Начнётся истории дивной рассказ, Под звон колокольный на башне сейчас. Возможно то сказка, а может и быль, Но в эту я сказку вас всех влюбил. Проста история, как день: О юной девушке полей, О храбром юноше мечей, О злой судьбе, судьбе людей.
Слова мужчины, разносящиеся по улице, пленяли слух прохожих, в особенности детей. Всем хотелось услышать, о чём же история уличного поэта. Барды Амора славились своим красноречием и литературным языком. Они завлекали слушателей красивыми стихами и уйти от них, не дослушав рассказ, было не так-то просто. Каждая история несла в себе что-то волшебное, что-то значимое для людей. Вот и сейчас вокруг поэта собралась толпа. Маленькие дети сели подле него в полукруг, чтобы узнать, о чём он поведает в этот раз. Безымянного стихотворца знали все в этом городе. Если его замечали, то обязательно останавливались послушать, если, конечно, никуда не спешили. Поэт же с удовольствием собирал вокруг себя толпу, ожидая парочки монет за свой рассказ. – Что это за сказка? О ком она? – спросила барда маленькая девочка. – Хотите знать? Тогда слушайте меня. Я вам расскажет эту историю.Когда-то давно, уж не вспомнить когда, Страшней в Аморе не было суда. Казнили ведьм, колдунов, Их окрестили из дворцов. Бродяги танцами влекли И еле денег наскребли. За что же невзлюбила их судьба? Возможно к танцам не мила? Приехал табор к городским стенам И из повозок разошлись все по углам. Среди толпы та девушка была, О ком начну я свой рассказ с утра.
***
Амор – столица королевства Левис, поистине прекрасное место. Нет ни бедных, ни бездомных. В гордое всегда слышны весёлые голоса людей, детский смех, шум проезжающих повозок крестьян и аристократских карет. Чудесное место… Пока не пришли они. Толпа бродяг у городских ворот, просившая приют. Старики и дети, мужчины и женщины. Странствующие бедолаги, больные, слепые, глухие, хромые и только небо было им крышей над головой. Их впустили в город. Они разбрелись по углам, заполнили тёмные переулки города. Амор преобразился. Улицы, прежде не знавшие бродяжек, теперь населяли оборванцы. «Чужаки» – так думал каждый. Чужаки – что принесут они в Амор?***
– Они плохие? – прервал рассказ ребёнок из толпы. – Совсем нет. – ответил поэт. – Просто они были чужими в этом городе. Появились из неоткуда и заполнили город. Цыгане – о них ходит дурная молва. – Но городские ворота открыты для гостей. – недоумевали дети. – Для гостей – да. Но бедных бродяг никто не будет считать за гостей. – с грустной улыбкой произнёс рассказчик. – Я могу продолжить, чтобы вы всё узнали? – ДА! – Итак:Тихо, бесшумно они ворвались В городскую спокойную жизнь. Все в лохмотьях, денег нет. Они плясать решились тут и там, Дарить улыбки, смех, На этом деньги заработать. Пускай гроши, Сейчас и этого им хватит. Не нравился сей знати поворот — Бродяги город очернили. Их извести скорей они хотят, За стены снова их спровадить. Время шло, текло как речка И чужаки вписались в жизни ритм. Прошёл лишь месяц, может больше, Без них уже не видят горожане жизнь. Они за мелкую монету Тебе и спляшут, и споют. Но не станцуют по заказу, Они по зову сердца лишь поют.
