В белой мгле я вижу толпы томных туш
Они думают, я тут из-за денег
Буду петь им голосами сотен душ
Буду биться сердцем поколения
Я всегда им говорил прямо в лицо
Всё, что я о них думаю
Нас засунули в хреновое кинцо
Так давай своё придумаем
Петр Хазин бесил. Нет, не так. Петр Хазин фактически заебал её за эти две недели, пока находился в управлении питерской полиции, приехав с Москвы "для помощи в поимке банды, связанной с наркотрафиком в двух столицах страны". И она могла бы возмущаться, что Хазин является плохим сотрудником, а его методы ни разу не сработали во время задержаний подозреваемых. Но, к её огромному сожалению и огромной радости начальства, Петр Хазин был отличным руководителем своего отряда. Сам нырял с головой в любую заварушку, хотел быть в самом центре событий. Она была уверена, что все эти выпады были лишь для того, чтобы быть в центре всеобщего внимания. У неё начинает дергаться глаз, когда в холле управления приглушенно слышится голос Хазина. — Пожалуйста, только не ко мне. Не за моей душой, — почти умоляет девушка и закатывает глаза, смотря как, еле скрывая веселье, Гром начинает кашлять в кулак, сдерживая смех. Вот скажите, как она смогла подружиться с этим валенком. Они были знакомы ещё с академии. И если по началу они с Игорем не могли терпеть друг друга, то к концу обучения прослыли лучшими друзьями. Их называли неразлучниками. При этом по академии ходили слухи об их романтических отношениях. Но это были лишь слухи. Они нашли друг в друге родственные души. И так уж сложилось, что девушке пришлось стать так называемой старшей сестрой. — Будешь ржать, я Юле пожалуюсь, — шипит девушка, делая глоток кофе, и морщиться от горечи напитка. Она хоть и шантажирует Игоря Юлькой, но прекрасно знает, что Пчелкина предпочитает сторону Грома. Юлька ни разу не упустила возможность подколоть подругу. "Я попрошу Игоря закрыть вас в коморке, чтобы вы наконец-то уже поговорили. Сколько вы ещё будете ходить вокруг да около". — Мне кажется, в академии пацаны и то храбрее были, — Гром опирается плечом на стену, стараясь закрыть подругу от ненужных взглядов. Пусть хоть на пару минут выдохнет спокойно. Игорь с Юлей видели и замечали реакцию подруги на майора ФСКН. Если по началу это было забавно, то потом всё чаще и чаще эти стычки в холле управления начинали надоедать. Ребята в отделе уже делали ставки, кто кого быстрее убьет, ну либо же завалит в постель. Гром закинул ставку на второе. Игорь не любил быть свахой, но нервы Прокопенко и спокойствие в отделе были дороже. — Причем здесь пацаны в академии? — девушка смотрит на Грома, не понимая. — Демичева, если вы захотели спрятаться за сильной спиной Грома, то, увы, у вас это не получилось, — голос Хазина наполнен ядом и сарказмом. — Если увидите того, кого бы мне стоило бояться, дайте знать, майор Хазин, — улыбается ядовито и старается держать себя в руках. Хазин хоть и был хорошим сотрудником, но и быть полной сукой ему никто не запрещал. А Хазин был той ещё сукой. А Хазин был той ещё сукой. Или как можно назвать человека, который, увидев тебя, сделал вид, что впервые в жизни видит. Будто их ничего не связывало до того, как он сделал предложение Нине. Она узнала об этом не от Пети, а от общих знакомых. Девушка не знала, что было больнее: то, что он предал её, не объяснив ничего, либо то, что плохие вести принесли другие люди. Между ними искрило с первой встречи. Брось зажжённую спичку, и всё сгорит к чертям собачьим. Командировка в Москву тогда показалась глотком свежего воздуха среди монотонной работы. Она слишком устала от того, что бьется, как рыба об лёд, пытаясь распутать одно дело. Была уверена, что ещё немного и сдастся, написав заявление об уходе. И тогда в её жизнь, словно ураган Катрина, ворвался Петр, мать его, Хазин. Вдохнул в неё новый смысл жизни, а потом же и отобрал это. Исчез из её жизни слишком быстро, точно так же, как и ворвался в неё. А теперь он стоит напротив неё с этой презрительно-язвительной ухмылкой и осматривает их с Громом компанию. Игорь не знал об их прошлом. Тогда было рассказывать слишком больно, а сейчас это не имело никакого значения. — На данный момент я ваш главный и страшный кошмар, — усмехается Хазин, — поэтому будьте осторожны, дорогая, — он уходит, а у неё в груди всё полыхает. Почему-то именно сейчас скопленные эмоции захотели вырваться наружу. — Всё хорошо? — тихо спрашивает Игорь, замечая, как у подруги начинают дрожать руки. Поднимает глаза и видит, как та чуть не задыхается в панической атаке, — Эй, тише, тише, — он аккуратно обнимает подругу, и та тихо всхлипывает ему в плечо, — Шшш, всё хорошо. Не обращай внимания на него. Дурак, — Игорь гладит девушку по спине и поднимает глаза, наверх, туда, куда ушёл Хазин. Глаза мужчины напротив