Фолк, кантри, поцелуи

Космическое ранчо Итадори располагалось к северо-востоку от звезды Проксима Центавра, на маленьком спутнике планеты IISA-28, который имел длинное название из цифр и букв, но местными жителями именовался просто “Кролик”. К северной его оконечности, в порт, прибывали многочисленные туристы с разных планет, в том числе, с Земли, давно забытой и теперь величаемой не иначе, как “Е-1”, и то потому только, что она была первой планетой, на которой обнаружили жизнь другие цивилизации галактики Млечный Путь. Юджи никогда не был на Земле. Уже три поколения их семья жила на IISA-28, а он сам переехал на Кролика пару лет назад, когда ему исполнилось четырнадцать и по законам своей планеты он стал совершеннолетним. Иногда он ещё скучал по родителям, но не сильно, скорее скучал по привычке просыпаться от запаха свежих кендораковых оладьев, от звука мерных шагов папы по кабинету на втором этаже, от шуршания Искры в крафтовом пакете из-под вчерашнего ужина. Искра осталась там, с родителями, и Юджи порой сильно скучал по ней. Искра — животное вида Canis-Lepus, или, по-простому, скрещенные собака и кролик. У неё длинные уши и вытянутая мордочка, короткий хвостик, похожий на хлопок, и большие глазки. Искру Юджи подобрал на улице, когда ему было четыре года, и, если честно, с тех пор он ничуть не изменился. По-прежнему всё и всех тащит домой, только теперь у него есть собственное место обитания и мама больше не может сказать ему, чтобы он оставил дорожный знак или старый Дельвиг на улице. Поэтому ранчо Итадори было похоже скорее на выставку диковинок, чем на реальное ранчо или хотя бы ферму. Конечно, здесь были и лошади — те самые, которые на Земле вымерли в две тысячи сто девятом году, и коровы, молоко которых не переносили коренные жители IISA-28, но которое Юджи использовал, чтобы готовить блинчики и панкейки. Ему нравилась простая земная еда, которую готовила ему бабушка, ещё помнившая традиции, переданные ей её бабушкой, и так далее рекурсивно по ветке бабушек. Он коллекционировал редкие предметы и их истории. Всегда пытался по находке угадать, кому она принадлежала, через сколько рук прошла, как часто бывала в особенных обстоятельствах и почему в итоге оказалась на свалке. Иногда у него получалось узнать о владельце по отпечаткам пальцев, которые легко сканировались домашним лазерным 3-D сканером, иногда Юджи оставался ни с чем после месяца работы. Но он совсем не отчаивался. Он почему-то не умел расстраиваться и всегда был в приподнятом настроении с улыбкой на лице. Эта история начинается в один из дней месяца арена, когда на улице накрапывает мелкий голубой дождик, небольшое стадо настоящих лошадей пасётся слева от строения дома на широком выгоне, а Юджи настраивает охранные устройства в специальном кабинете, оборудованном на третьем этаже его небольшого жилища. Он дистанционно передвигает дроны, питаемые от звёздной энергии, и устанавливает маршруты, по которым они должны будут облетать всё ранчо и транслировать изображение в приборную. Месяц арен отличается частыми песчаными бурями, и Юджи хочет проконтролировать их появление задолго до того, как плотный слой кварца покроет плодородную почву на его ранчо, перекрыв растениям доступ к свежему воздуху и дождевой воде. Так что он сидит в приборной, углублённый в настройку дронов, и капельки дождя, не характерного для арена, шуршат по затемнённой поликарбонатовой крыше. Юджи нравится жить на ранчо, хотя порой здесь для него слишком тихо и спокойно. Он привык к компании друзей, привык к постоянным встречам и новым историям, а здесь почти ничего не происходит, только иногда инспектор по вопросам экологии на Кролике приходит, чтобы проверить уровень загрязнения почвы и воздуха и поставить новые датчики в доме и амбарах. Иногда к нему прилетают друзья с IISA-28, но все они учатся в исследовательских университетах и вырываются к нему всего на пару суток, поэтому обычный день Юджи проходит наедине с самим собой, иногда — разговаривая с лошадьми и коровами, иногда — собирая со свалки то, что жители Кролика посчитали мусором. Так