Me and the Devil

Мой путь пролегал через тернистый лес. Нужно было выбраться прямиком к огромному замку. Я — всего лишь посыльный из другого королевства, присланный прямиком к правителю с письмом. Сегодня была хмурая погода, не пропускающая солнца. Синие тучи крепко обнимались между собой, изредка морося холодным дождем, который светился маленькими каплями. Под ногами хрустела летняя листва. Совсем скоро выпадет первый снег... Коряги огромных елей лежали на трудном пути. Иголки впивались мне в кожу. В спину дул ледяной ветер. Вечно смотря на свои порванные кровавые штаны, я не заметил, как вышел на поляну, за которой уже возвышались величественные купола над небом. Парой движений я попытался согнать наступающее волнение и неприлично торчащие пряди волос. Тишину леса резко разрезал звук. Будто кто-то наступил на ветку. Я воровато обернулся на звук, настраиваясь на самое худшее. — Кто здесь!? Мимо меня скоро пробежала фигура в небесно-голубых одеяниях, и замерла, в нескольких метров от меня. Я тоже замер, ведь никогда не встречал подобной красоты у живого человека, хотя повидал много поселений и людей. Ее зеленые глаза, как июльские стебли цветов, пронзал мои самые тонкие фибры души. Огромные очи были на бледном лице обрамляющимся русыми волосами, собранными в сложную прическу с огромным бантом позади. Красные губы дрожали. То-ли от холода, то-ли от удивления. К моему великому сожалению, наши гляделки не продлились долго, и дева скрылась из виду несколькими мгновениями позже. Ощутив, неприсущую мне горечь на языке и трудность дыхания, через силу, я направился по изначальному направлению. Благо, оставалось совсем чуть-чуть. На меня смотрело холодное здание, с темными провалами неживых глазниц. Готические арки грозно указывали на то, кем я являлся. Я осторожно шагнул внутрь. Предо мной вырисовывались сотни ажурных декораций, от которых разбегались глаза. Король был не беден. Все глубже проходя во внутрь замка, я всматривался в каждую деталь, ведь прежде подобного нигде не видел. Эти люди были совершенно другими. На рамках самых правдоподобных портретов было настоящее золото, которое я не примечал ни у кого другого. Все скупились на подобное, но только не они. Совсем скоро предо мной предстали гиганстких размеров двери, которые бы переплюнули Малую гору. Еле справившись с тяжестью роскоши, выкрашенной в белый цвет, на меня обрушился ощутимый аромат горелых свечей и множества диковинной еды. За длинным столом сидела знать в искрящихся париках под светом множества хоросов. Все не сговариваясь обернулись, ставя меня в неловкое положение своими сытыми взглядами. Не успел я вымолвить хоть одно извинение, как из-за бархатных занавес появился горделивый мужчина, расправивший небольшие плечи, словно орёл, ведущий под руку кого-то поменьше. О том, кто он, дало знать мне украшение на гладкой голове. Король лишь косо бросил взгляд, не став подходить ко мне, а отправил того, кого вел. По всей видимости, он был правой рукой владыки. Ко мне подошёл паренёк едва младше меня, смотрящий взглядом огромных зелёных глаз... Прямо, как у той дивы. На мгновение я потерял дар речи, так и держа в трясущихся руках важную рукопись. — Ты меня не понял? Я же знаю, зачем ты тут. — юноша, даже не взирая на то, что ниже меня, точно смотрел свысока. Хоть его глаза были копией лесной нимфы, но они отличались: стальной блеск, и никакой нежности. — А, т-точно. Держите, Выше Высочество, — я протянул ему письмо, а он лишь грубо выхватил его, в который раз одарив меня презрительным взглядом, и направился обратно к правителю. Теперь мне уже было нечего здесь делать. С опущенной головой, пролетели все украшения времён ренессанса, выставив меня под покров бездушной