Любимый герцог

Свечи одна за одной затухали на стенах, и в зале постепенно, но неутомимо становилось все темнее и темнее. Рыжие локоны липнут к горячему и мокрому от утомы лицу, голова гудела, казалось что он переговорил со всеми придворными за этот вечер, и хотелось сбежать куда подальше в темноту, к тишине. Выйти на балкон оказалось приятным решением, и хоть он тут был не сам, на другом конце стояла какая-то пара, Аз чувствовал себя куда лучше. На прохладе думать было проще, да и лёгкий ветер колышущий волосы успокаивал. Даже шум бала за спиной рассеивался в мыслях, а в них был парнишка, которому отослали приглашение, но встретить его сегодня он не встретил. То-ли Яори где-то вероятно прятался, как и он сейчас, либо совсем не пришел, а он его ждал. И выказывал это всем своим поведением. Когда ему, наследнику престола, показали впервые юного герцога «со странностями», как о нем выражались окружающие кто знали его, коих было отнюдь не много, так как семья чернушного вела отличительно закрытый образ жизни, и выходила на публику лишь по каким-то серьезным причинам. И, о черт, Яори вызывал особенный нездоровый интерес. Темные как ночь волосы, спадающие на худые плечи, укрытые снежно-белой сорочкой, и сверху накидка с гербом его рода, худое бледное лицо, и его выразительные глаза. Ни единая придворная дама не вызывала интереса более чем на одну ночь, а тут юный император буквально грезил за каким-то герцогом-отшельником, хоть и не хотел этого признавать. На каждом приеме, где появлялся сиротка Яори, Аз буквально цвёл. Проявлялось это конечно не в комплиментах и галантных диалогах, а повышенном внимании и колких шутках, но желание прикоснутся к такому хрупкому хрусталю переливалось из краев чаши терпения. И с этим, похоже, стоило что-то делать… Позади послышались шаги. Из раздумий выдернул почему-то знакомый нервный вздох, и резко обернувшись рыжий заметил фигурку, что ещё не заметила на себе пристальное внимания будущего императора. О чёрт! Должно быть, сейчас он спугнёт его словно дикого кролика, за которым идёт длительная кропоткая охота, но и медлить не хочется. Мужчина полностью поворачивается к парню, и негромко кашляет в кулак, привлекая внимание приятного знакомого. О, реакция его окатила холодом мурашек. На личике равно мелькает удивление, испуг, и ещё что-то, что различить он не смог. И это приятно льстило. Рассматривая с ног до головы Яори, Аз не замечает бубнеж под нос, и когда тот подаёт голос, уже сам Аз удивляется. — Не хотел бы т. не хотели бы вы с-станцевать со мной? — Яори кажется нервничает, просит его об этом одолжении не поднимая головы, заламывает от нервов руки. Ну конечно, кого-то бы другого он высмеял в лицо! Но не эту странную карикатуру, пытающуюся изобразить храбрость, и уверенность в своих действиях. И Аз молчит. Он знает, что давит молчанием, знает что заставляет нервничать под долгим и вызывающим у второго мурашки взглядом, и это ложится теплым пером ему на сердце. Он молчит, но медленно подходит, и так же молча протягивает ему руку. Он согласен, ещё как, но ни в коем случае сказать этого не скажет. Слишком велика гордость. На крепкую холодную руку ложится его, теплая и мягкая ладошка. Внутри Аз будто тает, но на лице кажется все больше холодом отражается недовольство. Как раз на руку играет последний вальс, последние аккорды, и они кружатся в танце. Кажется оппонент доволен, смущён, и потерян, он ведь согласился, так почему продолжает сверлить его таким холодным и ненавистным взглядом? Раз-два-три, раз-два-три. Шаг за шагом, рука с плеча будто бы случайно перемещается на бок, а после крепко цепляется за бедро. На бледных щеках пунцовым розовым расцветает яркий румянец, и парень будто бы оживает. И забывает все взгляды и недовольные лица что только сейчас его в душе ранили, и с восхищением кружится в такт музыке. Но стихает темп, отпускают его и чужие руки. Сказка закончилась, сердце больно колет, но наклоняющийся прямо к нему над ухо император горячо шепчет «Спасибо за танец, юный герцог», и даже вроде-бы, оно того стоит.