Реализм

      Все эти светские вечера изрядно надоели Маргарите. Лицемерные улыбки, притворный и наигранный смех, дамы, выгуливающие свои наряды, выгуливающие своих дам кавалеры. Причем под "выгуливающими" она представляла буквально выгул этих женщин. Именно такое впечатление производили эти напомаженные мужчины, великодушно выводящие своих жён (любовниц не всегда можно, болтать будут) раз в пятилетку. В пятилетку... Пятилетку за четыре года. Маргарита смеётся от этой мысли. Жалко их. И себя тоже.       Маргарита грустнеет и чувствует себя немного виновато. Генерал Шиловский, её супруг, был абсолютно не таким. Жену носил на руках во всех смыслах и не только на публике. На светские вечера брал её не ради хвастовства (а хвастаться было чем!) или для галочки, а просто потому что сильно любил и хотел разделить с ней приятный досуг, однако, видя, что жену это утомляет, и сам стал редко на них появляться, только если Маргарита всё же соглашалась пойти или если был веский повод.       Но и так, одаренной любовью, подарками и лаской, Маргарите было тесно и душно. Золотая клетка всегда была открыта, но всё равно давила на женщину. Всё чаще она проводила свои вечера в компании бокала вина, ожидая мужа с работы. Сначала убеждала себя, что вино любит, игнорируя желание скривиться от этой кислятины, потом утверждала, что просто хочет расслабиться, это было отчасти правдой. Под винными парами давящее чувство тоски и отторжение исчезало, муж казался желанным и любимым и она бежала в его объятия, заслышав только звук ключа в замочной скважине. Евгений первое время был рад таким переменам, они начали часто гулять вместе, ходили в театры, но тревога за физическое и психическое состояние супруги заставило генерала ограничивать Маргариту в алкоголе, тогда она снова становилась грустной и отстраненной, близость будто бы терпела, пусть муж и делал буквально всё ради её удовольствия.       Лежа на супружеской постели и глядя в крепкую спину мужа, Маргарита искренне хотела полюбить его, но вспоминала механические движения, сдержанные поцелуи и совсем уж нелепые попытки говорить ей разной степени грязности комплименты, лишь морщилась и отворачивалась.       Так бы она и жила с ним, то ласкаясь, то отстраняясь, если бы не встретила однажды на улице Мужчину. Ему не понравился её букет, но явно понравилась она сама. Слово за слово. Писатель. Этот-то словами игрался мастерски, не то что... И вскоре он стал Мастером. Её Мастером. Она сбегала каждый день в его подвальную квартиру, где в сигаретном дыму и винном запахе они занимались любовью, а потом он зачитывал ей новую главу своего романа. Мастер осыпал её комплиментами, которые звучали уместно, приятно и воодушевляюще, секс был на высоте, наполненным страстью. Она стала его женой, каждые будни с утра и до вечера они были вместе, и тогда часы летели. Необходимость возвращаться к мужу реальному Маргариту тяготила, становилось всё сложнее изображать на лице радость, страсть выходила из рук вон плохо, но Евгений всё равно продолжал обнимать её, целовать и дарить подарки. Поддавшись слабости жены к алкоголю, он достал откуда-то хорошие вина, которые были не менее кислыми и дрянными, но хотя бы не отдавали спиртягой, и Маргарита снова начала спиваться, переняв у Мастера ещё и привычку дымить прямо в квартире, а потом открывать настежь все окна в доме, чтобы муж ничего не заподозрил. Он подозревал, но лишь тихо вздыхал, не имея возможности ни запретить ей этого, ни яро выказать свое недовольство.       После очередного дикого пьяного секса с любимым, лёжа в прокуренной квартире и глядя на работающего Мастера, Маргарита явственно ощутила желание остаться с ним навсегда. Евгений был невероятно хорошим, таких один на несколько миллионов, но, видимо, не для неё, однако она может дать ему свободу (на самом деле, хотела обрести её сама), и тогда он найдет себе подходящую девушку, которая будет не только радостно принимать все его блага, но и отдавать ему ровно столько же взамен. Она ведь даже ни разу не подарила ему ничего, даже жалкого цветочка или ручки в красивом кейсе...       И Маргарита решилась. Муж застал её собирающей вещи, замер в проходе, почти полностью занимая собой дверной проём. Она не оборачиваясь сообщила ему причину ухода, посмотреть просто побоялась. Знала, что если встретится с ним взглядом, то сердце её дрогнет и тогда она не уйдет никогда. Он смотрел на неё растерянно и обиженно, что-то детское пробивалось через всю его мужественность и армейскую выправку, и Маргарита не смогла бы этого вынести. Он не сделал ей ничего плохого, но всё хорошее для неё не имело ценности. Собрать всё необходимое и бежать к своему любимому!       Пару месяцев продлилось её счастье. Муж не хотел давать развод, а Маргарита и не настаивала. Понимала, что Евгений лишь хочет уберечь её от осуждения общества, но скрывала благодарность за насмешливыми комментариями о его мягкотелости и слабости. Это было приятно. Мастер удерживался от поддержки этих комментариев, его романтичная натура не давала ему насмехаться над чужими чувствами, особенно, чувствами по отношению к женщине, для которой он и сам был готов на всё. Правда, его "всё" заключалось лишь в страстном животном сексе, в котором постепенно угасала чувственность со стороны Маргариты, литрах алкоголя, который они выпивали, желая создать атмосферу сказочности и романтизированной легкости, и он понимал, что Маргарита это тоже понимает.       