показал, насколько его сердце и разум стянули цепи одержимости и безумия. Он бросил нас, бросил аркчан, бросил своих братьев и сестёр лишь бы его видения не исполнились, лишь бы его идея оказалась правильной. Арантеаль бросил, но Велисарий, блудный сын, проклинаемый нами за отступничество, глава нового и странного союза, взял всё в свои руки. Он обещал, что мы выиграем, он говорил, что именно сейчас мы сможем повернуть ход истории. Он был словно тень, словно второе сердце Эндерала, которое только начиналось энергично биться, в то время как старое медленно замедлялось. И мы приняли бой! Мои войска приняли свой бой у Великих врат, встретившись с армией, что превосходит наши силы в сотни раз. И мы сражались словно за нами смотрит истинный Неведомый, сражались как в последний раз, сражались, зная, что мы последний бастион и крепость Эндерала… белый камень Храма солнца стал красным и чёрным от крови и огня о наши щиты разбивались волна за волной. Такого натиска я ещё никогда не испытывала, получила десяток ранений, но я стояла на месте с солдатами и хранителями. Мои воины проявили чудеса храбрости, лучники явили мастера меткости и скорости, обрушивая на нападающих ливень острой стали. А потом он контратаковал. Горстка храбрецов быстро стала войском, скреплённым железной пайкой стойкости и нерушимыми клятвами верности. Не знаю, какой Бог нам помог, не знаю, чья воля нам благоволила, но в самый нужный момент пришли союзники. Те, чью кровь я когда-то лила, встали в единый строй вместе с нами, бывшие враги бились плечом к плечу. И тогда битва за Храм солнца переросла в войну за Арк… такую войну, которую никто ещё не видел. Десятки тысяч сошлись в жестоком побоище, магия огненным и электрическим дождём лилась на голову, суровый «ангел войны» пел нам хором сотен орудий, насвистывал оперением тысяч стрел и говорил с нами звоном стали. Враг был силён и дрался словно загнанный в угол лев, но это нас не поколебало. Я сражалась на передовой, без колебаний шла в первых рядах, скрещивая аэтернийский меч с неримской сталью. Мы несли с собой всю ярость, весь гнев и скорбь Эндерала. Я видела, как ужас и разрушение принимают свой облик. Я видела, как грохочущие пушки сметают десятки солдат, как кровь затопила улочки, сделала Ларкс красным, как в остекленевших глазах солдат навечно отразился пламенный гнев и холодный страх. Я направляла остатки полка, со сверхъестественной скоростью постигая поток данных о ходе боя и моментально отдавая приказы. Под моим командованием осколки полка стали кулаком, что отбросил неримских копейщиков тяжёлого ряда от врат в Квартал знати, я отдала приказ направить роту отчаянных бойцов в суицидальную атаку к казармам, и они приковали к себе свирепых воинов народного гнева, дав зайти кавалерии пустынников и дюннийцев рассеять оборону у врат и ворваться в город. Я и мои гвардейцы бились с элитой неримской земли – наша сталь звенела о зачарованное сверхраскалённое железо рыцарей народа, наши щиты раскалывались под напором секир кабаэтских топорников прорыва, но мы стояли словно каменные и неумолимо продвигались, вытесняя неримлян из святого города эндеральцев! Мы шли вперёд, вдохновлённые напряжённым боем, наша жажда мести была непоколебима. Мы шли вперёд, сокрушая неримлян, мы шли вперёд и мои гвардейцы, офицеры и простые солдаты сражались так, как никогда раньше. Я показала Нериму силу нашей ярости, мы дали Велисарию переместиться к Коареку и поставить точку в войне. Итог кровавого дня был проплачен нами дорогой ценой… наверное, самой дорогой ценой за всю историю Эндерала. Велисарий победил, Арантеаль был низложен. Но несмотря ни на что, у страны появился шанс на возрождение. Ныне я стою и взираю на родной тлеющий, покрываемый плащом ночи Арк, понимая, что в его истории открылась новая страница. На мне символы страны, которая сегодня умерла навсегда, но я продолжу верную службу её людям и аэтерна. Сейчас моё уставшее и усталое тело поддерживается лишь верой и зельями, надеждой, что всё это было не напрасно. Воины позади меня тоже полны светлых чаяний, их глаза несмотря на дикую осталось, словно бы сияют светом уверенности, веры в лучший мир. Теперь вся надежда на Оборонный совет, что собирается взять сладкое бремя власти, бразды правления. Я надеюсь, что вместо исследования пустых пророчеств, копошения в песке и очарований грёзами, он бросит все ресурсы на возрождение Эндерала, он выкует новую страну, перекуёт Эндерал… надеюсь, что для моей страны ещё не всё потеряно. Но это уже не моя история.