***
Солнце заливало своими лучами площадь. Жаркое лето было в самом разгаре. В городе кипела жизнь: бегали дети, в лавках выставляли свежую выпечку, прогуливались влюблённые, звенели колокола. Колокола башни, что стоит в центре главной площади и возвышается над всем городом. Среди городской суеты и снующих в разные стороны людей, шли двое молодых парней, чьи головы были скрыты под капюшонами плащей. Они ничем не выделялись и смешались с крестьянами. – Молодой господин, я же говорил вам, что это плохая идея! – ворчал один из парней. – Давайте вернёмся. Если господин с госпожой узнают, первой полетит моя голова! – Успокойся, Лиам. – усмехнулся второй спутник. – Никто убивать тебя не будет. Да и с чего ты взял, что нас поймают? Мы просто прогуляться вышли. – Как у вас всё просто. А если вас кто-нибудь узнает? – А кто-то должен? – Господин Ален, пожалуйста. – продолжал трепетать Лиам. – Вы же знаете, что Его Сиятельство не одобряет ваши вылазки в город без веской причины. В особенности сейчас, когда всюду эти бродяги. – А, вот оно что. Ты их испугался, Лиам? – издевался господин Ален над своим слугой. – Я хочу пройтись один, купи пока чего-нибудь перекусить. Буду ждать на главной площади. – Стойте, господин! Но юного аристократа уже и след простыл. Он быстро затерялся в толпе, спеша скрыться от назойливого прислужника. Выйдя на площадь, парень собирался подняться на колокольню, чтобы полюбоваться видом города, но вдруг остановился. Его внимание привлекла играющая рядом музыка. Ален увидел толпу горожан, что встали в круг. Подойдя ближе, он обомлел. В ногах людей сидели двое – один с бубном, другой с маракасами. А в самом центре круга та, кто пленила его взгляд. Её чёрные как смоль волосы летали в разные стороны. Она танцевала под звуки инструментов. Босые ноги кружили её в танце, а лёгкое платье развивалось от плавных движений. Улыбка, что сияла на её лице, была самой прекрасной, что он видел. Казалось, будто она не замечает никого вокруг. Словно во всём мире только она одна. И тут красавица взглянула в его сторону. Её зелёные глаза напоминали редчайший изумруд. Молодой аристократ смотрел на неё, как зачарованный. Вдруг раздался звук копыт и грубые голоса. На площади появились солдаты. Толпа принялась разбегаться и началась настоящая суматоха. – Арестовать бродяг! – скомандовал один из солдат, судя по всему – капитан. Ален тут же принялся искать глазами девушку и увидел её у входа в башню. Он последовал за ней. Танцовщица решила спрятаться на верхушке колокольни. Она слышала, что по ступеням поднимается кто-то ещё и принялась бежать наверх, хотя знала, что выход из башни только один. Поднявшись на самый верх, перед глазами открылся город в лучах закатного солнца. Обернувшись, девушка увидела своего преследователя. Она запомнила его – парень из толпы горожан. – Ты не солдат. – первое, что он услышал от неё и этого было достаточно, чтобы замереть. Её голос очаровывал. Нежный и звонкий. – Верно. – он с трудом смог собраться с мыслями и ответить ей. – Тогда зачем преследовал меня? Чтобы поймать и сдать тем псам? – её ласковый голос стал грубее, вызывая мурашки. – Нет. – Тогда зачем? – Чтобы помочь. – Горожане нам не помогают. Им нравятся наши танцы, за что они нам платят, только и всего. Им нет смысла помогать нам. – Считай меня особенным. Его голос звучал уверенно и в нём не было слышно презрения или омерзения. Он смотрел на неё с нежностью, с какой только мать может смотреть на ребёнка. Она видела его в толпе. Видела, с каким восхищением он смотрел на неё. Никогда она не видела такого взгляда. Никто и никогда на неё так не смотрел. Захотелось танцевать только для него. Не ради денег, ради его взгляда. Чтобы он снова и снова смотрел на неё такими глазами. – Тогда, мистер особенный, могу я узнать твоё имя? – она улыбнулась ему, и он одари её улыбкой в ответ. Мир будто замер в этот миг. – Ален. Моё имя Ален. А как звать вас, таинственная незнакомка? – Мирана. – Красивое имя. Если не ошибаюсь, то одно из значений имени «яркость». Думаю, вам подходит. – Твоё же – камень. Уж не знаю, подходит ли оно. – усмехнулась Мирана. – Ха, вы