ночи. Светила только полярная звезда в тени луны. Неторопливо, шаг за шагом, кончалась лестница. Но сегодня желало кончится иначе, ведь за спиной был слышен знакомый надменный тон, не несущий ща собой ничего хорошего. — Эй, отребье! От кого эта никчёмность? — звонкий голос все приближался. — Я, я, не знаю! Вручили и поручили! — Ты хоть знаешь, что там написано? Ты хотел потревожить моего отца ради этого непотоебного куска пергамента!? — Глубочайше прошу прощения! — Что же ещё от вас ждать, холопы... — юноша гордо отвёл голову в сторону, демонстрируя мягкие, но привлекательные черты лица, не идущие в резон с его нутром. Тонкие руки утирали свои одеяния. Он явно замёрз. Я завороженно глядел на него, ни в силах вымолвить ни слова. Он был точной копией девушки, которую я встретил ранее... Нечеловеческая красота, спрятанная под скверным содержанием. Я уверен, он лучше, чем старается быть. А, если, и не лучше, то мне неважно. Я обыкновенный гонец, которых невероятно много. Кто меня запомнит или поймает? Никто даже моего имени никогда и не знал. Что мне терять? Не став бороться с непонятной бурей внутри себя, я поднял голову и стремительно преградил все пути к отступлению своему спутнику путём обхвата фарфоровой кожи лица, на которой тут же появлялись красные следы. Я схватил его, и поцеловал, как будто никогда не ощущал человеческого тепла. Будто он первый и последний. На мою голову упало что-то невесомое и холодное. Шел первый снег, укрывая нас от искусственного света, оставляя наедине только с настоящей луной. Я чувствовал жар, как при болезни, но только в здоровом теле. Меня выламывало и наша ощутимо трясло. Я будто прикоснулся к нетленному произведению искусства. Парень ничего и не понял, я почти сразу его отпустил и кинулся в объятия черной опушки. Я ведь знал, знал, что всё так будет! Зачем я это сделал? Я бежал, сломя голову, периодически падая на те самые коряги. Сожаление и укор травили мою душу. Уже без движения, укрывшись туникой, под одной из могущественных елей, я сидел на промерзшей земле, размышляя над всей своей жизнью. И единственное, чего я не понимал — сегодняшний день. Меня никогда и ни к кому так сильное не влекло. У меня была любимая женщина, да. Но она давно покинула меня. Но такое... Точно впервые. Невидимые нити говорили вернуться назад. Сердце было заковано в цепях ужасного горя, словно я потерял частичку себя. Мне лишь хотелось прикоснуться к нему ещё раз и ощутить ту магию, которую он дарил своим присутствием. Я плохой человек, отрекшийся от Бога с рождения. Мать ненавидела меня. Знатная дворянка — и уже в пятнадцать лет беременная! Она стала позором рода, но винила меня. Ее заставляли растить из меня знать, но она неприятно удивилась, когда я заговорил в свои четыре месяца. Все начали считать меня  настоящим дьяволом. Все думали, что на мне порча, я проклят. Не бывает же, что дети раньше своих лет говорят? Семья отреклась от меня в возрасте трёх лет, а после я скитался по всему миру, как побитая собака, забывая, к кому принадлежу.  Почему же я так боюсь сейчас? Чтобы спастись от мук душевных, нужно лишь вслух сказать пару рун и пролить свою кровь. Казалось, будто все вокруг замерло и дышит со мной в унисон, пропуская вдохи. Я знал, как все это делается. Мои скитания давали свои плоды. Я знал все низшие классы, ведь именно они меня вырастили, а не мать. Колдуны и ведьмы со страшным обликом, стали ближе, чем простой люд. Постепенно, мои жилы заполнялись чистым Злом, которое выкупило по дешёвке мою жалкую душонку. Уже без доли сомнений или физических уязвимостей, я вновь держал курс к тому расписному замку, из сказок братьев Гримм. Вновь встречали яркие огни окон и выбеленные стены с готическими вставками.