наполнены злостью и ещё чем-то. Гром не успевает разглядеть, ведь Петя, придя в себя, сразу же заходит за угол, скрываясь от лишних взглядов. Игорь, видимо, чего-то не знал и не понимал, что происходит. Выходом из этой ситуации было лишь, — Расскажешь? — Что ты сделал? — девушка поднимает глаза от бумаг на столе и присвистывает, — только не говори, что его убил. Я не смогу потом быть свидетелем в суде, — она покидает своё рабочее место, чтобы достать из шкафа аптечку. Пусть Гром закатывает глаза на её заботу, но на душе станет легче, если она поможет ему обработать рану над бровью, которая всё ещё кровила. — Поговорил, — Игорь шипит, когда обработанная антисептиком ватка прикладывается к ране над бровью. — И как успехи? — с одной стороны, ей было лестно, что Игорь «заступился» за её честь, а с другой – не стоило оно того. Гром мог пострадать за благое дело. Никто не знал, как мог отреагировать Хазин на такую опасность. — Хорошо. Нормальный мужик, — тихо произносит Гром, — Считаю, вам нужно обсудить произошедшее, — он слышит, как хмыкает девушка, — Не настаиваю, — поднимает руки вверх, — Но, может быть, станет легче работать. — Ничего не обещаю, — она садится на стул и выдыхает, — Посмотрим, — чешет глаза, — Сейчас не до этого. Сегодня очередной выезд в клуб. Надо к нему подготовиться, — поднимает глаза на Игоря. — Хорошо, мелочь. Не буду отвлекать, — Гром слегка приобнимает подругу перед тем как уйти. Тут уже действительно только ей решать. Он давить не будет. Взрослые люди всё таки (он в этом очень сильно сомневается). — Хорошо он тебя отделал, — она усмехается, смотря на треснувшую губу Хазина. Хоть что-то неидеальное в его идеальном образе. Голос в голове набатом орет, что она совершает огромную ошибку, находясь рядом с ним сейчас. Внутренний голос с чистой совестью посылается на хер, когда язык обжигает горечью красного вина. — Я рад, что тебя это веселит, — усмехается Петя и садится напротив неё. В его руках бокал с виски, — За удачный рейд? — смотрит своими мазутными глазами. И девушку размазывает от его такого вида. В приглушенном свете гостиной Хазин выглядит как сладкий грех, который хочется попробовать на вкус. Но нельзя. Опасно. Смертельно опасно. Только двинься, и всё сгорит к чертовой матери. Она старается собрать по крупицам остатки самообладания. Выходит из рук вон плохо. — За удачный рейд, — произносит тихо и делает глоток вина. Наблюдает за тем, как Хазин делает глоток виски и морщится от боли в губе, — Игорь говорил, что нам нужно поговорить. О чем? — откидывается на кресло и внимательно смотрит на Петю. — Игорь, — язвительно произносит Хазин и придвигается ближе к девушке, — Ты же умная девочка. Сама должна догадаться, — его взгляд скользит по оголенным ногам девушки, отчего в груди становится безумно жарко. — Не имею ни малейшего представления, — замечает взгляд Пети и придвигается ближе к краю кресла. Между ними ничтожные миллиметры. Что она может рассмотреть ранку на его губе. Хочется облизать языком кровь на губе или же сильнее укусить, чтобы почувствовать на языке металлический привкус. Чтобы хоть как-то прийти в себя от жгучего желания. — О нас, — Хазин словно сгорает в огне ожидания. Видимо, именно так описывал Данте круги ада в своем произведении. Чистилище, не иначе. Он будет дураком, если скажет, что ему это не по нраву. — Нет нас, — усмехается девушка и наклоняет голову набок, — Их не стало сразу же после твоего предложения Нине, — сжимает бокал сильнее, что ещё чуть-чуть и стекло может треснуть. — Так было нужно, — Петя ставит бокал на журнальный столик и возвращается в прежнюю позу, — Поверишь мне, если я скажу, что это предложение было сделано ради твоей безопасности? — Нет, — усмехается, — Я прекрасно знаю тебя. Сомневаюсь, что ты можешь беспокоиться о безопасности кого-то другого, помимо себя, — а во рту горечь. И это не от вина. — После всего произошедшего ты имеешь на это полное право, — тихо произносит Хазин, — Отец узнал про нас. Поставил условие: или женитьба с Ниной, или же он позаботиться о том, чтобы «разлучницу» с волчьим билетом выгонят из органов, — Петя побитой собакой смотрит на девушку и в душе умоляет, чтобы та поверила ему. Слишком херово ему было последний год без неё. Потеряв её, он понял, что натворил глупостей, а как исправить ситуацию, не знал. На помощь ему пришла та же Нина, прекрасная девушка, которая оказалась в такой же безвыходной ситуации, как и он. Она не хотела за него замуж. Но что уже можно говорить, если ваши высокопоставленные родители обо всём уже договорились. Поэтому они с Петей решили напустить пыли в глаза любимым родителям. Пока медленно, но верно готовили план ухода из-под их влияния. Сейчас Нина счастлива с другим, нежится где-то на берегах Карибского моря, а