жестоки. – Просто говорю, что думаю – у нас так принято. Это лучше, чем пускать пыль в глаза красивыми фразами. Итак, повторюсь. Зачем ты пошёл за мной? – Сказал же, чтобы помочь. Как ты сбежишь, если солдаты поднимутся сюда? Я уведу их отсюда. Взамен мне ничего не нужно. – А если я не верю? – Верить или нет – дело твоё. Но… – снизу послышались голоса. Это были солдаты, решившие проверить башню – Как только я уведу их, сразу уходи. Юноша собирался спускаться с башни, как его окликнули. – Постой! Мы ещё встретимся? – Если такова будет ваша воля, леди. – с этими словами он начал спускаться. До девушки доносились обрывки фраз, где он говорил, что всё это время был наверху и видел, куда побежали бродяги. – «Леди». Забавно. Никто меня ещё так не называл.***
– Они полюбили друг друга? – Это что, любовь с первого взгляда? – Они же ещё встретятся, правда ведь? Вопросы ребятишки задавали на перебой. Поэт даже запутался в том, кто из детей какой вопрос задал. – Стоп, стоп, стоп! – поспешил он успокоить малышей. – Не все сразу. Если я сейчас отвечу на все вопросы сразу, разве будет интересно слушать историю дальше? Правильно! Нет! Поэтому наберитесь терпения. Итак, на чём я остановился? Ах, точно, кхм-кхм:Вот и встретились эти два сердца. Также тихо они разошлись. Их тонкая нитка связала И звёзды на небе сошлись. Они встретились поздней ночью, Ровно дня через два как ушли. Они мило болтали о жизни, Про себя рассказав все грехи. Она знает, что он из знати, Только факт не пугает её. Эта глупая детская вера, Что будет навек он её. Он ей обещал звезду с неба, Он дарован был ей судьбой. Он пойдёт против правил и лести, И её назовёт женой. А девчонка то, глупая, верила, Что за ним на тот свет пойдёт, Только жалко, она не видела, Как жесток был у знати суд. И что если про них прознают, Чужестранку на смерть поведут, А его лишь другой отдадут. Но они наплевали на всё. Наплевали на всё и на всех. И она танцевала ему, Ну а он для неё лишь пел.
***
Уже неделя прошла с их встречи. Они виделись каждую ночь на мостовой. Вместе гуляли ночами, смеялись, делились мечтами и страхами. Мирана чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете. Никогда она не видела таких глаз, как у своего возлюбленного. Яркие, полные восхищения и любви. В них не было ни капли презрения ни к ней, ни к её происхождению. Это было словно сон. Ален чувствовал то же самое. Он был окрылён. Неведомая сила тянула его к этой цыганке, к её волосам цвета вороньего крыла и ярким изумрудным глазам. Ещё никогда он не встречал таких девушек. Все благородные леди из аристократических семей меркли на её фоне, казались бесчувственными куклами, марионетками. Он любил её. Любил её глаза, голос, улыбку. Уважал её доброту и смелость. Всё в ней казалось Алену удивительным. Однако, его не покидали сомнения. Он хотел, чтобы она стала его женой, спутницей жизни. Ему было плевать на законы, плевать на чужое мнение, но… захочет ли этого Мирана? Захочет ли эта райская птичка, что привыкла бегать босиком и танцевать на площади, заточить себя в «оковы» аристократии, где будут следить за каждым её движением, словом, взглядом и пытаться найти изъян. Что же ему делать? Он был готов отречься от титула, но понимал, что не мог. Единственный наследник графства Хейли. На нём лежит большая ответственность. Так что же ему делать? – Слушай, Мирана. – он решился. Он просит у неё, что она думает по этому поводу и уже потом будет решать. – Я хочу спросить у тебя, только… как бы сказать. – Говори, как есть. – девушка нежно улыбнулась и посмотрела ему в глаза. Всё же правда – никогда он не встречал таких глаз. – Помнишь, что я сказала в нашу первую встречу? «Лучше говорить, что думаешь, чем пускать пыль в глаза». В конце концов не бросить же ты меня собираешься, так чего нервничать? Её нежный голос обволакивал и успокаивал. Вот бы всю жизнь оставаться рядом с ней и слушать её дивное пение и заливистый смех. – Мирана, я люблю тебя. Мне кажется, что ты уже никогда не покинешь мои мысли. Я хочу, чтобы ты навсегда осталась со мной. Я… – Ален, - перебив его, девушка опустила глаза. Казалось, что она сейчас