Романтика подъездов

Ласковый ветерок проходит гулом по лестничной клетке, донося до носа аромат дешёвого табака и ванили. Казалось он попросту въелся в кожу Леонида, становясь чем-то родным, и таким желаемым. И даже с учётом того, как Илья недолюбливал сигареты, своему партнеру он был готов простить их, наслаждаясь моментом когда они проводят короткие осенние вечера вместе, сидя на обшарпанном годам подоконнике, так спокойно и не принуждено общаются на разные темы. Пускай они виделись совершенно каждый день, идя по осенним улочкам, усыпанными различными листьями в школу, сидя за одной партой, старательно грызя гранит наук, на их прогулках пропитанными искренними чувствами друг к другу. Всего этого, будто не хватало, и поэтому совершенно каждый вечер парни собирались на лестничном проёме, между четвертым и пятым этажами своего подъезда, являющимися почти не жилыми, от чего и само место было в не лучшем состоянии. Стены цветом зелёного мрамора, который со временем осел и стал почти непонятного грязного оттенка, местами с отломанными кусками краски, паутина украшающая углы. И плитка двух совершенно не сочетающихся цветов. Но разве это так важно? Важно ли все это для двух влюбленных людей? Нет. Они приходят сюда, дабы провести ещё больше времени вместе, а не рассматривать и до того заученные стены подъезда. И вот к пыльным окнам, облокачиваются две спины, в их глазах читается спокойствие и радость. За окном, возмущаясь на погоду, кричат вороны, а с нижних этажей доносятся голоса, детский плач и собачий лай. Но Леонид слушает только свое дыхание, когда смотрит на поджатые в попытке принять какое-то решение губы Ильи. И эти губы все же находят свое место, оставляя короткий и лёгкий поцелуй, опаляющий теплым дыханием холодную щеку своего партнёра, после чего культурно укладывает голову на плечо Леонида. Брюнет лишь ухмыляется, выпуская дым из-за рта, и слегка поворачивая голову в сторону Ильи, улыбается уже во всю. Сигарета быстро тушится о подоконник, и кидается в принесённую ими пепельницу. Пальцы тянутся ближе к ладони Ильи, сжимая ее, и поднося на уровень их груди. Дальнейшие пару часов, парни проведут за бессмысленной болтовней, и короткими поцелуями, до того момента пока из уст замершего Ильи не сорвётся короткое и тихое «пошли обратно» и Леня, не восприняв ни единого слова из этой простой речи, просто идет, почти плывет в тумане собственного разума вслед за Ильей, пока на его коже все еще прокалывают теплом чужие прикосновения, а где-то на периферии слышится запах такого знакомого и уже почти родного одеколона.