Петя… А Петя сидит в съемной квартирке в центре Питера, пьет виски и медленно сгорает от желания прикоснуться к девушке напротив. Он сам выпросил у начальства эту командировку из Москвы. Не знал, как она отреагирует на его появление в управлении, но, увидев наполненный грустью взгляд, понял, что его поступок убил в девушке тот яркий свет в глазах. Он был дураком и уже тысячу раз пожалел о содеянном, о том, что ничего ей не объяснив, пропал. Она не горела желанием общаться с ним, но то и понятно. Поэтому в ход пошли подколки и язвительные насмешки. Он словно вернулся в школу, когда ты дергаешь понравившуюся девочку за косички, чтобы привлечь к себе внимание. Петя наслаждался её реакцией и их перепалками в последствии, ведь хотя бы так мог периодически быть рядом с ней. — И на сколько человек решили сделать свадьбу? — она залпом выпивает вино и ставит пустой бокал на стол. Жалеет об этом, понимая, что сейчас дрожь в руках уже ничем не спрячешь. — Свадьбы не будет, — Петя придвигается ближе к ней и берет в свои руки дрожащие ладони девушки, — Мы отменили её, как только смогли вырваться из-под колпака её и моего отца, — Хазин чувствует прохладу девичьих ладошек и слегка трёт их между своими, пытаясь согреть, хотя знает, что это не особо поможет. Она всегда была мерзлячкой, — И сюда…я приехал в эту командировку ради тебя, — смотрит карими глазами, стараясь заглянуть в саму душу, — Приехал, чтобы вернуть тебя, если позволишь, — он почти стоит на коленях перед ней, прося прощения, — Умоляю, дай мне ещё один шанс. — Пожалуйста, — облизывает пересохшие губы, — Не сделай мне больно. В этот раз, — девушка решает сжечь все мосты к чертовой матери, и придвинувшись ближе, накрывает губы Хазина своими. Она не понимает, как оказывается на коленях у Пети. Пальцы пытаются как можно быстрее расстегнуть темную рубашку на нём, чтобы прикоснуться к оголенному телу, понять, что происходящее – реальность. Дыхание перехватывает от горячих и жадных поцелуев, заставляя прерваться на секунду и взглянуть мужчине в глаза. В них пляшут те самые черти, которые и свели их когда-то с ума. Тихие вздохи вырываются из горла, когда мужчина начинает покрывать шею девушки поцелуями-укусами. Словно помечает свою территорию. Хазин прижимает её ближе к себе, и девушка задыхается в его руках, чувствуя заметное желание мужчины. Желая свести его с ума, она начинает медленно двигать бедрами, прижимаясь как можно ближе. Ей хочется, чтобы и он сгорел в огне этого желания. Хазин полностью её не раздевает, избавляется лишь от трусиков, задрав ткань платья до талии. Она старается облокотиться на спинку кресла локтями, как можно удобнее выгибает спину и тихо скулит, чувствуя его прикосновения к самому сокровенному. Хочется почувствовать его всего как можно быстрее. Громкий женский стон отражается от стен комнаты, когда Хазин резким толчком проникает на всю длину. Даже слегка больно, но эта боль приятная, которая в следующую секунду приносит невыносимое удовольствие. Девушка пытается сама двинуться на встречу его толкам и опирается головой на спинку. Слишком хорошо, что аж голова кружится. Хазин начинает двигаться резко и глубоко, вырывая из девушки громкие стоны удовольствия. Придерживает рукой за бедра, когда вторая задирает платье ещё выше. Сквозь лиф сжимает грудь девушки, заставляя ту проскулить, сжаться вокруг члена. Он уже и забыл, как же хорошо было внутри неё. Теперь он заберет каждое это мгновение и никому не отдаст. Она находит в себе силы приподняться на коленях и избавиться от остатков одежды. Из-за смены положения угол проникновения меняется и перед глазами начинает плыть. Сняв одежду, она снова опирается локтями на спинку и поворачивает голову в сторону Хазина. Петя врывается в её рот требовательным поцелуем. Сжимает руками аккуратную женскую грудь, накрывает пальцами возбужденные соски и слегка тянет их. Заставляет девушку снова сжаться вокруг него. Опускает руки на бедра, перед этим слегка надавив на поясницу. Начинает вторгаться в женское тело резкими и глубокими толчками. Чувствует, что ещё чуть-чуть и волна удовольствия накроет его с головой. Она громко вскрикивает, чувствует, что вот-вот её накроет оргазм. Старается хоть как-то переместиться, но стальная хватка мужчины не позволяет. Он давит рукой на спину, заставляя прогнуться ещё сильнее. Девушка царапает ногтями обивку кресла, стараясь хоть как-то удержать сознание. Но всё тщетно. Пара глубоких и резких толчков заставляет её потеряться в неге удовольствия, сопровождая это громким стоном. Она чувствует, что через несколько толчков Хазин покидает её тело и кончает на поясницу. — Следующий раунд будет в спальне, дорогая, — тихо произносит Хазин и нежно целует между лопаток, придя в себя после крышесносного оргазма.