заплачет. Такая маленькая и хрупкая, что её хочется забрать и вечно оберегать. – прости, но я не могу. Я люблю тебя. Я ещё никогда не испытывала того, что чувствую с тобой. Это правда, но представь меня в бальном платье со всеми рюшами и кружевами, в туфлях с каблуком и уложенными в замысловатую причёску волосами. Это уже буду не я. Я люблю тебя, но не уверена, что смогу отказаться от свободы, даже ради тебя. Мы – вольный народ. Захотели ушли, захотели пришли. Вся моя жизнь – это череда неожиданных событий. У меня нет дома, даже если ты хочешь подарить мне его, он мне не нужен. У меня нет родины. Мой дом– дорога, моя крыша – небо. Танцы, песни, путешествия – вот она я. У парня больно сжалось сердце. Он знал, что она так ответит и всё же в глубине души теплилась надежда на согласие. Он не желал её отпускать, но и обременять тоже не хотел. Ален желал подарить своей леди лучшую жизнь. Но не подозревал, что всё лучшее у неё уже есть и ничего ей не надо. За этими разговорами незаметно пролетело время, начало рассветать и паре пришлось проститься до следующей ночи. Мирана вернулась в пристанище бродяг. В катакомбах города развернулась настоящая маленькая деревушка: везде стояли яркие палатки, где-то стояли котелки с едой, бегали дети, сидели старики, молодежь играла на инструментах, слышались весёлые песни и виднелись пляски. Это место стало домом. По крайней мере, до тех пор, пока они не покинут город. Это было безопасное место, но каменные стены и потолок словно перекрывали воздух. Мирана не любила сюда возвращаться. Приходила только ночью, а после встречи с Аленом и вовсе бывала здесь лишь утром и то всего пару часов, чтобы поспать. Оставшийся световой день она проводила на площади и улицах города, зарабатывая деньги своими танцами. Дойдя до своей палатки и войдя внутрь, девушка обнаружила нежданного гостя. – Вау, какие люди к нам пожаловали. Я уже думал всё – потеряли мы нашу любимую пташку. – в глубине палатки стоял мужчина лет 30. Честно, Мирану нисколько не удивил его визит. – Ян, рада встрече. Кстати, не преувеличивай. То, что ты меня не видишь, ещё не значит, что меня не бывает здесь каждое утро. – с лёгкой улыбкой парировала его сарказм девушка. – К тому же, тот факт, что ты у нас главный, не даёт тебе право указывать куда, кому и когда ходить. Прежняя хитрая улыбка сошла с лица мужчины, и он строго посмотрел на девушку. Ян слышал слухи, которые ходили среди жителей города, но сомневался, что про них знала Мирана. Слухи о том, что их вольная пташка закрутила роман. Ему было всё равно на это. Не она первая и не она последняя. Но в глубине души он беспокоился. Столь чистое и непорочное создание, которое он пытался уберечь, вступило в возраст любви и страсти. Это было нормально, но он слышал, что говорят в пабах и барах. «Та танцовщица с площади каждую ночь бегает с каким-то парнем» «Слышал, он из знати. Вот девка шустрая. Дворянина себе отхватила» «Да все они такие. Эти уличные девки только и умеют, что мужчин своими танцами соблазнять, да деньги драть» «Ну, деньги или нет, а был бы не против с ней поразвлечься. Личико у неё смазливое, а как двигается чертовка» «Согласен. Я таких прелестниц ещё ни в одном борделе не встречал» «Распутная девка, что с неё взять. Только как она дворянина то охмурила? Настоящая торговка иллюзиями. Ведьма» Последние ночи он только это и слышал. Нетрудно было догадаться про кого все эти речи. Мирана уже не маленькая девочка, рано или поздно это должно было случиться. Но ведь она так наивная и юна, ей не знакомы жестокости мужчин. – Слушай, милая, про тебя ходят слухи, что ты себе аристократа зацепила. Неужто правда? – как бы невзначай спросил Ян. – А что если правда? В добавок, что, если я скажу, что люблю его. – Дитя, разве тебе ведома любовь к мужчине? Можешь ли ты отличить влечение от любви? Это естественно в твоём возрасте, но не забывайся. Думаешь, что все сладкие речи, которые он говорит, правда? Не будь такой наивной и глупой. Что он тебе обещал? Золото? Или может гору бриллиантов? – Свадьба! Он обещал сделать меня своей женой. Ян застыл. Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Свадьба? Жена? Что за бред. Да чтобы зелёный юнец из знати взял в жёны уличную артистку? Чушь собачья! – Его слова и гроша не стоят. – Это правда! Он действительно так сказал, но я отказалась… – И правильно сделала! – перебил её Ян. – Не ведись на красивые речи, всё равно они пустые. – Хватит ворчать. Ей Богу, как старик, хотя тебе только 30. – в палатку неожиданно вошла старушка, опираясь на палку. – Оставь молодёжь в покое, сама разберётся. – Мирела! – радостно воскликнула девушка и обняла старушку. – Как я соскучилась. У тебя всё хорошо? Ничего не болит? – Всё нормально, дитя. Судя по тому, как он ворчит, я ещё его переживу. – засмеялась Мирела. – И вообще, уходи Ян. Нечего врываться в обитель молодой девушки без приглашения. – Ладно, ладно, уже ухожу. Мирана, пообещай мне, что будешь осторожной. Я бы не советовал привязываться к нему. Если привяжешься к человеку, привяжешься и к месту. Сама знаешь, мы народ суетливый, никогда не задерживаемся в одном месте надолго. – с этими словами он вышел, оставив старуху и девушку наедине. – Вроде такой взрослый, а суёт нос в чужие дела, как подросток. – бранила его Мирела. – Хотя в чём-то этот невежа прав. Мирана, ты уже в том возрасте, когда твои внешность и тело начинают привлекать мужчин. Никогда не знаешь, что у них на уме. Скажи мне честно, ты действительно любишь того молодого человека? – Да! – не секунды не задумываясь ответила Мирана. – Я люблю его, мне хорошо с ним. Но… – Но? – Мы ведь из разных миров. Он словно прекрасный принц, вышедший из сказки. Я же – бедная девушка, у которой ничего нет, кроме свободы. Поэтому я и отказалась от его предложения. Я люблю его, очень сильно люблю, но боюсь отдавать последнее, что у меня есть. Я не благородная леди, что будет носить пышные платья и ездить в карете. – Мудрое решение. Несмотря на привязанность, выбираешь прежде всего себя. Умные мысли для шестнадцатилетней девушки, впервые познавшей любовь. Я только прошу тебя быть осторожной. Ян прав, в городе действительно ходят слухи, что ты околдовала парня. Будь начеку.***
– Почему Мирана отказала ему? Они же любят друг друга. – негодовали маленькие девочки. – Видите-ли, бывает такое, что, как бы сильно люди не любили друг друга, им не суждено быть вместе. – начал просвещать их снова прерванный бард. – Но это нечестно! – Возможно, но страх перед неизвестностью – самый большой страх. А мир дворян был загадкой для Мираны. – Что же было дальше? Они встретились ещё раз? – Конечно и не один раз. Им было хорошо вместе. Только вот незадача:Тяжкий рок сулил им ненастье – Их заметил в ночи судья. Как же он ненавидел бродяжек, Что в город толпой ворвались. И тут он увидел чужачку, И она с дворянином одним. И тут же он вспомнил цыганку, Чьи танцы в толпе хороши. Охватила его тут же злоба, И презренье своё он не скрыл. И подумал он сразу: «Ведьма! Нельзя ей на свете жить!». Он схватил её ранним утром И в темницу одну приволок. Юный парень весь день не видел Свой дивный и дикий цветок. «Где же ты, милая нимфа? Мне Амор без тебя не мил. Без твоих танцев и песен Я чуть себя не сгубил». Ужасная гроза была в тот день…
***
Ален шёл по одиноким улицам. Из-за ливня в городе не было ни души. Вчера он распрощался с Мираной и утром снова ждал её танцев на площади, но она не пришла. Не пришла и ночью на мостовую. Он чувствовал, что что-то не так. Она не могла пропасть так просто. К тому же он видел тех двоих, что обычно выступали с ней. Незнание отдавало болью в висках. Он был зол. Зол на себя, потому что ничего не может сделать и ничего не знает. Где она? С кем она? Может она заболела и лежит в катакомбах? Может её убили, после того, как они распрощались? НЕТ! Исключено! Он ведь проводил её практически до спуска в их подземную деревушку, оставалось лишь пара улиц. Мирана никогда не пускала дальше, говоря, что подходить туда близко ночью может быть опасно. Он не смотрел на дорогу и поэтому врезался в кого-то. Упав на землю, он хотел возмутиться, но увидел, кто стоит перед ним. Под чёрным плащом скрывалось до боли знакомое лицо. Это лицо знали все в Аморе. – Судья Мигель? Что вы здесь