у него появилась прекрасная кровать с балдахином эпохи К-892, портативное зеркало-сканер и полароид, который кто-то привёз с Земли и выбросил здесь. Юджи нравились такие диковинки, потому что они как будто делали его жизнь особенной. Не простой парень с ранчо и старомодным трёхэтажным домиком, а коллекционер, собирающий вещи, которые нигде на IISA-28 и Кролике больше не встретишь. Когда начинается эта история, Юджи сидит в приборной и настраивает дронов. Рядом с ним — колонка, из которой играет местная фолк-музыка, и он притопывает в такт и мурлычет себе под нос мелодию, потому что не знает слов. Ему больше нравится кантри — непопулярный жанр на Кролике, хотя на спутнике располагается порядка шестисот ранчо. Сюда прилетают, чтобы отдохнуть от шумной и быстротечной жизни на планете. Юджи проверяет по изображению с дронов, хорошо ли видно каждый уголок ранчо. Конечно, вряд ли к нему когда-либо нагрянут космические пираты, но всё-таки он решил обезопасить себя и своё хозяйство. К тому же, ранчо занимает достаточно большую территорию, и гораздо удобнее будет по камерам следить за тем, как идут дела в разных его концах. Он смотрит на изображение с одного из дронов, и брови его от удивления поднимаются вверх. — Серьёзно? — усмехается он, прикрывая ладонью рот — сам не помнит, когда у него появилась эта привычка. — Друг, тебе что, нечем заняться? Какой-то прохожий стоит на перекладине ограды ранчо и тянет руки к лошади, которая с опаской подходит всё ближе. Вот его пальцы касаются морды, осторожно проводят по носу вверх, до места, где начинается грива, и чешут за ушком. Пальцы у него длинные и бледные, и Юджи выводит изображение с дрона на большой экран, чтобы… ну, просто посмотреть подольше на эти пальцы. Возможно, у него маленький и безобидный фетиш. Несколько секунд он молча разглядывает прохожего, а потом решается включить микрофон и через динамик на дроне говорит: — Привет. Мужчина вздрагивает и оборачивается, соскочив с ограды, и смотрит по сторонам, чтобы понять, откуда с ним поздоровались. На осознание у него уходит пара секунд, а потом он, смеясь, машет рукой в камеру дрона. — Ты в этой штуке, да? Ну, то есть, ты за мной смотришь через эту штуку? Через дрон? Чёрт, мне теперь даже неловко как-то. Я думал, меня не видно. Прости, что прицепился к твоей лошадке, просто я давно не видел таких. — Он молчит пару секунд, а Юджи сидит в приборной, с покрасневшими щеками глядя на большое изображение его лица. Он красивый, он весь такой светлый и вытянутый, как будто лучик Проксимы, как будто от него отражается весь свет, проходящий через голубые тучи. Глаза его скрыты под тёмными очками старомодной круглой формы, а на голове бардак, как будто он специально растрепал себе волосы. Даже дождь не пригладил их, они так и торчат во все стороны. На вид ему лет двадцать пять, но Юджи плохо определяет возраст по внешности. — Ты ещё тут? — Тут, — отвечает Юджи. Он нажимает на пульт дистанционного управления дроном, чтобы тот моргнул пару раз, как бы в качестве доказательства. Несколько секунд гость молчит, и Юджи кажется, что сейчас он просто развернётся и уйдёт, но выражение его лица вдруг меняется, он становится похож на побитого щеночка и говорит: — Я весь вымок, — и улыбается так, что хочется завернуть его в плед и пожалеть. — Не впустишь меня погреться? Юджи раздумывает, как ему кажется, достаточно долго для принятия взвешенного решения. На самом деле он и минуты не подумал, а сразу нажал на кнопочку микрофона и ответил, улыбаясь так, будто у него и правда случилось что-то хорошее: — Конечно. Иди за дроном, я доведу тебя до порога, там нужно будет подождать пару минут, пока я спущусь к тебе и открою. — У тебя кодовый замок? — спрашивает гость, пока Юджи с помощью дрона ведёт его к двери. — Ага. Так удобнее и безопаснее, чем пользоваться старыми. А фейс-айди иногда даёт сбой, поэтому я на все наружные двери поставил кодовые. Ну, кроме ограды выгона. Лошади не выйдут сами, да и вряд ли кто-то станет их красть. — Космические браконьеры? — удивляется гость. Юджи хочется спросить его имя, но сейчас