***
Неожиданно Суюки открыла глаза. Свет вокруг был гораздо тусклее, половина лампочек не горела. Едва придя в себя, она кое-что поняла: вокруг очень тихо. Не было слышно ни шума эскалаторов, ни поездов, ни людей в конце-концов. И даже упомянутый выше механический голос, объявляющий о прибытии транспорта, куда-то пропал. Суюки напряглась. Будучи жительницей крупного мегаполиса, девушка в жизни не сталкивалась с подобной, воистину, гробовой тишиной. Как в самой настоящей могиле. Она взглянула на экран своего смартфона. И просто опешила: крупные цифры располагавшихся на экране блокировки часов показывали два часа пять минут ночи. Стоит отметить, что метро закрывает свои двери ровно в полночь. Тревога, плавно переходящая в панику, постепенно брала верх: ночь, малознакомое место и вокруг ни души. Что делать? Да и само осознание, каким образом ей удалось уснуть настолько крепко, чтобы не заметить, как минуло несколько часов. Почему ни сотрудники, ни рядовые пассажиры даже не попытались ее растолкать? Вернув контроль над затекшими конечностями, кое-как подавив тревогу внутри себя, Суюки поднялась с лавки и направилась вперед по длинной платформе, слушая гулкое эхо собственных шагов в этой тишине. «По крайней мере, у меня есть свет. И вокруг меня сталь и бетон. Я должна быть в безопасности» — успокаивала себя девушка, хотя адреналин продолжал «щекотать» внизу живота, а сердце стучать в груди, как сумасшедшее. Дойдя до уже остановленных эскалаторов, что еще несколько часов услужливо несли ее усталое тело вниз, Суюки на своих двоих принялась подниматься вверх, к выходу, думая, что ей удастся вызвать такси или, в крайнем случае, поймать попутку. Но девушку ждало большое разочарование: путь преграждали закрытые наглухо решетки, которые простому человеку без ключей открыть не представлялось возможным. Девушку начало охватывать отчаяние. Создавалось ощущение, что стены сдавливают ее, вопреки окружающему простору. Никогда она не чувствовала себя такой одинокой, как сейчас. На подкашивающихся ногах и практически будучи готовой разрыдаться, Суюки вспомнила, что у нее есть телефон. Конечно! Сейчас она точно знала, кому позвонить. Конечно же Сокке. Ее любимому Сокке, который никогда в беде не бросит. «Уверена, он уже половину города обшарил из-за меня» — подумала Суюки. И после этих мыслей сразу на душе стало так тепло, так спокойно. Она поняла, что отнюдь не одна, что есть кому за нее заступиться. Представила, как любимый прижмет ее к себе; как она, после стольких часов переживаний, сможет уткнуться в родное плечо и, в конце-концов, дать волю эмоциям в виде слез. Но этому не суждено было сбыться. Уже набрав номер любимого, девушка приложила трубку к уху, как спустя пару гудков, в трубке наступила тишина. Словно по лекалам типичного фильма ужасов, в самый неподходящий момент, у телефона кончился заряд батареи. Правда, чего еще стоило ожидать от аппарата, что не заряжали весь день? «Черт, черт!» — вслух выругалась она, нахмурившись, глядя на черный экран устройства, превратившегося в бесполезный кусок металла и пластика. Ее путеводный маяк, последняя ниточка, связывавшая Суюки с внешним миром исчезла. Похоже, не остается ничего, кроме как, вернуться назад и, по крайней мере, попытаться подремать на все той же лавке. Так девушка и поступила, направившись по лестнице вниз. Спускаясь по эскалатору, Суюки размышляла про себя, что даже такая проблема, в целом, решаема. А она себя просто накрутила по-полной, самолично превратив в главную героиню страшилки. Зато потом, когда это гадкое метро, в конце-концов, откроется, она таки выберется отсюда и, наконец, вернется домой, отсыпаться в своей уютной постельке в объятиях любимого человека. Да, и детям будет что рассказать в зрелости, в конце концов. Но успокоение не было долгим. Вдруг, Суюки услышала чьи-то шаги, доносившиеся с противоположного конца станции. Испытывая небывалый душевный подъем, перенервничавшая и уже окончательно вымотанная девушка ускорила шаг, поняв, что впервые за целый час встретила здесь живого человека. Скорее всего, кого-то из персонала метрополитена, что наконец сможет ее «спасти». Оказавшись у подножия эскалатора, Суюки увидела, что, действительно, вдалеке кто-то стоял. «Эй!», «Здравствуйте! Мне нужна помощь!» — окликнула она незнакомца. Но таинственный странник не спешил отвечать. По мере приближения к человеку, девушку стало одолевать одно сомнение за другим. Когда она подошла достаточно близко, что ей представилась