делаете? – спросил Ален у мужчины. – Добрый вечер, юный господин Хейли. Могу то же самое спросить у вас. Что сын графа забыл в этом богом забытом районе? – его голос и взгляд не выражали никаких эмоций. Слова вылетали, словно сталь, отчего бросало в дрожь. Что-то тут не так. Человек, который ненавидит бедность, а пришедших в город бродяг и вовсе желал выставить за ворота, сейчас находился чуть-ли не у самого входа в их подземное поселение. Это было странно. – Просто решил прогуляться и заблудился. – Знаете, я очень уважаю вашего отца и довольно хорошо с ним знаком, поэтому мне больно слышать те сплетни, что крутятся вокруг его сына. «Сын достопочтенного графа каждую ночь развлекается с цыганкой». Отвратительная клевета, не правда ли? И тут Ален понял. Понял, кто виновен в том, что улицы Амора лишились своей королевы. – Где она? – грубо спросил он судью. – О чём вы? – Вы прекрасно знаете о КОМ я! – его взбесило, что Мигель после назвать Мирану «чем-то», какой-то вещью. – Где та девушка, о которой вы говорите? Вы точно знаете! – Так слухи всё же не лгут. – вздохнул судья. – Вы совершенно не знаете этих людей, милорд. Они воры и обманщики, лицедеи и лгуны, просто пыль под ногами. Но самое страшное – колдуны и ведьмы. – Что за чушь… – Это вы несёте чушь, господин! – перебил он Алена. – Неужели вы не видите?! Эта бродячая девка вас околдовала. Бессовестная «торговка иллюзиями». Так её в народе называют. Какой стыд! Такая юная, а уже столь распутная. Впрочем, неудивительно, учитывая кто она такая. – Вы всё сказали? – Ален рассердился не на шутку. – Отлично, а теперь говорить буду я. Сейчас же отведите меня к ней и отпустите. Вы – судья, – незаконно удерживаете ни в чём не повинную девушку, так ещё и клевещите на неё. Разве это достойное поведение представителя закона?! – У вас точно рассудок помутился. Ваш отец будет очень разочарован, когда узнает об этом. Сказав это. Даже не так. Бросив эти слова в лицо Алену, судья поспешил скрыться в переулках. Он был страшно зол на сказанные мальчишкой слова. Что бы его – верховного судью Амора – обвиняли в краже человека! Не мыслимо! Он пленил не человека, а ведьму! Мальчишке точно затуманили разум, раз он этого не понимает. Ну ничего страшного. Если убить источник злых сил, то и колдовство развеется. Колдунья будет сожжена, а остальные изгнаны из города. И тогда в Аморе снова восстановится порядок. Оставшись один, Ален ещё больше убедился в том, что это судья похитил его возлюбленную. Он был взбешён! Он был готов разорвать его в клочья! Но сейчас не время. Сейчас он должен найти Мирану. Но как? Точно! Катакомбы. Ему надо попасть туда, где живёт Мирана и сообщить всем, что с ней случилось. Так он и сделает. Сейчас же! – В опасное место ты собрался, паренёк. Ален остановился и повернул голову на звук. Из тёмного закоулка вышел мужчина в плаще и шляпе с пером. – Ты кто? – грубо спросил его аристократ. – Моё имя – Люсьен, король аморских улиц. Но для вас – дворянина – я всего лишь уличный поэт. – сказав это, бард поклонился в знак приветствия. – Мне не до твоих шуток. Говори, что надо! – Ты ищешь красавицу с площади. Ту, с которой у вас проходили ночные рандеву. – Ален замер, услышав эти слова. – Не смотри на меня так. Я поэт – моя работа знать всё, что происходит в городе, чтобы после рассказывать об этом в стихах и песнях. – Раз всё знаешь, то скажи, где Мирана? Куда этот старый ублюдок её посади? – Мирана сейчас, словно ласточка, которой подрезали её дивные крылышки. Сидит одна в башне и ждёт своего прекрасного принца. – Башня? Ласточка? Крылья? Я не советую тебе играть со… башня? Неужели, тюремная башня? – А ты быстро соображаешь. – усмехнулся Люсьен. – Что тебе нужно за помощь? Ты ведь не за «спасибо» это делаешь. – Верно. Мне нужно только одно – освободи эту птичку из клетки. – эти слова застали Алена врасплох. – Что? Не нужно на меня смотреть с таким недоверием. Я же поэт как-никак. Мне нужны истории, чтобы передавать их в стихах людям. И прямо сейчас наш город наблюдает безумную любовную историю! Мне самому интересно, чем же всё закончится. – Допустим, что я поверил в эти сказочки. Я пошёл. – Ален развернулся и собирался уходить. – Эй, бард. – М? – Спасибо. После он бросился со всех ног в сторону тюрьмы, оставляя Люсьена в гордом одиночестве. Впрочем, тому не привыкать.***
