Конец кошмарам

Эхо расслаблено откинулся на стуле, поставив пустую кружку из-под чая на стол. Напиток разлился по всему телу мягким теплом, приятно контрастировавшим с прохладным вечерним воздухом Панторы, укутавшим террасу. Сумерки легко опустились на улицу, создавая мирную, спокойную атмосферу. Мягкий смех Райо Чучи несколько нарушил установившуюся ауру тишины, прерываемую лишь негромкими разговорами. Шутка капитана Рекса, над которой рассмеялась Райо, оказалась весьма удачной, заставив улыбнуться и Эхо с Эмери, также присутствовавших на ужине. День, полный работы и обсуждений, связанных с дальнейшей судьбой клонов, обосновавшихся на Панторе, подходил к концу, и теперь разговоры перешли в другое русло, не связанное с делами. — Спасибо за ужин, Райо. — расслаблено поблагодарил Эхо, когда за столом на некоторое время воцарилась тишина. — В жизни ничего вкуснее не ел. — Не за что, Эхо. — легко засмеявшись, ответила Райо. — Я знала, что тебе должно понравиться. Мне начинает казаться, что у клонов есть некоторая генетическая склонность к панторанской кухне. Когда Фокс впервые ее попробовал, я несколько дней пыталась убедить его съесть что-нибудь еще. Молчание вновь охватило присутствующих. Лишь недавно Райо рассказала о своем возлюбленном, с которым она состояла в тайном браке. Им оказался не кто иной, как Фокс — бывший Маршал-Коммандер Корусантской Гвардии, официально считавшийся погибшим. Упоминание имени Фокса несколько преобразило обстановку за столом. Рекс, как удалось отметить Эхо, снова отчего-то нахмурился, отведя взгляд от стола. Эмери, от которой, судя по всему, также не укрылась некоторая перемена в настроении Рекса, несколько насупилась, заставив Эхо одарить ее ободряющим взглядом. Сам Эхо тоже чувствовал некоторое напряжение в ожидании встречи с Фоксом, знать которого ему довелось лишь по крайне противоречивой репутации. Лишь Райо казалась приободренной упоминанием о Фоксе, что было единственным фактором, обнадеживающим Эхо. Тишину прервал сигнал комлинка Райо, лежавшего на столе. — Должно быть, это Фокс. Он уже должен вернуться. — радостно и бодро сообщила Райо. — Я отойду на пару минут. Нужно его встретить. — кивнула она, будто слегка извиняясь за то, что собиралась покинуть компанию присутствовавших. Остальные тут же одарили ее уверяющими кивками, и она покинула террасу и направилась на первый этаж, скрывшись из виду. Вскоре раздался звук открывающейся двери, и радостный голос Райо, говорящей на панторанском: — Hai, raakaane. — Hai, cyare. — ответили ей голосом клона на смеси панторанского и мандо’а — Kaipasine. — Mina myosi.* Разговор продолжался на панторанском, оставляя сидевших за столом в неведении о сути диалога. Наконец, беседа прекратилась, и по лестнице послышались шаги, заставив Рекса, Эхо и Эмери поднять взгляды на вход на террасу. В дверном проеме показались две фигуры, державшиеся за руки. Райо шла чуть впереди, подняв взгляд на своего партнера и улыбаясь ему, говоря что-то по-панторански. Тот немного наклонился к ней, внимательно слушая ее и сдержанно улыбаясь. Переступив порог террасы, Райо закончила фразу, и, обернувшись к присутствующим, сказала на основном языке: — Эхо, Эмери, наконец-то я могу познакомить вас с Фоксом. Фокс, это Эхо и Эмери. Клон, которого Райо держала за руку, выпрямился в полный рост и зашел на террасу. Теперь у Эхо появилась возможность, наконец, полностью его рассмотреть. Фокс был облачен в темный длинный плащ, накинутый поверх темно-синей туники и серых штанов, что служило идеальным одеянием в прохладном климате Панторы. От взгляда Эхо не укрылось то, что в том месте шеи, где под кожей должен был находиться позвоночник, темным металлом проступали импланты, идущие вплоть до места соединения позвоночника с черепом. В целом, Фокс разделял черты внешности, общие для клонов, однако множество деталей дополняли картину, существенно преображая образ. Темные волосы, начинавшие виться ближе к верху головы, отливали сединой на висках, будто серебром. На бронзовой коже лица