возможность его как следует рассмотреть, Суюки удивилась: это был не служащий метро. Перед ней стоял обычный рыжеволосый мужчина средних лет, одетый в яркую гавайскую рубашку и черный пиджак. Даже на приличном расстоянии что-то ей показалось в нем отталкивающим. Тревога вновь обуяла Суюки при взгляде на незнакомца. Ничего не говоря, тот продолжал стоять на месте, не проронив и слова. В следующий момент, глаза его безумно блеснули, а лицо расплылось в жуткой ухмылке от уха до уха. Внезапно, губы его зашевелились. «Ни дать, ни взять, комната страха» — ехидно произнес он мерзким голосом и реплика его разнеслась эхом по всему вестибюлю. Тут от страха сердце несчастной девушки чуть не выскочило, да и сама она дернулась всем телом, едва не подпрыгнув. Суюки с ужасом осознала, с кем столкнулась: это был печально известный маньяк и серийный убийца Клетус Кэссиди, на чьем счету более пяти десятков убитых изуверским способом, на днях бежавший из тюрьмы Сан-Квентин, чей портрет уже с неделю мелькал в сводках теленовостей. В следующий миг, из тела маньяка стало прорастать и обволакивать что-то кроваво-багрово-красное. Это невозможно объяснить так, чтобы было понятно. Самая близкая аналогия, приходящая на ум, это как если человек внезапно принялся выворачивать собственные мышцы с внутренностями наизнанку. Затем он стал расти все больше и больше, обращаясь в мерзкое, отвратительное нечто с длинными, когтистыми руками, а из спины принялись прорезаться длинные щупальца с острыми концами-крюками. Черты лица исказило, оно, будто, «разваливалось», уступая место чему-то, отдаленно походящему на маску без носа и волос, а вместо рта образовалась огромная пасть с рядом острых желтых, окровавленных зубов. «Не ходите, дети, ночью в метрополитене» — издевательски усмешливо заговорило существо демоническим голосом, словно, повторяемым эхом, в то время, как его челюсти при каждом размыкании, словно разрывали плоть, оставляя рваные раны, обреченные затягиваться и кровоточить постоянно. Голос нечисти вывел Суюки из оцепенения. Тут же мозг скомандовал «Бежать!». Но куда? К выходу? Дабы упереться в закрытые двери и на своей шкуре проверить, является ли это плотоядным или нет. Это верная смерть. Девушка бросилась в обратную сторону и одним махом спрыгнула с платформы, надеясь, что сумеет укрыться от этого в тоннеле. Никогда еще ей не было настолько страшно. И вот нечисть настигает ее, одним из своих шести щупалец хватая за лодыжку, отчего несчастная тут же падает, разбивая лицо в кровь о бетонные шпалы. Потом оно принялось, буквально, швырять собственную беспомощную жертву от стенки к стенке. Каждой клеточкой своего тела Суюки ощущала, как с непередаваемой болью ломаются ее кости. Существо подтянуло ее к себе. — За что?.. Я-я не сделала вам ничего плохого. — пролепетала израненная, едва живая девушка, вися вниз головой, захлебываясь слезами и кровью. — Чииип! Чиииипчик! Чиииипатилло! В этом-то вся суть! — довольным тоном ответила тварь, чья пасть извергала сильный запах железа пополам со зловонным смрадом тухлой плоти. — Это не имеет никакого смысла… — теряя сознание, из последних сил выпалила жертва. — Вижу: теперь ты поняла. «За что»? Да потому что закон это лишь иллюзия, а порядок не более, чем телевизионная фантазия. Почему я сейчас убью тебя? После этих слов, существо обвило одно из своих щупалец вокруг горла девушки, «повесив» несчастную, как на эшафоте, с интересом наблюдая, как ее тело «пляшет» в предсмертных конвульсиях. Когда все было кончено, оно поднесло ее голову ближе, одним животным укусом отхватив половину, хрустнув костьми черепа. «Потому что могу» — прошептало оно.***
На фоне приглушенных огней станции появился силуэт девушки, неспешно шедшей в сторону темного тоннеля. — Клетус! Ты прекрасен! — восторженно крикнула попавшая под свет лампы темнокожая женщина с дредами и раненым левым глазом, оценивающе посмотрев на заляпанные кровавыми пятнами стены с валяющимся поблизости изуродованным телом. После этих слов ужасающее создание вновь обернулось простым человеком. — Мы, Фрэнсис, с нашим дружочком, Карнажем, прекрасны. — ласково поправил мужчина, заключая в объятья возлюбленную. — Ты — мой лучик. — произнес влюбленный психопат, беря женщину на руки. Уже утром полосы газет и эфиры телеканалов будут пестрить многочисленными репортажами, статьями о бойне с многочисленными жертвами на целой ветке местной подземки. А пока, впереди еще целая жаркая ночка, и хаос сам себя не посеет.