горе без ума

У Эбисса наступает тот самый период, когда на банковские счета ставится двойная аутентификация, а пол душевой кабинки и вовсе краше любого заведения в Эмпориуме. Сетовать на бунтарство и выдержки подросткового периода донельзя глупо, ведь мальчишка никогда себя божьим одуванчиком не презентовал, с самого детства давая знать, что у Войда почаще будет дёргаться глаз, а у Калеба – выпадать волосы. И нет, их сын не вытворяет ничего экстравагантного! Он не разбивает витрины, не угоняет полицейские машины, и даже не носится по улицам в комендантский час, предварительно растопив на языке белую таблетку. Эбисс всего лишь начал носить в дом непонятного происхождения груду металла, а искры сварки в его глазах заменили природный блеск. Главному секретарю тоже нравилось копаться в механизмах; он присаживался на корточки, внимательно осматривая очередной проект своего дитя. Может, малыш унаследовал его вид мышления? На первый взгляд – неразбериха, а если присмотреться, то в этом всём прослеживается какая-то закономерность. Но неудивительно – за Калебом всегда было сложно угнаться. И ведь Войд даже не против этого особого интереса своего сына, технологии – будущее Империи! Но не тогда, когда Эбисс "материализуется" с отвёрткой в руках поздно ночью, докладывая о своих планах открутить от отца парочку болтов. Расскажи он это Кавински – тот бы наверняка покатился со смеха по полу. Справедливости ради, такая ситуация больше походит на анти-правительственный анекдот, насмехающийся над слабостью Инспектора. Но к счастью, после нескольких "заседаний" с молодым человеком, было принято установить некоторый свод правил: Первое – отца разбирать запрещено в любых условиях и ситуациях. Во-вторых – прежде, чем он решает подключить к розетке свои "прожорливые" устройства, он должен посоветоваться с ответственным взрослым. И в третьих – никакой музыки поздней ночью. — Это он ещё не начал волосы красить в сорок два цвета одновременно, а когда он решит позаимствовать твой плащ, а после его подогнать под себя? Ха! Ты сердце удачно так заменил, а то твоё бы уже давно этот плотный релакс не вывезло! – Кавински откидывается на спинку кожаного кресла, расплываясь в тёплой, вполне возможно что ностальгической улыбке. — Мне придётся минимизировать твой дальнейший контакт с Эбиссом, Кавински. Ты оказываешь на него плохое влияние. — Да брось! Ему бы пошёл блонд, разве нет?