Тыква от Бога войны

Квартира у Юйши Хуан крохотная, а для Пэй Мина она выглядит и того меньше. Бог войны долго мнется у порога с глубокомысленным видом, оценивая дверной проём, после чего протискивается боком. Встречает его черный кот: подходит, деловито обнюхивает гостя и одобрительно мурчит, щурясь на круглую рыжую тыкву в мужских ладонях. Но стоит Пэй Мину наклониться погладить ушастую голову, как та ловко увиливает, а ее обладатель поднимает хвост трубой и семенит в сторону кухни. Оттуда пахнет чем-то тушеным, горячим и определенно мясным, дразня аппетит гостя. Пэй Мин сглатывает слюну, шумно втягивая запах — в смертном обличии голод ощущать по-своему приятно. Одно из ощущений, по которому он скучал. Но по Юйши Хуан, несомненно, скучал сильнее. Она все та же Богиня — даже в забавном фартуке, белом в синий горошек, и небрежно собранными крабиком волосами. Не каждая женщина способна с таким достоинством стоять у плиты, помешивая деревянной лопаткой ужин для своего мужчины. Пэй Мин не знает, сохранил ли он до сих пор в ее глазах этот статус. Многое переменилось за последние сотни лет в мире людей — появились чудные повозки без лошадей, жёсткие черные дороги и даже домашний свет, зажигавшийся по щелчку. Но когда Юйши Хуан поворачивается к своему гостю, ее взор все так же спокоен и мягок, и от этого на душе Пэй Мина теплеет, а тяжёлые мысли покидают голову. Он приподнимает уголки губ и устанавливает в середине стола принесенную тыкву. — Вот, как ты и просила. Но зачем? — Люди готовятся к Хэллоуину, — лаконично поясняет Юйши Хуан, осматривая рыжие бока с таким вниманием, какое Пэй Мин больше ожидал к себе. Он громко фыркает, самоуверенно усмехаясь: — А, знаю! Я слышал об этом празднике, а по дороге успел увидеть несколько украшенных тыквами улиц. — Я тоже собираюсь украсить свою квартиру, — кивает Юйши Хуан. Накрыв крышкой шипящую сковородку, она поворачивается к Пэй Мину, имея почти торжественный вид. — И кто как не Бог войны справится с помощью мне? Мужчины падки на похвалу, как дети — на конфеты. Пэй Мин начинает подозревать, что где-то в слова Юйши Хуан вкралась ирония, когда едва не отсекает ножом себе большой палец. Поверхность тыквы наощупь скользкая и кривая, лезвие то и дело соскальзывает. Шапочка овоща успешно отпилена, но выскабливание мякоти продвигается с боем. Юйши Хуан искоса поглядывает на него, незаметно улыбаясь. Бог войны выглядит умилительно-комично в своих блестящих доспехах, всей своей могучей фигурой неуклюже сжавшийся за хлипкой столешницей и сосредоточенно воюющий с тыквой. На мужественном лице Пэй Мина невооружённым глазом читается уязвленная гордыня, однако сдаваться он явно не собирается, даже если придется просидеть над поручением Юйши Хуан не один час. Он всегда был таким — упрямым, самолюбивым, отважно готовым принять вызов с поднятым мечом. Был благородным защитником и прославленным героем, но порой, в роскоши Небесного дворца и собственных храмов, забывал об иной своей стороне. Тогда Юйши Хуан напоминает ему о ней — со свойственным ей терпением. — Давай я покажу, как нужно. Бог войны недовольно вскидывает голову, собираясь возразить, но Юйши Хуан не спрашивает. Она выключает плиту и снимает сковородку с огня, а затем подходит ближе к мужчине и склоняется, заглядывая через его плечо. Теплое дыхание слегка щекочет кромку уха, и Пэй Мин улыбается. Он послушно замирает, когда Юйши Хуан укладывает свои ладони на его крупные сильные