они говорят совсем о другом, и это было бы неловко и странно, и он не хочет показаться мужчине навязчивым. — Они не пройдут атмосферу Кролика, — отвечает Юджи уверенно. — У нас одна из лучших пограничных служб в системе Проксимы Центавра. — А что, если я — космический браконьер, которому это удалось? — спрашивает мужчина, и Юджи тихо смеётся. Он просто очарователен, и Юджи приятно с ним общаться, и тембр его голоса совершенно особенный, притягательный. Было бы неплохо, думает парень, если бы дождь шёл подольше, и он остался бы хотя бы на два часа. Тогда Юджи мог бы вдоволь насмотреться на него, накопить мыслительного материала для бессонных ночей. Странно признаваться, но Юджи всегда легко влюблялся, и всегда это было несерьёзно, вот и теперь он чувствует телесную и душевную тягу к этому незнакомцу. Конечно, ничего из этого не выйдет — просто не может выйти, потому что у него даже секса ни разу не было, к тому же, прохожий мужчина — не лучший вариант на одну ночь. И, что самое главное, Юджи даже не знает, нравятся ли ему парни. Поэтому гораздо проще, как ему кажется, просто наглядеться на внешность мужчины, не проникая глубоко в характер, и потом ублажить себя под аккомпанемент воспоминаний. Гость и дрон останавливаются у двери, и Юджи спускается к ним с третьего этажа, чтобы открыть. Внизу дождь уже не так слышен, и из-за туч в окна почти не проникает свет, так что Юджи включает лампы, и комната озаряется фиолетово-розовым с крапинками голубого. Когда у него гостила семья, бабушка сказала, что так освещались клубы на Земле. Она никогда не была там, но видела много фотографий. Юджи нравятся эти цвета — в них всё как будто приобретает подтекст, особый смысл, даже все мелочи, которые он подобрал когда-то в прошлом. Он набирает код, замок щёлкает, и на пороге появляется незнакомец. Он высокий, даже выше, чем Юджи представлял, и действительно удивительно светлый. Только капли от голубого дождя делают его белые и слоновой кости вещи как бы выкрашенными в крапинку. Он в жилетке со старомодным узором, белых штанах, широких книзу, и белой же рубашке с каймой на вороте. На ногах — цвета слоновой кости сапоги с чуть закрученным кверху носком. Только очки у него тёмные. Юджи смотрит на него во все глаза, и только спустя пару секунд вспоминает, для чего открыл дверь. — Заходи, — говорит он и отходит в сторону, пропуская мужчину внутрь. — Ботинки придётся снять, у меня старенький Дельвиг, не хочу заставлять его убираться каждый день. — Дельвиг?! — вспыхивает гость, и Юджи почти видит, как сверкают его глаза под очками. — У тебя и такие вещи есть? Я видел на улице пару анахронизмов, но не думал, что ты забрался так глубоко во времени. Покажешь? Юджи окидывает его взглядом с головы до ног. Всё-таки этот мужчина и правда очень красивый и явно во вкусе Юджи, и от этого только страннее, что всё так совпало: что он решил погладить именно лошадок Юджи и Юджи заметил его на одной из десятка камер. — Тебе бы переодеться, а эти вещи закинем в стирку, — предлагает парень. — У меня, конечно, не твой размер, но пару вещей, которые тебе подойдут, найду. Мужчина кивает. И тут же начинает расстёгивать жилетку и ремень на брюках. Юджи отворачивается, скрестив руки на груди, и, дополнительно закрыв глаза, произносит тихо, смущаясь: — Ну ты, конечно, поспешил. — Ой, прости! — восклицает гость. — Я как-то не подумал. Прости, правда! Где мне можно раздеться? Юджи приоткрывает один глаз. Рубашка у мужчины наполовину расстёгнута, и под ней виднеется бледная грудь и цепочка на шее с номером, какой бывает у военных. Юджи поднимает взгляд к его глазам, спрятанным по-прежнему под очками. — Тебе разве не темно? — У меня чувствительное зрение, — отвечает гость. — Ладно… Пойдём, пока пигмент от дождя не впитался. Юджи берёт его за запястье и ведёт за собой к ванной, где расположено устройство для чистки одежды. Бабушка называет это “стиральной машинкой” хотя на настоящие старые стиральные машинки она вовсе не похожа. Он снова отворачивается, пока мужчина стягивает с себя прилипшую к телу одежду, и по звукам понимает, когда