были видны несколько заметных шрамов, придавших Фоксу вкупе с несколько заострившимися чертами лица серьезный, даже суровый вид. Карие глаза смотрели пристально, изучающе. Лишь легкая улыбка, оставшаяся от беседы с Райо, делали образ не угрожающим, а скорее внушительным. Мягко выпустив руку Райо, Фокс сделал шаг к столу и, кивнув, протянул Эхо руку: — Приятно познакомиться. — Взаимно. — кивнул Эхо, поднявшись со своего места. — Наслышан о тебе. Репутация тебя опережает. — Если ты тот, о ком я думаю, то я могу сказать о тебе то же самое. —последовал от Фокса несколько неожиданный ответ. — Ты ведь из «Домино»? — Именно так. — кивнул Эхо, несколько удивленный осведомленностью Фокса. — Как ты узнал? — Доводилось слышать от Рекса. — коротко ответил Фокс со странным, внезапно помрачневшим выражением лица. На этом их диалог закончился, и Фокс, аккуратно пожав руку Эмери и приветственно обнявшись с Рексом, сел на свободное место во главе стола. Далее вечер пошел своим чередом. Разговор на некоторое время вернулся к теме размещения клонов, спасенных с Тантисса. Фокс, имевший опыт руководства, и успевший освоиться на Панторе, должен был вместе с Эмери возглавить организацию поселения, предоставив Райо разбираться с политикой в Сенате и Ассамблее Панторы, а Рексу и Эхо организовывать сопротивление Империи. Несмотря на легкость, с которой шел диалог, от Эхо не укрылось странная манера, с которой держались Рекс и Фокс. Оба постоянно отводили взгляды, говорили сдержанными фразами и будто чувствовали себя стесненно, словно знали что-то, скрытое от окружающих. Особенно Эхо удивило то, что Фокс отчаянно старался не пересечься с ним взглядом, избегая любого зрительного контакта. Наконец, обсуждение было окончено, и, Райо, поднявшись из-за стола, сказала: — Становится холодно. Лучше пройти в дом. Непривычные к климату Панторы могут легко простудиться ночью. — Рай, мы с Рексом и Эхо немного задержимся, нам надо обсудить еще одно дело. — нежно взяв Райо за руку, проговорил Фокс, одарив Рекса странным взглядом. Райо вопросительно вскинула бровь и непонимающе уставилась на Фокса, но не стала ничего спрашивать и, кивнув после нескольких секунд молчания, сказала: — Хорошо. Эмери, не поможешь мне убрать посуду? — Конечно. — немного озадаченно кивнула Эмери, и вслед за Райо покинула террасу. На некоторое время на террасе воцарилась тишина. Фокс задумчиво отвел взгляд в сторону, глядя на заходящее над лесом солнце, Рекс сидел в напряженном молчании, а Эхо тихо пытался понять, что происходит. — Ты не рассказал ему, ведь так? — внезапно спросил Фокс, все так же задумчиво глядя на лес. — Нет. — односложно ответил Рекс, скрестив руки на груди. — О чем вы? Рекс, что происходит? — начал расспрашивать Эхо, подавшись вперед. — Эхо… — протянул Фокс, повернувшись к Эхо и посмотрев ему прямо в глаза. — Я не могу от тебя это скрывать. Ты… должен знать правду. — Правду? О чем? — вновь спросил Эхо, все еще совершенно не понимая, о чем ему пытаются сказать. — О Файвсе. О том, как он умер. — тихо проговорил Фокс, опустив взгляд и скрестив руки на груди. Имя Файвса электрическим током пронзило разум Эхо, заставив его лихорадочно размышлять. Что имел в виду Фокс? Эхо знал, как умер Файвс — погиб в битве при Ринго-Винде. Рекс с болью рассказал ему об этом, вскоре после спасения Эхо. Потеря Файвса — последнего из его батчмейтов, тяжелым бременем легло на сердце Эхо, но ему удалось это пережить, заключив боль и тоску глубоко в душе. Он думал, что смог преодолеть это, по крайней мере, до фразы Фокса… — Файвс… — продолжил Фокс, глядя прямо на Эхо. — Он погиб не в битве. Ни при Ринго-Винде, ни в какой-либо еще. Он погиб на Корусанте. Слова Фокса вызвали в душе Эхо двойственные ощущения. С одной стороны, болезненные воспоминания вновь мучительно отозвались в сердце, заставляя Эхо напрячься всем телом, сдерживая бурю эмоций. С другой стороны, он не мог подавить в себе желание узнать настоящую судьбу Файвса, что заставляло его слушать Фокса еще внимательнее. — Это… тяжелая