руки, уверенно направляя умелым движением кисти. Лезвие орудует ловко, и тыква постепенно опустошается под этой слаженной двойной атакой. Ладони Юйши Хуан удивительно миниатюрные; их порой хочется оборачивать своими, поглаживая каждую мозоль, обводя каждый шрам. Она коротко стрижет ногти, чтобы те не мешали ее трудам, но под одним из них Пэй Мин замечает черный ободок. Его взгляд сразу падает на множество цветочных горшков, которыми заставлен каждый подоконник в этом маленьком пространстве. Пэй Мин живо воображает, как Богиня хлопочет над каждым зелёным другом, пересаживая ростки в свежую землю. Ее квартира напитана жизнью. Вьющиеся лианы, мелкие узорчатые листья и даже фрукты — с ветвей одного из растений свисает тяжёлый крупный лимон. Сидящий рядом кот лениво толкает его лапой, но не может даже сдвинуть с места. — У тебя есть и твои овощи, — замечает Пэй Мин. Его взгляд осматривает целый мешок, из которого торчит несколько кабачков. И тыкв, гораздо крупнее той, что принес он. — Зачем тогда ты сказала принести? Юйши Хуан долго молчит за его спиной. Ее руки двигаются словно сами по себе, очищая тыкву изнутри, пока стенки не становятся идеально гладкими. Тогда Богиня негромко произносит, словно озвучивая очевидное: — Хотела, чтобы ты пришел. Пэй Мин откладывает нож, перехватывая ее руки. Он наконец-то пылко прижимает их к губам, вкладывая в этот жест смесь всех испытываемых им чувств, бурлящих в груди подобно бульону под крышкой сковородки, но встающих комом поперек горла и не способных превратиться в слова. Да и что бы он сказал? «Прости за то, что оставил тебя»? На Небесах после Цзюнь У весь былой порядок кувырком уже много лет, и лишь недавно равновесие было частично восстановлено. Он трудился, не покладая рук, даже мельком не заглядывая в мир смертных. Но ей никогда не было это интересно и близко. Способна ли она понять его, понять, почему ему это оказалось важней? Он поднимает глаза на ее лицо и видит ответ в мудрых спокойных глазах. «Я знаю, — безмолвно отвечают они. — Это был твой долг перед самим собой». Он знает, ее долг — иной. Жить среди людей, скромно и тихо помогая им, наблюдать, как они медленно и верно растут, как и растения на ее подоконнике. — Я хотел прийти, — начинает Пэй Мин, но женский палец запечатывает его губы. — Знаю. Ведь ты пришел, когда я позвала. Он потирается щекой о ее ладонь подобно большому коту. Кот с другого конца кухни ревниво ворчит, а Юйши Хуан смеётся. Она касается носа Пэй Мина кончиком своего, и в этом простом жесте ощущается больше глубоких чувств, чем в самом страстном поцелуе. Вместе они прорезают тыкве треугольные глаза, нос и широкую клыкастую улыбку. Выходит сносно, и Пэй Мин по праву гордится собой. — А с этим что делать? — он указывает ножом на вычерпанную тыквенную мякоть. — Мясо уже готово, — Юйши Хуан заглядывает в сковородку и переворачивает сочные кусочки в золотистых луковых кольцах. — Я просто добавлю тыкву к овощному рагу, с твоего позволения, — лёгкая улыбка пробегает по ее губам. — Не каждый день Бог войны готовит со мной ужин. Пэй Мин хохочет, приосанившись: — Я готов остаться и помочь с нарезкой. Твоими стараниями я в этом теперь недурен. Овощное рагу наполняет кухню ароматом простых смертных радостей, и Пэй Мин вдыхает его полной грудью. Пускай его возвращения подождут ещё немного. Годы на Небесах делают его Богом, но в мире людей Юйши Хуан вновь ненадолго делает его человеком. И в чем-то это даже приятнее.