тот перестаёт раздеваться. Стоило выйти из ванной, пока он это делал, и поискать в шкафу одежду, чтобы дать ему на смену, но Юджи понимает это только тогда, когда один на один сталкивается со спорной ситуацией. Если обернётся, увидит красивого мужчину без одежды. Если не обернётся и пройдёт мимо, ничего в его жизни не изменится, только на один повод краснеть по ночам будет меньше. А может, ему даже нравится краснеть? Он поворачивается и смотрит в глаза мужчине, стараясь игнорировать его почти полную наготу. — Так… Я схожу за одеждой? — спрашивает он, неловко улыбаясь. Эта улыбка, вроде как, должна сглаживать углы, но на деле ситуация из-за неё только острее, как будто Юджи напрямую сказал своему гостю: “Мне интересно посмотреть на твоё тело, но я не хочу делать это открыто, поэтому смотрю на лицо”. — Я пока в душ, — кивает мужчина. И добавляет, уже включая воду: — Если можно. — Можно, — отвечает Юджи, а сам думает о том, что хотел бы, чтобы этот странствующий ковбой, отмывшись от дорожной грязи, лёг к нему в постель. Это, конечно, невозможно, но ведь не зря говорят, что у девственников самое развращённое воображение. Он отыскивает в шкафу одежду, по размеру подходящую мужчине, и несёт её в ванную. Кладёт на устройство для чистки одежды, где уже стираются вещи гостя. Они высохнут всего через тридцать минут в сушилке, и Юджи странно осознавать, что скоро их недолгое знакомство закончится. А ведь он всё ещё не знает его имени, не знает, как к нему обращаться. Хотя в своей голове Юджи уже построил сценарии их совместной жизни, где каждый день — наслаждение, и каждая ночь упоительна. Он выходит в коридор и ждёт мужчину. Слышит, как тот переодевается, напевая себе под нос какую-то мелодию, и с удивлением отмечает, что это — кантри, к тому же, любимая композиция Юджи, которую он иногда слушает на повторе. Щёки у него начинают теплеть, а в голове просыпается разрушительная мысль о том, что он — тот самый. Тот, с кем можно будет связать свою жизнь раз и навсегда. Юджи всегда влюблялся очень легко. И всегда в глубине души хотел, чтобы это было навсегда. — Штаны, — доносится до него голос из ванной, — коротковаты. — Да? — Юджи заглядывает, ожидая увидеть полностью одетого мужчину, а видит его голый торс и задницу с приспущенными штанами, которые тот развязывает спереди, чтобы натянуть до конца. — Прости!!! — пищит Юджи и прячется обратно за дверь. — Да ничего страшного, — смеётся гость, и у Юджи на сердце странно теплеет. Как будто они вместе как пара уже давно, и с каждым днём Юджи влюбляется всё больше, только вот он знает этого человека меньше часа и не успел даже понять, хочет он его или хочет, чтобы эти взрывные эмоции держались от него подальше. А всё-таки тело у этого мужчины красивое, и Юджи хотелось бы потрогать его, и ещё, может быть, чтобы его брали нежно сзади, держа длинными пальцами за талию, и целовали в шею, и оставляли засосы и укусы. Да, воображение у этого девственника было просто ненормальное. — Есть перекусить? — спрашивает мужчина, и Юджи, который уже собирался спросить его имя, вновь замолкает, прикрыв ладонями горящие щёки. — Конечно. Оладья? — Оладья! Они на просторной, но всё-таки небольшой кухне, и дождь шуршит в стёкла широких окон, занавешенных клетчатой тканью. Юджи жарит оладья, а его гость стоит, привалившись к арке, и рассказывает о своих путешествиях. Оказывается, он странник, вернее — космический пилигрим, как он себя называет. Оказывается, ему двадцать восемь лет. Оказывается, зовут его… нет, до своего имени он так и не доходит, потому что начинает длинное рассуждение о том, что скоро на Земле совсем невозможно будет жить из-за постоянных катаклизмов. Он сам из региона, называемого Японией. Он учился в университете исследования космических тел, но бросил на втором курсе, чтобы путешествовать по галактике. Ему показалось, что тратить время на учёбу — ужасно нерационально, когда он может пуститься в вечный путь прямо сейчас. И странствует он уже… — Восемь лет. — С тех пор, как тебе было двадцать? — спрашивает Юджи. — Получается, что так. А тебе