Вдохновение типичного дота-рэпера

      Вечер. Курсед сосредоточенно смотрит в окно, находя вдохновение для своей новой песни. Чиркая на листах бумаги, он замечает, как тускнеет огонек свечи, а парафин начинает капать на подставку. Тем не менее, теплый ветерок, веющий из открытого окна, лишь усиливает его творческий порыв. Каждое слово, каждая фраза, кажется идеальным воплощением его мыслей в текст дота-рэпа. Курсед все глубже погружается в мир музыки, забывая о прошедшем времени, и его энергия становится все более вдохновляющей.       Приятно было писать в этой обстановке, наслаждаясь тишиной и уединением. Однако даже при таком благоприятном фоне результаты не приходили сразу. Белые листки бумаги были исписаны чернилами ручки, затем бросались на пол из-за неудовлетворительных строк, написанных на них. Кира мучила неудовлетворенность своим творчеством, но он не сдавался. Он продолжал писать и старался выразить свои мысли и чувства на бумаге. Усталость медленно овладевала им, но страсть к письму не угасала. Он был на пути к своей цели, и ничто не могло его остановить.       Дверь скрипнула и в комнату вошел возлюбленный юноши. Не самого высокого роста, он, тем не менее, покорил сердца многих своими искренними чувствами. Акума восхищался Киром за его честность и открытость в выражении любви. Курсед всегда был искренен и искренне любил его, поэтому Акуме хотелось еще больше дарить свою любовь и заботу в ответ.        — Ты не устал? — Серёжа проходил сквозь завалы снежков из бумаги, а после, подойдя к юноше, стал массировать плечи того. — Все хорошо, не переживай, — Сплитовый спокойно и обычно говорил, но на последнем полуслове его голос вздрогнул от прикосновений любимого. — Я думаю, что тебе стоит передохнуть, — буквально шептал на ухо уставшему человеку брюнет, расслабляя не из того напрягшиеся мышцы плеч. — Ты же знаешь, что как только ты что-то делаешь со мной - я не могу устоять, — юноша вспоминал те моменты, когда он оказывался под парнем, но ему нравилось быть зависимым от действий возлюбленного и потому даже не сопротивлялся. — Значит ты согласен, что бы я сделал то же самое, что было вчера? — Акума хоть и любил поиздеваться, но именно с этой личностью оставался ласковым будто бы котом, которых парень так обожал.       Без лишних слов брюнет с уверенностью и мастерством продолжал массировать твердые мышцы плеч, вызывая приятное напряжение и удовольствие. Кир не мог устоять перед таким навыком и наклонил голову, чтобы полностью насладиться этим моментом. Его губы были прикрыты нежным поцелуем, вкус которого был сладким, словно отложившееся на них воспоминание о том, что только что ел Серёжа. Но им это было не важно, потому что они были поглощены друг другом, словно время замедлило свой ход, позволяя им наслаждаться этим поцелуем вечностью.       Первым кто сделал паузу, был брюнет, но отодвинув немного стул, он смог разместиться на лицевой стороне Кира. Он, чувствуя на своей талии руки возлюбленного, облизывал его шею, а иногда сжимал в вакууме небольшую площадь, оставляя после себя бордовые засосы. Ему нравились эти отметины на теле нижнего и поэтому лишь тихо усмехался, делая очередную милую метку. Он зализывал их, как будто бы делал оплошность, но им обоим это нравилось.       Серёжа наконец-то опустился вниз, под стол где, раздвинув пошире ноги сплитового, посмотрел на него. Темноволосый улыбнулся, гладясь о внутреннюю часть бедра и ловя на себе взгляд верхнего. Он припустил штаны с ножек, а после, проведя рукой по половому органу в ткани, убедился, что тот возбуждён не хуже него самого. Впрочем, тому лишь осталось немного стимулировать зону для большего эффекта возбуждения.       