– Этот судья плохой! – Да! Зачем он это сделал? – Надеюсь Ален спасёт Мирану. Дети неугомонно голосили о несправедливости и жестокости судьи Мигеля. Говоря честно, они возненавидели его. Среди всей этой какофонии звуков поэт потерял мысль и понял, что, пока он не успокоит маленьких слушателей, довести историю до конца ему не дадут. – Пожалуйста, успокойтесь! – крикнул он. – Судья был человеком старых взглядов. К тому же этой истории уже несколько столетий, тогда были другие времена и нравы. – Ого, это было так давно. – удивился кто-то из детей. – Да, очень давно. Поэтому я и здесь, чтобы поведать эту давнюю историю людям. Итак, если вам столь любопытно, то давайте немного ускорим рассказ. Алена не пустили на территорию тюрьмы, и он потребовал, чтобы его отвели к судье:– Зачем пришёл в столь поздний час? Сказал же я тебе: «Не знаю». – Вы говорите мне одно, Хотя ввиду имеете другое. Я потерял доверие к вам. Верните мне мою родную! – Совсем с ума сошёл, Сейчас же прочь пошёл отсюда! – Давайте сделку заключим: Вы отпускаете Мирану, Взамен покинут город они наш. Я вам клянусь, я их спроважу. Вы только отпустите деву ту. – Как знать, что это обман? – Я на кон ставлю честь свою! – Ответ достойный сына знати. Что ж, хорошо, пускай они уйдут. И чтобы завтра утром их не стало. – Я вам клянусь, всё будет так. – Конечно так, иначе ведь никак. Девчонку тут же отпустили. Её возлюбленный скорей увёл. Он по пути в цыганский табор, Произнося признания, шёл. Он ей сказал, как отпустили И что теперь уйти они должны. Он ей сказал: «Уйду я с вами! Не нужен дом, где нет тебя!». Её слова эти пронзили, Но, только вот, не убедили. «Тебе не место в нашем мире – Сказала та, сама себе твердя. – Твой дом в Аморе, мой – на воле. Здесь разойтись пришла пора». Он сам всё знал. Он знал, что будет лучше, Но только отпустить её не мог. Дошли они до табора вдвоём. Сказали предводителю: «Пора». Им жалко было уходить, Они ведь только тут прижились. Увы, но знали все из их толпы, Что уговор дороже сотни денег. Уже светало, табор сник, Из города повозками уезжали. Стояли двое – один другую провожая. Он ей сказал: – Ты точно хочешь? Подумай ты, пожалуйста, ещё. Она ответила: – Послушай, ведь я же не люблю рабов. – При чём тут рабство? – Ты как раб, что только мне же будет верен. – Пускай! Я буду хоть рабом! Я буду тем, кем ты захочешь! – Да только я свободе буду верной. Я не верна людскому роду, Как и никто из нас не верен. Верны свободе и степям, Дороге, небу, не закону. Прости, но дамой мне твоей не быть. Дикарка ведь не станет леди. Вот так закончилась история любви. Немного грустно, но зато правдиво. Без обещаний, без крови, Никто ведь даже не кричал «умри!». Весьма хороший удался конец, Вот только сердце юноши разбито. Он никого так сильно не любил И ещё долго оставался любви верен. Конец истории, увы, таков – Что сильно-сильно бережёшь В конце концов не сбережёшь.
– Вот такая история. Для меня было честью рассказать её такой публике. – с поклоном произнёс поэт. – Почему так грустно? – Да! Она же могла остаться или он мог уехать с ними. – Вот такая дилемма. Девушка – дитя ветров и дорог. Юноша – сын графской семьи. Двое влюблённых из разных миров. Один – полюбивший до безумия. Другая – полюбившая, но выбравшая свободу. Как я и говорил, иногда люди влюбляются друг в друга, но им не суждено быть вместе. – Скажите, мистер. – обратилась к барду маленькая девочка. – Я вас слушаю, маленькая леди. – Вы сказали, что этой истории несколько веков, как вы тогда о ней узнали? – Скажу так – истории передаются из уст в уста. Вот так вот. Теперь, если вы позволите, мне нужно идти. Есть ещё столько городов, в которых мне предстоит побывать. Прощайте, моя славная маленькая публика. – Стойте! Скажите, как вас зовут. Поэт хитро улыбнулся и прищурил глаза. Казалось, что он ждал этого вопроса. Надев на голову свою шляпу с пером, он ответил: – Моё имя – Люсьен, король аморских улиц.