сейчас?.. — тянет гость. — Шестнадцать. Исполнилось почти месяц назад, — отвечает Юджи. — И давно у тебя своё ранчо? — Да уже пару лет как. — И ты живёшь здесь… — Один. — Один, — повторяет мужчина. Свистит, а потом тихо отрывается от арки и подходит вплотную к Юджи, так, что его тёплое дыхание греет парню шею. И вызывает волну возбуждённых мурашек по всему телу. — Ты чего? — спрашивает Юджи, боясь обернуться. — Ты живёшь здесь один, значит, если бы мы оба вдруг захотели переспать друг с другом, нам бы никто не помешал? — спрашивает мужчина, и у Юджи голова идёт кругом от смущения. Что? Что он сейчас сказал? Это же не было слуховой галлюцинацией, правда? Юджи оборачивается к нему. Смотрит в глаза — они теперь не скрыты тёмными очками, и они, оказывается, потрясающе голубые, вот прямо как небо и как этот дождик, который промочил всю одежду мужчины. Сердце колотится так сильно, что его слышно даже в висках, и, когда Юджи кладёт ладонь на грудь гостю, то чувствует, что и у него сердце бьётся быстрее обычного. Щёки краснеют так, что жжётся, и он зажмуривается, чтобы собраться, а потом отвечает: — Да. Никто бы не помешал. В постели Сатору — потому что так его зовут, о чём он сообщил Юджи между поцелуями — стягивает с него домашние шорты и футболку, покрывает мелкими поцелуями шею и плечи, лижет впадинки ключиц. Он ведёт себя так, будто взаправду знает, что Юджи нравится. Он даже слишком нежен. — Это твой первый раз? — спрашивает он, когда Юджи оказывается полностью раздетым, и взгляд Сатору падает на то самое место. — Ну… вообще-то… — начинает парень, но его затыкают поцелуем, сразу глубоким и смелым, как будто он уже так целовался, но он ведь и не целовался ни разу, и этот поцелуй — его первый. Когда Сатору отрывается от его губ, влажных после его языка и укусов, Юджи сдаётся: — Да. Это мой первый раз. — Тебе бы хотелось, чтобы я был нежным или более грубым? — спрашивает Сатору, а у Юджи от его слов член только сильнее напрягается, а ладошки потеют. Он восхитительный. Он — предел мечтаний. — Нежным. Но немножко грубым. В общем, не так, как будто я девчонка, — пытается объяснить он, а в голове только одна фраза: “Ну ты и стереотипный дурак”. И правда, мозг у него напрочь отключился, когда он увидел Сатору, и, пока мужчина рядом, включаться не собирался. Юджи прямо чувствовал, как тупеет на глазах от желания, чтобы Сатору в него вошёл. — Я тебя понял, — рассмеялся мужчина, склоняясь к нему поближе и оставляя мягкий поцелуй на щеке. — Давай сначала попробуем пальцами. Юджи даже не понял, что это значит, когда Сатору уже вставил в него один палец. Не полностью, конечно, а всего одну фалангу, но ощущалось это так, будто Юджи уже трахают вовсю. — Что происходит? — спросил он сдавленно, приподнимаясь на локтях. — Приятно? — улыбнулся Сатору. Его прекрасные глаза сверкнули огонёчком заинтересованности. — Пока не очень, — ответил Юджи, хотя ему очень хотелось бы, чтобы всё сразу получилось как надо. — У тебя внутри есть такая точка, — промурлыкал Сатору, — до которой я скоро достану. И будет приятно. Обещаю. Юджи знал про ту самую точку, но очень сомневался, что она есть у него. И поэтому удивился, когда неожиданно сам для себя застонал громко и протяжно, когда палец Сатору достал-таки до неё и ласково прошёлся вокруг, слегка надавливая. Ощущалось это так, будто он дрочит, не касаясь себя руками, и оттого ощущения только острее. Он запрокинул голову и выгнул спину, хотя сам не понимал, хочет ли он уйти от прикосновений или почувствовать их ещё глубже. — Нравится? — спросил Сатору, и Юджи простонал что-то между “Да” и “Не знаю”, потому что он и правда не знал. Конечно, это было потрясающе, но ещё это было неожиданно и слегка пугающе, и он боялся сделать что-то не так, боялся, что всё закончится слишком быстро из-за его перевозбуждения, которое уже капельками стекало по его члену. Сатору провёл пальцами по его груди и животу и, ласково улыбнувшись, произнёс: — Сейчас вставлю второй палец. Юджи замотал головой, и, пока он не согласился, Сатору ничего не делал. А согласился Юджи всё равно очень быстро, когда