Трусы так и были сняты с бедер Кира, а детородный орган так и был подвластен Акуме. Парень насаживал свой рот на член, но иногда же высовывал и, ухмыляясь, смотрел на стесняющегося любимого. Он, как и всегда стеснялся этого дела, но Серёжа даже и не пытался отучить от этого, ведь ему нравится настоящий Кир, а не фальшивка. Прошло несколько толчков, но, зажав основание, брюнет не дал кончить курседу.       Оказавшись на столе, Кир стал полностью оголенным, а на его коже стали выступать мурашки от ветра, который дул с открытого окна. Он лежал на спине, а ноги были закинуты на того самого краша всех 11 летних девочек. Юноша был в ожидании того, что будет дальше, но только через некоторое время все-таки со смазкой пальцы брюнета вошли в него, раздвигая стенки ануса. палец один вводит и поднимается лицом ближе к шее и слегка посасывает молочную кожу парня. Кир ёрзает по столу и тяжело дышит, смотря прямо в глаза старшего. Глубокие зелёные глаза дурманят так же сильно, как и действия их владельца, поэтому Кир простанывает, когда вводится второй палец и начинает как ножницы расходиться и сходиться вновь. Сплитовый уже сам начинает насаживаться на них и прикусывает губу. Без труда пальцы входили в парня, ведь те ещё и вчера занимались таким развратом и поэтому Серёжа недолгое время бывал пальцами в Кире. Он целовал его, но нижний лишь тихо вздыхал в этот поцелуй от малейшего удовольствия.       Пальцы так и возились в расслабленных мышцах прохода, принимая форму ножниц или ходили волной. Длились такие движения недолго, и все-таки они занялись половым органом с контрацепцией верхнего.       Входил член не так уж и хорошо, но по сравнению с первым разом, как по маслу. Кир не двигался и, зажмурившись ожидал, когда Серёжа начнет двигаться. Но тот остановился и вошёл полностью.       Минуту или две зеленоглазый дал своему возлюбленному привыкнуть и стал набирать темп сначала медленный, а потом даже приходилось держаться за партнёра, чтобы тот не мог удариться обо что-то. Серёжа слышал все похотливые стоны Курседа, и ему они нравились. Каждый раз тот с новым толчком убеждался, что и нижний наслаждался этим процессом. Оставляя пару бардовых следов на шее младшего, Серёжа рукой начинает стимулировать плоть своего парня. стоны учащаются, а пальцы на ногах Кира сжимаются до побеления. руки его, что обвивали спину сережи, вжались пальцами сильнее в кожу, оставляя после себя яркие царапины — Можно ли мне разнообразить наш секс, милый? — прильнул к груди брюнет, шепча на ухо любимому свою просьбу, на что невнятно услышал одобрительный ответ.       Акумов ещё пару толчков совершил в юношу прежде чем взять свечу, которая стояла на том же столе. Он поднял ее над телом, которое обдувал ветер, вызывая мурашки и заставил парафин в ней капнуть на тело. Реакция была на удивление не сильной и нижний лишь удивился после чего не переставал стонать от того, что из него выдалбливают почти всю энергию.       Разум Кира был охвачен волнением, из-за которого он едва мог ясно видеть и размышлять. Все его тело покрывалось воском, а сердце билось так быстро, что казалось, оно выскочит из груди. Его возлюбленный становился все ближе и ближе, его поцелуи становились все более страстными. На мгновение им казалось, что им ничего больше не нужно, только друг друг. Но вот надвигался момент разрядки, который мог наступить как для них обоих, так и для него одного.       Акума ускорял свой темп, но в последние минуты остановился выпуская свое семя внутрь презерватива, а Кир смог кончить только себе на живот. — Я люблю тебя, милый, —Акумов прильнул к груди своего возлюбленного, а после обнял его же. — И я тебя люблю, — ответил тому юноша и гладил его по спине, закрывая свои глаза от разрядки.