Исполняющий приказы

— А теперь… Ты будешь чувствовать себя счастливым, когда исполняешь мои приказы, — голос Цинь Сяня звучал твёрдо, без намёка на шутку. — Услышав похвалу, тебя будет переполнять эйфория. Понял? — невозможно было не заметить насмешку в голосе, так отчётливо звучащую эхом внутри головы Ван И. — Да… Понял. — голос не принадлежал ему, в точности как и все движения телом. Страх, медленно подбирается к горлу, заставляя чувствовать тошноту. — Очень… — выдерживая паузу проговорил брюнет, — хорошо. «Что… Ах, что со мной п-происходит?» — бессвязная мысль успела проскользнуть прежде, чем разум окончательно затуманился. Тело начинала бить дрожь, Ван И чувствовал как к щекам припал жар, заставляя задыхаться. — Сп-спасибо. Пытаясь справиться с собственной дрожью Ван И даже не замечает, как адъютант с лёгкостью выбивает из его рук десерт. Содержимое падает на грудь, пачкая футболку парня. Стоит глазам спуститься вниз, как Ван И краснеет ещё сильнее, внутренне восторгаясь зрелищу. Ухмылка на губах напротив только больше раззадоривает и он даже не успевает испугаться собственных желаний, как слышит новый приказ. «Нет… Невозможно» — но он ничего не может поделать с собственным телом, продолжающим дрожать от желания. «Нельзя позволить психологическому барьеру рухнуть» — но не смотря на это Ван И тянется к груди, аккуратно слизывая йогурт, словно это не самый обычный десерт, а лучшее, что могло бы быть в этом мире. Язык продолжает крутиться вокруг сосков и он невольно чувствует как задевает их в месте с йогуртом. Цинь Сянь даже не дёргается, на лице проступает лёгкий румянец, в прочем глава этого никак не видит, поглощённый своим занятием. «Как же приятно» — отдаётся пульсацией внизу живота и он всеми силами пытается сдержать себя, чтобы не толкнуться в воздух в погоне за ещё большим удовольствием. Ван И продолжает слизывать сладость вовсе позабыв о чём-либо, единственная мысль отпечатанная в голове это об удовольствии, которое он получает. Кровь приливает к щекам ещё больше, — куда уж больше? , — когда он понимает насколько развратно сейчас выглядит. Он не может… не может ведь на самом деле получать от этого такое удовольствие? Но реакция собственного тела говорит об обратном: стоящий колом член требует разрядки, вот только приказа прикоснуться к себе не было и он ничего не может поделать, продолжая доставлять удовольствие Цинь Сяню — и себе заодно. Признавать это стыдно. Он ведь не может быть счастлив, исполняя его команды? Нет же? Разум совершенно отказывается подчиняться, а тело, возбуждённое до предела едва подчиняется самому же приказу из-за нехватки кислорода. «Пожалуйста… скажи же что-нибудь. Мне нужно. Мне так нужно…» Ещё чуть-чуть и он взмолится. Ну же. Рука аккуратно касается копны розовых волос: — Хороший мальчик. — звучащую ухмылку в голосе невозможно не заметить. «Ах! Н-нет… Что…» — что Цинь Сянь делает с ним? Почему ему так хорошо? Пожалуйста, пусть он… ещё… Жгучие слёзы образовались в уголке глаз, готовые в любой момент скатиться. Ван И кажется, что он сходит с ума. От этой руки, поглаживающий по голове и пускающей по телу табун мурашек, от этого голоса, заставляющего внутренности сжиматься от предвкушения. Ему нужно… так нужно… «Прикоснись… П-пожалуйста» — Ван И кажется, что он кричит это, но с губ срываются лишь хриплые стоны. Его возбуждение игнорируют и приказа прикоснуться к себе не было. Неужели Цинь Сянь не хочет посмотреть? Пожалуйста, пусть он захочет, иначе он точно сойдёт с ума. — Хорошая работа, отлично постарался. — где же твой предел? — Хорошо. «Нет. Нет, нет. Хватит.» Он сойдёт с ума, точно сойдёт. Пусть ему разрешат коснуться себя, боги. — Идеально, — томный