понял, что это будет приятнее даже, чем один палец внутри. — Ты скоро кончишь, — промурлыкал Сатору, выдыхая тёплое облачко пара прямо на головку парню. Юджи содрогнулся и запищал, ладонями хватая мужчину за щёки и пытаясь отодвинуть его от себя. Прикосновение тёплого воздуха было настолько возбуждающим, что он чувствовал себя на пределе и ужасно боялся кончить вот прямо сейчас и на лицо Сатору. — Это плохо? — спросил парень. — Это мило. — Тогда я сейчас… — пробормотал Юджи, но не успел он закончить фразу, как губы Сатору накрыли его член, и возбуждение перелилось через край, брызнув прямо ему в рот. — Прости! Прости, я не хотел! — принялся оправдываться парень, но Сатору только рассмеялся и поцеловал его в напряжённый живот. Его губы были ещё влажными и горячими, и Юджи вздрогнул от ударившей по нему волны приятных ощущений. — Ты милый, — произнёс мужчина, стягивая трусы. — Мило, что я у тебя первый. Мило, что ты живёшь один, и мы можем быть какими угодно громкими. Мило, что у тебя щёки краснеют от моих слов и действий. Ты самое милое существо, которое я встречал в своей жизни. — Существо? — улыбнулся Юджи. Как же непривычно выражается этот землянин. — Не задумывайся об этом слишком долго, — хихикнул Сатору. Его язык мазнул по груди Юджи, задержался на соске, который от прикосновений затвердел и был похож на маленькую ягодку. — Сатору, — пробормотал Юджи между стонами, глядя в потолок, лишь бы не видеть того, что делал с его телом мужчина. — А ты будешь… входить… — Конечно, буду, — ответил Сатору, и его пальцы внутри Юджи провернулись. — Просто не хочу сделать тебе больно. Юджи перевёл взгляд на него, встретился с ним глазами. Сатору был первым его любовником и, в силу отсутствия конкурентов, самым лучшим любовником. И Юджи нравилось всё, что он делал, и он доверял этому ещё недавно незнакомому человеку и искренне хотел сделать что-то для него, но не знал, что мог бы. — А можно я попробую… взять в рот твой… — начал Юджи, но Сатору категорически помотал головой. — Сегодня твой день. А завтра можешь попробовать сделать что-то для меня. — Но почему сегодня мой день? — удивился Юджи. — Потому что сегодня ты сделал меня самым счастливым мужчиной в системе Проксимы. Ночь наступила незаметно, и когда Юджи, оторвавшись от губ Сатору, поглядел в окно, на улице уже было темно, а Проксима скрылась за невысокими горами на Севере. — Сатору, — произнёс Юджи тихим шёпотом, как будто всё вокруг уснуло, и он боялся разбудить, — ты ведь не уйдёшь? Если я усну, ты ведь останешься? Мужчина рассмеялся, и в его смехе было что-то совершенно особенное, не похожее на смех друзей и семьи Юджи, что-то такое, из-за чего на сердце теплело, а руки сами тянулись в попытке обнять. — Конечно, не уйду. Мне здесь очень нравится. Однако, когда Юджи открыл глаза утром, Сатору рядом не было. Была пустота на его части постели, были мятые и грязные простыни, была тишина, но не Сатору. Юджи вздохнул, глядя в потолок. Припомнил все приятные ощущения, которые подарил ему Сатору вечером, пока дождик бил по окнам, пока у них было всё время этого мира. Посмотрел ещё раз на пустую кровать. “Я ведь знал, что так будет”, — подумал он. — “Просто себе говорил, что он другой, не такой, как обычные бродяги. Сам себя обманывал.” Он думал об этом, поэтому не сразу заметил сладкий запах кендораковых оладьев, доносящийся с кухни. А потом — тихую мелодию любимой кантри-песни. “Вставай-вставай, дорогой мой принц с другой планеты. Вставай, я уже приготовил нам завтрак.” 1 - Кендорак - растение рода пасленовых. Клубни обладают характерным голубым цветом и запахом лаванды. 2 - Дельвиг - устройство типа интеллектуальных помощников по дому. Дельвиг был изобретён Марсианскими учёными в 21 веке нашей эры. 3 - Арен (лат. песок) - четырнадцатый месяц годового цикла на IISA-28. Годовой цикл на этой планете составляет двадцать два месяца, каждый из которых длится девятнадцать дней. 4 - Эпоха К-892 — время правления К-892 на IISA-28, совпадающая по времени с 2026-2074 годами на Земле. Характеризуется роскошью во всём — от пищи до интерьеров.