история. В тот день от Офиса Канцлера поступил запрос на поимку ЭРК-5555, который, как утверждалось, напал на Верховного Канцлера во время аудиенции и попытался убить его. Гвардии поручили выследить Файвса, который, как заявили представители Канцлера, представлял угрозу для Республики. В конце концов, поисковый дроид обнаружил его, и я лично возглавил отряд, отправленный на его задержание. Но, все пошло совсем не по плану… Фокс скривился, будто произносимые слова доставляли ему физическую боль. Однако, ему быстро удалось вернуть самообладание и продолжить повествование. — Файвс… Он был не в себе. Когда мы прибыли, он захватил Рекса и Генерала Скайуокера и возбужденно нес какой-то бред про чипы и заговор против Джедаев. По крайней мере, тогда мне это показалось бредом… Я со своим отрядом попытался задержать его, но он схватил один из бластеров Рекса и попытался атаковать меня и моих людей. Я… Я выстрелил на поражение… Слова Фокса породили в душе Эхо бурю эмоций. Гнев, боль, горечь, непонимание охватили все его нутро, заставив тупо уставиться в одну точку, не воспринимая ничего за пределами мыслей о Файвсе и его смерти. Это было так… неправильно? Он не заслужил умереть такой смертью, смертью от рук брата… Кто угодно, но только не он. — Я думал, что поступаю правильно. — тихо, будто скорее самому себе проговорил Фокс. — Я твердил себе, что выполнял приказ, защищал своих людей, защищал Республику… Все это время я убеждал себя, что у меня не было выбора. Но теперь, когда я знаю правду, когда я знаю, что я наделал, я понимаю, что выбор у меня был, и я его сделал. Последние слова фразы Фокс произнес твердо, почти ожесточенно. Лицо его застыло суровой маской, выражая непоколебимую решимость. Не глядя, он механически сунул руку куда-то под плащ, и пару секунд пошарив под ним, извлек на свет DC-17 и положил его на стол перед Эхо, развернув бластер дулом на себя. — Я сделал свой выбор. — хрипло произнес Фокс, не моргая. — Я сделал выбор и я ошибся. И теперь, я живу с этим каждый день, осознавая, что я наделал. Теперь твоя очередь выбирать, Эхо. И пусть твой выбор нас рассудит. — Фокс, что ты творишь?! — шокировано проговорил Рекс, вскакивая со своего места. — То, что должно. — все также хрипло ответил Фокс, не отводя взгляда от Эхо. — Я совершил зло, последствия которого и представить-то трудно. И теперь лишь тот, кто напрямую пострадал от моих действий, может решить мою судьбу. Такова справедливость, без которой прошлое и кошмары не отпустят нас. Они ведь и тебе снятся, Рекс? Последняя фраза Фокса заставила Рекса опустить взгляд и снова сесть в кресло, и Эхо понимал почему, ибо кошмары снились и ему. Жуткие, уродливые, заставлявшие просыпаться с криком. В них были война, боль, мертвые братья, холодный хриплый смех и жуткий голос, фразы про Приказ 66 и то, что хорошие солдаты выполняют приказы. И там был Файвс. Странный, необычайно тихий и печальный, всегда молчаливый, закрытый. С ним было невозможно поговорить, к нему нельзя было прикоснуться. Он лишь стоял нематериальным и печальным призраком терзавшим рассудок Эхо, молча смотревшим и размышлявшим о чем-то, известным лишь ему. Все еще не осознавая свои действия, Эхо в странном оцепенении протянул руку и аккуратно взял пистолет. Ощущение холодного металла было странным, отталкивающим. Еще никогда Эхо с такой отчетливостью не ощущал дух смерти, исходивший от оружия. Мысль об этом заставила образ Файвса снова появиться перед глазами Эхо. Интересно, Файвс ощутил этот холод тогда, умирая на Корусанте? Эхо выпрямил руку, направив дуло бластера прямо на грудь Фокса, в то место, где под грудной клеткой находилось сердце. Только сейчас в разум Эхо проник гнев, заставивший его сильнее сжать оружие, а палец лечь на спусковой крючок. Осознание того, что жизнь человека, убившего его самого близкого брата, находилась в его руках, странно опьяняло. Что-то мрачное, злое, темное в глубине души Эхо рвалось совершить выстрел, лишить жизни сидевшего передним братоубийцу, посчитавшего