шёпот. — Нет… Не говори… Я не выдержу. — он ведь не шутит, если Цинь Сянь сейчас же не прекратит, его мозг просто расплавится. — Ты, — выдыхая в самое ушко, — мне, — замечая ошарашенный затуманенный взгляд зелёных очей, молящий о помиловании, — нравишься. Тело содрогается, прогнувшись в спине Ван И кончает, пытаясь избавиться от наваждения, но тщетно. Он кончил, не притрагиваясь к себе и разум всё ещё не подчиняется ему. Недостаточно. Ему недостаточно. — Ха… П-пожалуйста, — шёпот на грани слышимости. — Что пожалуйста? — издевательская ухмылка служит ему ответом. — Я… — Пока ты не скажешь, я ничего не сделаю, — в противовес собственным словам он прикусывает мочку уха, выдыхая, в очередной раз пуская табун мурашек по такому чувствительному сейчас телу. «Боги… Ему нужно…» — Е-ещё, — голос дрожит, а коленки предательски разъезжаются и у него нет никакой возможности свести ноги вместе, чтобы получить хоть какое-то наслаждение. Он не выдержит, в самом деле. — Что ещё? — продолжает издательство брюнет. — Может быть, приказать тебе? — Д-да… — выдыхает и в очередной раз пытается тщетно свести ноги. — П-прикажи. — Полностью. Полностью? Что полностью? Ван И плохо соображает и лишь на задворках сознания понимает, что от него требуют сказать. — П-прикажи… мне пр-прикоснуться к себе. — Ты ведь только недавно кончил, — руки переместились на спину, поглаживая, заставляя прогнуться сильнее. — Неужели недостаточно? — Нет… — Хорошо. Прикоснись. Едва Ван И получает приказ, как его руки тут же сами тянуться к ширинке, только вот пальцы продолжают дрожать и у него совершенно нет сил расстегнуть её. Когда он поднимает умоляющий взгляд, то получает лишь затуманенные похотью глаза, говорящие о том, что либо он сам, либо никак. Вообще. Молчаливая угроза срабатывает. Ван И прикусывает губу, аккуратно касаясь себя и не может сдержать первого же стона, громкого. Невероятно громкого. Пульсация внизу живота зашкаливает и он продолжает гладить себя через одежду, но ему так мало. Чертовски мало. Он и сам не замечает, как начинает хныкать из-за неудовлетворённости. Мозг отказывается работать, не напоминая как должно быть унизительно он сейчас выглядит. Цинь Сянь, по всей видимости сжалившись над своим главой, помогает тому избавиться от застёжки и жадно смотрит как тот тут же прикасается к себе пальцами, так сильно выгибаясь, что чуть не падает, завалившись назад. Он ловит главу во время, но после этого хитро оскалившись произносит: — Плохой мальчик. «Ч-что? Ах! Б-больно» — слёзы скатываются по лицу Ван И, ему так больно. Это из-за того, что он плохой мальчик? Нет, нет, нет! Он хочет быть хорошим. Что ему сделать чтобы заслужить прощение? — Ц-Цинь Сянь… — руки больше не могут прикасаться к себе, теперь каждый раз когда он касается своего члена ему становиться больно. И он так хочет прикратить это. Но как? — Оближи, — протянутые пальцы он тут же облизывает, горячо выдыхая, пытаясь продвинуть те как можно глубже в ротовую полость. Ласка, подстать ему, которая и вовсе не ласка, так нравилась. — Пожалуйста… прикоснись… ты. — проговаривает он стоит пальцам высунуться. — Я? Уверен, что ты заслужил это? — он не уверен, нет, но… — Прошу… — взмолился юноша. И кажется такой ответ удовлетворил брюнета, ведь умелые руки тут же обхватили головку члена, легонько натирая, дабы не причинить дискомфорта. Вторая рука с всё ещё мокрыми пальцами касается сосков, прямо через ткань свитера: крутит, сжимает, царапает. И одновременно с этим быстро надрачивает. — Умница, Ван И хороший мальчик. — оргазм настигает внезапно, стоило только услышать последнюю фразу. Обесиленно упав в объятия мужчины он даже не замечает, что второй также кончил, не прикоснувшись к себе.