Лето 1349

— Давно не виделись, Клейн. Первое, что сказал Леонард, когда его подняли над Серый туман. На дальней стороне стола сидела фигура Германа Спэрроу. Его отстраненный взгляд за секунду вернулся к теплому карему, что были похожи на Тингеновские. И Леонард ничего не сказал, когда понял, что на самом деле они совсем разные. Также не будет говорить, как сухо иногда реагировал Клейн на его истории, будто его это не сильно интересовало. — Да, давно… — чуть хриплый голос все того же Германа. — Что у тебя нового? Леонард предался воспоминаниям о прошлой неделе. Для Красной Перчатки жизнь текла бурным потоком, но стоит поработать так пару лет, как привыкаешь. — На этой недели у нашей команды было мало заданий, — он вздохнул и откинулся на спинку стула, — поэтому в основном я был в лесах и успокаивал природных духов. У меня, кажется, все зубы уже заняты. Леонард, будто пытаясь подтвердить, улыбнулся на все тридцать два зуба. Герман кивнул, пока оглядывал клыки, продолжая молча слушать. — В Баклунде начали появляться больше ассортимента продуктов, — Леонард продолжил более радостно и даже ухмыльнулся, уставившись в стол перед собой. — Война закончена, люди возвращаются в привычный ритм жизни. Хоть пайки в Церкви были питательными, но ни в коем случае не вкусными. — Он остановился на секунду и глянул на собеседника. — Хотя на Земле, Забытой Богами, скорее всего с едой еще хуже? — Есть такое, — Герман на секунду замешкался, будто не зная, что сказать еще, — диета из монстров и грибов точно позволит сохранить фигуру. — Если хочешь, — Леонард запнулся на словах, позволив беспокойству в сердце проявиться в голосе, — я могу пожертвовать тебе нормальную еду. — Не нужно, — Герман слабо отмахнулся от предложения. На минуту над Серым туманом было тихо и спокойно, только дымка на периферии зрения иногда колыхалась. Однако это было отлично от атмосферы в любой Церкви Ночи или в обед в гостиной охранной компании Блекторн, когда некоторые Бессонные задремали. Голос совсем чужой тихо задал вопрос. — Что-то еще нового? Леонард ничего не ответил, посмотрел в лицо старого коллеги, с которым выполнял задания душным Тингеновским летом, и увидел кого-то другого. Авантюриста, безумного охотника за головами, фанатика Злого Бога. Кого угодно, но не хрупкого выпускника исторического факультета, с нежной улыбкой думающего о своей семье или переживающего о расходах на порванный костюм. — Да, — зеленые глаза закрылись, больше не ища блики лукавых карих глаз, — Я подал заявку на повышение до четвертой последовательности.

***

Леонард стоял в маленькой комнатке с кромешной тьмой. Его мысли были пусты, пока он болтал зелье в колбе. В черной жидкости иногда вспыхивали яркие точки, точно звезды в ночном небе. Собрав волю в кулак, зеленые глаза стали серьезней, и Леонард выпил залпом все зелье и лег на каменную плиту в середине комнаты. Он чувствовал, как тьма собиралась вокруг него, как весь шум за стенами комнат исчез, оставив только покой и безмятежность. Веки тяжелели, и он медленно погружался в сон. Сквозь грезы на лице Леонарда появилась слабая, но нежная улыбка, что быстро померкла, а губы беззвучно произнесли: «Клейн…» Во сне он видел желанное лето сорок девятого года.