возможным хладнокровно убить Файвса, своего vod**. Разве не заслуживал он, внесший бездумным исполнением чудовищных приказов свою кровавую лепту в зарождение тирании, поглотившей Галактику, упасть сейчас на пол, глотая ртом воздух в предсмертной агонии? Палец Эхо тяжелее надавил на спусковой крючок. Разве не будет справедливым лишить жизни того, кто все эти годы хладнокровно служил злу, не останавливаясь перед братоубийством? «Нет» Короткое слово внезапно пронеслось в голове голосом Файвса, заставив Эхо вздрогнуть и прийти в себя. Странное чувство прошлось по всему телу, и Эхо ужаснулся собственным мыслям, захватившим его разум. Он взглянул в глаза Фоксу, и за внешне спокойным, твердым, решительным выражением, увидел глубокую скорбь и чувство вины, разъедавшие разум Фокса и тяжелым грузом лежавшие на его душе. На мгновенье, Эхо представил себе холодное, бездыханное тело Фокса и стоявшего над ним Файвса, в выражении лица которого не было ничего, что могло бы напоминать удовлетворение свершенной местью. Лишь странную смесь из печали и разочарования, адресованного Эхо. Эхо сделал глубокий вздох, закрыл глаза и положил бластер на стол, легким движением подтолкнув его в сторону Фокса, в глазах которого читались удивление и непонимание. — Прошлое в прошлом. — проговорил Эхо после долгого молчания. — Я почти научился жить со своим. Тебе следует сделать тоже самое. Тем более, тебе есть ради кого. Фокс кивнул, и по его глазам Эхо мог видеть, как его душа освободилась от чего-то гнетущего. Он поднялся со своего места, и почти ровным голосом проговорил: — Спасибо. Эхо ничего не ответил, но в словах не было нужды. Лишь молчаливым кивком он дал понять Фоксу, что все в порядке. — Я приготовлю вам спальные места. Сейчас уже слишком поздно, чтобы вы не остались на ночь. — сказал Фокс после непродолжительного молчания, и, развернувшись, покинул террасу. Некоторое время Эхо и Рекс сидели в полном молчании, не глядя друг на друга и не разговаривая. Лишь через некоторое время Рекс сказал коротко: — Правильный выбор. — Спасибо. — кивнув, ответил Эхо. — Глупый вопрос, но могу я спросить: почему? — продолжил Рекс, одарив Эхо вопросительным взглядом. — Во-первых, что бы он ни сделал, он явно сожалеет. — ответил Эхо после непродолжительного молчания. — Настолько сильно, что готов был встретить смерть, если бы я счел, что он того заслуживает. Во-вторых, как я уже сказал, ему есть ради кого жить. И в-третьих… Файвс бы не хотел этого. — последнюю фразу Эхо произнес почти шепотом. Рекс лишь кивнул в ответ с молчаливым одобрением и согласием и уставился на темный лес, более не освещаемый закатным солнцем. Ночная тишина воцарилась на террасе, и Эхо подумал о том, что если бы здесь был Файвс, то он улыбнулся своей теплой настоящей улыбкой.

***

Фокс медленно открыл глаза, постепенно пробуждаясь ото сна. Лучи утреннего солнца пробивались сквозь ткань штор, падая мягким светом на все еще спящую Райо, плотно прижавшуюся к нему во сне. Тихо и аккуратно Фокс убрал ей за ухо лиловую прядь, упавшую во сне на ее лицо, а затем нежно поцеловал в лоб и приобнял ее, еще теснее прижимая ее к себе. Он снова закрыл глаза, наслаждаясь покоем, воцарившимся в комнате. Невольно, мысли его обратились к сновидениям, посетившим его этой ночью. Сегодня он впервые за долгое время не видел кошмаров. Единственным, что он видел во сне, была встреча с Файвсом. Но на этот раз, она была совершенно не такой, как обычно. Файвс посетил его лишь на мимолетное мгновенье, и в выражении его лица не было ни гнева, ни боли, ни тоски, ни страданья, ранее неотрывно его сопровождавших. В сегодняшнем сне на его лице играла легкая, спокойная улыбка. Он появился на мгновенье, и, оказавшись рядом с удивленным, стоявшим в неловком молчании Фоксом, произнес лишь простое: — Спасибо. После этого солдат, живой и бодрый исчез из разума Фокса, теперь уже навсегда. Кошмары наконец прошли. Это осознание заставило Фокса теснее прижаться к Райо и безмятежно улыбнуться, ощущая облегчение и умиротворение.