Денег решительно не хватало. Те финансы, которые упорно отправлял Маргарите её (бывший) муж, уходили на выпивку и сигареты. Секс был хорош, но он начинается с самого непосредственно секса. Для Маргариты же он всегда начинался с чувства защищенности, безопасности и желанности, с последним проблем не было, два первых пункта явно были в пролёте. И Маргарита ночами всё чаще стала вспоминать крепкую спину в тусклом лунном свете, большие сухие ладони, механические движения и нелепые, но очень искренние комплименты.       Взглянув на себя в зеркало, Маргарита обнаружила, что за пару месяцев сильно постарела. На лице уже начинал отпечатываться алкоголизм (а это был он, теперь она это точно понимала!), от нехватки свежего воздуха кожа стала серой, а на пальцах обнаружились коричневые никотиновые следы. Маргарита в ужасе обернулась. Вся квартира была завалена пустыми винными бутылками, окурков было больше, чем места в пепельнице, из-за чего они валялись уже на столе, пачкая и без того не особо чистую скатерть. И в этот момент Маргарита точно поняла, что это всё не для неё. Что ради нехватающих ей десяти процентов в любовных отношениях она бросила остальные девяносто, которые всё это время делали её счастливой. Она начала судорожно метаться по комнате, ища разбросанное бельё. Пьяный Мастер похрапывал на кровати, перепив, считая, что так писаться будет лучше. Маргарита была в ужасе от своей настоящей жизни, от своего внешнего вида, она испытывала брезгливость по отношению к себе, очень хотелось отмыться, спрятаться и горько плакать, утыкаясь в теплые большие сухие ладони, ощущать механические поглаживания, слушать неловкие комплименты вроде "Тебе так идут твои волосы!", и просто быть любимой и защищенной. И, конечно же, обязательно любить в ответ.       Тиснув со стола Мастера новенький набор ручек в коробочке, Маргарита неслась через ночной город, едва не теряя туфли. Редкие прохожие шарахались от неё. Сонный консьерж подскочил на своем месте и очень запоздало узнал в растрепанной женщине Маргариту.       Звонок глухо раздался в квартире, и тут Маргарита испугалась. Любит ли он её ещё? А если любит, то пустит ли? Может, он действительно нашел уже себе хорошую девушку, которая будет его греть, оберегать и любить, которая, в конце концов, родит ему детей, а не будет спиваться и курить. Ей было страшно, обидно и тревожно. Ей хотелось, чтобы он простил её, хотелось вернуть всё на свои места, но вместе с тем она понимала, что предала его доверие и в своей же голове считала, что не достойна его.       Дверь открыл сам Евгений, растерянно и сонно он смотрел на Маргариту. Глаза его были сухими и уставшими, но одет он был всё еще в форму, будто специально сидел и ждал её. Перед собой он видел не свою прежнюю Маргариту, а уставшую и постаревшую женщину с растекшимся макияжем, несвежей одеждой, пахнущей сигаретами. Она протянула ему кейс с ручками. - Тебе. - Произнесла она, нервно пожевывая губы и переминаясь с ноги на ногу. - Их я, кстати, украла у своего любовника.       Евгений нервно усмехнулся. Они смотрели друг на друга и оба не знали, о чем им поговорить первым делом. Молчание затягивалось, тишина становилась тяжелой и звенящей. И когда Маргарита подумала, что он разлюбил её, что она всё потеряла и сейчас он тяжелой рукой вышвырнет её на улицу, Евгений шагнул вперед и крепко прижал к себе. Маргарита облегченно выдохнула, обнимая его в ответ. Он пах чистотой и силой, его кожа была теплой, а руки крепкими и сильными. Она обнимала его отчаянно, будто хотела слиться с ним. - Прости меня, - всхлипывала она, цепляясь за него, будто он мог оттолкнуть, - прости дуру непутевую, прости, пожалуйста, если сумеешь. Клянусь, я больше... Клянусь...       Евгения не волновали её клятвы, ему было всё равно, и в том, что она вернулась, он видел лишь так давно желаемое подтверждение её любви, пусть и таким грязным путём, но оно казалось ему честным и правильным.       Лёжа на супружеской постели и глядя на крепкую спину мужа, Маргарита чувствовала под сердцем щемящее и долгожданное чувство. Полюбила! Она полюбила его! Не сдержавшись, она крепко обняла его, покрывая спину поцелуями, и даже укусила за плечо. Муж заворочался, недовольно пробубнил, что ему завтра рано вставать, и, развернувшись, почти придавил Маргариту своим телом, пытаясь как можно крепче прижать её к себе, видя в этом единственный способ утихомирить свою разбушевавшуюся женщину. Маргарита засмеялась и много раз с громкими причмокиваниями поцеловала всё, до чего дотянулась. - Я люблю тебя... - Прошептала она. - И я тебя люблю, - сонно ответил он, - даже больше люблю, чем кошка сыр. - Чем мышка! - Хохоча поправила Маргарита. - Как скажешь, любимая. - Окончательно засыпая, пробубнил Евгений.       Маргарита сама не верила, что заслуживает прощения этого честнейшего человека, но муж своей любовью и без того уже наказал её, хотя груз вины так и не исчезал с её души до момента, когда из газет она узнала, что некий автор, напившись и уснув с сигаретой, сгорел где-то в переулке в своей подвальной квартире. И вместе с этой квартирой и этим безымянным мастером письма и красивых слов сгорел и Маргаритин стыд.